Проклятый

      Снег залеплял глаза, заставляя путников щуриться и то и дело подносить руку к лицу, чтобы смахивать с него снежинки и капли воды. Зима эта была особенно морозной и снежной — открытая кожа могла покрыться инием. Идти было тяжело — лошадиные ноги сильно погрязали в снегу, животные шли неохотно и медленно. Кругом была лишь пустынная равнина, заснеженная и мёртвая, даже маленьких голых кустарников не росло здесь. А может, и росли они раньше, да только вымерли в пору таких диких морозов, и теперь лежат, сломанные, под покровом колючего снега. А он всё валил и валил с неба крупными белоснежными хлопьями, как будто не желал прекращаться вовсе, и собирался заполнить собой весь мир снизу и доверху, если такое возможно.       Говорят, все времена года хороши для эльфов, и что любят они каждое из них, но то ли врут те, кто рассказывают об этом, то ли Трандуил не был настоящим эльфом. Он не любил зиму. Ему не нравилось, когда жизнь замирала, превращалась в лёд, теряла яркость. Он не любил холодные зимние ветра, ломающие ветви деревьев, сбивающие с них последние листья. Ему не нравился покров снега, скрывающий краски земли, не нравился холод, заставляющий растения увядать, а животных и птиц покидать родные леса. Король в принципе много чего не любил, но зиму, наверное, больше всего.       Люди болтают, будто многим не нравится то, что есть в них самих, и Трандуилу, может быть, стоило прислушаться к их словам, хотя, конечно, он никогда этого не делал. Король не любил зиму и морозы, потому что тогда ему самому становилось ещё холоднее. Что он, смотря на пустые однообразные пейзажи собственного леса, не мог найти того, что заставило бы его приподнять уголки губ в улыбке или возрадоваться новому дню. Очередному. Но эльф вряд-ли это признает.       Трандуил соскочил со своего лося и пошёл рядом с ним. Поступь его была легка, и ступни эльфа почти не проваливались в рыхлый снег. Животное благодарно толкнулось эльфу в плечо, на что Трандуил ласково провёл ладонью по его шее, впрочем, тут же спрятав кисть в рукаве дорожной мантии. Кончики пальцев похолодели.       Отряд эльфов направлялся от человеческого города, что называли Дейлом, в родной лес. Не то чтобы Трандуил торопился попасть туда, вовсе нет, навряд ли он бы решил вести отряд в такую непогоду. Но Трандуил был разочарован. И зол. И по обыкновению своему не желал задерживаться в неугодном месте, несмотря на то, что не закончил свои дела. Король был горд и вспыльчив, а потому иногда намеренно не слушал доводы разума, хотя, конечно, стоило бы.       Король с раздражением поджал холодные губы. Он не любил людей - переменчивых предателей, алчных воров, вздорных лжецов. Он бы и вовсе не имел с ними дел, но то было невозможно, ведь сейчас их народы находились в союзе, дружбе, и разрушить такие связи король считал не слишком разумным, поэтому даже превозмог своё презрение.       Дело на первый взгляд было более чем серьёзным — якобы наступающая на земли Арды тьма. Трандуил не был бы удивлён, если бы люди сами по своей небрежности и глупости возродили её. Однажды они уже сделали это. Ещё в далёком прошлом, которого они уже, разумеется, не помнят. А может, и намеренно не желают вспоминать собственные ужасные ошибки, а коли так, то люди, конечно, совершат их вновь. Слишком слаба их воля, чтобы противиться блаженству тьмы. Это была одна из причин, по которой Трандуил так не любил людей. Глупость, несдержанность, слабоволие, смертность, слабость физическая. Всё это казалось эльфу недостатками, но это и делало людей людьми.       Тьма… Трандуил не мог не почувствовать её приближение, и зима эта была сплошным предзнаменованием. Холод и лёд ждёт тех, кто проиграет в грядущей войне. Людям Трандуил такого не сказал — слишком велико было его к ним недоверие. Эльф сбросил снег, налипший на выбившиеся из-за капюшона волосы. Разлетевшиеся снежинки обожгли холодом и так ледяную кожу.       