***
Орден Красного Креста. Его лидеры были крайне фанатичными религиозными последователями. Они смогли распространить и закрепить свою власть в Альпийском регионе. Создатели Ордена видели своей целью возрождение давней рыцарской чести и традиций. Они считали себя той силой, что должна бороться против окружающего зла. Ордену от старого мира достались большие финансы. И их принялись вкладывать. В профессиональных солдат, прозванными тамплиерами. В современную медицину. У Ордена лечились люди со всего мира. В финансирование монастырей по всей Европе, откуда вскоре начали выходить тысячи последователей. Орден стал одной из самых влиятельных сил на континенте. И тем не менее, во внешней политике он всегда занимал нейтральную позицию и не вмешивался в дела других государств. Нейтралитет стал основой политики Ордена.***
Почему-то жизнь всегда идёт не так, как мы её планируем. Хотели ли мы в ней что-то поменять или же желали покоя — неважно. У судьбы всегда другие планы. И очень часто грязные намерения. Проезжая верхом по размытой от ливня дороге, Баркуд вспоминал своё детство и молодость. Вспоминал своё прошлое. Он понял, что ничего, о чём он мечтал, не сбылось. Совсем ничего. Утратился тот юношеский запал и энергия. Те цели и иллюзия, что весь мир у твоих ног. За это время тьма, окутавшая его, забрала почти всё человеческое. Почти. Эвелин. Эви. Когда всё началось, она была ещё совсем крохой. Баркуд делал всё возможное, чтобы оберегать последнее, что осталось от его семьи. Он убивал, он грабил, он делал много нечеловеческих вещей и поступков. Только ради того, чтобы сестра была в безопасности и жила. Он делал всё, что мог. Но этого оказалось недостаточно. Оспа. За считанные часы маленькое тельце облепило тысячи сочащихся гноем волдырей. Детское личико стало похоже на маску отвратительного чудовища. А сама Эвелин… С каждым днём жизнь теплилась в ней всё меньше и меньше. И это убивало Баркуда. Его разрывало изнутри сильнее, чем любые пыточные машины Хартии. Внутри поселилась тихая ярость от бессилия. Решение бросить жизнь бандита и присягнуть Ордену далось непросто. Но только у них были опытные врачи, оборудование, лекарства. За ними была сила. А самое главное, они могли сделать то, чего не мог Баркуд: спасти его белокурого ангелочка. Ради этого он был готов заключить сделку хоть с самим Сатаной. После того, как он покинул Альпийские пейзажи Цюриха, прошло несколько месяцев. Оставалось последнее задание от Ордена. После того, как Баркуд докажет свою верность, он сможет пользоваться всеми привилегиями тамплиеров. Баркуда интересовало только одно: они могут спасти его сестру. Остальное мелочи.***
Последние задание от Ордена никогда не несло в себе чего-то конкретного. Кандидаты в тамплиеры должны были сами отчитаться о своих свершениях и поступках. И если комиссию Его Святейшества удовлетворит услышанное — кандидат станет полноправным членом Ордена. Баркуду пока возвращаться было не с чем. Нет, ему действительно подворачивалось несколько интересных дел, и он выполнил их с достоинством и честью. Но на его взгляд это казалось несущественным и мелочным. Так дорога довела его до Восточной Европы. И вот удача. Во время одного из вечерних разговоров на базе Ордена тамплиер дал Баркуду наводку. — Хартийцы что-то ищут в округе, — говорил он. — Мы уже несколько раз натыкались на их отряды. Если интересно, выйди на связь с информатором. Он должен знать, что происходит. И, глядишь, тебе ещё щедро отсыпят серебра. Тогда тебя в Орден возьмут обеими руками. — Почему ты сам за это не берешься? — заметил Баркуд. — Орден никогда не лез в дела государств. Он призван помогать слабым. Так что мне этим заниматься нельзя. Но ты же ещё не проходил посвящения. Поэтому, формально, ты устава не нарушаешь. И Ордену по большому счету плевать, от кого ты взял награду. Это