Маман.

      Целый день и ночь я провела в больнице. Меня проверил гинеколог и успокоил тем, что тот ублюдок ничем венерическим не болел. Ямасита всë время шатался рядом со мной иногда проверяя телефон, чего это он, звонка от парня ждëт? — Да блять. Гондон использованный. — сматерился парень откладывая свою сосиску на тарелку и я оглядевшись быстро зажевала свою тут же утаскивая чужую нетронутую сосиску съедая еë. Нехер ебалом щëлкать. Погода отличная поэтому мы сидим во дворе больницы, едим сосиски, мне куда лучше, вроде. Стараемся ни о чëм не думать, когда я накручиваю себя выходит только хуже; слишком близко к сердцу приняла слова Мусуëши, начала загоняться – нажралась и меня изнасиловали. Мне нельзя зацикливаться на плохом, я либо сдохну либо меня убьют. Сейчас мне помогает Ямасита, но что будет дальше, я не знаю. Мне нельзя оставаться одной: нужно чтобы рядом был кто-то сильный, или же кто-то ради кого я могла бы стараться быть сильнее. Но, только не одной. — С кем ты там переписываешься? Заебал уже мобилу дрочить. — Ямасита нахмурился и захлопнул крышку мобильника тут же согнувшись и уперевшись локтями в колени. Ух ты, какой грозный чел. — Этот пидарас получит, ебучий Му... — парень вскинул брови и тут же более спокойно продолжил повернув голову в мою сторону. — Му-му. Русскую классику любишь? Я вот обожаю, не так как мангу, но всë же.       Врëт Мацуно хуëво. Пиздец, я честно охренела когда поняла, что Ямасита с фамилией Мацуно. Это выходит, я встретила уже трëх папашек любимых героев: Кейске, Чифую, Майки. Осталось только увидеть родителей Такемичи, и считай, что жизнь не прошла зря. Ну да ладно, главное я поняла от кого Чифую достанется любовь к манге, запасы охрененных фраз и планы на любой случай жизни. Ямасита прищурился смотря в мои немигающие глаза и опустил глаза тут же закричав подрываясь на ноги. — Я конечно дико извиняюсь, но какого хрена?! Ты и мою порцию сожрала подчистую! — а он про сосиски. Я фыркнула и согнулась начав с тупым выражение лица изображать, как он сидел в телефоне всë это время и тут же глянула на него раскинув руки. — Сам виноват, я думала ты не хочешь, а я была голодна. И вообще блять, не ори на меня! — поднявшись я приложила руку ко лбу и развернувшись к Ямасита спиной начала падать, он меня конечно поймал за плечи давая облокатиться о собственную грудь. — я больная если ты не забыл. Какой из тебя медбрат? — Ахуенный, а вот ты, милая моя, сука та ещë. — с улыбкой проговорил парень, я стояла задрав голову и широко улыбаясь, пока мне на лицо не опустилась ладонь. — Харе клыки скалить. Пойдëм лучше я помогу тебе, сегодня ты выписываешься, забыла что-ли?       Замычав я отшатнулась и обернувшись к другу попыталась пнуть его, однако, одно неправильное движение и ноги сводит судорогой, я падаю на траву хватаясь за низ живота со слезами на глазах. Блять, я даже ногу не подняла толком, а такое ощущение будто меня пытались неподготовленную на шпагат посадить, мышцы дëргаются судорогами, а низ живота и между ног утихает горячая волна острой боли. — Эй, ты как? Дурочка, совсем что-ли забыла, что с твоим телом произошло буквально вчера ночью? — обеспокоенно проговорил Ямасита наклоняясь ко мне и просовывая одну руку мне под колени, другой держа за плечи и поднимая с земли. Я же блять, матерюсь на него как только можно и нельзя держась за сильную шею. — Ох блять, вот дозвонюсь я до этого ублюдка, он с тобой няньчиться будет.       Я спросила, что он блять за хуйню несëт, на что Ямасита лишь улыбнулся мне в лицо опуская на койку в моей палате. Осмотрев меня по просьбе Ямаситы, врачи сказали, что такое будет ещë день-два, поэтому мне лучше ничего не делать и на каблуках не ходить. Болячек мне удалось избежать, но девственности меня лишили варварски, если бы не врачи, мне просто можно было бы зашивать пизду ибо толка от неë не было больше: просто отверстие, даже по маленькому ходить пришлось бы через катетер. Мне просто тупо повезло, что я не могла сопротивляться, если бы я дëргалась меня бы во-первых: избили, а во-вторых: снизу всë было бы в три раза хуже, в мясо, без шансов на исправление. Так что, мне ещë повезло, что всë так хорошо кончилось, так ведь? Буду верить в это.       