***
Там было громко и душно. Тучный мужчина, названный поваром, стоял у плиты и что-то увлечённо жарил на сковороде. Главнокомандующие сидели за столом, как и члены «оси». Женщина сидела рядом с Моррети, и они о чём-то оживлённо беседовали. Семь часов утра. — Любимый, как ты думаешь, война скоро закончится? Мне уже надоело сидеть здесь. — Ещё не скоро, Клара. Несмотря на то, что мы побеждаем, правительство продолжает оказывать яростное сопротивление. — Невозмутимо ответил Габриэле и, взяв из корзинки с фруктами яблоко, откусил от него кусок. Королевство сел во главе стола, где ему отводилось специальное место лидера, и положил феску на столешницу, а ремень повесил на спинку стула. Все взгляды тут же обратились на него. — Приветствую всех. Можете не вставать со своих мест. Слишком много чести для такого, как я. — Генералы сдержанно кивнули в ответ и продолжили говорить между собой, но уже тише. Страны же продолжали сидеть в недоумении. — Я сказал: сидите на месте. Рядом с ним расположился Румыния, который читал какую-то газету на итальянском языке. — Ваш язык очень красив, но, увы, совершенно мне не понятен. — Он посмотрел на фашиста. — Не подскажете, о чём речь в данной газете?.. Единственное, что я понимаю, так это то, что это что-то про войну. — Румын протянул её итальянцу. Тот взял газету в руки и прочитал заголовок: — «Возможна ли Третья мировая? Ответы специалистов.» — И вручил её обратно Румынии. — Тут написано рассуждение о возможной мировой войне. — А она будет? — Несомненно, потому что договориться с НАТО мирным путём невозможно. — Страшно, конечно. Но Вы правы. Спасибо за ответ. Может, мне тоже начать итальянский и взять пример с Рейха?.. — Это явно был риторический вопрос, поэтому Италия решил, что разговор окончен, и стал крутить в руке вилку, ведь заняться больше было нечем. Спустя пару секунд Моррети прокашлялся в кулак и посмотрел на Королевство. — Разрешите обратиться, синьор. — Разрешаю. — Вы, должно быть, ещё не знакомы с моей супругой. — Он искоса посмотрел на смуглую шатенку лет тридцати пяти в синей юбке и белой блузке с пышными рукавами. Глаза у неë были тëмно-карие, почти чëрные, под ними еле заметные синяки, а волосы были подстрижены по плечи и аккуратно завиты на концах. Довольно симпатичная женщина, которая явно была выше своего мужа на голову, если не больше. Эта парочка очень напоминала Италии Йозефа Геббельса и его жену, Магду. Да и сам Габриэле смахивал на министра пропаганды и просвещения Третьего Рейха. — Это моя жена, Клара. — Женщина добросердечно улыбнулась. — Мне очень приятно познакомиться с Вами, синьор Королевство Италия. — Мне тоже, синьора Моррети. — Он внимательно вглядывался в её лицо, не понимая, на кого она так сильно похожа, и кого он видел с таким же именем. И тут его будто осенило: — Вы очень трудолюбивая и приятная женщина. Я наблюдал за Вами в течение этих дней, и все эти дни не мог избавиться от мысли, что Вы мне кое-кого напоминаете. Вы знаете Клариче Петаччи? — Ох, Клариче… Я слышала о ней. У неё очень трагическая судьба. Жаль её. — Не сочтите меня сумасшедшим, но Вы так похожи на неё… Это просто чувство ностальгии, не обращайте внимание. — Фашист глухо усмехнулся и отвёл взгляд. Он вдруг опечалился, это было заметно по его мимике и жестам, которые стали более вялыми. Моррети предпочёл промолчать, чтобы лишний раз не тревожить начальника, и стал смотреть, как повар готовит последние порции и уже готовится подать их к столу. А вот его жена явно не была с ним согласна: — Для Вас она была чем-то дорогим?.. — Понимающе спросила она, так, чтобы никто не услышал, кроме Италии. — Она была чем-то дорогим для дуче, но никак не для меня. Я читал её дневники… Она не захотела оставлять его даже под дулом автомата. Чёртовы партизаны… — В голове сразу же всплыло страшное воспоминание, когда Королевство, запертый в огромной усадьбе где-то на Сицилии, получил известие о расстреле Муссолини и его любовницы и последующие издевательства над их телами. Это было отвратительное зрелище. И он никогда в жизни его не забудет. — Мне