Французский — язык любви

      Влюблённые шли под руку по одной из освещённых тусклыми фонарями улиц посёлка. Снегопада не было, как и туч, так что можно было лицезреть бескрайнее ясное звёздное небо, но Кате с Антоном было совсем не до этой красоты. Петров понуро опустил голову и молчал. Ему было стыдно за мать, из-за того что произошло. «Я вновь сделал Кате плохо. Ей опять досталось из-за меня.» Катя очень переживала за своего молодого человека, она видела, в каком он сейчас состоянии, но не могла придумать, что делать. «Дежурные фразы исключены, пустые подбадривания тоже. Пытаться рассмешить? Тут это не пройдёт. Но сил нет смотреть на его горе! Он же изведёт себя этим, надумает лишнего, ещё наделает глупостей! Я же знаю его!»       — Антош, — осторожно начала Катя. Она очень боялась сказать что-то не то, — хочешь поговорить?       — Нет, — покачал он головой и нахмурился. — Ничего не хочу. Тебе будет лучше без меня.       — Перестань, — строго произнесла Катя и остановилась. Она подняла голову Антона и посмотрела ему прямо в глаза. Он хотел отвести взгляд, но Смирнова не позволила. — Не смей решать за меня. Мне с тобой очень хорошо. И от того, что произошло сегодня, я не стала любить тебя меньше. Я буду с тобой и в горе, и в радости. Ты меня понял?       — Я вновь всё испортил, — хриплым, обессилевшим голосом ответил Антон. — Вновь.       — ЗДЕСЬ ты ни в чём не виноват, — отрезала Катя. — Я прошу тебя выкинуть эту дурь из головы.       — Ну как же я могу свалиться тебе вот так как снег на голову? Что скажет Лилия Павловна?       — Мама всё поймёт. Она тебя не прогонит. Моя мама не из тех, для кого молодой человек её дочки всегда враг. Она тебе поможет.       — Повезло тебе с мамой. Завидую, — вздохнул Антон с такой болью, что у Кати стало щемить сердце.       — Прости, я правда не хотела… — тут же замялась она.       — Ничего, ты же не виновата, что у меня такие родители. Теперь у меня есть ты, — Антон выдержал паузу и смог улыбнуться. — И я не променяю тебя ни на кого.       Вместо ответа Катя нежно поцеловала Антона. Пакет с туфлями выпал у неё из рук. Они целовались на фоне луны и звёзд на пустой улице, в тот момент пошёл снег, будто бы ласково приглашая влюблённых в зимнюю сказку. Им было очень хорошо вдвоём, но навязчивые мысли Антона по поводу того, что Катя, окрылённая любовью, просто не понимает, какая он для неё обуза, не давали мальчику покоя. Он боялся сделать Кате плохо, но имел риски из-за подобных мыслей сделать ей ещё хуже. Антону следовало понять, что любовь Кати не слепая, что она прекрасно всё видит и понимает, но при этом ей по-настоящему хорошо с ним. Но мысли о том, что он не подходит Кате, всё не покидали Антона…       Оставшийся путь девочка, чтобы не расстраивать любимого, рассказывала ему о своих бабушке и дедушке: о том, как Павел Сергеевич прошёл всю войну и даже после ранения в голову рвался в бой, как совершил подвиг, вовремя успев доложить о замеченной им засаде немцев, как он дошёл до Берлина, о том, как Лидия Николаевна всю войну проработала медсестрой в госпиталях, как чудом не попала в плен, как спасала раненых, рискуя собственной жизнью и как встретила на войне будущего мужа. Антон очень впечатлился:       — Настоящие герои. Ты так много знаешь о родных.       — Ну Поля знает ещё больше, а я что-то ещё помню с рассказов бабушки Лиды, хотя я и была тогда совсем маленькой. Бабушка с дедушкой всегда оставались людьми, никогда не кричали о своих наградах, — ответила Катя.       — Ты выросла им достойной сменой, — улыбнулся Антон. — А прошлые ошибки ты исправила.       — Спасибо, — улыбнулась в ответ Катя. — Моя любовь к тебе помогла мне.       — Я не заслуживал того, чтобы первые, самые светлые и чистые чувства, ты испытала именно ко мне, — покачал головой Антон.       — Ну вот опять ты! — всплеснула руками Катя и притиснулась к груди возлюбленного. — Мы закрыли уже вопрос о прошлом. Пусть всё былое там и остаётся. Мы извлекли для себя уроки и теперь живём дальше. Я рада, что полюбила именно тебя. Да, порою я об этом очень жалела, когда мне было больно от этой любви, в особенности когда она была безответной, но теперь всё по-другому. Мне радостно любить и быть любимой. И ты заслуживаешь моей любви. Пожалуйста, прекрати себе надумывать.       — Хорошо, — ответил Антон и крепко обнял Катю. — За всю жизнь меня никто не любил так сильно, как ты.       — И меня.       Лилия Павловна сидела на кухне и спокойно пила чай, смотря телевизор. Показывали документальный фильм о Льве Николаевиче Толстом. «Неплохо-неплохо, — думала женщина, — особенно для нашего времени. Правда не искажена, акцент больше на творчестве, чем на личной жизни, что тоже не может не радовать. Жаль только, что такие хорошие фильмы мало кто смотрит.» В этот момент Лилия Павловна услышала звук открывающегося замка. Женщина насторожилась. «Неужели что-то произошло?»       Антон, которому всё ещё было неудобно ночевать у Кати, упорно отказывался заходить в дом и жался на крыльце.       — Прекрати ребячиться, — шикнула на него Катя, — быстро в дом. Тебя никто не укусит. Давай же!       — Не пойду, — упёрся Антон и встал в дверном проёме. Катя пыталась протолкнуть его вперёд, но мальчик вцепился в наличники мёртвой хваткой. В этот момент в коридор вышла Лилия Павловна, Антон от неожиданности ослабил хватку, и они вместе с Катей ввалились в коридор, шокировав хозяйку дома.       — Антон? — удивлённо спросила она.       — Здравствуйте, Лилия Павловна, — улыбнулся Петров, пытаясь встать с пола. Лежащая до этого на нём Катя уже поднялась и отряхивала одежду.       — Здравствуй… — всё ещё не могла понять что происходит женщина. — Катя, ты решила пригласить в гости Антона?       — Ну… — девочка стала мять руки и неопределённо пожимать плечами, избегая смотреть в глаза. — Можно сказать и так. Он останется у нас на ночь.       Лилия Павловна окончательно выпала в осадок. Она смотрела то на Антона, то на дочь и не могла понять, сон это, явь или ранняя деменция.       — Катюша, — наконец произнесла учительница, — можно тебя на пару слов? Только верхнюю одежду и обувь сними. Антон, подожди, пожалуйста, в коридоре, но можешь не волноваться: я тебя не выгоню.       — Хорошо, — ответил Антон, борясь с волнением.       «Не переживай», — прошептала ему Катя, поцеловала в щёку и направилась на кухню за матерью.       — Что случилось, Катя? — строго спросила Лилия Павловна. — Ты всё-таки что-то от меня скрыла?       — Да… — неуверенно произнесла Катя и стала наматывать локоны на палец. — Но я просто не хотела тебя этим беспокоить.       — Ладно уж, — смягчилась Лилия Павловна, и Катя поведала ей тайну семьи Петровых, дополнив рассказ недавними событиями.       — Какой ужас, — прошептала ошеломлённая Лилия Павловна, — бедные дети. Но почему Антон не рассказал тебе об этом сразу?       — Ты такая смешная, мама! Это же Антон! Да и его тоже можно понять. Я наконец-то ему поверила, вот мы вместе, и тут он мне говорит «знаешь, Кать, а ещё от нас с Олей свалил отец, забрав последние деньги, а мать ушла бухать». Я бы, конечно, поддержала Антошу, но он ведь себе надумал.       — Да, это правда. А Оля у Полины?       — Да.       — Бедная девочка. Могла же действительно умереть. И что же в голове у их матери! Она дочку чуть в могилу не свела! Я не понимаю, как можно настолько безразлично относиться к собственным детям! Ведь она их девять месяцев вынашивала, рожала, видела их первые шаги, слышала их первое слово, а потом просто вычеркнула из жизни! — рассвирепела Лилия Павловна. Всё слышавший Антон был полностью солидарен со Смирновой-старшей.       — Я тоже этого не понимаю, — ответила Катя. — И сейчас Антону особенно нужны помощь и поддержка.       — Конечно. Пусть остаётся у нас сколько ему понадобится. Но вопрос с его матерью всё равно ведь придётся решать.       — К сожалению, — вздохнула Катя, — но давай хотя бы день дадим ему успокоиться, прийти в себя. Ему очень тяжело сейчас.       — Безусловно. Ему сейчас нужен отдых. Я приготовлю ужин, а ты пока займи чем-нибудь гостя, но при этом помни об УК РФ.       — Мам, — фыркнула Катя, — за кого ты нас принимаешь.       — Что ты так сразу? Просто об УК РФ помнить всегда полезно.       — Бесспорно. Ладно, пойду к Антоше, а то он там уже заскучал.       