***
Германия сидел в своём кабинете, подписывая очередной указ. Линда тихо печатала на клавиатуре в другой комнате. Спокойствие, умиротворение. Он даже на несколько минут забыл, что по миру шастают убийцы-фашисты. Но из хорошего настроения его вывел звонок стационарного телефона. — Deutschland auf der Kommunikationslinie. — Германия, здравствуйте! Говорит Аргентина. — «Аргентина?.. Зачем он звонит мне?..» — Подумал немец и добавил спокойным голосом: — Я Вас слушаю. — У меня произошла весьма странная ситуация. Мне кажется, она как-то связана с… Вашей целью. — Что произошло? — Нетерпеливо сказал ФРГ. — Мне только что звонила Таиланд… Она сейчас у меня в стране, ищет, э-э-э… Спрятанные сокровища нацистов. Но то, где она их ищет… Мне кажется, это просто для отвода глаз, ведь там, где она разбила лагерь, давным-давно откопали и увезли все спрятанные реликвии. Да и зачем ей их искать-то? Но не в этом суть. Суть в том, что она позвонила мне и начала мне угрожать… — То есть как?! — Так! — Аргентинец потёр переносицу и прикрыл глаза. — Сказала, что если я не помогу ей что-то или кого-то найти, то она… Сольёт всему миру кое-какие фотографии, которые я очень долгое время целенаправленно скрывал. — Хм… Если Вы не хотите, чтобы компромат обнаружили, то советую подчиниться её требованиям. — Да, я так и сделаю. Но мне всё равно кажется, что что-то не так… — Но сейчас же у Вас нет никаких доказательств… Давайте так: если вскроются новые подробности, то звоните мне. Хорошо? — Отлично. До свидания. — Слишком грубо ответил Аргентина и сбросил трубку. Германия положил телефон и продолжил работать, но какое-то странное чувство тревоги поселилось в его душе и всё никак не хотело отпускать. Что Таиланд забыла в Южной Америке, зачем она там, почему делает вид, что ищет какие-то сокровища?!***
Бам! Бутылка разлетелась вдребезги. Солдат прищурился и снова прицелился. Бам! Пуля вылетела из пистолета с бешеной скоростью, но, увы, вторая бутылка осталась цела. — Не умеете Вы целиться, рядовой. — Королевство выстрелил в эту самую бутылку и попал точно в цель. Она раскололась на тысячи осколков. — Какой же из Вас солдат тогда? Только десять утра, а в лагере уже идёт лютый кипиш. Бо́льшая часть «оси» уже проснулась, но некоторые предпочитали ещё понежиться в постельке. Италии сразу приглянулся молодой низкорослый солдат, стреляющий по бутылкам из пистолета. Он подошёл к нему и просто стал смотреть, ничего не делая. Казалось, солдат его вовсе не заметил или попросту игнорировал. — А Вы умеете? — Спросил он, поворачиваясь к фашисту. Тот молча достал пистолет и выстрелил. Пуля пронзила третью бутылку, и она раскололась. — Как видите, опыт даёт о себе знать. — И давно Вы так… Натренированы? — В его голосе слышалась неприкрытая усмешка, но итальянец почему-то не разозлился, лишь усмехнулся в ответ и сильнее сжал рукоятку. — Скажите, рядовой, Вы когда-нибудь теряли близкого Вам человека? — Да. Дядю. А к чему этот вопрос? — А к тому, что трудности делают нас сильнее, солдат. Нужно лишь суметь пройти их, и все пути будут открыты. Но не каждому это дано… Вы потеряли дядю и смогли встать на ноги, а я потерял всё, что имел. Результат Вы видите перед собой. — Вы хотите власти? — Конечно. И плевать, как я её получу. — Тогда я Вас разочарую: такой, как Вы, никогда не сможет её удержать. — Хах, наивный… Власть можно удержать лишь одним способом… — Он вновь прицелился и выстрелил, попав точно в цель. — Страхом. — С этими словами он неспеша ушёл, а солдат не решился его преследовать. Вместо этого он решил как следует поразмыслить над его короткой речью и собрать осколки, ведь бутылок больше не было.***
