Французский — язык любви

      Когда закончились уроки, Лилия Павловна проследила за дежурством в классе, затем взяла журнал, закрыла кабинет, отнесла документы и ключ в учительскую и направилась в кабинет химии. Когда мама Кати переступила его порог, то увидела такую сцену: рядом с Зориной (такая была фамилия у учительницы химии) стоял старшеклассник и, отчаянно тряся тетрадкой, пытался что-то доказать.       — Вера Станиславовна! — не унимался ученик. — Почему Вы зачеркнули мне всё?! Я ведь написал правильно!       — Водородные связи, Сергеев, — устало вздохнула Зорина, — не могут образовываться между водородом и углеродом. Почитайте ещё раз о понятии водородных связей и принесите мне переделанное задание. И, пожалуйста, сдайте мне наконец практическую работу.       — У меня ничего не получилось! Я не виноват, что в этой школе такие реактивы!       — Даже если у Вас что-то не получилось, Вы могли подойти ко мне. Я бы выделила Вам время после уроков, чтобы Вы могли проделать работу заново. Да и тем более, Вы могли написать всё на основании содержания учебника и знаний с предыдущих уроков.       Ученик не нашёл, что ответить на это.       — Значит, принесёте, — заключила Зорина, после чего старшеклассник удалился, пройдя мимо Лилии Павловны и не поздоровавшись с ней. Учительница химии сняла очки, потёрла глаза и наконец заметила гостью.       — Проходите в лаборантскую, Лилия Павловна, — учтиво проговорила Вера Станиславовна, надела вторые очки и проследовала вместе с Катиной мамой в маленькую каморку, что и служила лаборантской. Среди реактивов там разместился старенький телевизор, стол, несколько стульев и буфет, откуда Зорина достала печенье и конфеты, а затем поставила чайник.       Женщины сели на стулья. Разговор начала Вера Станиславовна:       — Спасибо, что пришли. А то и поговорить-то не с кем. А дома и подавно. Сын, ему уже 17, в общежитии в городе, он у меня на автомеханика учится, хочет после техникума в институт поступить. А сейчас просто хочет мне помочь. Стипендию же получает.       — Простите за нескромный вопрос, — аккуратно начала Смирнова-старшая, — а Ваши родители, муж? Вы, если хотите, можете не отвечать…       — Да нет, всё нормально, — махнула рукой учительница химии. — Родители мои умерли один за другим пять лет назад: мама в апреле сгорела от рака в 66, а папа в ноябре умер от инфаркта по пути на работу в 68. А муж (Зорина иронично усмехнулась) ушёл от меня, когда сыну было 3 годика. Просто в один вечер собрал вещи, сказал «Я нашёл получше тебя» и ушёл.       — А у меня мужа и вовсе не было, — призналась Лилия Павловна.       — А Катин отец?       — Да какой он отец! — отмахнулась учительница русского языка и литературы. — Когда он узнал, что я в свои 37 забеременела, он мне сказал «Либо я, либо плод». Я ответила: «Ребёнок». И больше я его никогда не видела. Но ни разу об этом не пожалела. Для меня моя дочка важнее любого мужика.       — Это правильно. Дети важнее, — согласилась Зорина и стала разливать чай по фарфоровым чашечкам. — А сын мне каждый день звонит. Спрашивает, как я, ну я ему, конечно, говорю, что всё хорошо. Всё-таки он в чужом городе в общежитии, ему труднее.       — А Катя живёт со мной, но порою мне кажется, что и она на самом деле в другом городе. Всё пытается скрыть, — вздохнула Лилия Павловна.       — Ну что Вы хотите. Переходный возраст. Тем более, когда в её жизни кипят такие страсти.       — Об этом я и хотела с Вами поговорить.       — Об этом? — удивилась Вера Станиславовна, отчего её очки сползли на нос. — Несколько странно спрашивать о таких делах у разведёнки.       — Ну я сама давала Катюше советы, а замужем никогда не была, — пожала плечами Смирнова-старшая.       — Да, мы всегда советуем другим, хотя часто должны дать советы самим себе. Но это я просто так, не обижайтесь.       — А Вы, между прочим, совершенно правы. И Катя, как я вижу, дала самой себе совет неправильный. Но я хочу спросить у Вас, что же делать мне. Они с Антоном постоянно ссорятся у всех на глазах, а Катя отказывается что-либо объяснять. Но я же вижу, как она страдает. Я понимаю, это аморально с моей стороны обсуждать её отношения за спиной, но я не могу смотреть на всё это.       — А в чём у них проблема?       Лилия Павловна пересказала Вере Станиславовне всю историю любви Кати. Учительница химии внимательно выслушала, отпила чаю, закусила печеньем и сдержано произнесла:       — Ну и Санта-Барбара, Вы уж простите…       — Да, наверное, так и есть.       — Но я могу сказать Вам, Лилия Павловна, что он влюбился в неё по-настоящему, — улыбнулась Зорина.       — Я это тоже видела. Он так смотрел на Катю…       — Вы спросили, что же Вам делать? — учительница химии выдержала паузу и сжала в руке фантик от конфеты. — Обстоятельства сложились так, что они должны решить всё сами. Но поговорите с Катюшей ещё раз. А если она не послушает, устройте им встречу. Например, общее дежурство.       — Я тоже об этом думала. Спасибо.       —Да не за что. А дальше как Бог…       — Я атеистка, — перебила Лилия Павловна.       — Тогда всё в их руках, — мигом нашлась Вера Станиславовна.       — И в моих.       — В наших, — улыбнулась Зорина. — Ой, я помню, как мило улыбалась Катя, когда сказала мне, что нашла у себя на парте букет. Я уверена, она очень хочет поверить Антону, но ей мешают гордость и предубеждение.       — Мои гены… — вздохнула Лилия Павловна и взяла конфету. Коллега потрепала Смирнову-старшую по плечу:       — Ничего, Лилия Павловна. Всё будет хорошо. Я бы так хотела увидеть, как они будут вместе, — мечтательно проговорила Зорина.       — Я тоже. Я уверена, они бы идеально дополнили друг друга.       — Да, именно так. Ну и ко всему прочему Катюша бы подтянула Антона по предметам. По химии уж точно. Это я ему в этой четверти авансом 4 поставлю, но в следующей уже спрошу как надо.       — Да… Антон совсем по предметам скатился. Хотя и Катя в последнее время хватает двойки с тройками.       — Любовь — вещь, требующая жертв, — пожала плечами Зорина. Лилия Павловна кивнула.       Они посидели ещё полтора часа, говоря о своём о женском, и на мгновение им показалось, будто бы они дружат с детства. Все подруги Лилии Павловны и Веры Вячеславовны давно разлетелись кто куда. Да и таким, как они, трудно было сойтись с кем-то: педантичная и справедливая Смирнова и добрая и сострадательная (часто в ущерб себе) Зорина. Наверное, поэтому они не сделали ничего лучше, как решили сдружиться между собой. Удивительный был тот день. Сразу четыре человека обрели подругу. Учительницы вместе вышли из школы и, ни на секунду не прекращая разговор, пошли вместе. На развилке они обнялись и, взяв друг с друга обещание обязательно сделать такие посиделки регулярными, разошлись каждая в свою сторону.       «Этот год, похоже, запомнится мне очень надолго, — усмехнулась Лилия Павловна. — Столько событий. Но мне приятно под старость лет обрести такую хорошую подругу. А Катя… Верочка (в конце концов женщины перешли на ты, позабыв о 10-летней разнице в возрасте и формальностях) совершенно права. Я поговорю с дочкой, а если это не даст результатов, то подстрою им встречу.»       «Наш мир полон чудного, но в то же время прекрасного, — думала Зорина в своей обычной манере. — Конечно, на всё воля Божья… Ой, Лилечка бы не одобрила это. Впрочем, так сложилось, что у меня теперь есть подруга. Ну просто чудеса в решете. Я никогда не думала, что работа педагога способна быть настолько разнообразной. А Катя с Антоном… Посажу-ка я их завтра вместе. Понаблюдаем за ходом реакции…»       Но Лилия Павловна вовсе не догадывалась, что буквально только что пришедшая от Полина Катя сообщит ей, что верит Антону. Но и сама Смирнова-младшая не знала, что Антон накрутил себя и собрался всерьёз уйти из школы, испугавшись Катиного отказа. А впрочем, всему своё время…