жаль… — Выдавила из себя Клара и повернулась обратно к мужу. Мужчина ничего не ответил. — Слыхал, Болгария? Походу Италию опять вьетнамские флешбеки накрыли! — Хорватия сдержал смешок. — Мы с ним не в самых лучших отношениях, но мне его жаль. — Монархист задумчиво теребил край скатерти. — Странно, что он ещё не сломался с такой «прекрасной» коллекцией воспоминаний. — Если бы тут был Японская империя, то он сто процентов рассказал какую-нибудь тупую шутку и всем стало бы легче. А без него даже как-то уныло… Мы толком из бункера не выходим. А Венгрии в кайф, только и делает, что смотрит свои русские сериалы… — Действительно, мадьяр на протяжении всех этих дней только и делал, что пялился в экран телефона и смотрел какой-то сериал российского производства. — Мне кажется, что наша жизнь будто бы больше не важна… Мы ничего не делаем, в то время как Италия руководит полками и выступает на публике. — А что ты думал?.. — Он посмотрел на болгарина так, будто тот умственно отсталый. — По законам всех фильмов мы, хе-хе, всего лишь второстепенные персонажи. Нашу задачу мы выполнили, теперь мы просто должны изредка маячить на заднем плане, чтоб зрители о нас не забыли. — Чего? — Третье Царство удивлённо посмотрел на товарища, ожидая пояснения ответа, но тот лишь пожал плечами и повернулся к своей тарелке. Повар начал разносить еду. Сегодня на завтрак был самый обычный омлет. Просто, но вкусно. Завтрак прошёл в полной тишине, прерываемой лишь стуком вилок о тарелку. Всё это действо заняло около двадцати минут. Сегодня Италия решил, что поесть всё же стоит, поэтому съел чуть больше половины блюда, запил тёплым чаем и начал собираться. Встал из-за стола, надел феску, застегнул пиджак и затянул ремень на талии. Генералы же тоже успели доесть свои порции и стали вставать со своих мест. Только Клара и члены «оси» никуда не спешили. — Спасибо большое Вам, синьор Карузо. — Сказал фашист, задвигая стул и поправляя пиджак. Повар кратко кивнул в ответ. Когда главнокомандующие уже вышли из помещения, итальянец бросил короткий взгляд на Рейха. Он к еде даже не притронулся. Вместо этого он увлечённо читал пособие по итальянскому. — «Хах…» — Усмехнулся про себя мужчина. — «Мне нравится твоя тяга к знаниям.» — И вышел из столовой.***
Водители успешно доставили всех к Палаццо Веккьо, где высокопоставленные лица разошлись по кабинетам и занялись своими обязанностями. Королевство только-только сел за стол и уже собрался привычным жестом достать сигарету и закурить, после чего начать оформлять документы и разрабатывать будущие планы захвата соседних провинций, но как только он достал пачку раздался звонок. Не стационарного телефона, а обычного. Звонить на него мог только Японская империя, ведь номер Италии был записан лишь у него. Мужчина вынул телефон-раскладушку из нагрудного кармана пиджака и взял трубку. — Пупсик, привет! Скучал по мне? — Раздался ехидный голос японца. — Я просил не называть меня так. — Как у тебя дела? А то я вовсю готовлюсь к битве с моей «дочерью», у меня нет времени смотреть, что там в мире происходит. — Всё идёт по плану… Пока. Сейчас сижу во Флоренции. Познакомился с местным самоуправлением, вроде нормальные мужики. Но мне кажется, что я схожу с ума. — Почему? — Его голос звучал не наигранно, он действительно волновался за союзника. — Генерал пехоты, Габриэле Моррети, кажется мне чем-то похожим на Геббельса, а его жена — вылитая Клара Петаччи, даже имя такое же! — Ой, да ладно тебе! Ты их такими видишь только из-за воспоминаний о войне. Возможно, они и вправду чем-то похожи, но они же разные люди. И ты… Как бы тебе объяснить… Невольно ассоциируешь их друг с другом. Это просто паранойя, Италия. Не переживай. Фашист молчал. Молчал целую минуту и наконец сказал: — Может, ты и прав… Расскажи, что там у тебя. — Прикинь, моих братков повязали! Прихожу я, значит, в свой родненький подвал, а там всё опечатано! Слава Богам, что ментов не было. Я вошёл внутрь, а там всё перевёрнуто. Мусора, суки, все наши изобретения забрали, да ещё и кокаин нашли! — То есть, вывести новые порции той жидкости уже не получится? — Нет, ты что! Я храню самые важные формулы в кармане своей куртки. Так что вывести очередную порцию сыворотки у меня получится, если я смогу найти подходящие устройства для этого. А тебе нужны новые шприцы? — Нет, просто они могут сильно понадобиться мне в будущем. — Я понял тебя. — В трубке послышалась какая-то возня. — Прости, не могу больше разговаривать. Удачи тебе там. — Империалист сбросил вызов ещё до того, как собеседник успел что-то сказать в ответ. Фашист громко вздохнул и убрал телефон, после чего принялся за документы. Курить почему-то расхотелось.***
