И лампа не горит...

Добрались мы до площадки без вчерашних эксцессов: по-видимому, зомби таки-смотрели двадцатые сны. Но успели к прибытию едва-едва, так как маньячина-Игорь приуменьшил время, потребное на дорогу, и мне пришлось крепко прибавить шагу, едва не волоча его за собой. При свете дня местность выглядела мило, едва ль не заманчиво: старые дома-"свечи" увил дикий виноград, дома-"стены" в щербатой плитке утопали в золоте осенних клёнов, поздние полевые цветы проросли из трещин дорожного покрытия, они же, но едва ль не по пояс, возвышались на бывших клумбах, сменив собою окультуренных родичей, а за спиной грохотала "железка", цокотом колёс зазывая в путь отсюда - и без конца. Почему-то именно железные дороги всегда находили ключ к моему сердцу, даром что человек давно и вольготно устроился на небесах и никого не удивишь ни отдыхом на Луне, ни жильём на Марсе, ни работой на астероидах - а вот. Те небесные пути в моей голове словно лежат на другой полке, а образом странствий навсегда осталось блистающее на солнце стальное полотно, уходящее из-под ног к горизонту. И - запах: неистребимый запах дальних далей, даром что креозотных шпал давным-давно нет. Однажды я что-то читал про вомероназальный орган и то, что такие сводящие с ума запахи ощущаются именно им... надо бы Игоря спросить: чем, на его взгляд, железная дорога пахнет и что о том думают нейрология с генетикой? В небе послышался стрекот и прозрачная капля о четырёх винтах, взметая тучи листьев да семян ранней осени, села на расчерченный смарткраской пятачок. Бывшей смарткраской: от дождей и зомбей она давно пришла в негодность, и лишь едва заметные при свете дня цветные сполохи сообщали: это запустение не всегда было таким. Аэродрон раскрылся, кукольный голос пожелал нам доброго утра и счастливого пути, доктор Игорь тотчас забрался в кресло и развалился в нём, я закинул рюкзак и запрыгнул сам, кабина затворила свои крылья-двери, замерцали, как стробоскоп, пропеллеры в переливчатых кольцах, а на ветровом стекле поверх пейзажа появилась надпись: "Улица Жака Картье, 26. Прибытие - через 18 минут." И дрон прянул в небо. И небо раскрылось навстречу нам облачными арками над дорогами из солнечных лучей: ветер унёс вчерашнюю мглу прочь, день обещал быть светлым, и это радовало сердце, даром что мне придётся не снимать тёмных очков: слишком яркий свет мне болезненен, но это не повод не радоваться ему. Признаться, не летал я давно. По крайней мере - телесно: телеприсутствие через КонСенсус слегка не сюда. И пока мы взлетали, я припомнил, когда то было в последний раз. И впервые за невесть сколько месяцев вспомнил о тебе. Нет, по мелочам я вспоминал тебя едва ль не каждый день. Например, вчера, плетясь в кафе, где поджидала меня судьба, я думал, что неохота сразу ехать к дому, так как тебя в нём нет. Но сейчас я вспомнил подробности - точнее, перепрожил их: почему-то любое обращение к прошлому вызывает у меня едва ли не "театр в голове": не только факт, но и контекст - все сопутствующие события разом. Помниться, ты вдруг захотела, чтобы я тебя прокатил. Как сейчас - на аэродроне над городом. "Вдруг", впрочем, разъяснился тотчас, как мы взлетели: ты потребовала перехватить у дрона управление. В принципе, ничего сложного в том нет, если знать, куда лезть, и взламывать всю систему, как то показывают в кино, не обязательно. Просто у этих штук всегда есть низкоуровневый доступ - как раз на случай надобности управлять руками. А с доступами этими я был традиционно"на ты", так как без них, если что нужно починить в коммунальном хозяйстве, следует обращаться к поставщику услуг, дабы он свои шняги временно вырубил. А это куча писанины и море времени, и потому гремлины-фрилансеры вроде меня поступают иначе: "брекуют" девайс с помощью низкоуровневого доступа, а после - цепляют к нему "имитатор работы": штуку, которая, например, трафик гоняет. Или ещё чего-то: они разные - а ты в это время спокойно перекладываешь линки да провода. Провайдеры традиционно смотрят на эти шалости сквозь пальцы, как и на мелкий хакинг теми же средствами, дабы, скажем, заглянуть в чужую постель с помощью охранной камеры. Им - абы потом всё подсоединили, как было, и не произошло проступков серьёзных, вроде накруток счётчиков - за это их бьют дистрибьютеры рангом повыше. Но если ты не крадёшь нечто ощутимое - всё остальное можно. ...