У этого психиатра не всё в порядке с головой

—Присаживайся, Хината-кун. И я послушно присел на предложенный мне стул. —Как чувствуешь себя сегодня? —А какой ответ вы ожидаете услышать? —Ну, я бы хотел надеяться, что тебе стало хоть чуточку лучше. —Этого не случилось. —Вот как? – Довольно равнодушно сказал он, внимательно всматриваясь в меня, будто изучая. Но... На самом деле... Наверно, мне всё же стало чуть лучше. Вчера я еле смог встать, а сегодня, хоть это и далось тяжко, но я встал быстрее. Это можно считать за улучшение состояния? —Хината-кун, расскажи что-нибудь о себе. —Рассказать о себе?... Мне нечего о себе рассказать. —Я тебя услышал. Тогда буду сам тебя направлять. Поведай-ка мне, как давно ты начал отмечать у себя такое подавленное состояние? —Недели 3 назад?... Нет. Раньше. В раннем детстве. —Почему ты отметил сначала эти 3 недели? У тебя что-то случилось в тот момент времени? —Мой брат, который по совместительству был моим опекуном, погиб в автомобильной аварии. —Вы были в близких отношениях? —Не сказать, что нас связывали трепетные тёплые братские чувства. Но в последнее время мы немного сблизились. К тому же брат был единственным человеком, который остался со мной. В конце концов у такого ничтожества как я, нет друзей. И дальним родственникам я не нужен. Мы ехали в одной машине, но почему-то он погиб, а я выжил. Жизнь будто бы сказала "Ты не заслуживаешь того, чтобы у тебя были близкие люди". Какого чёрта она так несправедлива? Изуру был очень талантлив. Перед ним простирались огромные возможности. Но в один момент он всего лишился. Каждый день люди умирают в автомобильных авариях. Но почему это затронуло именно нас? Вот так вот и происходит: жил-жил, а потом "бац!", и ты просто перестаёшь существовать и становишься абсолютно бесполезен. Но почему, чёрт возьми, смерть забрала его? Он был такой перспективный. А я? Что я? Да никто я! Лучше бы тогда вместо него... —Ну-ну, успокойся. Я могу понять твои чувства. Но то, что случилось, уже случилось, ты ничего не можешь с этим поделать. Смерть не выбирает, кого забрать. Просто так сложились обстоятельства. Чистая случайность. Ты не должен винить себя, сравнивать с кем-то другим, а тем более называть себя ничтожеством. Поверь, существуют люди намного никчёмнее тебя, – Сказал он с лёгкой улыбкой. – Все люди разные. И ты не должен никому ничего доказывать, стремясь к какому-то недостижимому идеалу. М? Щёлкнула ручка, и Комаэда начал что-то писать. Затем он остановился, кинул на меня взгляд и, приставив ручку к губам, сказал: —Продолжай-продолжай. Я тебя слушаю. —Всё... Я больше не знаю, что сказать. —Ммм. Слушай, ты сказал, что начал отмечать у себя подавленное состояние ещё в раннем детстве. У тебя есть предположения, что могло послужить причиной этому подавленному состоянию? —Я... Не знаю... —Хорошо. Расскажи мне немного о своём детстве: где ты жил, как тебя воспитывали родители, какие отношения у тебя с ними были. Может, у тебя были близкие друзья? —Я жил здесь же, никуда потом не переезжал. Друзей не было никогда, а родители... Комаэда вновь начал что-то записывать. Но он остановился, потому что я прекратил говорить, поднял на меня взгляд, кивнул, как бы говоря "я тебя слушаю, продолжай", и вновь опустил глаза на листок, принявшись заполнять его синими чернилами. —Отца не было. Родители развелись, когда мне было 3 года. Как я узнал потом, папа нашёл кого-то другого, он сказал лишь "Прости, но наши отношения давно завяли, почему бы нам не развестись?". А мама не стала его насильно удерживать. Но я знаю, что это решение далось ей тяжело. Она постоянно нескончаемо плакала, смотря куда-то в пустоту. Её взгляд был таким стеклянным, что это оказало сильное впечатление даже на ещё маленького меня. Я каждый раз пытался её утешить, и, кажется, у меня это даже получалось. У нас с ней были очень крепкие, тёплые отношения. Через года 2, когда мне было 5 лет, я узнал, что у меня будет новый папа. Сначала всё было хорошо, но... Через какое-то время на матери начали во всю расцветать синяки. Я был мал, но вполне мог сообразить, что что-то у нас не так. Она вновь начала постоянно плакать. Каждый раз, когда я видел, как