Королевство вошёл в палатку Таиланда. Она сидела за столом и заполняла какие-то документы. — Ты обещала позвонить Аргентине. — Его голос прозвучал слишком резко, и женщина невольно вздрогнула. Вот те на! Ни «здрасьте», ни «как дела». Вот это прямолинейность, конечно… Тайка оглядела пришедшего с ног до головы, ещё раз отметив, насколько же он хорош. — И я позвонила ему. Мы сможем встретиться только в четыре. — Ну, это лучше, чем никогда. Мне ещё нужно сделать парочку дел… Не буду тебе мешать. — Мужчина уже собрался уходить, но женщина его окликнула: — Нет! Не уходи… Пожалуйста. — Тайка встала со стула и подошла к нему. — Я… В общем… — Она смутилась, а на её щеках выступил лёгкий румянец. Фашист поднял бровь и вопросительно посмотрел на неё. Он уже понимал, к чему это ведёт, и от этого ему было немного паршиво на душе. Она же так расстроится, когда он откажет… — Ну же, говори. Время не резиновое. — Я давно хотела сказать… Во время войны мы так ни разу и не увиделись, но теперь, спустя столько лет… Да, мы знакомы всего пару дней, но этого мне оказалось достаточно для того, чтобы осознать, что ты мне нравишься в… Романтическом плане. — Она виновато отвела взгляд, будто стыдясь. Но тут же вновь взглянула на мужчину, когда услышала, что он усмехнулся, а затем по-настоящему рассмеялся. — Что в этом смешного?.. — Ничего. Просто… Это так опрометчиво — влюбиться в такого, как я… Чисто из-за внешности, ведь так? Сиам лишь поджала губы и отвела взгляд с его лица на ноги в поношенных, но явно ещё крепких сапогах. — Ну же, Таиланд, — Он положил свои руки на её плечи и заключил в объятия. Женщина даже не знала, как реагировать, когда уткнулась в его грудь. Она почувствовала резкий запах дешёвых сигарет, такого же алкоголя и чего-то ещё — непонятного, неведомого, чисто мужского. С одной стороны, она была неимоверно рада столь близкому контакту, но с другой… Было в этих объятиях что-то удушающее и крайне неприятное. Королевство по-собственнически погладил её по голове, провёл рукой по густым волосам. Тайка подумала, что сейчас растает. То ли от наслаждения, то ли от внезапного желания выбраться из цепких рук «любимого». Но она осталась послушно стоять на месте, чувствуя, что колени предательски дрожат. — не унижайся предо мной так. Я ведь с самого начала это знал. — Его голос звучит уверенно и… Совсем безразлично, бездушно. — Знал?.. — Женщина весьма удивилась и немного расстроилась, услышав это предложение. — Мне достаточно было увидеть твой взгляд. Так не смотрят на безразличных и на друзей. А окончательно я убедился в том, что ты неровно ко мне дышишь, когда ты рассматривала мои руки вчера ночью. — Он продолжал гладить её по голове, а она была готова провалиться под землю из-за нахлынувшего стыда. Таиланд не смогла вымолвить в ответ ни слова, вместо этого она лишь немного нервно дышала ему в грудь и почти что плакала, потому что уже понимала его ответ. Он же решил «добить» её лекцией: — Пойми, ты очень даже ничего, но мы не сможем быть вместе, понимаешь? Ты толком даже не знаешь меня, тебе так нравится лишь моя оболочка, не душа. Мы фактически на войне, а здесь нет места чувствам и всему остальному. Все, что ты чувствуешь ко мне — не взаимно. И никогда не будет взаимно. Но, знаешь, — Италия перестал её обнимать, отошёл на шаг и погладил по щеке тыльной стороной ладони. — я могу с тобой переспать, может, ты тогда умеришь свой пыл. — Нет! — Она отшатнулась от него, как от прокажённого. — Какой смысл с кем-то спать, если не чувствуешь взаимной любви? — Вот и я говорю: никакой. Но я так долго не испытывал тепла женского тела, а тут ты со своей ненужной любовью. Так почему бы и нет? — Знаешь, я бы с радостью легла к тебе в кровать, если бы чувствовала