Возвращение в Нарнию

— Ура, я выиграл! — воскликнул Гарри, с тихим стуком опрокидывая руку Эдмунда на пустую бочку. — Будешь хвалиться, когда с настоящим мечом в руках меня победишь, — проворчал король, растирая запястье правой руки. Хватка у героя стала значительно сильнее. — Ладно тебе, Эд, — хлопнув его по плечу, воскликнул Каспиан. — Никто здесь в твоей силе не сомневается. — А если кто сомневается, пусть попробует в бою на мечах одолеть, — поддержал короля Рон. — А вообще, на моей памяти ты, Гарри, никогда столько не занимался. — Мне никто никогда не предлагал тренироваться с мечом или арбалетом. Кто ж знал, что у меня это получается? Я уже всерьёз подумываю с ними выйти против Волан-де-Морта. Рон, ухмыляясь, покачал головой. Герой — он во всех мирах герой. Пока они разговаривали, бочку заняли матросы. Сейчас на корабле делать было нечего, так что команда предоставлена сама себе. Нет, будь на борту капитан Дриниан, он бы нашёл для них дела, но капитана не было. — О, Юстас решил крылья размять… Летать в закатном небе стало для мальчика доброй традицией. Вся команда и гости Нарнии замерла на палубе, любуясь грациозным ящером. Лучи заходящего солнца, играющие на его золотой чешуе, были похожи на живое пламя. Гибкое мощное тело, созданное для полётов, легко рассекало пышные розовые облака, при этом выполняя самые грациозные па. Выглядело это завораживающе. — Выпендрёжник, — хмыкнула Джинни, бродившая между бочками с фруктовыми деревьями. — Признай, что хотела бы сейчас на нём полетать, — кинув подруге румяное яблоко, заметила Люси. — Я хотела бы сама летать, — отозвалась девушка, качая головой. — Моей метлы в Нарнии безумно не хватает. Ей никакой штиль не помеха. — А я рада, что у вас нет доступа к мётлам. У меня от тех кульбитов, что вы с Гарри и Роном вытворяете на поле для квиддича, голова кругом идёт. Не поднимая взгляда от пергамента, к Джинни и Люси подошла Гермиона. Если бы не средневековая одежда, можно было представить, что она снова в школьной библиотеке ищет информацию для эссе по зельям или бьётся над очередной загадкой древнего замка. — Я перепробовала всё, что вспомнила, а это по меньшей мере десяток заклятий, — проговорила Гермиона. — У меня ничего не вышло… — А что вы пытаетесь сделать? — живо поинтересовалась Люси. — Увеличить количество имеющейся провизии, а в особенности солонины. Одними фруктами матросов не накормишь, — отозвалась Джинни. — Они уже на Юстаса поглядывают голодными глазами… Гермиона как раз пыталась это исправить. Волшебница кивнула, передавая пергамент старпому. — Попробуй свою магию, Джин. Слова я тебе набросала. Джинни задумчиво сложила пергамент пополам, даже не посмотрев текст. От одного вида люка её бросало в дрожь. Казалось, что он ведёт не в трюм, а прямо на корабль пиратов в тот самый злополучный день… Но какой она старпом, если не решит проблемы с продовольствием? — Пожелайте мне удачи, — пробормотала Джинни, уверенно направляясь навстречу самым сокровенным и страшным воспоминаниям… Никто её ухода даже не заметил. Все на палубе в тот момент замерли, наблюдая за Юстасом. Дракон, словно чувствуя взгляды команды, начал исполнять фигуры высшего пилотажа. Мёртвая петля, штопор, спираль… В исполнении дракона они выглядели необычно, но весьма эффектно. Дух захватывало так, словно каждый сам сидел на спине заколдованного мальчика, однако восхищение разделяли не все. — Лучше бы мяса раздобыл… — Только спит на своём плоту, бока греет! — Точно! Сам-то ест за пятерых! — Я так голоден, что съел бы дракона! — Интересно, каков он на вкус? Обострённым магией слухом Юстас слышал каждое слово. У него мурашки по всему телу бежали от услышанного, хотя он и понимал, что никто ему ничего не сделает. — Не бойся, Юстас! — воскликнул Рипичип, сидящий на голове дракона. — Я тебя в обиду не дам! Дракон беззвучно фыркнул, пролетая у самого носа корабля. И тут в голову пришла простая, но гениальная идея. Дракон исчез из поля зрения, и все вернулись к своим занятиям. Матросы столпились у бочки, решая, кто следующий будет мериться силами. Рон полез на мачту, в очередной раз постараться вызвать ветер. Гарри и Эдмунд вернулись к тренировке на мечах. Каспиан вместе с девочками пошёл в сад. Лестница, ведущая в трюм, состояла меньше чем из дюжины ступеней. Однако Джинни была готова биться об заклад, что спускалась по ней вечность. Ноги её дрожали, а в желудке образовалась противная пустота. Как могла, девушка гнала дальше страшные воспоминания. Этот трюм ничего общего с пиратским не имел, скорее даже был полной его противоположностью. В нём царил идеальный порядок. Ряды полок для провизии, бочки с пресной водой и старым добрым нарнийским вином, сушёные травы, развешанные под потолком. Приятный запах опилок и соли. Пылинки в свете заходящего солнца, бившего из люка, напоминали сотни светлячков. Казалось, чего бояться? Однако острое чувство беспокойства заставляло Джинни оглядываться назад, нервно хватаясь за рукоятку меча. Было чувство, словно она не одна в трюме. Словно отовсюду за ней кто-то наблюдает. В тёмных углах мелькали жуткие тени, готовившиеся напасть на неё в любую минуту. Или же это клубился туман? — Какие глупости, мне нужно… Неожиданно корабль дёрнулся с такой силой, что Джинни кубарем скатилась с лестницы и откатилась к крайнему стеллажу, где осталась лежать без движения. На палубе в тот момент тоже всё пошло кувырком, как будто корабль на приличной скорости ударился о риф. Никто не понимал, что происходит. Только что «Покоритель Зари» стоял посреди моря недвижно, а тут толчок, и вся команда оказалась лежащей на палубе, бочки с деревьями пошатнулись, а фрукты посыпались прямо на головы нарнийцам. Рон вниз головой повис на мачте, зацепившись ногой за трос. Эдмунд и Гарри свалились с носа корабля на палубу. Король практически мгновенно вскочил на ноги, готовясь обороняться от неведомого противника, однако этого делать не пришлось. — Молодчина, Юстас! Восторженный крик Эдмунда заставил всех перевести взгляд на нос корабля. Даже Рон, висящий на мачте, постарался извернуться так, чтобы увидеть происходящее. Видимо, услышав очередной разговор матросов о собственной бесполезности, заколдованный мальчик решил на деле доказать несостоятельность подобных заявлений. Обхватив хвостом гальюнную фигуру, дракон изо всех сил потянул корабль навстречу голубой звезде. — Вперёд, Юстас! Вперёд, навстречу неизведанному! — страстно размахивая хвостом, Рипичип замер на носу дракона, указывая направление своим мечом.

