Французский — язык любви

      Я влюблена в тебя давно,       Хоть и не слишком много лет,       Тебе, я знаю, всё равно,       И говоришь ты твёрдо «нет».       Ты так другою увлечён,       Как сильно ты в неё влюблён!       А я, как вижу, для тебя       Всего лишь третья лишняя…       Признание было назначено на двадцать восьмое октября, до него оставалось ещё несколько дней. В один из таких дней Катя, пока мыла тряпки в туалете, услышала там то, что подтвердило её гипотезу насчёт Полины. Морозова шепталась с подружками. Впрочем, Катя отчётливо слышала каждое слово.       — Знали бы вы, дорогие мои, — закатила глаза Полина. Говорила она мерзко, растягивая слоги, — как этот Петров меня достал! Клеится и клеится, похуже Пятифанова даже.       — Чего же ты с ним тогда кокетничаешь? — усмехнулась одна из подружек Морозовой.       — А для того, — щёлкнула Полина собеседницу по носу, — чтобы пользу получить от него. Чтобы подежурил за меня или домашку списать дал. Каждый раз так и млеет, смешно смотреть. А недавно, дорогие мои, я при нём, чтобы Антоша наш доклад за меня написал, колготки стала поправлять. Да вы не думайте, ничего лишнего он не увидел. Но когда я юбку чуть выше колена подняла, он там чуть от инсульта не умер.       Полина с подружками засмеялась. Для Кати их смех был похож на противное шуршание помойных крыс. «Неужели и я была такой? Да, я часто смеялась над другими, но как Морозова с Антоном ни с кем себя не вела. Хотя кого могу охмурить я?..»— подумала Смирнова, отжала тряпки, взяла их в руку и побежала в класс.       — Ишь какая, — проговорила одна из подружек Полины, указав на Катю. — Смотри, Полинка, уведёт у тебя Антошу.       — Я тоже об этом думала, — согласилась Морозова и вновь рассмеялась, — а Катька-то, похоже, влюбилась! Всё ходит рядом с ним и такими глазами смотрит.       Полина показала, как именно Катя смотрит, и девочки снова мерзко захихикали.       — Чувствую, девочки, — улыбнулась, подобно садистке, Морозова, — нас ждёт крупная сплетня в ближайшем будущем.       Катя вбежала в класс, положила тряпки на место и бросилась к Антону, который чему-то был очень рад.       — Катя, это ты, — улыбнулся он, не дав начать Кате, которая уже собиралась всё рассказать. — Мне нужно кое-что сказать тебе.       — Мне тоже… — попыталась перебить Смирнова, но Антон замахал руками:       — Не прерывай меня, пожалуйста. Катя, я просто хочу сказать, что очень благодарен тебе за помощь, что ты мне оказала. Без твоих советов я бы такого натворил, что и думать страшно. Всё-таки иногда люди меняются в лучшую сторону.       Катя постучала тыльной стороной ладони по щекам, которые просто пылали. Обескураженная девочка проговорила:       — Да не за что… Просто мне очень хотелось помочь тебе…       — А что хотела сказать ты?       Катя замялась. Но будучи принципиальной, она не позволила себе встать перед каким-то выбором. Девочка всю жизнь считала, что в большинстве случаев правда дороже, поэтому Катя выдохнула и произнесла, стараясь говорить как можно деликатнее:       — Антон, я сейчас была в туалете…       — Хорошее начало, — усмехнулся мальчик. Катя его веселья ничуть не разделала, поэтому покачала головой и продолжила:       — Антон, там были Морозова и её подружки. Я всё отчётливо слышала: Полина смеялась над тобой, сплетничала про тебя. Антон, она сказала, что ты её достал и она тебя использует! Не признавайся ей, прошу тебя! Это признание выйдет тебе боком!       Катя взглянула на Антона. Улыбка слетела с его лица, и теперь он смотрел осуждающе, с презрением.       — Катя-Катя, — разочарованно произнёс Антон, — не ожидал, что ты опустишься до клеветы. Это ревность в тебе играет? Я разочарован в тебе, Катя. И надеюсь, что такого больше не повториться. Я не позволю тебе придумывать что-то про Полину.       — Я не придумываю! — отчаянно выкрикнула Катя. — Ты защищаешь не ту! Открой глаза, пока ещё не стало слишком поздно! Я прошу тебя!       Антон вздохнул, усмехнулся, поднялся и вышел со словами «Ничуть не изменилась». Катя была оскорблена, она тёрла глаза изо всех сил, чтобы не расплакаться. «Он пожалеет о том, что не поверил мне! Но будет слишком поздно!»       Петров же, окрылённый такой неправильной любовью, думал иначе. Он считал, что Катя специально всё это придумала. К сожалению, когда люди любят, они нередко создают идеальный образ человека, когда тот является совсем противоположностью. Можно ли их оправдать? Сложно сказать, тут нужно смотреть на ситуацию. Антон не знал, к чему всё это приведёт, не хотел верить словам Смирновой, хотя и сам прекрасно осознавал, что риски быть отвергнутым велики.       Наступил день признания. Катя последний раз попыталась образумить Антона, но тот был непреклонен. Девочка мысленно перекрестила Петрова в надежде на лучшее. Мальчик подошёл к Полине. Она сразу же подготовила все свои приёмчики.       — Привет, Антоша.       — Привет, Полина, — проговорил мальчик. Он помолчал немного и продолжил. — Я хочу сказать тебе, что я люблю тебя. Очень люблю. Ты такая весёлая, красивая. Наши разговоры и прогулки после школы, которые были не так уж и давно, навсегда в моей памяти.       Шокированная Полина молчала. Рот её был слегка приоткрыт, и она практически не моргала. В этот момент будто бы сорвали все лживые маски. Этот миг был недолог. Полина пришла в себя, однако ей не удалось в полной мере вернуть на лицо прежнюю ухмылочку, всему виной было простое человеческое сочувствие, которое ещё жило в душе Полины. Девочка погладила Антона по плечу и проговорила без прежней стервозной интонации, она произнесла это так, как говорила ещё до смены образа:       — Антоша, мне очень приятно, что я смогла произвести на тебя такое впечатление, но я не могу ответить тебе взаимностью. Прости, пожалуйста, если заставила тебя думать обратное. Просто… Я пользовалась тобой. Ты не был мне интересен.       Антон, бледный как полотно, сглотнул. На него словно вылили ушат ледяной воды. Он криво улыбнулся и проговорил:       — Я всё понимаю. Спасибо, что объяснила. Я не держу на тебя зла.       Полина кивнула и пошла по направлению к выходу. «Мне так его жалко! Я так бесчеловечно с ним поступила. — Морозова мысленно одёрнула себя. — Нет! Я сплетница, я сволочь!»       Антон подошёл к Кате, которая уже догадывалась по его виду об исходе операции. Петров говорил без эмоций, как робот:       — Прости, что упрекнул в клевете. Ты была права: она пользовалась мною. Надеюсь, теперь ты довольна.       — Как я могу быть довольна, когда человеку, которого я безумно люблю, плохо? — покачала головой девочка, которая была ничуть не веселее Антона.       — Я очень благодарен тебе за всё, — будто бы не слушая её, продолжил Петров, — но считаю, что нам нужно прекратить общение.       Катю будто обухом огрели. Она была ошарашена этими словами. Она поняла: Антон использовал её. Но девочка произнесла:       — Хорошо, как считаешь нужным.       Она не упрекнула Антона, не тыкнула носом в то, что была права. Антон поступил в высшей степени некрасиво, безнравственно по отношению к ней, но девочка ничего не сказала по этому поводу. Она вновь осталась полностью одна. Говорят, человек всегда один, но верить в это сложно. Катя всегда надеялась на лучшее. Но судьба решила иначе. Как говорится, за что боролась, на то и напоролась. Заслуживала ли этого Смирнова? Нет. Но Антона, который медленно шёл прочь по коридору, это не особо волновало. Проще говоря, ему было наплевать.