***
10.V.1936 (20 часов 17 минут)
Королевство Италия, одетый в привычную и уже родную фашистскую серо-синию форму и узнаваемую издалека феску с орлом, направлялся в камеры содержания наиболее опасных преступников. Темницы. У входа его встретил молчаливый охранник. Он тут же отсалютовал своему лидеру, вытянувшись по струнке. Обменявшись с ним парой слов, охранник вручил стране зажжёную лампу и ключи — дескать, освещение очень тусклое и может перестать работать в любой момент. Итальянец взял её и направился вглубь камер. Без охраны, ибо был уверен, что находящийся при смерти мужчина, кое-как дышащий и кашлявший кровью, вряд ли сможет что-нибудь ему сделать. Королевство остановился перед последней камерой, уже слыша за дверью глухой кашель. Он вставил ключ в замок и, медленно прокрутив его, отворил дверь и вошёл внутрь. Узник тут же прекратил кашлять. Он повернулся в сторону дверного проёма и увидел своего мучителя. Победителя этой войны. Он выглядел идеально, Эфиопия не скрывал этого. Его безупречный образ сильно контрастировал с его: изорванный военный китель, протёртые сапоги, измазанные в крови и песке, грязные волосы и уже смирившиеся, потемневшие зелёные глаза. На лице, так же, как и на одеянии, были следы грязи, пота и уже засохшей крови. Империя попытался протянуть к Королевству руку, вымазанную красной жидкостью, но не смог сделать даже такого простого действия. Вместо этого он опёрся руками о стол, что стоял позади него, и с вызовом посмотрел прямо в кроваво-красные глаза итальянца. Тот невольно съёжился под его пристальным взглядом. В нём не было ненависти, как он ожидал. Лишь отчаяние, смешанное с грустью и покорностью. — ኣብ ኢጣልያ እንደገና ብምርኣየይ ተሓጐስና ። — Начал империя, закашливаясь практически на каждом слове. — Это ещё что за наречие? Амхарский? — Удивлённо спросил фашист. — Тигринья. Язык народа… — Он зашёлся в очередном приступе кашля и выплюнул сгусток крови. — Тыграй. — Тигринья… — Медленно произнёс итальянец. — Ты меня проклял, басурман? — Нет, я… Кхе-кхе… Сказал, что рад тебя видеть. — Буду надеяться, что это так. — Зачем ты… Кха… Пришёл сюда?.. — Война окончена. Твои войска сложили оружие, а твой император бежал из страны. Дуче объявил о том, что отныне Эфиопия — часть Итальянской империи. Так почему же ты рад меня видеть, иноверец? — Я не… Иноверец. Я — христиа… Кхе! Христианин. Такой же, как ты, только православный. — Заявил Эфиопия, вытирая кровь с губ тыльной стороной ладони. Королевство не мог в это поверить. Он никак не думал, что в Африке есть оплот христианства. И этот оплот — его враг, с которым он бился целый год. — Я уважаю тебя, даже несмотря на то, что ты мой… Ты мой… Кхе! Враг. И что ты использовал такой нече… Нечестивый способ устранения преград. Ты нарушил закон… Кхе-кхе… Использовав эту химию… И отравил меня ею. Но я прожил очень много, пора и мне на… Покой. Но мой… Кха! Народ не сдастся. Твоя оккупация не продлится до… Долго. — Ха!.. — Италия поставил лампу на стол и подошёл ближе к узнику. К слову, они были почти одного роста, но каким-то образом победителю удавалось смотреть на африканца сверху вниз, и это притом, что второй имел гораздо более крепкое телосложение. — Тебе никто не помог. Лига Наций оказалась глуха к твоим мольбам. Тебя оставили подыхать от фосгена, как ненужную псину. Даже собственный император кинул на произвол судьбы. — Лига Наций… Бесполезна. Но запомни мои слова: однажды ты познаешь всю боль, эту боль… Кхе… Когда у тебя всё отнимают… И Муссолини… Таких, как он… Кха! Ждёт один конец — свержение