Завыла вьюга. Снег повалил пуще прежнего. Кони вставали на дыбы, уставшие и продрогшие. Лишь королевский лось неизменно шёл рядом с Трандуилом, не чувствуя ни мороза, ни усталости. Эльфы, шедшие рядом со своими животными, держали руку у лица, прикрываясь от чудовищного ветра. Их одежда промокла насквозь, руки и лица побледнели, на волосах застыл иней. — Сделаем остановку здесь. До утра. — Трандуил повернулся к отряду. Он указал на небольшое дерево, чудом выстоявшее в такую погоду.       Сам эльф предпочёл бы пойти дальше, хоть он и чувствовал холод, пробирающийся под полы мантии и ползущий по рукавам, он готов был без привала идти вплоть до родного леса. Но кони были вымотаны, а эльфы из отряда продрогли. Как король, он не мог поступить иначе.       Погладив лося по морде, эльф отошел. Трандуил осмотрел долину, что была застлана снегом, достававшим ему до колен. Не лучшие условия, но других отыскать было невозможно. — Разведи костёр. — бросил он эльфу, проходящиму мимо него к дереву. Тот кивнул, и легко и пройдя поверх снежного покрова, направился к группе других воинов       Трандуил поморщился от снега, летевшего ему прямо в глаза. Колкие снежинки царапали ему щёки. Буря всё набирала обороты, и липкие путы сомненья оплетали сердце Трандуила. Может, всё же нужно было остаться в городе людей, пойти наперекор гордости и высокомерию. Трандуил поморщился, он никогда ни о чём не жалел, иначе бы давно сошёл с ума.       Порыв ветра скинул с головы эльфа тёплый капюшон, и на мгновение Трандуил ослеп и оглох от обилия белого сияния и рёва бури. Его золотые волосы взметнулись ярким пламенем, некоторые пряди хлестнули Трандуила по щеке. Кончики ушей почти мгновенно замёрзли, но эльф не торопился накинуть на голову ничего тёплого, что защитило бы его от морозных порывов колючего ветра. Трандуил стоял, откинув голову назад и зажмурив глаза. Его фигура, словно статуя, застывшая посреди степи, возвышалась над слоем снега. Волосы, подхваченные ветром, распались из простой косы и теперь неаккуратно лежали на плечах или болтались в воздухе, путаясь. Та же пурга царила в душе эльфа, и тот предпочёл бы веками стоять здесь на холоде колкому морозу в сердце. После бури обычно на небо выходило солнце, слабо грея обледенелую землю прозрачными лучами, душу короля же никогда не освещал даже самый тусклый лучик самого ледяного солнца, даже после самой жестокой и холодной бури.       Словно очнувшись от внезапного наваждения, эльф развернулся и направился к тускло горящему костерку. На кончиках его волос снежинки слипались, образовывая холодный комок, который скоро превратится в маленькую сосульку.       Оказавшись на слегка очищенной от рыхлого снега поляне, первым делом Трандуил пересчитал эльфов, сопровождавших его. Мало ли что могло случиться в такую бурю. Двоих не было на месте, но эльф заметил их блуждающий фигуры в далеке. — Завтра на рассвете выдвигаемся. Сейчас можете отдохнуть. — сказав это, Трандуил отошёл за дерево и устроился там.       Он сбросил с плеч промокшую мантию, оставшись тканевой рубашке. Холод тут же пронзил каждую клеточку его тела, но ничего иного не оставалось. Трандуил поднял голову, всматриваясь в тёмное небо. Сквозь снегопад не было видно звёзд или облаков. Эльф, найдя пальцами налипший на волосы снег, аккуратно счищал его, мыслями погружений в другое.       Шло время, костёр потух, а Трандуил всё не спал. Он сидел, привалившись спиной к холодному дереву, и буквально до мелочей вспоминал дни, проведённые в Дейле. И вновь мысли его наполнились презрением.       Люди падки на красоту, и казалось, ценят её превыше всего прочего. А никто на всём белом свете не сыскал бы никого, прекраснее эльфа. Трандуил тоже был красив. Эта была данность.       