Французский — язык любви

      Комната Кати была очень уютной, прибранной, однако, что скрывать, до идеального порядка Оли ей всё же чего-то недоставало, но это не делало помещение менее привлекательным. Хозяйка села на кровать и похлопала по месту рядом с собой. Антон послушно сел. Воцарилось молчание. Полную тишину нарушало лишь тикание настенных часов и будильника.       — Чем займёмся? — спросила Катя, смотря в сторону окна (чтобы Антон не увидел её красное от волнения лицо, она очень боялась оплошать и показаться ему скучной и нерадушной хозяйкой; всё-таки они не так давно начали отношения, да и Кате в любом случае банально хотелось нравиться Антону).       — Я хотел это спросить у тебя, — признался Антон с неловкой улыбкой, которая тут же появилась и на лице Кати.       — Ну, — ответила она, — мы можем посмотреть телевизор, можем поиграть в настольные игры, просто поговорить, посмотреть фотоальбом. Комнату осмотреть… Не знаю, я под вечер плохо соображаю иногда.       — Ну что ты, всё нормально. Я бы хотел выбрать всё.       — С чего начнём? — несколько игриво спросила Катя, и её глаза блеснули азартом.       — Давай с альбомов.       — Хорошо.       Катя достала фотоальбомы и, усевшись рядом с Антоном, раскрыла один из них.       — Ты не против, если я надену очки? — спросила она.       — Конечно, не против, зачем спрашиваешь.       Катя благодарно кивнула, надела очки и принялась рассказывать Антону о каждой фотографии. Это был детский альбом Кати, и мальчик про себя отмечал, что его возлюбленная с каждым годом хорошела всё больше.       — Ты всегда была очень милой девочкой, — произнёс Антон, вернувшись к фотографиям, где была запечатлена второклассница Катя.       — Тебе виднее, — пожала плечами девочка, — но по сравнению с Олей я тут ребёнок ребёнком, и очень глупым.       — Оля настолько удивительна, что не идёт в сравнение ни с кем. Да и главное не то, какой плохой ты была тогда, а какой замечательной стала теперь.       — Да, ты прав. Кстати, помнится, ты спрашивал у меня, когда пытался за мной ухаживать, когда я начала краситься. Мой фотоальбом помнит и это.       Катя отлистала несколько страниц вперёд и показала любимому фотографию годичной давности с подписью под ней «Мой первый макияж». Собственно, макияж ничем не отличался от того, который Катя делала обычно: пудра, подкрашенные тушью ресницы, спокойного цвета помада. Но для Антона Катя в любом случае была прекрасна. Он, несмотря на весь список своих прегрешений, полюбил её не за красоту, а за внутренний мир, в один момент осознав, что гнусно оклеветал её, не желая признавать, насколько она на самом деле прекрасный человек. Кате, очень долго добивавшейся привлечения внимания Антона, оно было очень приятно.       — Ты красавица, Катя, — сказал он с придыханием. — Самая лучшая девушка на свете.       — А как же Оля и Полина с Люсей? — усмехнулась Катя.       — Оля с Люсей ещё девочки, а Полину определим туда же. Всё же она тебя младше.       — И тут выкрутился, — хлопнула себя по ноге Смирнова и засмеялась. — Всё же ты бываешь очень находчивым.       — А ещё застенчивым, как сегодня сказала Лилия Павловна, — дополнил Антон.       — Я надеюсь, ты сумел произвести на неё приятное впечатление?       — А что, разве до этого оно было не таким? — испугался Петров. Катя рассмеялась:       — Видел бы ты своё лицо сейчас! Ну, конечно, было! Если что, мама нас поочерёдно считает идиотами, но ты ей всё равно нравишься. Так вот усилил ты впечатление?       — Я полагаю, да.       — Вот и славно. Фотографии мои, я гляжу, тебя заинтересовали. Надо бы и нам с тобой общую сделать.       — Когда?       — Да хоть сейчас. А что, ты думал у одного тебя есть полароид. Я, между прочим, на него несколько лет копила. А чтобы фото было душевным, я в таком домашнем виде и останусь. А ты просто сними пиджак. Будешь в рубашке. Хорошо?       — Ладно, — пожал плечами Петров.       — Побольше энтузиазма, Антоша, — скривила губы Катя, — а то будешь в чулане спать.       — Ладно, ладно. Я полон энтузиазма.       — Оно и видно.       Антон и Катя сели рядом на кровати. Теперь они думали, какую лучше выбрать позу, какой ракурс, какую мимику. Смотря на сосредоточенное лицо Кати, мальчик невольно залюбовался. Он глядел на неё такими невинными влюблёнными глазами, что, когда Катя обернулась к нему, она была настолько тронута, что посмотрела на него так же. «Это идеальный кадр», — пронеслось в голове у обоих. Катя подняла фотоаппарат и начала на кнопку. Снимки с первого раза получились идеальными, а Антон всё продолжал смотреть на возлюбленную. Катя кокетливо поправила волосы и, засмущавшись, произнесла:       — Антоша, я из-за тебя уже который раз краснею. Лучше взгляни на снимки.       — Зачем мне снимки, когда есть ты. Моя муза, моя помощь и поддержка, моя любовь…       — Мне приятно, что ты так обо мне думаешь, — всё больше робея и неуклюже пожимая плечами, говорила Катя. — Правда… Но мне так непривычно это всё слышать. Конечно, я сама виновата в том, что мне никто не говорил приятного, что меня никто, кроме мамы, не любил, но всё же для меня это всё в новинку. Знал бы ты, как сейчас часто-часто бьётся моё сердце. Сердце, которое принадлежит тебе. И я не жалею, что отдала его именно тебе, Антоша. В твоих глазах, быть может, я сейчас выгляжу легкомысленной особой, которую можно так впечатлить, растрогать комплиментами, но дело ведь не в словах, а в том, кто их говорит, в отношении говорящего. А ты очень трепетно относишься ко мне, я это вижу, вижу, что ты меня очень любишь, готов ради меня на многое. И я правда это ценю. Но всё равно очень непривычно. Вероятно, от этого факта мне ещё приятнее слышать такие слова в мой адрес.       — Ты разглядела во мне нежного и преданного? — спросил Антон.       — Да, — кивнула Катя. — И очень рада этому. Ты делаешь мою жизнь волшебной. И в то же время настоящей. Словом, ты делаешь жизнь жизнью. А ошибки совершают все. Главное выносить из них урок. Чтобы такое не повторилось. Можешь считать всё то, что я тебе сказала, чем-то большим, чем признание в любви.       — Но заслуживаю ли я этого? — усомнился Антон.       — Определённо, — не раздумывая ответила Катя. — Ты хороший человек. А иначе я бы никогда не поверила тебе.       Наступила тишина. Катя поглаживала ткань юбки, опустив глаза в пол. Наверное, никогда за все свои 14 лет она не была ни с кем столь откровенна. Но ей очень хотелось сказать это Антону. Очень. Чтобы он помнил, что, чтобы ни случилось, с ним всегда будет тот человек, который его по-настоящему любит. То есть она. Чувства и разум в кой веке раз ужились в её душе. А вот Антон всё равно не мог избавиться от сомнений. Сердцем он хотел быть со своей любимой Катей, но мозг твердил мальчику, что он её недостоин. Антону нужно было прислушаться именно к своим чувствам, они сейчас несли истину, но Петров всё равно колебался. Поняв, что пауза слишком затянулась, Антон осторожно спросил:       — Можно я тебя поцелую?       Вместо ответа Катя слегка подалась вперёд, закрыв глаза, и нежно накрыла его губы своими. Никакой похоти, никаких крамольных мыслей, развратных действий. Только нежность. Не раскрывая глаз, они нащупали руки друг друга и переплели их.       Всё могло и продолжаться дальше, если бы Антон не забыл закрыть дверь, входя в комнату, а Катя бы обратила на это внимание. В дверном проёме стояла Лилия Павловна и улыбаясь, прикрыв глаза ладонью. Женщина кашлянула, отчего влюблённые опомнились и прервали поцелуй, раскрыв глаза. Антон от неожиданности вообще свалился с кровати и чуть не утянул на пол держащую его за руки Катю, которая теперь пыталась поднять своего молодого человека.       — Во-первых, мои дорогие, — невозмутимо начала Лилия Павловна, — тема сентиментализм у нас была в конце первой четверти, вы несколько опоздали. Во-вторых, ужин готов. А в-третьих, дверь можно и закрыть.       — А в-четвёртых, — раздражённо добавила Катя, сумев наконец-то вернуть Антона на кровать, — не нужно так пугать людей, когда они целуются. Ты мне чуть Антошу не убила.       — Вот как раз этого я совсем не хотела, — заметила Лилия Павловна и направилась обратно на кухню, закрыв за собой дверь.       — Антош, — вдруг расхохоталась Катя, — чего ты с кровати-то упал! Ещё, главное, чуть меня не уронил!       — Ну так это я… — пробормотал Антон, потирая место падения. — От неожиданности.       — Да уж, — улыбнулась Катя и взяла любимого за руку. — Пойдём ужинать.       Вечерний приём пищи прошёл очень душевно, можно сказать, по-семейному. Лилия Павловна очень интересно рассказывала о своей юности, молодости, вспоминала курьёзные случаи из педагогической практики. А Катя то и дело бросала любимому беглые игривые взгляды, на которые он старался тут же отвечать. Лилию Павловну это очень умиляло. Антон давно не был в такой тёплой атмосфере, и ему очень не хотелось её покидать.       Потом, поблагодарив Лилию Павловну за ужин, влюблённые направились обратно к Кате в комнату. «Как они любят друг друга. Юная взаимная любовь так прекрасна. Я не допущу того, чтобы в дело Петровых влезли третьи лица, а у Антона и Оли были проблемы. Я сделаю всё что в моих силах», — твёрдо решила Лилия Павловна.       