отчим лупит мою мать, я и сам начинал рыдать, от чего он ещё больше злился, говоря "Хватит реветь, мужик ты или кто", и мне тоже часто перепадало от него. В один день я узнал, что у матери нашли злокачественную опухоль в головном мозге. Я не совсем понимал, что это значит. Мать лишь стала совсем нелюдимой и постоянно запиралась у себя в комнате. В итоге вся агрессия отчима переместилась с неё на меня. Он бил в тех местах, которые не видны окружающим. То есть, получается, отчим не делал этого во вспышке неконтролируемых эмоций, он делал это осознанно. Возможно, мой дорогой папочка просто видел, насколько я ничтожен, а потому стремился лишь стереть мусор с лица Земли, чтобы не загрязнять планету ещё большими отбросами, ведь экология и так ху... —Что потом случилось с матерью? – Прервал он меня, продолжая писать. —А что с ней могло случиться-то? Умерла она. Не от болезни, правда. Повесилась. Мы практически не общались в последние моменты её жизни, она как будто стала невидимкой, и её никто не замечал. А потом, достаточно получив от этой идиотской жизни, она приняла мудрое решение, я считаю. Смысл так мучиться? Умрёшь потом или через несколько лет, какая разница? Все в конечном итоге умирают, ведь люди... —Что случилось дальше? —А что могло случиться-то? Я и отчим остались совсем наедине. Моя жизнь стала похожа на ад. По телу раздавались самые разные типы боли: острая, тупая, ноющая, пульсирующая... Коллекционер прям. Из школы я приходил домой весь измотанный, потому что отчим требовал от меня только наилучших оценок. Однако я был слишком туп для чего-то подобного, поэтому у меня не получалось, как бы не старался. Что, естественно, сопровождалось наказаниями. Друзей в школе у меня не было. Сейчас я понимаю, что это из-за того, что я просто был серым, скучным и неинтересным. Но мне было одиноко из-за отсутствия матери, и я тайно от отчима завёл кошку. Невероятно ласковую и милую. Она была моей отрадой целых 7 лет, пока я не увидел её загрызанный труп на улице. Кажется, жизнь и правда стремится оставить меня совсем одного. Года три назад я потерял и отчима. Но не сказать, что эта потеря заставила меня грустить. Кого-то он там забил до смерти, и его посадили. В результате мне был нужен новый опекун, и им стал брат, которому из-за меня пришлось возвратиться из Британии на родину. Обычно он был безразличен ко мне... Да в принципе как и ко всему остальному. Но, кажется, в последнее время наши отношения стали чуточку теплее, однако им так и не суждено было стать тёплыми, потому что... Он умер 3 недели назад. В итоге рядом вообще никого больше не осталось. Потому что я никому не нужен. А чудеса, видимо, совсем не в курсе, что они должны случаться. Беловолосый прекратил писать и отложил ручку в сторону. —Хината-кун, у тебя в жизни была длинная череда неприятных событий, что очевидно отразилось на твоём психическом состоянии. Ты медленно опускался в яму из-за одного события, но потом случалось что-то ещё, и ты, не успевая выбраться, падал ещё ниже. Некоторые люди, конечно, могут оправиться даже после такого, Хината-кун, но ты не должен сравнивать себя с другими людьми. Ведь скорее всего роль сыграла и твоя генетическая предрасположенность к депрессии. Вспомни свою мать. Плюс ко всему не было людей, которые могли бы поддержать тебя. Даже твой брат. Ведь ты сказал, что он был довольно равнодушным человеком. Страшна не только агрессивность. Равнодушие ничем не лучше. Когда рядом нет близкого человека, который поддержал бы тебя в сложной ситуации, ты падаешь в яму намного стремительнее, в итоге быстро доходя до финальной точки. В таком случае, когда рядом никого нет, жизнь абсолютно теряет смысл. И единственным выходом становится самостоятельный уход из неё. Я молча слушал его мягкий спокойный голос, внимательно вникая в суть. —Подводя все итоги, я могу лишь подтвердить твой диагноз. У тебя депрессия. И тебе необходимо лечиться. ... "Депрессия... Я просто болен. И... Меня... Могут вылечить?" От чего-то я... Будто бы и рад этому. —Ты рад? —Э... Н-нет... —Всё в порядке. Нет ничего странного в том, что ты рад этому факту. —И... Вы можете меня вылечить?... —Кто я такой по-твоему? Я