и смерть. — Да как ты, жалкий негр, смеешь оскорблять!.. — Но он не успел договорить. Империя согнулся от очередной судороги, и его вырвало прямо на пол. Италия почувствовал отвращение и, внезапно, жалость. Ему хотелось хоть как-то облегчить боли несчастного узника. — У меня мало времени. — Эфиопия опять вытер рот ладонью и выпрямился. — Я чувс… Чувствую, что… Кхе-кхе… Умираю, разлагаюсь. Я лишь хочу пожелать тебе — Он подошёл к фашисту почти вплотную и положил чистую руку с мозолистыми пальцами на щеку Королевства. Тот почему-то не отдёрнулся, хотя должен был. — удачи в своей прекрасной, но, увы… Кха! Несбыточной мечте. И лидер твой… Пусть не слушает кого попало, а то… То плохо кончится. Послушай старика. — Империя отстранился. Ноги его подкосились, и он упал на жёсткую койку. — Мой народ… С ним всё будет хорошо, я это… Кха… Точно знаю. — Ты слишком живуч. Будь ты обычным человеком, умер бы уже на следующий день, получив такую чудовищную дозу фосгена. Так что не надо мне тут… Не смей умирать! — Итальянец сказал это так, словно действительно беспокоился о военнопленном. — А народ твой дохнет пачками от рук моих солдат. И, кстати, выходцы из Эритреи и Сомали хорошо помогают им в этом. — У тебя плохо… Получается лгать. Если я… Кхе… Проиграл, это ещё не означает, что ты, кха! Выиграл. — На это мы ещё посмотрим, великомученик ты наш! Встретимся на суде, Эфиопская империя. — Королевство взял в руку лампу и вышел из камеры, не зная, как реагировать на этот странный диалог. И последний. — Вряд ли доживу… — Последнее, что он слышал, когда отдалялся от камеры побеждённого. И Италия до сих пор не понимает, что значало это странное прикосновение, но оно очень долго чувствовалось позже. Несколько дней, не меньше. — «Всё же проклял.» — Думал мужчина тогда. Эфиопская империя не дожил до завтрашнего дня. Наутро в камере нашли лишь кучку праха.***
— Охереть… — Удивлённо промямлил охотник. — А его слова-то были пророческими… Королевство предпочёл промолчать и кинуть на Венгрию злобный взгляд исподлобья. — Кхм… Раз уж мы заговорили о Эфиопии, то… Мне вспомнилась история уже после его смерти… — Неуверенно сказал мадьяр. — Мы ещё тогда вместе с тобой и Рейхом со Штатами, Францией и Великобританией поругались. — То злосчастное собрание? — Да, именно оно.***
13.V.1936 (11 часов 2 минуты)
Великое Собрание Всех Государств было перенесено на десять дней вперёд, ибо здание, в котором они собирались, находилось на ремонте. — Вы вообще понимаете, что на Ваших плечах лежит смерть Эфиопии?! — Чуть ли не кричал Великобритания, да так, что даже США временами вздрагивал. — Вы, Италия, нарушили все мыслимые и немыслимые правила, применив запретное оружие! Вас смело можно отправлять под трибунал! Италия вскочил со своего места и упёрся руками в стол. Начал сверлить несносного британца своим фирменным взглядом. — В этом есть и Ваша вина! Эфиопия просил, умолял вас помочь ему, но вы все просто проигнорировали его! Вот теперь и живите с этим! — Я ужасно недоволен политикой Муссолини! Думаю, не я один хочу прекратить это безобразие! У Вас в стране открытая диктатура, агрессивная политика и полное отсутствие прав у человека! На эту реплику итальянец ответил едким «И что?» и безумной улыбкой. — Народ доволен своим положением. Он ликует, когда слушает выступления деятелей Национальной Фашистской Партии. И я не хочу нарушать его счастье. — Да Вы… Вы!.. Просто неотёсанное и невоспитанное отребье, раз говорите такое! — Осуждающе воскликнула Франция. — Хотите проблем?! — Королевство