Когда Катя и Антон проходили мимо телефона, он вдруг зазвонил.       — Да? — взяла трубку Катя.       — Привет, — весело произнесла Полина, что тут же обрадовало Смирнова. «Значит, у них всё хорошо.» — Я звоню сказать, что с Олей всё в порядке, вот сейчас будем ужинать.       — А мы уже поужинали. У нас тоже всё хорошо. Ладно, не будем отвлекать.       — Мы вас тоже. Пока!       — Это Полина звонила, очень радостная, — сообщила Катя, повесив трубку. — С твоей сестрой всё прекрасно. Мы можем со спокойной душой продолжить наше совместное вечернее времяпрепровождение.       — Ага, — улыбнулся Антон, у которого отлегло от сердца. Он очень боялся, что с сестрёнкой может что-то случиться.       Влюблённые поставили на фотографиях сзади только свою подпись и отдали друг другу. Потом они включили телевизор (вновь показывали «Девушку без адреса») и сели разгадывать кроссворд.       — 12 по горизонтали, — прочитала Катя с ручкой во рту. — Название солей щавелевой кислоты.       — Я не знаю, — пожал плечами Антон. Катя нахмурилась:       — Оксалаты! Ничего не знаешь!       — Вообще-то, — напомнил Петров, — мы органику ещё не проходили, а щавелевая, как я слышал, кислота органическая.       — И двухосновная… — пробормотала Катя, понимая, что на этот раз она накричала на Антона ни за что. Но мальчик вовсе не собирался раздувать ссору, упиваясь своей правотой. Он уступил ей. И Катя это оценила. «Ему действительно важны отношения со мной…» Антон прочёл благодарность в улыбке любимой, и она продолжила:       — 15 по вертикали. Автор «Дамы с собачкой».       — Да блять… — простонал Антон.       — Так! — Катя вся мигом взвилась и поставила руки в боки. — Что мы говорили о мате?       — Употреблять только когда уместно, — произнёс скучающим голосом заученный текст мальчик. — Но ведь сейчас как никогда уместно! Я помнил, но забыл!       — Я дам тебе подсказку, — теперь уступила Катя. — Этого автора очень много читает твоя сестра.       — Чехов?..       — Да! — радостно воскликнула Катя. — Мы решили весь кроссворд!       — Это действительно хорошая новость.       Фильм тем временем кончился, зазвучала песня «Здравствуй, как ты живешь?» Катя встала, оправилась и, гордо подняв голову, холодно произнесла:       — Сударь, быть может, нам потанцевать?       — Сударыня, — подыграл Антон, — но не кажется ли Вам, что это несколько не вальс?       — Я Вам так скажу. Некоторые сумеют и из чарльстона сделать вальс.       — А Вы умеете танцевать чарльстон? — удивился Антон.       — Это Вам предстоит узнать впоследствии, — загадочно произнесла Катя, а затем вышла из роли и, махнув рукой, произнесла. — Короче. Давай танцевать, а то скоро песня закончится.       — Ну, давай.       Люся была права: та тренировка с ней действительно пригодилась Антону, и вот они с Катей уже медленно плыли в танце под хорошие слова старой песни. Обвив руками шею любимого и положив голову ему на грудь, Катя томно вздохнула и прошептала:       — Это лучший день в моей жизни.       — В моей тоже, — прошептал в ответ Антон, и их губы вновь соприкоснулись. Кто-то скажет «да хватит уже этих поцелуев каждую секунду», но им хотелось этого. И не из-за пошлых желаний, не из-за стремления самоутвердиться. Нет. Они просто хотели показать свою любовь в том числе и таким способом, никому от поцелуев не делая плохо. «А кто вдруг увидит нас, — рассудил Антон, — пусть не пялиться.»       Потом влюблённые сыграли в несколько настольных игр, очень душевно поговорили и уже стали готовиться ко сну. Катя показала любимому его комнату (в прошлом там жили родители Лилии Павловны, о чём свидетельствовали старые вещи и фотографии, но Антону эта комната показалась очень уютной), после чего ушла к себе, напоследок поцеловав Антон в щёку со словами «спокойной ночи, мой милый. Очень люблю тебя». «Я тебя тоже», — ответил Антон. Лилия Павловна снизу тоже пожелала гостю спокойной ночи, после чего дом Смирновых погрузился в тишину, но не гнетущую, а, наоборот, уютную, будто бы приятно обволакивающую, как пуховое одеяло. Тем не менее Петров всё равно думал о том, что доставит Кате и Лилии Павловне множество проблем и неудобств из-за своей мамаши. Он хотел уберечь семью любимой от всего этого. Антон уже хотел в очередной раз развить мысль о том, что Катя ещё пожалеет о том, что связалась с ним, но в итоге сон оказался сильнее, и Петров заснул. Но что же он задумал? Учитывая подобные мысли, какую-то глупость… Ошибку.