*Начало декабря*
Шло время, и в отношении Кати Антон окончательно сменил гнев на милость. Он порой хотел подойти к ней и извиниться за всё, но мальчику почему-то не хватало смелости на это. Катя же давно устала ждать и старалась забыть об Антоне, что было совершенно невозможно, да и Морозова продолжала постоянно издеваться над Смирновой, однако последняя всё же заметила изменения в лучшую сторону: Антон иногда обращался к ней за какой-то мелкой помощью (например, спрашивал домашнее задание), здоровался при встрече, но Катя отвечала односложно и вела себя очень хладнокровно. Она не могла позволить себе быть снова одураченной им. Но жизнь будто бы насмехалась над Катей. В один из дней их с Антоном назначили дежурными…***
Дежурство подходило к концу. «Ну почему, почему я должна дежурить именно с ним? Весь мир надо мной издевается!» — чуть ли не плакала от несправедливости Катя. Антон же всё ещё обходился с ней дежурными фразами, потому что понял, что девочка разговаривать больше не хочет, но при этом всё происходящее наносило серьёзный удар по её влюблённому сердцу. Что могла поделать Смирнова! Ведь она не знала и подумать не могла, что потихоньку Антон начал к ней приглядываться. Ему было далеко до влюблённости и даже до симпатии, но подвижки начались, и это факт. Факт, который не могла осознать влюблённая Катя, исключая любую возможность, что Антону есть до неё дело. — Всё вымыли! — радостно проговорил Антон и хлопнул в ладоши. — Можно и домой. — Да, — иронически произнесла Смирнова, не разделявшая ничуть радости одноклассника. Антон лишь хмыкнул и стал проверять портфель. Кате же стало дурно: в глазах заплясали мошки, стало жарко, при этом девочку стало знобить, ей стало трудно дышать, запульсировало в висках, а голова страшно заболела в области затылка. Да, это были классические симптомы гипертонического криза. Склонная к ним, Катя должна была постоянно принимать лекарства, понижающие давление, но в тот день, обеспокоенная общим дежурством с Петровым, девочка обо всём забыла. Катя одной рукой стала поглаживать виски, а второй опёрлась о стену, тяжело дыша и жмурясь, потому что мошки стали плясать перед глазами всё чаще и чаще. Антон заметил, что с одноклассницей что-то случилось. — Что с тобой? — спросил он с ноткой беспокойства в голосе. — Всё нормально, — с трудом поговорила Катя, — просто голова закружилась. Душно здесь. Пойдём на улицу. — Хорошо. Тебе помочь? — Нет, я сама, — властно проговорила Катя, что отняло у неё последние силы. Антон покачал головой и подошёл к Смирновой. Он взял её под руку. — Пойдём, я же вижу, что тебе плохо. Не в силах спорить, Катя промолчала. Но не успели они и пройти двух шагов, как девочка обмякла и потеряла сознание. По счастью, Антон быстро среагировал и успел поймать одноклассницу. Мальчик взял Катю на руки и понёс в медкабинет. Антон посмотрел на Смирнову. Несколько прядей белокурых волос упали ей на серьёзное лицо. «Как она прекрасна. Почему я раньше этого не замечал? Ну разве могла она сделать мне хоть что-то плохое?.. Нет… Бедная Катя. Чем я лучше Морозовой, после всего того, что сделал? Ведь она хотела только помочь...» Медсестра ещё не ушла, и Антон занёс Катю в медкабинет. Медицинская сестра Алина Георгиевна помогла мальчику положить Смирнову на кушетку и тут же засуетилась вокруг девочки. — Наверное, опять гипертонический криз, — покачала головой медсестра, водя у носа Кати ваткой с раствором аммиака. — Говорили же ей и я, и Лилия Павловна: не забывай таблетки принимать. — С ней всё будет хорошо? — задал привычный в таких ситуациях вопрос Антон. — Сейчас в сознание придёт, потом я ей таблетки дам. Ты молодец, спас её, — одобрительно улыбнулась медсестра. — Угу, — промычал Антон. Катя зашевелилась. К ней вернулось сознание. — Как больно, — прохрипела она и схватилась одной рукой за сердце, а другой за голову. —Тихо, тихо! — прикрикнула Алина Георгиевна. — Никаких резких движений. Сейчас я тебе таблетки дам. — А как я здесь очутилась? — спросила Катя. — Скажи спасибо однокласснику. Он тебя сюда на руках донёс. — Спасибо, — устало улыбнулась Катя. Он улыбнулся в ответ. — Прими таблетки, Катерина. После того как Катя приняла