Вернувшись домой я упала на футон и тут же уснула. Всë поменялось, не знаю в какую сторону, но после этого случая всë кардинально изменилось. Через месяц с небольшим, ублюдка нашли по камерам и показаниям бармена, который заметил, как меня тащат куда-то. Богатый хрен поднял шумиху, меня всë это стороной не обошло конечно же, я оказалась в центре скандала, наблюдающие разделились на две стороны: против и за меня, и естественно, за меня было куда меньше людей. Слухов я про себя услышала много: и то что я его соблазнила, и вообще блять я в этом клубе с каждым третьим еблась за стакан водки. Стоп-стоп, да, от выпивки я не отказывалась, но если ко мне тянули руку, я плескала водярой с лицо нахала, выходит, это даже не считается. Единственное, что меня спасало от всего этого дерьма – это Ямасита и Чани – его девушка. Я помню, как она спасла меня от доебушников, которые исподтишка фотографировали меня, просто вырвала фотоаппарат и им же уебала прямо в висок придурку. — Эй, страдалица, ты ведь Бунко? — я кивнула и брюнетка перешагнула через парня подходя ко мне пряча руки в карманах большого белого свитера. На тот момент я боялась еë куда больше тех, кто иногда окружал меня на улице. Останавливаясь напротив меня девушка внезапно широко улыбнулась и протянула мне руку. — Харамия Чани. А ты крутая, как Ямасита и говорил.       Девушка нигде не работает и у неë было много свободного времени, половину которого она проводила со мной. Как я поняла, Чани часто конфликтовала с сенпаями на работе, и не просто словесно, как-то дошло до того, что она сломала одной старой выдре нос, когда та выдернула у Чани телефон из рук, мол: "харе базарить, ты на работе". Жëсткая девчонка, похоже даже Ямасита еë побаивается, иначе как объяснить, что он отступает каждый раз когда Чани повышает голос. Пиздец она жëсткая я вам скажу, если бы я не знала, что она не за что не поднимет на меня руку, я бы от неё шукалась по углам. На самом деле Чани ненавидит иерархию и несправедливость: меня изнасиловал богатенький мажор и ещë и я в итоге виновата, я живой пример несправедливости богатых по отношению к среднестатистическим людям. Просто из принципа Чани будет со мной, за меня, поддерживать и защищать, тоже самое будь на моëм месте кто-то другой: она готова помочь всем. — Куда пропал Ямасита? Дня три его не видела. — спросила я высыпая чипсы в глубокую миску и возвращаясь с ней к Чани, которая сидела за столиком. Она часто зависала у меня в квартире, она и Ямасита, если бы не они, я бы боялась выходить с работы и идти домой. Меня легко могли окружить и начать закидывать яйцами выкрикивая, чтобы я шлюха такая забрала заявление из полиции и не трогала белую кость блять. Ага, два раза нахуй, хочу чтобы этого подонка засадили годиков так на десять если возможно, но увы ему не светит больше четырëх. Но, он точно блять сядет, всë на моей стороне: записи с камер, слова тех кто случайно стал свидетелем, следы насилия удостоверенные гинекологом и психологическая травма, за которую он мне ответит. — А я ебу куда он съебался? Главное чтобы не по бабам, не хочу сесть за массовое убийство. — проворчала Чани и упала на пол положив голову на ладонь и смотря в телек злобным взглядом синих глаз. Я посмеявшись села за столик и взяла стакан с газировкой. Странно, что Ямасита уехал куда-то не сказав никому из нас двоих и не появляется уже третий день. Очень на него не похоже. — Завтра к гинекологу? Ты уже почти поправилась? — Не стоит так волноваться за мою пизду. — проговорила я отпивая газировку слушая, как Чани захрипев начала смеяться катаясь по полу. Дело затянулось и ублюдок умудряется избежать заточения постоянно подавая апелляции, выходит: почти полтора месяца его искали, и ещë месяц идëт разбирательство. Пиздец, как я ещë не ебнулась ждать завершения дела. По крайней мере скандал поутих и в меня меньше тыкают пальцами, а кто тыкает – уезжает на скорой со сломаным пальцем. Спасибо Чани. — Пиздец ты обжора, даже мне ничего не оставила! — проныла Чани хватая пустую миску и переворачивая смотря на красивое ничего. Я виновато улыбнулась и поднимаясь на ноги протянула: — Из-за стресса в последнее время и правда жру много и всякой хрени. Ничего не могу поделать. — зайдя на кухню я открыла холодильник и громко спросила: — будешь мороженое? Или у меня ещë