У этого психиатра не всё в порядке с головой

—... После сказанного Ханамура и Миода присвистнули, а вот все остальные, кажется, даже протрезвели и неловко закашлялись, особенно, блять, я. И только Овари это особо не впечатлило, и она продолжила пожирать закуски, как и ранее. "Комаэда, какого хрена?!" Воцарилась тишина, а врач, сделав наигранно изумлённый вид и прикрыв рот рукой, продолжил: —О. Неужели никто так не делал? "...Он что-то знает или от балды это сказал? Мне пить или не пить?!" Я абсолютно не знаю, что мне делать, но я могу чувствовать, как кровь приливает к моему лицу. Племя краснокожих, принимайте в свои ряды. —Ох, Хината-кун. – С усмешкой сказал этот беспредельщик. – Ты такой красный. Неужели ты так делал? "Знает! Точно знает! Чёрт, он знал об этом с самого начала!" Дрожащими руками я взял эту чёртову рюмку, потому что Комаэда не оставил мне выбора, и под внимательные взгляды пристыженно поднёс к губам, отпивая свою долю. Горло начало жечь, а глаза слезиться. Но в тот момент я больше сгорал не от алкоголя, а от стыда. Сегодня мои друзья узнали, что я извращенец, спасибо Комаэде. Но стыдно не только перед ними, но и перед самим Комаэдой, потому что оказалось, что моё тайное делишко, было не такое уж и тайное. Надеюсь, он хотя бы не подумал, что я делал это на него, иначе мой стыд приумножится в миллиарды раз. И что делать? Что я должен теперь делать-то?! Сказать "Извините, я подрочил"? Или, быть может, "Спасибо, кончил"? Нет, я серьёзно, что я должен ему сказать? Просто убейте меня кто-нибудь! Я чувствую себя виноватым перед ним, но то, что он решил посвятитить в свои "познания" не только меня, но и всех находящихся здесь, меня злит. Это его месть за то, что я специально заваливал его одного? Аргх! Я боролся с сильным желанием расквасить это красивое самодовольное хлебало, что сейчас с победоносной ухмылкой глядело на меня. И только одно меня удерживало – факт того, что он просто пьян в стельку и трезвый навряд ли сказал бы об этом, и факт того, что это я споил его. Чиаки неловко прочистила горло и продолжила игру, чтобы разрядить атмосферу. А Комаэда, смекнувший, что всё это время я его заваливал, начал заваливать меня, но уже темами поприличней (спасибо, господи, я бы не пережил, если бы он ещё раз выкинул что-то подобное). И с ущербом для своей гордости я решил выйти из игры, потому что меня уже начало накрывать, а я учусь на своих ошибках, не хотелось бы снова ужираться до состояния нестояния. Непьющему здесь было делать больше нечего, да и мне до сих пор было чертовски стыдно, поэтому я решил пойти домой, прихватив с собой Комаэду, который и не особо-то возражал. В этот раз я был потрезвее своего друга, что меня радовало. Прогресс. —Хината-кун... – Заговорил он, пока мы шли по улице. —Что? —Может, у меня посидим? —Зачем? —Я угощу тебя тартом. —Зачем? —Не злись. Мне жаль... —Не понимаю, о чём вы. Не хватало ещё, чтобы об этом разговор начался. —Но знаешь, Хината-кун... Ты мог бы заняться этим и без меня. Или, быть может, тебе была нужна дружеская поддержка в тот момент? —... И всё же этот разговор начался... Боже. —Ну что же ты мне не рассказал, Хината-кун? Может, помог бы тебе как-нибудь. Честно говоря, в тот момент я совершенно растерялся и не знал, что делать. Дрочить? Смеяться? Плакать? Если ты думал, что незаметно, то ошибался. В динамике было прекрасно слышно каждый вздох и хлюпающие звуки на фо... —Умоляю, хватит! Не хочу это слышать! Как можно так спокойно говорить о чём-то подобном? Он точно хочет довести меня до ручки. —Дрочить не стыдно, Хината-кун... Стыдно не дро... —Да закрыли уже тему! —Хорошо. Ну слава тебе, господи. Больше никогда не буду его спаивать. Если б я только знал... —Так уж и быть. Отведаю этот ваш тарт. —О? Спасибо за такое одолжение, ха-ха-ха. Зайдя в здание, мы начали ждать лифт и по его прибытию зашли в кабину. Я нажал кнопку нужного этажа и лифт тронулся. Мы ехали в полной тишине. И эту тишину прерывал едва уловимый звук тиканья стрелки наручных часов Комаэды. Кого-то такой звук расслаблял, а вот меня скорее напрягал. Было чувство, что сейчас что-то вот-вот произойдёт. Произошло... Свет вырубился, и лифт остановил движение. Это уже несмешно. Я второй раз застреваю с ним здесь. Почему я такой везучий? Я включил телефон, чтобы его экраном подсветить нужную кнопку, однако та не работала. "Зашибись. И что делать?" Я просто опёрся о стену в ожидании у моря погоды и почувствовал, как голова Комаэды бухнулась мне на плечо. ... Кожа под моей рубашкой могла ощущать жар