***

Голова раскалывалась пополам от адской боли, а рот отравлял вкус железа. Как только Джинни открыла глаза, тошнота подкатила к горлу. Она с трудом поднялась на слабые ноги. В нос ударил затхлый запах мокрой пыли, плесени и гнилых тряпок. Место казалось до дрожи знакомым, но ей не хотелось верить. — Детка, а ты помнишь, как мы славно порезвились в этом трюме? Джинни почувствовала, словно всю её с ног до головы обдало ледяной водой. Дыхание перехватило, словно лёгкие на мгновение оледенели. — Циклоп?! Прямо перед ней стоял самый потаённый, спрятанный ото всех глубоко в душе страх. Что значили сейчас её рассуждения на плоту, когда она точно знала, чья тень поджидала её в кошмарах, чей облик принимал её боггарт, чей голос мерещился ей на пороге смерти в Тайной комнате? Для неё нет страха сильнее, чем вновь стать собственностью гнусного варвара. Вещью без права голоса, безвольной и слабой. Вещью, которой может воспользоваться любой проходимец. — Цыплёнок оперился… И стал прекрасным лебедем, — обнажая неровный ряд гнилых зубов, произнёс пират. — Ты ещё лучше, чем в прошлую нашу встречу. Девушка неосознанно отступила назад, вытягивая слабые руки перед собой. Увидев висящие на тонких запястьях тяжёлые ржавые кандалы, она с трудом подавила отвратительный всхлип. Холодная влага грязной тряпки на её плечах вызвала мурашки по всему телу. Верёвка с табличкой-удавкой сдавила шею. Всё как в тот проклятый день. — Ты знаешь, что от меня не спрятаться, детка… Пират неумолимо шёл прямо на неё. Он не был хищником, поджидавшим жертву в засаде, он шёл за своим по закону. — Я всегда с тобой. Даже когда твой принц спит рядом, я жду в глубине. Джинни затрясло. Спиной она упёрлась в стену. Отступать больше некуда. Пират заметил это, рот его растянулся в отвратительной ухмылке. Он одним пальцем подцепил цепь её кандалов и поднял руки высоко над головой, вынуждая встать на носочки. — Ты в моей власти, цыплёнок… Ты моя… — грубо водя пальцем по губам Джинни, проговорил мужчина. — Пройдут тысячелетия, но ты всё равно будешь принадлежать мне… В лицо ударил отвратительный запах изо рта Циклопа. Неожиданно это отрезвило волшебницу. Дёрнув головой, Джинни вцепилась зубами в его палец, а потом изо всех сил ударила коленом в пах. Пират упал у ног девушки, скорчившись от боли. — Нет… Нет, ты мёртв! Мёртв уже тысячу лет! Твоё тело давно съели черви, а кости рассыпались в прах! Я не боюсь тебя. Раздался львиный рёв, а зелёный туман медленно рассеялся.