Да, я почти согласился на твои просьбы, которые вообще-то называются стервозничаньем да истерикой. Но не только потому, что мог это сделать, нужный девайс болтался в кармане и ты о том знала. Тогда я уже начал понимать: наш союз стремительно клониться к закату, даром что этим утром ты удостоила меня любви. И ради того, чтобы обратить вспять сей процесс, я был готов на многое. Наверно, даже на повторение вселенской инфляции: ведь именно там, в начале начал, энтропия почему-то была безобразно низка и время топталось на месте, поминутно идя вспять - в посрамление всех теоретиков разом, дружно вопящих: "Того не может быть, ибо не может быть никогда: уж мы-то знаем! Энтропия назад не вертится - это всё равно, что восстановить мясо из котлет. А чего она была такая низкая? Наверно, Творец намутил". Быть может, именно поэтому религия вновь поразила кучу учёных голов: даже какие-то Двухпалатники завелись, грозящие решить с помощью веры все познавательные вопросы... ну почему Боженьку людям вообразить легче, чем признать своё невежество? Однако в тот день воздушного хулиганства у нас не получилось, даром, что ты хотела, а я мог. Сама смерть помешала тому, неожиданно встав за моим плечом. В небе тем утром было "многодронно" - куда больше, чем сейчас, и в некоем мгновенном наитии я понял: стОит мне перехватить управление - и столкновение неизбежно. Просто слишком много переменных, просто экспонентальная сложность, просто "эффект домино", если хоть один участник движения перестанет слушаться коррекций диспетчерского центра - и пинг-понга в небе не избежать, буде ты даже лучший пилот на свете, а система предотвращения столкновений в своём быстродействии обгонит свет. И через десять секунд - именно столько отделяет нас от земли - наши головы будут насажены на украшения ближайшего забора: внизу их много. И потому я, уже зная, что отказов ты не приемлешь - как бы не справился с задачей, выдержав вихрь обвинений в неумелости, ничтожности и показухе. А после, дабы вконец не рассорится с тобой в столь мило начавшийся день - учинил шутку условно-безопасную: открыл двери, дабы в кабину ворвался ветер. Но мне не повезло даже здесь: какая-то механическая сволочь заорала во всё горло и дрон пошёл на аварийную посадку: я едва успел дверь закрыть. Но дрон всё равно сел - и день был твоим скандалом угроблен. Не помогло даже разъяснение КонСенсуса: мол, штука эта завелась в аэротакси совсем недавно и знать о ней я не мог. А поставили её, дабы детей обезопасить: они, мол, если откроются двери, запросто могут сигануть вниз, даром что ремнями привязаны. В ответ ты привычно разразилась ненавистью к "маленьким ублюдкам", а заодно и ко мне, не оставлявшем надежд на потомство (против которого ты была настроена, мягко говоря, плохо). А я, помнится, подумал: что ж это за дети пошли, если чуть что - норовят самоубиться? Этак неровен час, опекунский совет прикажет их на поводки сажать, а в перспективе - в клетки-переноски, словно кошек... На том воспоминание кончилось и заняло оно всего лишь время нашего старта: надо бы у дока спросить - все ли так "быстро помнят" или только вампиры? Я посмотрел через прозрачный карбин: вся кабина была из него, даруя иллюзию свободного полёта - лишь кресла да площадка для ног были черны. Внизу отдалялся город: мы продолжали набирать высоту. И город расстилался подо мною, словно изысканный ковёр, на котором некий младенец разбросал игрушки. За прошедшие два года с того неудачного дня город изменился мало - разве что на окраинах вроде моей то тут, то