Так прошёл час, второй, третий. Италия так увлёкся работой, что даже не слышал звук разорвавшейся бомбы на улице и уж тем более стук в дверь. Но когда он наконец-то перестал писать и отложил ручку, то услышал довольно громкое и резкое постукивание. Так стучал только Манчини, Королевство уже запомнил особые «приметы» генералов, поэтому почти всегда мог определить, кто стоит за дверью. — Войдите! — Громко сказал он, и дверь открылась. В бывший кабинет мэра вошли, что неудивительно, Манчини, Моррети и какой-то мускулистый мужик типичной ближневосточной внешности. Он был одет в военную форму с бронежилетом, на ногах красовались берцы, а на плече висел автомат. Лицо тоже не особо отходило от шаблона «уроженец Ближнего Востока»: короткие чёрные волосы, карие глаза и борода. — Персидская добровольческая дивизия прибыла, синьор! — Громогласно объявил Алессандро и отсалютовал. Королевство встал со стула и подошёл к подчинённым. — Рад это слышать, синьор Манчини. — Он посмотрел на перса. — Я и всё остальное руководство Итальянского Фашистского Движения очень рады таким гостям. Вы разговариваете по-итальянски? — Я не говорю по-вашему, прошу прощения. — Ответил мужик. Голос его был низким и с очень заметным акцентом. — Это не проблема. — Фашист показательно улыбнулся и сложил пальцы домиком. — Не могли бы Вы представиться и назвать имя и звание? И можно ли узнать, где остальные добровольцы? — Я Амир-Мохаммад Дехгани, командир иранской добровольческой дивизии. Прибыл по приказу Меджлиса и представителя нашей страны. Готов к бою, как и пять сотен моих подчинённых. — Он протянул руку, и Италия уже на автомате пожал её. — Пять сотен? — Королевство ожидал чего-то большего, но это гораздо лучше, чем ничего. — Замечательно. Где же они все? — Стоят на главной площади. Мы ждём распоряжения, чтобы побыстрее ринуться в бой. — Если так хотите отправиться на фронт, то выезжаете сегодня же. Нам необходимы новые силы в борьбе с проамериканским правительством. — Вы очень добры. С Вашего разрешения я и мои солдаты выезжаем из Флоренции сегодня же. — Я разрешаю. — Мужчина скрестил руки за спиной. — Мои подчинённые с большим удовольствием доставят вас на фронт. — Благодарю. — Дехгани кивнул. — Полагаю, Вы не знакомы с генералом пехотных войск? — Не знаком. — Отлично… — Итальянец повернулся к Моррети. — Синьор Моррети, подойдите, пожалуйста. Тот послушно подошёл. — Позвольте представить: командир иранской добровольческой дивизии, Амир-Мохаммад Дехгани. Габриэле кивнул в ответ и неожиданно заговорил по-английски: — Здравствуйте, синьор Дехгани! Я очень рад видеть Вас в моём войске. — Вы генерал пехотной армии? — Да, именно я. Габриэле Моррети, сорок лет. Приятно познакомиться. — Он вытянул худую руку, и перс слегка растерянно пожал её. Мужчина думал, что данный человек максимум адъютант того бородатого, который представился, как Алессандро Манчини. А он, оказывается, руководит всеми пехотными войсками! Да что уж там, Амир-Мохаммад видел несколько высокопоставленных лиц: какого-то хмурого седого деда с тростью, черноволосого мужика средних лет в форме, идентичной Королевству Италии, только полностью чёрной, и мельком разглядел смазливого молодого блондинчика, который болтал с какой-то девушкой и заливисто смеялся. Он почему-то не сомневался, что это важные шишки в здешней армии. Ещё встречались рядовые офицеры, солдаты… И все они были в хорошей форме. А Моррети был низкий — Дехгани даже не сомневался, что его