Психея

Арсений не любил себя обманывать или оправдывать свои поступки. Любое свое действие он считал верным и мог смело называть всё своими именами. Поэтому в данный момент он, с полной уверенностью в своей правоте, следил за несовершеннолетним подростком, незаметно следуя за ним по парку. Все потому, что после разговора с Антоном, ему оставалось только размашистым подчерком написать в характеристике, что Антон Шастун — хитрый лис, а потом смять ее и выкинуть в мусорное ведро. Мальчишка запутал его и разозлил, чтобы хоть как-то наверстать упущенные баллы в этой игре, Арсений решил узнать о нем побольше. Для этого не пришлось долго ждать: через десять минут слежки Антона догнал высокий плечистый парень с явно не самыми лучшими намерениями. Арсений насторожился, выдавать свое присутствие он, конечно, не собирался, но и свидетелем убийства быть не очень хотелось. Если Антон не справится — придется вмешаться. Тем временем Антон явно не собирался спасаться бегством, вместо этого он отбросил в сторону вещи, выражая полную боевую готовность. Это удивило Арсения, преимущество явно было не на стороне Шастуна. Все случилось так быстро, что Арсений даже не успел понять, как они оказались на земле. Антон победил? Он поднялся, кажется, невредимым, а противник остался лежать. Как Антон смог его победить? Арсений тряхнул головой и направился к лежащему, тот дёрнулся от неожиданности, увидев его. Нос разбит, на скуле ссадина от кольца, на щеке грязь. — Вы кто? — недовольно засопел парень. — Прохожий, — бросил Арсений, глядя в след Шастуну. Его неожиданно бросило в жар и он заставил себя дышать глубже, холодный воздух обжёг горло, приводя Арсения в чувства. Он снова пошел за Антоном, на этот раз держась всего в двадцати шагах позади и так пристально разглядывая его спину, что даже странно, как Шаст этого не почувствовал. Он проследил за ним до Строительной Академии, но внутрь зайти не решился. Что Антону тут делать? Он хочет поступать на архитектора? Это можно будет позже выяснить у Добровольского, а сейчас лучше побыть в одиночестве и разобраться, что за странное чувство заставляет его пальцы так нервно дрожать. Арсений не любил себя обманывать. Неделя подходила к концу.

***

Арсений уже три дня наблюдал за Антоном издалека, стараясь лишний раз не привлекать внимания. Слушал его разговоры, сидя в кабинете Добровольского и даже заменял у его класса пару уроков, следил на улице. Нездоровый интерес все больше смешивался с раздражением. Антон был слабым, но вел себя как сильный. Или нет, постойте, наоборот… Это всё больше злило Арсения, ему хотелось вывести парня из равновесия, поставить в положение, в котором ему придется проявить свое истинное лицо. Но как подобрать нужный триггер, когда объект исследования не является пациентом и не обязан играть по твоим правилам? Арсений вздрогнул, когда карандаш в его руках сломался, оцарапав руку. — Арсений Сергеевич, — окликнул его Антон, опираясь локтями о высокий учительский стол и косясь на обломки карандаша, — Почему вы не сидите в своем кабинете? — Шастун! — прикрикнул на него Павел Алексеевич, — Тебе какое до этого дело?! Антон пожал плечами, рассеянным взглядом скользя по лицу и рукам Арсения. — Просто спросил… — В кабинете Арсения Сергеевича сломано окно, поэтому у него там все время ужасно холодно, — ответил вместо Арсения Паша, зябко передёргивая плечами, — Вместо того, чтобы задавать бесполезные вопросы, лучше пошел бы, да починил. — Легко, — отозвался Антон. Арсений вопросительно уставился на Добровольского. — Зачем? Я лучше слесаря попрошу, — шёпотом проговорил он. — Ты его до нового года искать будешь, — так же шёпотом ответил Паша, — а Антон тебе с удовольствием поможет, вот увидишь.