Антон мигом отпрянул от двери и попытался сделать вид, что всё это время рассматривал Катины пальто, но девочка тут же его раскусила:       — Антоша, можешь не притворяться. Я прекрасно знаю, что ты подслушивал. Ты лучше скажи, взяли ли вы с Олей с собой Документы?       — Я взял: паспорт и свидетельство о рождении, Оля только второе.       — Очень хорошо. Ты пока подожди меня тут, а я подготовлю комнату.       — Хорошо, — ответил Антон, а Катя быстро направилась к себе. К мальчику вышла Лилия Павловна. Она ободряюще улыбнулась гостю:       — Чувствуй себя как дома, Антон. Если тебе что-то понадобится, не стесняйся, спрашивай.       — Хорошо, спасибо, — ответил Антон, но женщина заметила его некоторую зажатость. Лилия Павловна по-доброму усмехнулась:       — А ты, оказывается, не всегда такой смелый, разносящий кабинеты, но бываешь и застенчивым.       Антон зарделся ещё больше. Учительница рассмеялась:       — Да я же шучу, Антон! Ну а что ты думал, от осинки ведь не родятся апельсинки. Характер Катюша унаследовала от меня.       — Я уже почти привык к её подколам, — улыбнулся Антон, — и даже отвечаю на них, так что и к Вашим привыкну.       — Не волнуйся, у Кати я её хлеб отбирать не буду. Тем более, — заговорщицки подмигнула Петрову женщина, — мы с тобой можем вместе Катюшу подкалывать.       Антон рассмеялся и довольно потёр руки.       — Ну ладно, наш коварный план мы обговорили. Теперь к делам насущным. Что бы ты хотел на ужин? Только честно, пожалуйста. Сейчас конкретно можешь не скромничать.       — Я бы хотел макароны с сыром, — честно ответил Антон.       — Бекон к ним пожарить?       — Если можно… — вновь оробел мальчик.       — Конечно, можно. Отчего же нельзя. Ты не бойся, тебя здесь никто не обидит. Если только любя, — заверила Лилия Павловна и уже собиралась идти на кухню, как вдруг её окликнул Антон и спросил:       — Лилия Павловна, скажите, пожалуйста, честно. Я подхожу Кате?       — Да, — тут же ответила женщина, — определённо. Я наблюдала вас вместе. Ваша сильная любовь друг другу и желание совершенствоваться заставляет сердце замирать. Да, вы разные, но Кате очень хорошо с тобой. Знал бы ты, как она всегда бежит к телефону, когда он звонит, потому что ждёт, что это будешь ты. И ты её очень любишь, я это вижу. Даже сейчас ты так робеешь потому, что не хочешь потеснить Катю, доставить ей неудобства. Ведь так?       — Да. Я правда очень люблю её, — закивал Антон. Лилия Павловна потрепала его по голове и ушла на кухню со словами «мы с Катей это знаем». В душе он ликовал. «Я смог понравиться Лилии Павловне! Хоть одна победа от этого дня. Быть может, все мои опасения насчёт Катюши действительно пустые домыслы.»       Внезапно Антону стало темно. Кто-то ловко снял с него очки и закрыл глаза ладонями.       — Угадай, кто, — озорно спросил кто-то и засмеялся.       — Катя, — улыбнулся Антон, — ну что за ребячество!       — Ах, ребячество! — девочка убрала ладони и подняла очки в воздух. — Вот не отдам теперь!       — А как же я тогда смогу увидеть свою красивую девушку, — грустно произнёс Антон.       — С этим аргументом не поспоришь.       Катя вернула очки. Антон увидел любимую в красном бадлоне и серой юбке со складочками. Волосы Кати были распущены, а макияж смыт.       — Ну что, — усмехнулась Катя, внутренне нервничая, — ужаснулся, увидев меня без косметики?       — Нет, конечно, — улыбнулся Антон и поцеловал любимую в щёчку, — ты для меня красива в любом виде. И, пожалуйста, не вспоминай опять про историю с каблуком.       — Ладно, ладно, — Катя вдруг сделала трагическую гримасу и заговорила жалобным-прежалобным голосом, — теперь из-за тебя придётся халат надевать, чтобы ты на меня в ночнушке не пялился.       — Что мне помешает на тебя пялиться в халате, — фыркнул Антон. — Тем более что такого в ночнушке.       — Ну ты и пошляк, — любя закатила глаза Катя. — Ну а в ночнушке действительно нет ничего такого, так что разрешаю пялиться на меня в ней.       — Спасибо за разрешение, — ответил Антон и поклонился в ноги Кате. Та расхохоталась, и они вместе за руку побежали к девочке в комнату.