взаимность. Но нет. Он усмехнулся и завёл руки за спину. — Что ж, я уважаю твой выбор и настаивать не собираюсь. Она облегчённо выдохнула и вытерла лоб. — Ты прости, что так получилось… Я понимаю, что чувства могут быть невзаимными. Пожалуйста, давай больше не разговаривать об этом. — Как скажешь. Мне ещё надо решить дело с одним человеком, поэтому… Прощай. — И он вышел из палатки, не проговорив больше ни слова. Он не видел, как женщина упала на койку и молча рыдала от невзаимной любви. Как она вообще могла подумать, что у них что-то может получиться?! Прав был Японская империя, когда говорил ей в сорок втором: «не стоит идеализировать объект своего воздыхания».***
— Послушай, Луиджи, — Именно «Луиджи», а не просто «Луи». — ты — умный мальчик, ты должен понимать, что я не могу просто отпустить тебя. Ты выполнил своё дело, теперь ты лишь обуза для меня. Они стояли довольно далеко от лагеря, посреди тёмного и густого тропического леса. Именно здесь и решалась жизнь пилота. — Я понимать. Вы вправе делать со мной всё, что хотеть. В этом мире меня всё равно ничего не держать. — Всё, что угодно?.. — Фашист достал пистолет и перезарядил его. — Тогда я совершенно спокойно могу пристрелить тебя, верно? — В-верно… — Парень не понял, почему вдруг заикнулся и невольно попятился назад. — Я в первый раз не хочу убивать человека… Удивительно. — Он направил на него ствол, но не выстрелил. — Знаешь, мы с тобой прошли такой долгий путь, а теперь… Ты просто сдохнешь. Даже жалко немного. — Может, я наконец-то встречусь с padre, как говорить церковь… — Ты — самое невинное существо, что я встречал на нашей грешной земле. Я долго не верил, что такие существуют, но я… Нашёл тебя. Спасибо «сынку», разумеется. Луи тихо добавил: — Я тоже быть рад с Вами познакомиться, господин Regno D'Italia. Я быть честь умирать от Вашей руки. — На глазах невольно выступили слёзы. — Надеюсь, господин Terzo Reich найдётся. Когда Королевство молча зашёл к нему в палатку, Луи понял: пора. И вышел с ним сначала из палатки, а после из лагеря. Он сейчас умрёт, это нельзя отрицать, и умрёт он в привычной форме пилота, перепачканной кровью и грязью. В двадцать семь лет. Слишком наивный и добрый для такого возраста. Может, даже хорошо, что умрёт так рано. И на похороны к нему вряд ли кто-нибудь придёт. Даже тётка, если вообще ещё помнит его. Хотя какие похороны?! Его, наверное, даже не станут хоронить. Так и оставят гнить в лесу, а плоть сожрут дикие звери. — Передай дуче, что фашизм не умер и никогда не умрёт. — Италия взглянул на него последний раз и спросил: — Последнее слово?.. — Обязательно передать. Прощайте. Раздался выстрел, и в душе мужчины в миг что-то оборвалось. Какие-то диковинные птицы вовсю заголосили и поднялись в воздух. Спустя секунду слышится мерзкий звук падающего тела. Королевство даже не смотрит в его сторону, лишь убирает «Беретту» в кобуру и поспешно уходит, смотря на яркое Солнце, пробивающееся сквозь густые кроны деревьев. Паренька расстреляли в районе одиннадцати. Хороший пацан был…***
— Подполковник, докладываю! — Рядовой вбежал в палатку Янга и отдал честь. — К югу слышали какой-то шум, похожий на выстрелы. — Ну так проверьте, чего стоите? — Не надо ничего проверять, это я стрелял. — Сзади, как гром посреди ясного неба, появился фашист. — Осмелюсь спросить, в кого? — Спросил Клахан. — Помните того пилота из Европы, который был со мной? — Да. — Я убил его. Для конспирации. Он слишком много знал. — Неужто это было настолько… Необходимо?.. — Да. Скажите каким-нибудь солдатам, чтобы взяли лопаты и похоронили его. Только пусть не ставят каких-то опознавательных знаков. — Хорошо. — Он взглянул на рядового, который неловко