Была у короля людей дочь… она была весьма красива для человека. Но такая же впечатлительная и несдержанная. Выпросив однажды у отца своего возможность увидеть короля Трандуила, та пропала. Точнее, сказала, что сердце её навеки заледенеет, если прекрасный король не полюбит её. А разве мог он? Не мог. И не хотел. Меньше всего желал король связывать себя с человеком, чей век короток, и чья душа гнила, словно найденное на земле после зимы яблоко. Отказал ей в просьбе о помолвке сначала её отец. А та, то ли не послушав его, то ли не приняв всерьёз его отказ, осмелилась придти к королю сама. И обозлилась девушка, услышав его ответ. Как понял Трандуил, с раннего детства избалована она вниманием отцовским, а потом и вниманием юношеским, и отказов принцесса не знала. — Разве не умеешь ты любить? — со злобой вопросила она, смотря в холодные, но такие ясные глаза эльфа. Она хотела, чтобы этот прекрасный голубоглазый эльф полюбил её, чтобы считал единственным сокровищем в своей жизни. Возможно, она прочитала слишком много хороших романтических сказок. — Не умею. — ответил он ей тогда. — И не хочу.       Не стерпел он столь дерзких слов, а потому и сам был невоздержан. Тогда принцесса разрыдалась фальшиво, а затем прошептала, больше походя в тот момент на змею. — Полюбишь ты, король. Да так… что дышать не сможешь без неё. Заклинаю. — и та, разбежавшись, спрыгнула с балкона вниз. Обозлённая и униженная.       Глупая. Трандуил поджал губы. Только люди могли так бездарно терять дары. Жизнь, что и так не была длина. Не верил эльф в её слова последние. Если бы то было правдой, вряд-ли бы принцесса, сбросилась с балкона. Пожалуй, она решила бы остаться, чтобы эльф влюбился именно в неё. Сколь же нелогичны действия людей. Они многое делают, не подумав, будто у них есть ещё тысяча жизней. Полюбишь… Даже звучит нелепо. Свой шанс на любовь Трандуил исчерпал сполна. Так что если то и было проклятием, оно, как думал эльф, его не задело. Возможно, он был слишком самонадеян, а возможно, как и во многих случаях, прав.       Наконец, утомлённый, Трандуил опёрся затылком о ствол промёрзшего дерева и задремал. Спал король чутко, так что мог расслышать любой шорох. То ли аура повлияла так на короля, то ли невеселые думы, но эльф через некоторое время провалился в глубокий сон, а проснулся как раз к рассвету.       Небо было чистым, водянисто-голубым, снег сиял в тусклых лучах негреющего солнца. Трандуил был прав: после любой бури на смену тьме и пурге выходит свет и спокойствие. Вокруг всё замерло. Было тихо, и вокруг царило умиротворение. Лишь в душе Трандуила было неспокойно. Острое волнение кольнуло сердце, но тут же исчезло.       Трандуил накинул на плечи промёрзшую мантию. Холод пробежал от плеч до поясницы. Через несколько минут отряд был готов отправляться дальше. Было намного теплее, и снег успел чуть прижаться, так что идти было легче. Мимо всё также пролетала пустынная степь, только теперь при дневном свете всё можно было рассмотреть, хотя разглядывать было нечего. Всё белое и холодное, занесённое снегом. Кругом валялись обломанные ветки. Вчерашняя метель оставила после себя следы. Трандуил вдохнул морозный воздух, по плечам пробежал холодок. С неба падали мягкие редкие снежинки, ложась на золотую макушку короля. Тот то и дело смахивал их с головы, хотя это было весьма забавным. И красивым. Его кудри блестели в свете неяркого солнца, а снег, лежащий на волосах короля, тоже становился с золотым отливом. Трандуил был красив. Это признавали многие, даже те, кто в душе его ненавидели.       Постепенно старые пейзажи остались позади. Трандуил вновь сидел на своём лосе, поглаживая его мягкую шерсть. Вокруг начали появляться редкие кустарники и низенькие деревья с обломанными ветвями. Некоторые и вовсе были выкорчеваны с корнем. Не зря король не любил зиму. Она оставляла после себя так много поломанного и мёртвого.       Вскоре Трандуил мог разглядеть далёкие верхушки родного леса. Долго ещё шли эльфы, пробираясь к знакомым деревьям, обломанным и поваленным.       Подъехав поближе, отряд смог увидеть одинокую фигуру, стоящую у самой кромки леса.       