угрожающе поднял правую руку и сомкнул ладонь в кулак. Он уже хотел начать очередной раунд споров, если бы его левую ладонь не накрыла ладонь его соседа. Холодная, в чёрной перчатке, с длинными узловатыми пальцами. Ладонь Третьего Рейха. — Мой многоуважаемый итальянский коллега, я бы не советовал Вам совершать необдуманных действий в адрес фройляйн Франции, это может вылиться в необратимые последствия. — Спокойно сказал он, не убирая руки. — Уберите. Руку. — Медленно проговорил мужчина, тяжело дыша. — Я знаю, что Вы поставляли Эфиопии оружие, чтобы воспрепятствовать моему влиянию в Австрии. Рейх нарочито медленно убрал ладонь и слегка улыбнулся, прищурив холодные голубые глаза. — А Вы вообще молчите! Вас никто не спрашивал! — Заявил Соединённое Королевство. — Уважаемый Великобритания, не могли бы Вы наконец-то заткнуться! — Не выдержал Венгрия и стукнул кулаком по столу. — Вашими криками Эфиопию не вернёшь! — Ах Вы, регентский нахал! И весь спор, который почти сошёл на нет, теперь откатился к самому старту. Да уж, тогда все знатно переругались между собой, на Италию наложили санкции и признали агрессором, обвинив его и Муссолини чуть ли не во всех смертных грехах. А потом, уже после того, когда все разошлись, в одном из коридоров Венгрия заметил очень интересную картину…***
— Только попробуй рассказать! — Фашист показательно сжал кулак и нахмурил брови. — Нет уж, рассказывай! Мне уже интересно. — Перебил его Японская империя и многозначительно улыбнулся. — Интересно, что же там такое запрещённое… — Болгария с любопытством ждал продолжения, остальные же услужливо молчали. — Так вот… — Наконец сказал мадьяр, а итальянец издал глухой усталый стон и потёр переносицу.***
Хортистская Венгрия всего лишь хотел поговорить с Третьим Рейхом и Королевством Италией, обмозговать произошедшее. Но вместо этого узрел странную картину: эти двое как-то странно пялились друг на друга и при этом о чём-то беседовали. Очень тихо, практически шёпотом. Венгр осторожно выглянул из-за стены и прислушался. — …Вы знаете, чем это может закончиться. Если Вы продолжите как-то помогать моим неприятелям, то наши многоуважаемые вожди не заключат никакие договоры, и нашему союзу не бывать. А также советую пойти мне навстречу. Измените мнение насчёт Австрии, тогда и мы пойдём к Вам с распростёртыми объятьями. — Этому не бывать! Пока Муссолини не прекратит пытаться увеличивать свою сферу влияния в Австрии, мы не сможем прийти к консенсусу! — Вы сами виноваты в том, что ухудшили отношения с дуче. Не стоило убивать Дольфуса! — Он укоризненно показал на него пальцем. — Он сам напросился. — Хладнокровно сказал нацист. — Хм… — Королевство подошёл к нему почти впритык и с важным видом стал поправлять воротник его кителя. — Знаете, мы могли бы стать прекрасными союзниками. — Игриво прошептал он, как бы невзначай касаясь его шеи. — Вы гораздо лучше Вашего предшественника — Веймарской Республики. И красивее… Но где дуче, там и я. И я никогда не пойду против него, чтобы мне не говорили. — Не переживайте, Ваш вождь изменит своё мнение… — А Вы интриган, я смотрю. Со стороны это выглядело очень странно и… Интимно, что ли? Венгрия не мог больше просто стоять и пялиться, поэтому пошёл к ним уверенным шагом. — Кхм-кхм!.. — Он показательно прокашлялся. Италия тут же отскочил от Рейха, как ошпаренный. — Простите, что помешал вашим… — Венгр даже не знал, как это назвать. — Вы что, подсматривали?!.. — Прошипел фашист. — Ну, да… — Послушайте, я знаю, как это выглядело со стороны, но между нами ничего