квалифицированный врач, конечно могу. Но для этого мне необходимо твоё сотрудничество, Хината-кун. —Почему... Вы вообще взялись за это? Это ведь так проблемно... —Если бы это было так проблемно, я бы не выбрал эту профессию. Это во-первых. А во-вторых... Хината-кун, я хочу, чтобы даже у такого отчаявшегося человека как ты, надежда засияла ослепительно ярко. —Знаете... Странный вы немного. Даже не притворялись, что удивлены моей истории жизни. Обычные люди бы охали да ахали, какой я несчастный, и как им жаль, что они напомнили о старых ранах, хотя на самом деле им плевать, о чём они там напомнили, и плевать, что там у меня случилось. —Хината-кун, было бы странно, если бы я удивился. Ты будто бы и не знаешь, кем я работаю. Я психиатр. И повидал очень многое за время работы. —Если так подумать... Зачем вы вообще им стали? Разве с психически больными людьми не сложно? —Бывают сложности, конечно, но... Почему я решил стать психиатром? Что ж, ответ прост. Мне это интересно, Хината-кун. Работая здесь, я могу встретить много необычных людей. Они такие же, как и все мы. Просто заколдованные. А моя задача – расколдовать их. А люди с тяжёлыми нарушениями психики будто инопланетяне, которых я должен понять и разгадать. Эти люди не живут по законам жанра, которые предписала такая интересная история, носящая название «Мир». Но я протягиваю им руку, чтобы стать проводником, который помогает заглядывать иногда из их необычного мира в обычный наш. Пускай порой я не сплю целыми днями, пускай прихожу домой убитый, я всё равно люблю свою профессию. Хихикая, Комаэда вновь начал грызть ручку. "Бедная, несчастная ручка... На ней живого места нет. И она вся слюнявая... Фу". Кажется, заметив, куда устремлён мой взгляд, парень убрал ручку от своего рта, неловко смеясь: —Ха-ха-ха... Всё никак не могу избавиться от этой привычки. Сколько ручек я уже уничтожил... "Мне плевать как-то на твои привычки..." —Ладно, не будем отвлекаться от темы. Сейчас я выпишу тебе антидепрессанты, и ты должен будешь их регулярно принимать. "Не буду я их принимать". —А если не регулярно? —Ох... Хината-кун. – На его лице появилась улыбка, и он сложил руки в замок, – Лучше бы тебе не пропускать приёмы. "Ничего он мне не сделает, если я буду пропускать приём. Слишком мягкий для этого". Он начал что-то писать, а потом протянул листок мне. —Купи в аптеке вот это и принимай в соответствии с инструкциями на упаковке, хорошо? На листке я увидел какие-то каракули, которые нереально разобрать. Но плевать, я в любом случае принимать ничего не буду. —Хорошо... —Если он тебе не подойдёт, то говори мне, и мы подберём другой. —Хорошо. —... Он начал молча на меня смотреть. Меня это почему-то заставило занервничать. —Хината-кун. —Да?... —А ты не спросишь меня, там, например, "А как понять, подошёл мне антидепрессант или нет?" —Ну... И как? —Ты просто можешь заметить, что улучшений нет. Но в основном вопрос с антидепрессантом лежит на мне, можешь не волноваться. —Хорошо... —... И вновь он начал молча пилить меня взглядом... Да что ему надо-то? —Хината-кун. —Да?... —Ты понял, что тебе нужно купить? —Да... —Что? —Антидепрессант.... —Какой? Я посмотрел на листок с названием, но не смог ничего разобрать. —Хороший... —Название. ... —Вор...ми..с...ко...е...ми...п?... —Вортиоксетин. —А, вот как... —Хината-кун. Внезапно его голос стал строгим, и я вздрогнул. —...Да? —Ты же понимаешь, что я сразу пойму, что ты их не принимаешь? —... Так он понял, что я не собираюсь их принимать... —Хината-кун. Я уже говорил это, но повторюсь. У тебя такая стадия, что антидепрессант просто необходим. Он напрямую влияет на то, улучшится твоё состояние или нет. Для того, чтобы перейти к каким-нибудь действиям, нам надо из ходячего зомби превратить тебя в более менее живого человека, который способен что-то делать. —Я... Понял. "Ладно, сначала начну принимать, а потом просто забь..." —И если я узнаю, что ты в какой-то момент прекратил их принимать, простым "не делай так больше" ты у меня не отделаешься. Однако, надеюсь, что до этого не дойдёт. Да, Хината-кун? Его улыбка не изменилась, но теперь она казалась несколько угрожающей. "Всё же... Он не так мягок, как я думал..."