Хван Хёнджин и все-все-все)

Хван только что вернулся из Choom Studio. Хореография для Artist Of The Month была длинной и изматывающей, и он провел не одни сутки в танцевальном зале оттачивая её до совершенства. В целом, Хёнджин проделанной работой был очень доволен, но чертовски устал — хватило сил только вежливо попрощаться и добраться до общежития. Даже не переоделся со съемок. В доме никого, Чан отписал, что ребята решили оторваться в игровом центре. Хван присел на край кровати и откинулся на спину, сладко потягиваясь. Всё, о чем он сейчас мечтал — это тишина и покой. Надо бы смыть макияж, и он обязательно это сделает, но можно еще чуть-чуть полежать? Хотя кажется у одной маленькой бестии на этот счет были свои планы. Ли Феликс — это скопление ванильности и софта (большую часть обычного времени) — заглянул в комнату. — Как всё прошло, хён? Хван приоткрыл глаз и сфокусировался на Ли. Сегодня тот был одет в розовый спортивный костюм (кажется он был в нем на Кингдоме, клубничный малыш) и напоминал большую зефирку, которую чертовски хотелось надкусить. Детское лицо, милые глазки, маленькие ладошки. Сама невинность. Хёнджин про себя усмехается — ага, как же. Невинность. Знал бы кто с каким блядским видом эта невинность отсасывает Хвану в туалете на каком-нибудь шоу, ни за что больше бы не поверил этому маскараду. Хёнджин закрывает глаз обратно. — Я думаю, что очень хорошо. Стафф был в восторге. Он слышит, как Феликс заходит в комнату и закрывает дверь на замок. Интересно. — А ты сам доволен, хён? Хван чувствует, как Ли забирается к нему на колени, практически сразу переползая выше. Елозит своими ягодицами по бёдрам Хёнджина, усаживаясь удобнее. — Доволен. — Как-то ты не очень воодушевлен. — Хмыкает Ли. — А прикид у тебя — оторви да выбрось, конечно. — Так плох? — Чертовски горяч. Хёнджин только сбросил пиджак, когда вошел в комнату, поэтому основной аутфит остался на нем. Даже перчатка. Ли ведёт ладошками по ткани жилетки, перебирает пальцами серебро цепочки и тянется к пуговицам. Расстегивает одну за одной, ослабляет галстук и отбрасывает его в сторону. Хван делает глубокий вдох, словно освободился от оков. Костюмеры, конечно, хорошо подбирают одежду для съемок, но долго в ней все равно не походишь. Хёнджин смещает руки на бёдра Ликса, слегка сжимая их пальцами. — Ликси, малыш, я устал. Феликса это ни капли не расстраивает. — Поэтому я помогаю тебе раздеться. — Будничным тоном произносит он. — Просто раздеться? — Просто раздеться. Хёнджин недоверчиво смотрит на Ликса — он как никто знает этого дьяволёнка. Но сопротивляться сейчас не может. Слишком устал. Молчание воспринимается как сигнал к действиям, и Феликс принимается расстёгивать рубашку. Он делает это медленно, глядя на Хвана из-под опущенных ресниц, и задерживая касания пальцами чуть дольше чем того требует действие. Когда перед глазами предстает обнаженная грудь Хвана то Феликс издает мечтательный вдох. — Ты такой красивый, хён. Ли закусывает губу и ведет кончиками пальцев по нежной коже, вызывая у Хёнджина толпу мурашек. — Ликси, кажется это не входит в понятие «просто раздеться». Прикосновения Феликса обжигают и Хван перехватывает его руку дабы не искушать себя еще больше. В противном случае от такой физической нагрузки он рискует завтра не проснуться. -Ликс. Феликс смотрит — глаза в глаза — на дне его зрачков Хёнджин видит демонов, танцующих чувственную румбу, но не в силах сам разорвать зрительный контакт. — Я же забочусь о тебе, хён. Что плохого в дополнительной ласке? Младший медленно отцепляет руку старшего от своего запястья, и разглядывает перчатку. — Её ведь тоже надо снять, да? Хёнджин не успевает ответить. Потому что Феликс раскрывает свой рот и погружает в него пальцы Хвана. Прямо в перчатке. Старший не уверен, что вкус у кожзама хорош, но вот вид Феликса буквально кричит об обратном. Маленький дьявол касается пальцев языком, скользит по ним вверх-вниз и елозит по паху Хвана, заставляя пульс того подскочить моментально. Не выдержав такой откровенной сцены Хёнджин надавливает пальцами на язык Ли, заставляя того приоткрыть рот и закатить глаза. Щеки младшего раскраснелись от собственных действий, а грудь ощутимо вздымается от потяжелевшего дыхания. Хван наблюдает как из этого развратного ротика Феликса по пальцам скользит капелька слюны и взрывается. Старший рычит и переворачивает их, прижимая Феликса к постели. — И что это было? — А что было? — Феликс невинно хлопает глазками. Хван осматривает парня под ним — хрупкий Ликс вызывает у него неоднозначные эмоции. Его хочется то ли связать и откормить, то ли нагнуть и трахнуть. Сумасшедшее сочетание. Младший времени зря не теряет (Хван неосмотрительно отпустил его руки) уже расстегнул ремень на брюках и тянется к ширинке. Старший вымученно стонет. — Ты не понимаешь слово «нет»? — Ты не говорил «нет». Только что устал. Сам знаешь у меня с корейским плохо. — Руки Феликса уже нырнули под бельё и теперь