Это был вопрос того дня. Второе сентября, кажется, да? Так вот, это новый красный день календаря. Это день нашей первой встречи, я помню — эмоции, которые вызвал у меня этот человек… Они меня до сих пор не оставляют, кажется. Спустя время, а взгляд тот же, понимаете? Это трудно объяснить на самом деле — ты изменил свое отношение к кому-то, но твои чувства к нему тебя не оставляют. И ты думаешь, думаешь, думаешь о нем и не можешь перестать. Может, веришь еще во что-то, может ждешь. Но мне нравится верить в теорию «ты думаешь о нем, потому что он думает о тебе». Он там заикался уже, наверное, бедный. Я слышал все эти истории про «роман с учителем в выпускном классе» и далее педалями. Нет, нет. Ясно мне было только одно тогда сразу — со мной этого не будет.
То, что в новом расписании у нас после физкультуры всегда были уроки на четвертом этаже, радовало безумно. Нет. Мне еще никогда так сильно не хотелось взглянуть в глаза человеку, который занимается расписанием. Взглянуть и плюнуть, возможно. — Мне кажется или Тоха сдох? — смеется Журавль, выглядывая с верхнего пролета. Я недовольно поднимаю голову и послав ему лучи добра — показав фак — перевожу взгляд на Макара. Он жмет плечами, прыснув от смеха. — Это ты, Димон, спортсмен великий, а Антоша у нас зверушка с тонкой душевной организацией! — кричит он куда-то вверх, всячески наплевав на мой возмущенно-ахуевший взгляд. — И телосложением, — добавляет Дима Позов, похлопав меня по плечу. — Да идите в ясень, кретины! — я все-таки смеюсь, продолжая ползти на нужный этаж, хватаясь за периллы, как за последнюю правду. — Тебя может донести, солнышко? — не унимается Журавлев, спустившись на уровень ниже, равняясь с нами. — Не я виноват, что Серега сегодня километры эти впаял, — взглянув на него, объясняю я под аккомпанемент понимающих кивков со стороны всех остальных, — Я бегать ненавижу. — А еще прыгать, подтягиваться, отжима… — Да иди в ясень, Журавль, блять! — он только смеется и, подхватив меня под руки, проносит на несколько ступеней выше под смех Макара и Поза, — Отпусти, кретин! В кабинет мы вваливаемся почти кубарем, под совместный хохот, что не упускает из внимания добрая половина класса. Из нашего же внимания не утекает тот момент, что по классу гуляют странные перешептывания и переглядки. Девочки вообще почти из юбок выпрыгивают, активно что-то обсуждая. Вопрос «Что за нахрен?» вырисовывается чисто автоматически. Мы так и замираем вчетвером, стоя посреди кабинета, глупо смотря друг на друга и хмуря брови в немом вопросе. Я ко всему прочему до сих старался привести в норму дыхание.Кстати, зря старался. Довольно скоро его вообще перехватило, и дыхалка просто на курорт, блять, поехала. Вместе с крышей так-то. Как говорится, тихо шифером шурша…
— Мы просто уже успели познакомится с новым географом нашим, — объясняет Ира, опираясь на парту. Боится, видно, упасть аки влюбленная барышня. — И что он…? — Классный, — мечтательно вздыхает кто-то с третьего ряда, и мы все как болванчики, синхронно поворачиваем голову в сторону голоса. Это что, Макс сказал? Вопросов больше никто не задает. Теперь они все в голове борются с желанием быстрее увидеть это «нечто классное».Эти минуты до звонка были самыми долгими за последние годы, клянусь. Честно сказать, сейчас я невольно сравниваю их с отсчетом до точки невозврата. Понимаете, вот он прозвенит и все — дальше неизвестность. Новая жизнь, если хотите. И оглядываясь назад, я больше всего сожалею о том, что слишком сильно ждал их конца. Идиот. В тот момент, когда он наконец раздался, отражаясь от стен, мне показалось — всего на миг — что у меня вместе с этим чертовым звонком сердце зашлось в тугом звоне. Меня отчего-то охватил непонятный страх за отсутствие обратной дороги. Тогда непонятный, теперь — вполне.
— Добрый день! — покажи, где ты «классный»? Класс по стандарту выстроился возле собственных мест, с плохо скрываемым интересом разглядывая нового персонажа этой своеобразной игры. А он стоит улыбается, точно так же разглядывая нас в ответ. В глаза невольно бросается его рубашка — она слишком белая для стен этой школы. Непростительно белая. Есть цвет такой вообще в природе? — Присаживайтесь, ребят, — все с характерным «стуло-царапальным» звуком садятся за свои места, а я почему-то обнаруживаю на себе взгляд препода, неотрывно глядящего на меня в каком-то весьма насмешливом выражении. До меня не сразу доходит в чем дело. Ситуация проясняется, когда Макар, сидящий рядом, смеясь в кулак, дергает меня за рукав, смотря почему-то снизу. И тут я наконец понимаю, что до сих пор стою посреди кабинета, тупо разглядывая мужчину перед собой, что в какой-то степени выглядит уже даже невоспитанно, что ли. Он все так же стоит и молча улыбается, глядя на меня в ответ, поджимая губы, вероятно сдерживая смех. — Все в порядке? — заискивающе интересуется он, пока я, сумбурно кивая, почти заваливаюсь под парту в попытке нормально усесться. Макар уже откровенно угорает надо мной, впрочем, как и большая часть класса, да и географ тихонько посмеивается, неловко перекладывая на своем столе какие-то листы. Молодец, блять, отличился, — Итак, ладно. Меня зовут Арсений Сергеевич, в этом году я буду вести у вас географию. С вами мы познакомимся в процессе поближе, обещаю к концу года запомнить ваши имена, — он снова улыбнулся, мельком оглядев класс, и обернулся к доске, записывая тему.Я до сих пор не понимаю, почему впал в ступор тогда, честно. Я завис просто, получается. Смотрел на него и не мог перестать. А он смотрел в ответ, хотя перестать мог. Но не переставал, понимаете? Я нет. Это было второе сентября, пятница. Отличный, блять, незабываемый просто день. Я говорил про красный день календаря? Кажется. С того момента, с того дня, мы все стали частью одного огромного пазла. Я, Арсений, Макар, Димы оба и еще ни один человек. Все мы невольно стали его фрагментами. Нас втянуло в эту историю как по щелчку, точнее по звонку. И все мы возможно должны были сложиться в одну цельную картину в итоге, только иногда кусочки пазла подходят друг другу лишь на первый взгляд, и составить из них что-то стоящее не выходит. Не потому, что они лишние или ненужные, а потому, что просто не подходят друг другу. И никто не виноват в этом. Мы просто из разных коробок, понятно? Хотя иногда пазл складывается таким образом, что сразу и не разберешь, что должно было получится на картинке. Возможно, это вообще был неправильный набор. И все, кто оказался в нем, были деталями разных картин, и эта сборная солянка ни во что стоящее не вылилась. Осталось не принимать это слишком близко к сердцу.