нет! И не будет. — Он взглянул на Третьего. Тот только молча кивнул. — Мы с многоуважаемым Третьим Рейхом просто обсуждали кое-что личное. — Я Вас понял. Я всего лишь хотел обговорить ситуацию из-за Эфиопской империи. — Послушайте, я буду крайне рад выслушать все Ваши просьбы и претензии ко мне, но чуть позже. У меня очень мало времени. — Нет, Вы не поняли, я… Но тут показалось лицо четвёртое: из-за поворота неожиданно показался не кто иной, как Советский Союз. — Италия, позволите… — Сказал он своим басистым голосом, подходя ближе. — Да, я Вас слушаю. — Вы знаете мою реакцию на данную ситуацию, и я хочу сделать предупреждение. Не лезьте на рожон, это плохо кончится. Я не хочу иметь с Вами конфликты, но Ваша агрессия не приведёт Вас к чему-то хорошему. Эфиопия должна сохранять суверенитет. — Этого не будет. — Резко отрезал он. — Я целый год боролся с ним и не собираюсь предоставлять ему независимость. Эфиопской империи больше нет, есть только Итальянская Восточная Африка! Arrivederci. — С этими словами он развернулся и ушёл, не проронив больше ни слова, оставив после себя три недоумевающие страны.***
— О-хо-хо! — Посмеялся Яи. — Не знал, что ты у нас с голубизной. — Я не пидор! — Яростно прошипел фашист. — Таким образом я просто хотел посмотреть на его реакцию. — Я заметил, что все самые охуенные истории связанны именно с фашистскими режимами. Кто хочет продолжить? — Спросил Венгрия. — О, я хочу! — Вызвался Хорватия. — Как-то раз… Но продолжать посиделки у костра было не суждено. Румыния неожиданно проснулся и поднялся. Его цвет глаз изменился. Теперь они были красными, почти такими же, как и у Итальянского Королевства. — Италия? Независимое Государство Хорватия? Болгария и… Венгрия. — Он медленно обвёл взглядом всех присутствующих. — Простите, но что произошло? Я ничего не помню… — Как «что»? — Японец был вне себя от радости. Сыворотка работает! — Ну, мы нашли тебя и предложили вступить в «ось». Ты сказал, что подумаешь, но потом случайно ударился о камень и потерял сознание. Но у тебя уже всё зажило, ты же страна всё-таки. — Тут же соврал он. Румын задумался. А Словакия охерел от того, что ему врут прямо в лицо и ни капельки не смущаются! Ему так хотелось сказать правду, но он молчал, потому что понимал, чем это может закончиться. Эта штука… Действительно изменила его сознание?!.. — Это уже не так важно. — Проговорил итальянец. — Ты теперь снова с нами, но я так и не услышал твоего окончательного решения. Ты согласен идти дальше или нет? — Хм… Согласен. Мне надоело сидеть здесь и ничего не делать. Спасибо, что предоставили мне возможность присоединиться к Вам! — Он протянул руку, и Италия пожал её в ответ. — Каков план? — Я объясню его, когда соберу всех членов альянса. Впереди нас ждёт только Таиланд, а затем и сам Третий Рейх. — Многоуважаемый Третий Рейх смог выжить? — Королевство почему-то этому не удивился. — И где же он? Неужто в Аргентине? — Угадал. В Аргентине, это несомненно. Как только все будут на месте, ты мы начнём по-настоящему действовать, а не просто бегать из одной страны в другую. Я позабочусь, чтобы вы вернули себе свои законные территории. Но нам всё равно следует быть очень осторожными. Теперь, когда нас ищет чуть ли не весь мир, опасность поджидает на каждом углу. Я буду надеяться, что никто из вас — Королевство осмотрел свою «команду». — не предаст фашистские идеалы. В противном случае, того, кто всё же предаст, мне придётся убрать из этой игры. ПСР усмехнулся про себя. — «Мы ещё посмотрим, кто кого уберёт, чёртов фанатик.»