***

После уроков Арсений встретил Антона возле раздевалки, когда тот уже натягивал куртку. — Что, передумал окно чинить? — поинтересовался он. — Неа, там ручка новая нужна, я ещё в прошлый раз заметил, — отозвался Шаст, — Пойду куплю. Арсений кивнул. — Хотите со мной? — неожиданно спросил Антон, поднимая на него вопросительный взгляд. — Ну, давай, — растерянно пробормотал Арсений после паузы. Они какое-то время шли рядом молча, Шаст нарочно шагал по обочине, шурша листьями и глядя себе под ноги, Арсений косился на это и сдержанно улыбался. — У тебя все в порядке? — спросил он чуть погодя. — В каком смысле? — удивился Антон. — Ну, за тобой же кто-то гнался в нашу первую встречу, — пояснил Арс, — Вот я и спрашиваю, не нужна ли тебе помощь? — А, это. Все в порядке, — махнул рукой Шаст, — А вы чего так беспокоитесь? — усмехнулся он. Арсений пожал плечами, отворачиваясь. Вдруг прямо перед его лицом что-то пролетело и ударилось Антону в плечо. Они одновременно обернулись на группку ребят лет по десять, они стояли поодаль и с ужасом ожидали, что будет дальше. У ног Антона лежала большая шишка. Арсений зло сощурился, но Антон не дал ему ничего сказать. — Эй, друг, — с улыбкой окликнул он мальчишку, что стоял ближе всех, — кидаться шишками в незнакомых людей — плохая затея. Тот только насупился, глядя на них исподлобья. — Как тебя зовут? — продолжал Шаст, подходя ближе. — Лёша, — отозвался мальчик. — А меня Антон. Арсений со сдерживаемым презрением наблюдал эту сцену. Он был уверен, что таким подходом можно только обесценить свой авторитет в глазах ребенка. Чтобы дети тебя слушались им нужно внушить или уважение, или страх. — Ну, раз мы теперь знакомы, — продолжил Шаст, — Лови. Мальчишка поймал шишку и улыбнулся. — Зря ты это сделал, в следующий раз он будет делать то же самое, — заметил Арсений, когда они отошли подальше. — А что я должен был сделать, по-твоему? — Проявить твердость, — невозмутимо отозвался Арс. — У него на лице написано, как мать с бабушкой над ним убиваются, пытаясь заставить его делать уроки или отчитывая за плохое поведение в школе. Если бы я говорил с ним твердо, он бы меня даже не услышал… — возразил Шаст. Арсений хмыкнул. — Хочешь мороженного? — вдруг спросил Антон, останавливаясь возле ларька. — Ты с ума сошел, Шастун, какое мороженное? — удивился Арсений. — Лимонное, — отозвался Антон, скрываясь за дверью. Арсений замер, пораженный внезапно нахлынувшим чувством дежавю. — Не может быть, — заявил он, когда Антон снова показался на улице. — А, вспомнил? — хитро улыбнулся он, разрывая упаковку. — Не может быть, — повторил Арсений, — Мне сейчас двадцать пять, тебе сколько? Семнадцать? А тогда мне было четырнадцать, значит тебе должно было быть… — Шесть, — закончил вместо него Антон, облизывая мороженное. Арсений остановился. — Не могло тебе быть шесть! — Да почему? — рассмеялся Антон, тоже останавливаясь, — Я просто был высоким… Арсений посмотрел на него с сомнением и даже с опаской. — А ты когда вспомнил? — Когда ты мне вопросы задавал. Будешь? — он протянул ему второе мороженное. — Не буду, и так холодно, — насупился Арсений. Это странное совпадение так поразило его, что он почувствовал себя очень хитро обманутым. Прошлое, не дававшее ему покоя, вдруг стало настоящим. Мальчик из сна всегда раздражал Арсения, он не вписывался в его мировосприятие. И вот появляется Антон, такой же сложный и не поддающийся анализу. Не такой же, тот же самый. Арсений перевел на него расфокусированный взгляд, глядя как на заклятого врага. — Ты чего? — насторожился Антон. — Ничего. И с каких пор мы перешли на ты? — огрызнулся Арсений, ускоряя шаг. Антон не стал его догонять, просто пожал плечами и принялся за второе мороженое. — Что же ты такое, Антон Шастун? — зло прошептал Арсений себе под нос, — Я обязательно узнаю, не сомневайся.