он своей маленькой ладошкой сжимает член Хёнджина. — Вдобавок ребята не придут еще пару часов точно. — Ты все это подстроил? — Возможно. — Маленькая нимфоманка. — Хван сдается, понимая, что сопротивляться бессмысленно, и впивается в Ликса поцелуем. Младший мгновенно отвечает, прижимаясь и довольно урча. Хёнджин стягивает расстегнутую рубашку и избавляется от брюк, сбрасывая их куда-то недалеко от кровати. Но когда собирается снять перчатку, младший выдыхает, закусывая губу: — Оставь её, пожалуйста… Хван смотрит на Феликса и замечает, как у него краснеют кончики ушей. Кажется, он спалил сейчас чей-то кинк. Что ж… Хван избавляет от одежды младшего и хищно улыбается. — И что же мне сделать этой перчаткой, солнышко? Ли краснеет от собственных не озвученных фантазий так ярко, что старший пугается — а не воспламенится ли он сейчас. — Растяни меня, хён. Сказанное выбивает дух. — Смазка? Ли выуживает из снятых штанов пакетик и протягивает Хвану. Хёнджин решает подразнить Феликса и нарочно разрывает тот зубами, медленно выдавливая вязкую субстанцию на пальцы. Разводит их в стороны, потирает друг о друга для лучшего распределения, и следит за реакцией Ли. Очень похоже, что тот сейчас кончится как личность — смотрит внимательно, нетерпеливо ёрзая и постоянно облизывает свои губы. — В коленно-локтевую, солнышко. Ликс встает в позу слишком резво (словно норматив сдает) и призывно оттопыривает задницу. Через перчатки нет тепла, поэтому смазка холодная, но им явно не мешает остудиться. Хван отодвигает ягодицу младшего и капает лубрикантом на колечко мышц. Феликс вздрагивает и невнятно скулит. Хёнджин чертовски любит смотреть на такого нуждающегося Ли. — Ты уже играл с собой сегодня? — Да. — Феликс дышит хрипло. — Можно два, хён. Хван ухмыляется. — Ты зависим от секса, малыш. — Я зависим от тебя и твоего члена, и тебе это нравится. А теперь будь добр вставь мне уже. — С удовольствием. — Старший медленно вводит два пальца и следит за реакцией Ли. Он знает размеры всех игрушек младшего (они точно больше двух пальцев), но предпочитает быть осторожным что бы не причинить боли. Феликс протяжно стонет и подается назад, пытаясь насадится еще глубже, чтобы достать до простаты, но Хёнджин шлепает его по бедру чистой рукой. — Не так быстро, солнышко. Я знаю, что ты очень хочешь кончить, но ты же не слушал меня, когда я говорил, что устал. Так что сыграем по моим правилам. Ли хнычет, но сделать ничего не может. Точно знает — старший не уступит, но за терпение вознаградит многократно. Поэтому капризничает больше для проформы, чем реально хочет его торопить. Секс с Хваном, по его личному убеждению, лучшее что придумал бог. Хван наслаждается процессом — растягивает медленно и со вкусом, под аккомпанемент стонов который вырываются из Феликса. У младшего уже слёзы из глаз текут, он тянет руку что бы прийти к разрядке, но Хёнджин замечает и несильно шлёпает того по руке. — Нельзя. Затем тянет Феликса на себя, усаживая на пятки между своих ног, и меняет угол проникновения. Ли искусал губы в кровь, член стоит как каменный, кажется, что он кончит от одного прикосновения, но Хван укладывает руку младшего на основание его члена и шепчет, задевая ухо губами: — Сожми. Словно во сне Феликс пережимает основание члена и слышит от старшего: — Умница. А потом Хёнджин прижимает его к себе, слегка приподнимает для лучшего проникновения, и… Сгибает пальцы. Результат превосходит все ожидания. Феликса выгибает так сильно, что складывается впечатление что он сейчас сломает себе спину. Рот приоткрывается, но вместо крика выходит только хрип. Великолепно. Если бы Хван его не держал, то младший бы рухнул на кровать. Хёнджин повторяет действие еще несколько раз и замирает, давая Ликсу перевести дух. Когда спина того расслабляется, он целует Ли в висок, собирая губами проступившую испарину и шепчет: — На спину, детка. Феликс опускается на кровать и раздвигает ноги подхватывая их под коленями. Хван на это улыбается и склоняется к лицу младшего, нависая над ним и приставляя головку ко входу. Чувствует, как не терпеливо потирается об него Ли и сжимается дырочка от предвкушения чего-то большего чем пальцы. — Какой послушный малыш. — Хван толкается сразу на всю длину и Ликс закатывает глаза. — Почему же ты не был таким послушным раньше? Феликс ответить не может, толчки Хёнджина выбивают из него способность составлять слова в предложения, и он просто невнятно скулит. Хван постепенно увеличивает темп, понимая, что долго не продержится. А собственно и не надо. Чувствуя приближение финала, он склоняется к Феликсу и шепчет: — Кончай, солнышко. И они оба взрываются самым фееричным оргазмом. Уже позже, когда они привели себя в порядок, Хван притягивает к себе Феликса в объятия. — Если я еще раз увижу, что ты тянешь посторонние предметы в свой чудесный ротик — я вымою тебе его с мылом, понял? — А твой член под запрет не попадает, хён? — Феликс хитро улыбается. Хван устало вздыхает.