рост не достигает и ста семидесяти сантиметров, да ещё и худой. И под руководством этого человека войско повстанцев не потерпело ни единого поражения?! Конечно, армия состоит не только из пехотинцев, но они продолжают играть важнейшую роль в сражениях. Очередное доказательство того, что внешность бывает обманчива. Амир-Мохаммад сразу уяснил, что с этим человеком лучше не шутить. — Мне тоже, господин генерал. — Вы так рвётесь в бой, мне нравится Ваша целеустремлённость. В скором времени Вас перекинут на линию фронта. Мы продвинулись ещё ближе к Пизе, и сейчас наши доблестные солдаты сражаются за провинцию Сиена. А дальше мы пойдём на саму Пизу. Если верить подсчётам нашего коллеги, то через две недели мы уже будем там. Но есть и другие новости: наши партнёры из Эмилии-Романьи находятся в ста пятидесяти километрах от наших постов. Это означает, что совсем скоро мы образуем единый фронт и объединимся со многими единомышленниками. — Это очень радует. Раз уж мы прояснили все детали, я могу быть свободен? — Конечно, синьор! — Генерал пехоты отошёл в сторону. — Был рад с Вами познакомиться, господа. Мои солдаты и я сам будем служить вам верой и правдой. — Охотно верю. — Италия прищурился и широко улыбнулся. — Простите, господин Италия, совсем забыл про это… — Он достал из кармана жилета конверт. — Господин Иран велел передать Вам это письмо. — Амир-Мохаммад протянул его Королевству, и тот взял конверт в руки. Перс поклонился и сказал, прежде чем выйти: — Прошу извинить, меня ждут на фронте. С радостью вышибу мозги НАТОвцам. — Так Вас ещё надо провести туда. Пойдёмте со мной, я дам Вам карту и предоставлю проводников. — Заявил Габриэле. — Вы очень любезны, господин генерал. — Ох, не стоит благодарностей! Идите за мной. — И они вышли. Манчини так и остался стоять. Секунд пятнадцать он просто молчал и не двигался, но позже будто решился что-то сказать и подал голос: — Разрешите обратиться, синьор! — Алессандро отдал честь. — Разрешаю. — Фашист хотел, чтобы тот побыстрее убрался отсюда. Очень уж его интересовало, что ему написал Иран. — У нас появилась информация, что НАТО планирует ввести свои войска на территорию Италии. Боюсь, с их помощью наши шансы на победу могут снизиться. — Не волнуйтесь, синьор Манчини. Главное не количество, а качество. Вспомните: совсем скоро к нам хлынут потоки фашистов из Эмилии-Романьи, и численность армии значительно увеличится. — Ваше слово здесь закон. — Манчини почесал свою бороду и отвёл взгляд. — Я и весь генеральный состав надеемся, что это будет именно так. — Это всё, что Вы хотели сказать? — Именно, синьор. — Тогда Вы свободны. — Да, конечно. До свидания, синьор. — И он вышел, закрыв за собой дверь. — «Ну наконец-то.» — Италия вернулся за стол, вновь достал пачку, выудил сигарету и поджёг её зажигалкой. Зажав её между зубами, он принялся распечатывать конверт. Там, что неудивительно, лежало письмо. Взяв его в руки и развернув, итальянец принялся читать, замечая редкие ошибки в словах и неправильное склонение глаголов. «Здравствуйте, многоуважаемый синьор Королевство Италия! Если Вы читаете это письмо, то уже познакомились с командиром дивизии, отправленной Вам в качестве бескорыстной помощи. Дехгани работает на меня уже восемь лет, ему можно доверять. Надеюсь, это ещё больше укрепит наше сотрудничество. Оружие и боеприпасы так же поступили в распоряжение Вас и Ваших генералов. Я сделаю всё возможное, чтобы полки НАТО не смогли Вас сломать. Очень надеюсь увидеть Вас на собрании в мае следующего года и молюсь, чтобы эта война не растянулась на десятки лет и закончилась полным разгромом НАТО. Ваша борьба вселяет в меня надежду, что народ ещё готов бороться против американцев. Также хочу приложить свой номер телефона, он будет записан в самом низу страницы. Avanti, fascisti! Удачи во всех начинаниях, господин Италия.» Действительно, внизу был написан какой-то номер. Королевство решил пока не звонить на него. Отложив письмо в сторону, он победно ухмыльнулся и сделал затяжку, а затем вернулся к документам. Так и прошёл весь оставшийся день.