там возводились новенькие особняки да малоэтажки, утопающие в садах. Ах, да - новый тренд: они этот мир сотрясают, словно волны. То все, у кого деньги есть, стремятся занять небоскрёбы - и пренепременно самые верхние этажи, то в почёте виллы за городом, то огороженные да вылизанные до пылинки микрорайоны: этакие "городки в себе", а теперь, значит, мода настигла городские окраины. Дорогостоящая мода: здесь чуть копни - запутаешься в трубах и проводах до скончания века, а перекладывать их никаких денег не хватит - мне ли, гремлину, не знать? А вот - строят, дабы потом такие, как я, спасали их от бесконечных поломок всего на свете: от оптоволокна до канализации. Интересно - кто эти "те", которые не считают денег? И, вспомнив недавний рассказ доктора Игоря, я окинул город словно новым взглядом. Вон новенький, с иголочки, микрорайон: полукольцо домов у озера, квартир, наверно, тысяча - кто живёт в них? А в тех каменных цветах у горизонта - творениях недавних лет, когда архитекторы по-полной хотели показать, на что способны графен с карбином? А в здоровенном особняке неоготического стиля жилищ этак на восемь? Или в другом, где, судя по отсутствию оград во дворе, обитает лишь одна семья? Тем знанием я не владел, как не владел почти никто из живущих: всем мелким хакингам вопреки тайна частной жизни блюдётся свято и достоверную статистику хрен соберёшь. Я знал это доподлинно, так как, работая на математическом поприще, всё время искал всяческие корреляции, а в этом деле, как известно, без данных - никак. И тем, кто меня ими снабжал, всё время приходилось идти путями запрещёнными - например, похищая да обрабатывая данные частные: всевозможных провайдеров услуг, ремонтных контор да полулегальных фирм, оттачивающих на профилях пользователей рекламную политику. "У нас без кражи - никак!" - так и сказал мне один из нанимателей... и доктор Игорь то же говорит. Так кто на самом деле живёт там, внизу - в домах, роскошь которых видна даже с неба? Обычно считается - топ-менеджеры, высокооплачиваемые спецы да раскрученные креаклы, но быть может, это лишь кажется? А на самом деле обитают в них удачливые Робин-Гуды - владыки нового дня, отправившие к чертям и госструктуры, и "корпов", и ящеров с моллюсками, да и вообще весь "дневной мир". И там, в тени, меж узлов Даркнета они вершат настоящие дела, копируя да похищая всё, что попятить возможно. Точно Робин Гуды: крадём у богатого автора да раздаём бедным бестолочам. По сходной, разумеется, цене, но как известно, "с миру по нитке - голому рубашка". Либо верёвка - уж как повезёт: сами-то Робин Гуды в накладе не остануться. Но тогда... вся "дневная" власть действительно ничего не стоит, существуя лишь для проформы, ширмы ради, либо "делая вид, что едем" - пополняет свои не шибко полные кошельки. Где-то я уже читал такое: у очень альтернативного аналитика, некоего Саймона Смита, "за альтернативность" крепко пониженного в медиа-рейтинге. Но мой очередной шеф его обожал - ну я и поинтересовался. И, помниться, долго темя чесал, удивляясь, как здорово поставил тот привычный мир с ног да на голову. Согласно этому "экстремисту-экстремалу" все нынешние пляски вокруг политики - либо преднамеренное враньё, либо нежелание принять неприятную реальность, и даже расхожий термин "техноанархизм" следует толковать сугубо зловеще. Потому, что все нынешние идолы и жупела утратили силу давным-давно. Например, корпорации - главная пугалка недавнего прошлого, уже не манипулируют миром в силу невозможности таковых дел (мол, осиновый кол в них был забит, как только Всемирный совет по правам человека радикально ограничил сбор личных данных и пользование ими) - и теперь их страсть да головная боль - понравиться потребителю, так сказать, глобально, да красть друг у друга коммерческие тайны. А государства сошли с дистанции куда раньше и теперь собою не являются, мутировав в нечто вроде "фил" из старого фантастического романа: потому, мол, на