переминался с ноги на ногу. — Позови с собой товарища, возьмите лопаты и закопайте парнишу. Ты всё слышал. Солдат сглотнул. — А где тело-то искать? — На юго-востоке. Выйдите из лагеря и пройдите метров сто. — Проинструктировал итальянец. Рядовой кивнул в ответ. — Свободен. — Сказал подполковник, и солдат выбежал из палатки. — Он был давно с Вами? Италия не сразу понял, что речь о Луи. — С самого начала моего всемирного путешествия. Мне его мой званый «сын» предоставил. — И… Вам его жаль? Простите, просто у Вас такие глаза, будто сейчас Вы расплачетесь. — Пф… Где это видано, чтоб я плакал из-за какого-то человечишки? — Он и вправду почувствовал, как из глаз начинают медленно идти слёзы, устремляясь вниз, стекая по щеке к подбородку, капая на деревянный настил. Клахан пожал плечами и продолжил заполнять документы. — Вы плачете. Мужчина прорычал что-то нечленораздельное в ответ, Янг различил лишь «и без тебя знаю, умник», после чего гость ушёл.***
Японская империя сидел у порога своей палатки и задумчиво крутил ножик, взятый у какого-то солдата. Мысли смешались в одну большую кучу. Не исключено, что уже сегодня они встретят Рейха, но… Что дальше? Что делать с этой странной привязанностью к Таиланду? Он уже знал, как вернëт себе власть и что сделает с родной страной, но не знал, удастся ли ему выжить на международном поприще. Мимо как-то слишком быстро прошёл Италия, и империя, умирая от скуки, двинулся за ним. — Хэй, союзничек! Куда ты так торопишься? Тот обернулся, и японец подметил, что глаза у него заплаканные. — Ты что, плакал? — Да, я плакал, японский ты пидорас! А что мне ещё нужно было делать, когда я собственным пистолетом застрелил того, кто был с нами с самого начала?! — Так, стоп, ты убил Луи? Он промолчал в ответ. — Ясно всё. Хороший парень был. Жалко его. — Азиат явно расстроился, но тут же приободрился: — Стало что-то известно о Рейхе? Королевство небрежно махнул рукой. — Таиланд договорилась встретиться с Аргентиной в четыре часа. Что дальше будет — неизвестно. — Понятно… Ну, ты это, крепись. — Он похлопал его по плечу. — Он всё равно бы умер. Фашист отдёрнулся и зашёл внутрь палатки, после чего грохнулся на свободную койку. — Я всё уладил с Таиландом. Мы не будем с ней парой, так что прекрати ревновать. — Мужчина отвернулся к стене. — Разбуди, когда начнётся какая-нибудь движуха. Япония удивлённо посмотрел на него, но ничего не сказал в ответ. Вместо этого он вышел на улицу и пошёл к тому самому солдату, у которого взял нож, чтобы вернуть ему оружие. А Королевство всё лежал и лежал, пытаясь заснуть и понимая, что вновь совершил роковую ошибку — привязался к человеку.***
— Хэй, дружище! Просыпайся! — Яи настойчиво толкнул его в бок. Не видя никакой реакции, он просто столкнул Италию на пол, и тот сразу же проснулся и потёр спину. — Ай, блять!.. Ну что ж ты творишь-то?! — Быстрее приводи себя в свой типичный пафосный вид, там Аргентина приехал! — Что?! Уже?! А что ж ты сразу не сказал?.. — Он подскочил с пола и поспешно пригладил волосы, проверил наличие пистолета, засучил рукава и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Слишком уж жарко, хотя с улицы было видно, что уже вечереет. — Puttana, я со смертью этого человечишки позволил выбить себя из колеи… — Ничего страшного, я тоже плакал, когда моя любимая фаворитка внезапно умерла от СПИДа. Идём. — Они вышли и двинулись к палатке Таиланда. Там уже стояли почти все солдаты и с любопытством заглядывали внутрь. Как только они увидели бывших стран, то сразу расступились, и дуэт осторожно посмотрел туда. Внутри царила очень странная картина: в центре стоял Аргентина, а за его спиной Венгрия, что направлял дуло ружья ему в