***

Когда Рона благополучно сняли с мачты, а рассыпанные по палубе фрукты собрали корзины, нарнийцы собрались у штурвала. — А где Джинни? — Она хочет попробовать удвоить остатки солонины, — отозвалась Гермиона. — Так что, вероятно, она ещё в трюме. — В трюме?! Эдмунд и Рон встревоженно переглянулись и, не сговариваясь, кинулись к люку. Удивлённая волшебница последовала за ними. Эдмунд уже наступил на первую ступень, ведущую в трюм, когда почувствовал железную хватку на плече. — Эдмунд, если кто-то и смог в Нарнии её искусить, то только ты… Король удивлённо посмотрел на Рона. Смысл слов сначала показался неясным. Однако, прикрыв на мгновение глаза, Эдмунд кивнул и пропустил мага. — Эд, чего вы так переполошились? — взволнованно спросила Гермиона, смотря на бледного парня. — Туман активизировался… Совсем недавно пострадали Гарри и Каспиан, — проводив макушку Рона взглядом, проговорил король. — И вчера… она сама не до конца верила, что прошла испытание. Если он захочет напасть на Джинни, лучше момента не найти. — Я не понимаю… — Пираты держали её именно в трюме! — нетерпеливо воскликнул парень, переводя взгляд на волшебницу. — Там её… Неужели ты не заметила, что за всё плавание она ни разу не спускалась в трюм?! Сама Гермиона ни разу до сегодняшнего дня не спускалась в трюм. Но она-то была гостьей на корабле, а Джинни — старшим помощником капитана. Она по долгу службы должна была бывать в нём. Но каждый раз старпом находила отговорки, чтобы не идти туда. До этого волшебница не обращала внимания на эту странность. — Эдмунд, Джинни уже справлялась со злыми силами… Она сильнее, чем кажется. — Я знаю об этом как никто, — отрезал король, — но я всё равно боюсь за неё. Сестра лежала в самом дальнем углу под одним из стеллажей. Видимо, когда Юстас потянул корабль, она слетела с лестницы и ударилась головой о полку, потеряв сознание. Рон подскочил к ней и принялся ощупывать затылок. Крови не было, но под густой копной волос хорошо прощупывалась крупная шишка. — Джинни… Джинни, очнись! Девушка нахмурилась и медленно приоткрыла глаза. Пару мгновений взгляд был мутным, но вдруг она оттолкнула брата от себя и выхватила меч. Остриё упиралось почти в горло Рона, а лицо девушки было грозным. — Стой! Не подходи! Вид у сестры был злобный, словно перед ней стоял совсем не родной брат. Рон поднял обе руки, повернув ладони к девушке, и спокойно произнёс. — Это я, сестрёнка… Всего лишь я. — Докажи! Взгляд золотистых глаз был совершенно дикий. Значит, и до неё туман добрался… — Что мне сделать? — Скажи то, что может знать только Рон. Парень на мгновение задумался. Никого ближе него у Джинни не было, он знал о ней больше всех. Но с чего начать? Взгляд упал на левую кисть, на которой в косых лучах солнца блестело помолвочное кольцо. — Близнецы правы. После встречи на платформе ты и правда влюбилась в Гарри с первого взгляда, как любая ненавистная тебе сказочная принцесса. Писала стихи, пыталась рисовать, расспрашивала меня обо всех наших приключениях… Произнося слова тихо, успокаивающе, Рон медленно встал на ноги. Но взгляд девушки всё ещё был яростный, а остриё меча смотрело в его грудь. — Под твоей кроватью в «Норе» до сих пор лежит плетёная корзинка с этими стихами и моими письмами за первый курс. Но близнецы никогда не видели, что на самом дне её хранится нарисованный Полумной с твоих слов портрет Эда. — Полумна молодец, — слабо улыбнулась Джинни, чуть опустив меч. Голос её дрожал. — Да, портрет хорош, — протянув сестре руку, отозвался Рон. — Хотя для импозантности она скривила твоему королю нос. — Она говорила, что по её представлениям рыцарь без сломанного носа — не рыцарь… Джинни опустила меч и задрожала. Рон подошёл вплотную и заключил её в крепкие объятья. Девушка молчала, беззвучно плача в его плечо, но он всё понял. Ещё на плоту Юстаса, когда она рассказывала о Томе Реддле, он понял — это не то. С каждым разом туман забирался всё глубже, раскрывая потаённые чувства и желания. Мальчик из дневника никогда не был её тайной, как тщеславие Гермионы, зависть Люси и его собственная алчность. А вот Циклоп был страшным секретом, спрятанным глубоко в душе Джинни. Рон отлично помнил, каких трудов ему стоило уговорить Люпина не писать о боггарте сестры родителям. Да, надо было проявить недюжую фантазию, чтобы объяснить, почему боггарт двенадцатилетней сестры, так неудачно зашедшей в кабинет профессора ЗоТИ, обратился в пирата, говорившего разные двусмысленные фразы. Несмотря на все пережитые в Тайной комнате ужасы, кошмар на пиратском корабле останется её главным страхом навсегда.