лекарства, медсестра поднялась и тихо сказала Антону: — Последи, пожалуйста, за ней. Я пока позвоню Лилии Павловне. — Хорошо. — Да зачем? — запротестовала Катя. — Я и сама дойду. — Нет, милочка! В ближайшие два часа ты никуда не пойдёшь! И не прекословь, пожалуйста! — отрезала медсестра. Катя лишь пожала плечами. Алина Георгиевна удалилась. Антон присел на стул рядом с кушеткой. Катя смотрела на одноклассника не мигая. Этот его поступок заставил Смирнову влюбиться ещё сильнее. Антон понимал, что Катя на него смотрит, но не смел сам повернуться, чтобы не испортить ей момент. Но Катерина заговорила сама: — Мне повезло с тобой дежурить. Спас меня. Не думаю, что Бабурин, к примеру, сделал бы то же самое. — Не мог же я тебя бросить в такой ситуации, — пожал плечами Антон. — А давай пойдём завтра до дома вместе? — мысли у Кати путались, и она не отдавала себе отчёт в том, что говорит. — Давай. Думаю, с тобой скучно не будет. — И с тобой. Антон уже открыл рот, что извиниться перед одноклассницей за всё, но вернулась медсестра. — Лилия Павловна скоро будет, — сообщила она. Катя вздрогнула. — Ты чего? — спросил Антон. — Заставила маму волноваться из-за собственной рассеянности, — объяснила Смирнова. — С кем не бывает. Всё у тебя будет хорошо, — обнадёживающе улыбнулся мальчик. И Кате хотелось в это верить. Очень хотелось верить в лучшее. До прихода Лилии Павловны все молчали, лишь Алина Георгиевна изредка бросала на Катю обеспокоенные взгляды, отчего Смирновой становилось не по себе. Антон же смотрел на неё вообще почти непрерывно, что ещё больше нервировало девочку, но он всё равно не решался сказать ей «прости». Лилия Павловна вошла в медпункт совершенно спокойно, хотя её страх за дочь и превышал все границы. Женщина знала, что нельзя показывать своего испуга, чтобы её настрой не передался Кате. — Здравствуйте, Лилия Павловна, — негромко поздоровался Петров. — Здравствуй, Антон, — улыбнулась учительница, пристраиваясь рядом с дочерью. — Как ты, Катюша? — Хорошо, — ответила девочка, пытаясь сохранять спокойствие. — Я справилась бы и сама. Антон покачал головой, но промолчал. — Справилась бы она… — проворчала медсестра. — Это всё Антон, Лилия Павловна, это он Катю сюда на руках донёс. Как же ты, Катерина, могла забыть лекарство принять! Лилия Павловна поглядела на дочку и тихо, без осуждения в голосе, произнесла: — А мне ты говорила, что пьёшь и не забываешь. — Я принимаю его, правда. Просто забыла сегодня… Случайно… — Кате хотелось обнять маму, но сделать этого было нельзя. Нахлынула усталость, головная боль и не думала утихать, а сердце бешено стучало в груди. — Пока ей нельзя нагружать себя физически, побудьте с ней здесь, — сказала Алина Георгиевна женщине. — Необходимое лекарство я ей дала. Прошу тебя, Катя, не забывай пить его в срок, это очень важно, ты должна быть аккуратнее. Девочка кивнула. Антон отметил про себя, что она очень хорошо держится и не унывает, это успокаивало его. «Какая она сильная. В отличие от меня, тряпки… Я сломался из-за какой-то суки, а она смогла изменить себя и выстоять после всего, что я сделал…» — Я останусь с ней, — кивнула Лилия Павловна. — Антон, спасибо тебе большое. — Не за что, — кивнул Петров, не отнимая взгляда от Кати. Та наконец подняла глаза и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ. Ненадолго Лилия Павловна и Алина Георгиевна вышли обсудить какие-то детали, Катя и Антон до их возвращения не проронили ни слова. Когда женщины вернулись, учительница, ещё раз поблагодарив мальчика, спросила: — Тебя дома не потеряют? Ты очень сильно задержался. — Да нет, — тихо ответил Антон, который совсем не хотел уходить от Кати. — Лилия Павловна, с Катей всё будет хорошо? — Конечно, ей вовремя оказали помощь, — улыбнулась женщина. — Не переживай, я за ней пригляжу. Антон кивнул и нехотя отправился в класс забрать свои вещи, мать же осталась с дочерью. — Тебе лучше, милая? — Он спас меня, — мечтательно улыбнулась Катя и прошептала. — Мама, я так его люблю… — Я вижу, — улыбнулась учительница в ответ, скрыв беспокойство, что нарастало у неё в душе. Лилия Павловна надеялась, что Катя его разлюбит, но увы, она полюбила лишь сильнее, что не могло не волновать.