спину. Возле правой стены были НГХ и Болгария, которые держали в заложниках охрану страны, направив на двух здоровенных лбов что-то, похожее на дробовики. У левой стены, скрестив руки за спиной, стояли подполковник Янг и Румыния. Сама Таиланд находилась напротив Аргентины и грозно смотрела на него, задавая какие-то вопросы. — Отвечай, от этого зависит твоя жизнь! Говори: ты знаешь, где он?! — Что здесь происходит? — Италия вошёл внутрь, сорвав «допрос». — Ох, а вот и ты! — Радостно воскликнула Таиланд, а Аргентина взглянул на него глазами, полными ужаса. — Да вот, он отказался выдавать нам Рейха! Японская империя остался стоять в проходе, закрывая всевозможные пути к отступлению. — Потому что он вам незачем. Он представляет из себя овощ, который забыл, что такое эмоции! — Он боялся даже двинуться, но всё равно упорно отстаивал свою позицию. — Врёшь, сука, всё ты врёшь! — Да что ж это такое… — Итальянец нахмурился и потёр переносицу. — Вышли вон. — Он оглядел всех и прикрикнул: — Все! Я сам поговорю с гостем. Тайка вздрогнула от его выкрика, но молча повиновалась, а остальные спешно вывели заложников и разогнали солдат, после чего скрылись сами. Италия медленно подошёл к аргентинцу, который наконец-то смог спокойно выдохнуть. — Присядь. — Он указал на стул. — Не… — Быстро сядь! Аргентина послушно сел. Королевство сел за стол и обратил внимания на какую-то бутылку, стоявшую возле лампы. Отпив из неё, он понял, что это вино. — Вот, выпей. Успокойся. — Мужчина протянул бутылку гостю. Тот с недоверием покосился на неё. — Ты же сам видел, что я только что из неё пил. Это вино. Молдавское, может, не знаю. Наверняка Румыния притащил откуда-то. — Он буквально всучил ему её в руки и заставил немного отпить. — Вот, видишь. Самое обыкновенное вино. Аргентина закашлялся. Тем не менее, продолжил пить дальше самостоятельно. — Мои товарищи не умеют проводить допросы. Ты прости за… Вот это вот. Собеседник молча оглядел фигуру главного мерзавца и поставил бутылку на стол. — За такое не прощают. Мне обещали недолгую встречу, говорили о каком-то «важном деле». А в итоге меня взяли в заложники и чуть не убили! — Да, признаю, они слегка туповаты. Добывать пытками какую-либо информацию можно у каких-нибудь шпионов или агентов, но уж никак не у государств. — Он вновь протянул ему вино, и Аргентина вновь отпил немного. — Ты пей, пей. Алкоголь хорошо успокаивает нервы. — Что вам от меня нужно?.. — Мне? Ничего. Я лишь хочу выполнить намеченную цель, вот и всё. — Ты не добьёшься от меня никакой информации. — Хм… — Он встал и начал ходить по кабинету. — Подумай сам. Ты в меньшинстве, у тебя нет какого-то средства защиты. Может, ты просто поделишься со мной этой информацией добровольно, а я тебя отпущу на все четыре стороны? — Я не буду сотрудничать с преступниками. — Странно, с нацистами ты преспокойно сотрудничал. — Это другое! — Южноамериканец вскрикнул, когда руки европейца резко опустились на его плечи. Он стоял сзади, и от этого Аргентина чувствовал себя крайне некомфортно. — Мне нужно лишь узнать, где Рейх. — Я не скрываю того, что знаю, где он, но зачем он вам?.. — Без него мой план… Придётся переделывать. И я не хочу каких-то неожиданных сюрпризов потом. — Я уже сказал вам всем свой ответ. Нет. Италия готов был вот-вот взорваться от гнева. — Мои руки сейчас покоятся на твоих плечах. Но я могу за секунду переместить их на твою шею. Кажется, это подействовало. Аргентинец съёзжился и зажмурился. Королевство не говорил, что собирается сделать, но гость прекрасно всё понял. — Хорошо. Я пойду на уступки. Но знаете, что ничем хорошим это не закончится. — Вот и славно. — Он отстранился и указал на выход. — А теперь иди, и чтобы