Эльфийка. Та сбросила капюшон, и серебристые локоны неровно легли ей на плечи. — Главную тропу завалило. — кратко сказала она после резкого поклона. — Мне велено встретить вас и провести до дворца по другой. — эльфийка дождалась кивка короля и пошла в глубь леса, не оглядываясь. Трандуил дал знак отряду следовать за ним, а сам, в свою очередь, направил лося по следу девушки.       Тропа выглядела заброшенной, словно ей не пользовались уже несколько сотен лет. Паутина сковывала многие деревья, через голые ветви с трудом можно было увидеть небо. — Держите оружие наготове. Здесь много пауков. — эльфийка повернула голову, и посмотрела куда-то мимо него. Видимо, общалась с отрядом.              Послышался лязг мечей, доставаемых из ножен. Девушка кивнула.       Они довольно долго и медленно пробирались по забытой тропе. Но нужно отдать должное, эльфийка прекрасно ориентировалась в этой части леса. Внезапно сбоку послышался шум. — Пауки. — резко сказала девушка, выхватывая кинжал.       Трандуил спрыгнул с лося, выхватывая свои клинки. Он резким движением откинул косу за спину.       Удар был нанесён внезапно, но эльфийка с успехом отразила его. Далее паук следовал за пауком, кровь лилась ручьём. На лбу эльфийки выступил пот, Трандуил учащённо дышал. Сейчас каждый из эльфов боролся за жизнь. А та девчонка просто потеряла её. Почему люди не ценят того, что имеют?       Перед лицом короля внезапно пролетел незнакомый кинжал. Он был выпущен той эльфийкой, которая вела их до дворца. Не будь её, Трандуил был бы ранен. Или мёртв. В знак благодарности он слегка склонил голову и отвернулся, отражая очередной удар.       Каждый из пауков был убит. Но отряд потерял двоих эльфов. Их тела были оставлены в лесу. Трандуил отвернулся. Зима. Она забирает жизни. Может, к этой смерти она и вовсе не имела никакого отношения, но Трандуил был уверен в обратном. Но он не привык никого винить. Давно уже научился принимать всё, как данность. — Почти пришли. — усталый голос выдернул Трандуила из мыслей.       Тропа становилась шире, деревьев было меньше. Всё было тихо и спокойно. Всё замерло, будто несколько часов назад не было никакой кровопролитной битвы. Будто она стёрта с лица земли. Трандуил выпрямил спину. Он делал так всегда, когда что-то будто бы давило ему на плечи. Ответственность, вина, что бывало крайне редко, печаль, равнодушие… король умел скрывать это. Лишь этот жест мог выдать его усталость. Но никто не знал короля настолько близко, чтобы знать это.       Наконец стал виден последний редкий ряд деревьев. Эльфийка ускорилась, поправляя порванную и мокрую одежду. Холод сковал её, несмотря на утеплённые вещи. Что с них толку, если сейчас плащ, как и штаны с рубашкой, мокрые и тяжёлые. Казалось, девушка идёт закованная в лёд. Эльфийка очень надеялась, что этого не видно со стороны. Она не любила показывать слабость, пусть даже она и была очевидна.       Трандуил соскочил с лося и пошёл рядом с ним. Эльф скинул с плеч тяжёлую дорожную мантию и теперь держал её в руках. Эльфийка жалела, что не может сделать того же, она была вымотана и ей не терпелось надеть что нибудь сухое. Остальные эльфы ехали позади.       Трандуил шёл по длинному мосту, что вёл в замок, даже забыв на время об эльфийке, всё ещё шедшей рядом. Сегодня она спасла его жизнь, и хоть это и было долгом каждого из эльфов, Трандуил не поскупился бы на несколько слов благодарности. — Как твоё имя? — спросил он, переступая порог дворца.       Девушка остановилась и поклонилась. — Тинтнисс, мой лорд.       Искра мороза.       Ледяное имя.       Трандуил кивнул. — Благодарю за помощь, Тинтнисс. — Это было честью для меня, сражаться с вами. — эльфийка ещё раз поклонилась и, дождавшись, когда король отвернулся от неё, направилась в противоположную от него сторону.       Трандуил быстро шёл по коридорам дворца, держа в руках мокрую мантию. Холод рождался в его грудной клетке и растекался постепенно по всему телу. Эльф поднялся по лестнице. Дойдя, наконец, до нужной комнаты, король вошёл в неё и с громким стуком захлопнул за собой дверь.