есть яблоки. Только Бога смерти нет, кхм... — я усмехнулась и захлопнула дверцу холодильника посмотрев на Чани, которая сидела смотря на меня большими глазами, как у котëнка, который нагадил в тапочки. — Ничего не хочу. Ты ешь если хочешь, у меня аппетита нет. — неуверенно проговорила брюнетка отворачиваясь от меня и вновь заваливаясь перед телевизором. Блять, лучше бы я спросила, что не так раньше, но я решила пропустить всë сквозь пальцы, а после выползать из больницы не веря в то что услышала от врача. Ноги не держали собственный вес, я волочила сумку по асфальту даже не находя в себе сил поднять рук и закинуть сумку на плечо. Сходила к врачу называется, а выползла будто из морга, вообще живой себя не чувствую. Скрывшись в парке я протянула руку и вцепилась в спинку лавочки опускаясь на неë. Двадцать три. Да, мне сейчас по сути двадцать три. Прошло два года с тех похорон и нашего с Мусуëши разговора, который закончился моим сломом. Понимаю, Мусуëши был прав, я сама виновата во всëм, и в том что он разозлился на меня, и в том что у меня не хватило сил принять правду и просто продолжить жить без алкоголя и того что привело меня к сегодняшнему дню. В итоге, я сделала всë хуже, я испортила всë что только можно и нельзя. Что мне теперь делать, Чани и Ямасита не отвернутся от меня, но мне перед ними так стыдно. — Блять... — ругнулась я и подтянула ноги обнимая их и утыкаясь лбом в колени. Дома наверняка ждëт Чани, но сейчас я хочу побыть одна, вроде бы, а вроде хочется чтобы кто-то побыл рядом. Сквозь свой тихий плач я слышу быстрые тяжëлые шаги и вскидываю голову смотря широко раскрытыми глазами в лицо запыхавшегося парня напротив. Всë тоже загорелое лицо, только от чего-то губа разбита, так же как и бровь, а в остальном, всë тот же Мусуëши. Непонимающе раскрыв рот я спустила ноги на землю и парень тут же шагнул ко мне крепко обняв мою голову руками. Я слышала его учащëнное от бега дыхание и сердцебиение, которое ломало рëбра, его рука быстро поглаживала меня по растрëпанным волосам. Как-то судорожно и неверяще в действительность происходящего, хотя я тоже не уверена в том что всë это не бред, придуманный на нервной почве. — Прости, прости, что так поздно. Ты была одна всë это время, прости, больше я тебя не оставлю. — я расширила глаза чувствуя как слëзы навернулись в уголках скатываясь по щекам. Что он такое говорит, дурак что-ли совсем, я бросила его, предала считая, что понимаю что он чувствует. Я не заслуживаю, чтобы он сейчас просто находился рядом. — Мусуëши... Меня изнасиловали...— всхлипывая проговорила я ему в плечо, парень кивнул коснувшись губами моей макушки на секунду, я поджала губы и через силу выдавила из себя: — и я забеременела... Я...       Сил договорить не хватило, я просто громко разрыдалась и ухватилась обеими руками в футболку на спине Мусуëши, держась за него как утопаюший за соломинку. Этой информации вполне достаточно, чтобы развернуться и уйти так же быстро как придти сюда, но Мусуëши не отпускает меня, держит так же крепко, но чертовки аккуратно. — Ничего, разберëмся, я буду рядом... Даже если ты не хочешь. — проговорил Мусуëши и я нахмурилась мотнув головой. Я хочу чтобы он был рядом. Больше всего на свете, именно сейчас, я хочу, чтобы Мусуëши был рядом и не отпускал меня. Мне стыдно перед ним, но я так не хочу его отпускать. — поплачь. Я не буду смотреть, но буду рядом.       Я задохнулась воздухом и сильнее вцепилась в футболку Мусуëши отстранившись немного, чтобы посмотреть ему в глаза. — Не говори так. После этих слов мы не виделись два года и я... Все эти два года. — парень мягко улыбнулся и опустил тяжëлые ладони мне на волосы, держа за голову и вытирая большими пальцами слëзы. Будто я четырнадцатилетняя девочка, маленькая и беззащитная, чувство неожиданно приятное, никогда не чувствовала себя такой нуждающейся в ком-то. — Сказал же, что не брошу. Ты такая глупая взрослая, но чтобы ты не сделала я всë равно не могу тебя разлюбить. — приблизившись парень легонько коснулся своими губами моих трясущихся губ и я прикрыла глаза обнимая Мусуëши за шею. Не знаю почему, но я уже не переживаю, такое ощущение, что всë ушло на задний план, осталась только я, целующий меня Мусуëши и тот, кто растëт у меня под сердцем. Мы втроëм.