через час Рейх был здесь. Аргентина взял со стола бутылку и вышел, кинув полный ненависти взгляд на главгада. Буквально через секунду в палатку забежала тайка. — Ты смог его уговорить?! — Достаточно было лишь пригрозить, не применяя насилие. — А где?.. — Бутылка? Я ему её отдал, чтоб побыстрее успокоился. Женщина закатила глаза и раздражённо выдохнула. — Она была подарком от Румынии… — Будь добра, освободи охранников Аргентины и дай им уйти. Таиланд уже развернулась и собиралась уйти, как её вновь окликнули: — И уладь все свои тёрки с Японской империей, а то он, кажется, ревнует тебя ко мне. — Чт… Ревнует?! — Почти выкрикнула она. — Наверное, не знаю, я в этих ваших сопливых мелодрамах не разбираюсь. — Ну, он у меня сейчас получит! — Тайка буквально вылетела из помещения. И как только её шаги стихли, мужчина в бессилии упал на пол. Слишком много событий за день, катализатором которых был он! Так ещё и с Рейхом вот-вот встречаться, а при нём нужно быть в форме. Интрижка с Таиландом, расстрел Луиджи, допрос Аргентины… Бог явно благоволит Италии, раз план до сих пор идёт более-менее слаженно, и даже агенты и полиция не смогли как-то помешать. — «Бог… Почему я вспомнил о Тебе только сейчас?..» — Иногда он даже забывал, что верующий. Итальянец встал на колени и сложил руки в молитве. Господи, как же давно он их не читал! Но сейчас… Это странное чувство, похожее на притуплённую вину, просто сжирало его изнутри. Человечишка смог вызвать в нём целую бурю эмоций, и смерть его не доставляла никакого удовольствия или облегчения. Но он уже ничего не сможет сделать, поэтому остаётся только помолиться за все страдания и боли, что перенесла его команда и он сам. И Луи теперь с гордостью можно так же отнести к члену «оси», пусть и посмертно. — О, Иисус, ты благоволил принять страдания и раны ради нашего спасения. В моих страданиях я подчас теряю мужество и даже не решаюсь сказать Отцу Небесному: «да будет воля Твоя». Но, уповая на Твое милосердие и Твою помощь, я обращаюсь к Тебе. И хотя временами я падаю духом, все же я готов принять все те скорби, которые по воле Провидения выпали на мою долю. Молю Тебя, Господи, чтобы мои страдания не были бессмысленны, но принесли духовную пользу мне и через меня другим людям — тем, кто еще не знает Тебя, а также тем, кто трудится и страдает для Тебя. Господи, благослови всех, кто мне помогает и делает добро. Благослови всех, кто тоже страдает. Помоги им и мне избавиться от бед и скорбей, а пока длится нынешнее несчастье — иметь утешение и радость в Тебе, Подателе жизни. Аминь. — Может, Он услышит его грешную душу. И после молитвы даже как-то полегче стало. Фашист поднялся, перекрестился, отряхнул брюки и вышел вон. Первая часть плана почти завершена. Интересно, Аргентина врал насчёт того, что Рейх за все эти годы превратился в овоща, который забыл, что такое чувства и эмоции?.. Если нет, то… Что ж, придётся пробуждать в нём их и вновь обучать политике на свой лад. Только теперь Италия будет гораздо осторожнее. Нельзя допустить, чтобы нацист вновь занял главенствующую роль! Нужно сделать всё, чтобы Рейх стал беспрекословно подчиняться могучей фашистской воле и даже не смел перечить Королевству. Да, как только он расчистит ему путь в Берлин, то даст ложную иллюзию власти над страной, но… Нет. Он будет лишь пешкой, за которую будут отвечать другие пешки — немецкие генералы. Они-то и будут управлять страной, ведь их новый фюрер вряд ли будет способен на что-то толковое, если брать в расчёт слова Аргентины. Но уже через час он узнает, что же стало с его верным партнёром, а сейчас не помешало бы на что-то отвлечься, забыться в каком-нибудь тяжёлом труде и не думать ни о чём.