периферии мира и процветает религиозно-политический экстремизм, что туда мигрировали те, кому таковой по кайфу. А правит, точней - вершит дела, влияющие на политику, "тень" - совокупность структур, коим законы не писаны: от великого множества информационных воров до откровенного криминалитета. Вот только в силу сетевой организации своих "коза-ностр" не правят и они, так как взаимодействие меж ними подчинено лишь сиюминутной выгоде, и потому мир превратился в эволюционируюющую экосистему без какого-либо долгосрочного планирования на любом уровне: разве что всевозможные неправительственные структуры, производя собственную аналитику, время от времени учиняют миру "аларм", понуждая к совместным действиям, да как пожарная каланча, возвышается над Землёю Планетарная безопасность, что есть сил гася поминутно вспыхивающие беды, которые в хаотической системе - неизбежны. Дальше шло море примеров и доказательств - но статья тронула меня совсем иным. Так сказать, "профессионально тронула": я попытался представить сложность задачи управления таким сонмищем - и понял, что здесь не справиться даже самый пальцатый мега-искин. Да что там искин - не справиться и одиозный Разум Мокши, оторвись он от созерцания собственного пупка. "Да, так было всегда - писал Саймон. - И даже самые самовластные диктаторы лишь тешили гордыню, воображая себя "повелителями всего", а на деле им всё время приходилось считаться с экономикой, окружающей средой, здоровьем подданных, денежными потоками да интересами сопредельных стран. Позже, при демократиях, не требовалось и гордыню тешить - но давление реальности не ослабевало никогда. Однако, пока управленческие процессы были более-менее "на свету" - мир пронизывало множество обратных связей не только утилитарного, но и глобального характера, и потому, хотя никакое "мировое правительство" не заправляло им никогда - мир был и более предсказуем, и легче консолидировался в трудную минуту. Но теперь этого нет, так как все мало-мальски прозрачные структуры - заложники и данники "тени", которая воистину решает всё, ничего преднамеренно не решая. И потому, лишь только отошёл в прошлое энергетический кризис, а в деле борьбы с глобальным потеплением наметился прогресс - мир радостно пустился во все тяжкие, множа ссоры и дрязги по любому поводу, так как это в глазах скучающих граждан расцвечивает жизнь. Мы стали наплевательски относиться даже к гиперганам, даром, что они по сей день вызывают жертвы и разрушения. Нам чхать на возникающие по разу в месяц эпидемии искусственных инфекций - для нас это лишь повод пощекотать нервы. Мы болеем, как за футбольные команды, за те или иные партии "реалистов", так как без них всемирные новости станут непереносимо скучны - и потому случись любая, даже не самая глобальная, но - неожиданная угроза, мы падём и вымрем, ибо, вручив "темным анархистам" свой мир, мы начисто лишились способности действовать сообща. А что это будет: извержение супервулкана либо пролёт мимо Земли инопланетного корабля - не важно: неожиданность может быть безобидной, как вечерняя заря - бесчинства и смерть мы раздуем сами." ...А дрон меж тем, перелетев по диагонали реку в кружеве мостов, начал снижаться над морем зареченских малоэтажек. Как оказалось, путь наш совсем недолог - и лишь высокая дуга, которую заложило такси, несомненно, по доковскому велению да за его деньги, добавило нам времени. Круто живёт док - во какие здесь милахи отгроханы: клумба на клумбе, словно и не дома вовсе. Одно неприятно: окна на весь фасад да стены меж ними образуют правильные квадраты - и в затылке тотчас зашевелилась знакомая бабочка. И где-то я эти дома уже видел, даром что здесь бывал, когда они и построены-то не были. Ах, да - фото на доковском смарте! Надо же, в качестве теста на "крестовый глюк" док показывал собственное обиталище! ...Дрон сел прямо на плоскую крышу и кабина раскрылась. - Всё, приехали! - возгласил док. - Эх, жаль - мало полетали.