его щёк и горячее дыхание. От него несло перегаром, но всё в порядке, ведь от меня наверняка пасёт точно так же. Однако... Хотел бы я чувствовать его разгорячённую кожу и учащённый ритм дыхания в несколько иной ситуации. —Вечно вы меня совращаете... – Пробурчал тихо под нос себе я. Однако меня хорошо расслышали, и Комаэда приподнял голову с моего плеча. —Ха. Совращаю? А что я сделал? – Сказал насмешливо он. —... —Хината-кун... Я вздрогнул, потому что почувствовал, как чужой нос утыкается в мою шею. —Мне кажется, ты не знаешь значение слова "совращать". Чужие прохладные после улицы пальцы пощекотали мой подбородок. —Хината-кун... Что ты хочешь чтобы я сделал? – Сказал он тихо полушёпотом, опаляя своим дыханием моё ухо. – Может, ты хочешь, чтобы я называл тебя "мой котёночек"? Комаэда провёл ногтём между моих лопаток, вызывая табун мурашек. Честно говоря, в тот момент я совершенно забыл, как дышать. Все его действия были невероятно приятны, но должен ли я позволять этому продолжаться? —Ах! Мои размышления прервал мой друг, который неожиданно развернул меня лицом к стене и вжал в неё своим телом, поглаживая бедро. —Мм... Своими зубами он мягко прикусил мочку уха, спускаясь с лёгкими поцелуями вниз к подбородку, а потом к шее, и пальцами сильно сжал моё бедро. Он прижимался животом и грудью к моей спине, поэтому я мог чувствовать его ненормально бьющееся сердце и жар. Жар. От него веяло сильным жаром, и очень быстро мне и самому стало жарко, одежда начала намокать от выступавшего пота. "Он пьян, я пьян... Так почему ему можно делать всё, что в голову взбредёт, а мне нет? Спихнём потом всё на то, что мы просто пили", – Подумал я и решил расслабиться, отдаваясь таким желанным ощущениям. Его любопытные руки залезли под мою рубашку и гуляли по животу и рёбрам, а затем переметнулись на грудь. И каждый раз, когда он задевал чувствительные точки, мышцы моего живота сокращались. Вторая рука скользнула вниз и обвила талию, плавно спускаясь ниже ко внутренней стороне бедра. Не прекращая трогать меня, парень обхватил губами мою шею, нежно посасывая, пока его волосы щекотали мою щеку. Я изо всех сил сдерживал стоны, что хотели вырваться наружу. Моё дыхание стало ещё более сдавленным и громким. И мне было немного стыдно за это, потому что я был похож на какого-то пса. Поэтому я пытался дышать медленнее, но всё это только усугубляло ситуацию, мне не хватало кислорода, и я просто начинал задыхаться, ещё глубже и чаще втягивая воздух в лёгкие. И от недостатка кислорода, моё сознание всё дальше и дальше уплывало от меня, хотелось отключиться прямо там. Своими юркими длинными пальцами Комаэда продолжал исследовать моё тело, касаясь чего угодно, но только не возбуждённого паха. И в тот момент мне казалось, что я вот-вот взорвусь от переполняющих чувств. Парень развернул меня обратно лицом к себе. И в моей голове пронеслось то приятное воспоминание, когда я обхватывал его губы своими. В темноте я начал искать его лицо и, найдя, стиснул чужие щёки. Поняв, чего я хочу, Комаэда поддался вперёд, сначала слепо чмокнув меня в подбородок, а затем нашёл то, что искал. Он утянул меня в поцелуй, по началу осторожно посасывая нижнюю губу. Затем он пропустил её между своих зубов, оттягивая назад и позволяя выскользнуть. Через какое-то время его губы уже жадно наминали мои, а я совершенно не знал, как теперь дышать, потому что нос справлялся с этой задачей хуже рта. Его язык скользнул меж моих уст, и я охотно впустил парня внутрь. Мягкий кусок плоти своими действиями заставил меня перестать контролировать сладкие постанывания, он щекотал моё нёбо, ласкал щёки и сталкивался с моим. С чмокающим звуком Комаэда отстранился, опаляя горячим дыханием мои губы, но я схватил его за волосы и притянул к себе. Свет снова включился, заставляя меня прищурить глаза. Мой друг оказался чуть ниже меня, потому что ранее приподнял моё тело повыше. Он уткнулся лицом в мою грудь, пытаясь отдышаться. Я взглянул в бок и увидел в зеркале своё раскрасневшееся лицо, растрёпанные волосы и смятую одежду. "Это... Точно я?" Впервые вижу, чтобы лицо человека было настолько красным. —О... Починили. – Протянул Комаэда и как ни в чём не бывало отстранился от меня, возвращаясь на былое место и поправляя свою одежду, смотря в зеркало. —... У меня просто слов уже не было. —Вот это... Уже вполне тянет на "совращение". – Заключил он, усмехнувшись. —... Мы оба помнили этот случай, но никто никогда больше не заводил о нём разговор. Может, он подумал, что это было ошибкой и жалеет об этом?