мелочи. — Напомни, почему Ордену так нужно серебро? — Ну ты спросил, — ухмыльнулся тамплиер. — У нас же верхушка немного повёрнута на религии. Поэтому переплавляет серебро в пули и призывает ими отправлять грешников на тот свет. Их эффективность как из иголки штык, но кого это волнует? Если в отчёте написать, что за этот год ты убил двадцать неверных серебром, как это можно проверить? — Никак. — Соображаешь. Думаю, из тебя выйдет неплохой тамплиер. Больше тебя не держу. Информатора видели в окрестностях Варшавы. Если поспешишь, успеешь его застать. Только это… — тамплиер замялся. — Что? — При встречи особо не удивляйся. У него есть пару пунктиков. — Приму к сведению.***
Запах молодого тела всегда одурманивал его разум. Он никогда не мог им насытиться и насладиться полностью. Хрупкие ручки, тонкая талия, упругая грудь, тоненькая шейка. Когда начинаешь лизать жертву, она уже почти не сопротивляется, только тихо постанывает. Это очень возбуждает и хочется слиться с этим неиспробованным фруктом. Каждая так похожа на предыдущую. И каждая как тот ночной мотылёк, попавший в липкую паутину. Трепыхается и сопротивляется, чем только разыгрывает аппетит у хищника. Баркуд молча наблюдал за информатором. Сам же информатор будто ничего не замечал, полностью поглощённый процессом. У жертвы под неестественным углом была свёрнута шея. Открытый рот и выпученные глаза смотрели прямо на Баркуда, отчего его передёрнуло. Информаторы были глазами и ушами Ордена. Они помогали им оценить мировую политическую обстановку и баланс сил, сделать соответствующие выводы и принять меры. У каждого информатора была своя шпионская сеть, расставленная на своей территории. Территория Хартии не стала исключением. — Ааа… — сладко протянул информатор, при этом продолжая облизывать жертву, — молодой тамплиер хочет услышать сказку от меня. — Я хочу знать, что здесь ищут отряды хартийцев. — Если бы эти идиоты сами знали, что хотят найти. Ладно, — махнул он ладонью с длинными пальцами, — у меня сегодня хороший улов и поэтому прекрасное настроение. Они хотят найти секретный военный бункер. Как ты понимаешь, не такой теперь уж и секретный. Один из моих борзых передаст тебе информацию, где он находится. Молись, чтобы ты там оказался раньше этих придурков. Всё, что ты найдёшь — твоё. А как этим распорядиться, уже твоя забота. — Есть конкретная информация, что там? — Скорей всего очень много военных тайн прошлого. Но мне это не интересно. Меня интересует настоящее, а не прошлое. А сейчас оставь нас. Ты её очень смущаешь. Баркуд сморщился, развернулся и покинул общество информатора.***
Объект NY-Z281. Прочитав несколько страниц ничего не значащей информации, Баркуд всё же обнаружил координаты бункера. Найдя это место на карте, он увидел, что оно находилось в глубоких лесах и болотах, на ничейной земле. За несколько дней, верхом на лошади, туда можно было добраться без проблем. Несколько суток в пути промелькнули, как миг. Всё время Баркуд думал о сестре. Орден не давал ей возможность выздороветь, но в то же время понимал её ценность и поддерживал стабильное состояние. Баркуд ненавидел их за столь циничный подход, но в тоже время был вынужден признать его эффективность. Баркуд на их крючке и выполнит всё, что нужно. Дорога резко обрывалась, и начинался непроходимый лес. Баркуд ещё раз сверился с картой. Да, ему как раз туда. В самое сердце чащи. Власть лесного царства была незыблема. Многие империи пытались покорить эти земли, но по-настоящему никто никогда здесь не установил свою власть. Здесь рождалось партизанское движение против наполеоновской армии, а затем и нацисткой оккупации. Атаки на патрули, подрывы мостов и составов с такими нужными на фронте оружием и боеприпасами, убийство или захват в плен высокопоставленных офицеров. Ничто не могло остановить эти диверсии. А веди этим занимались не профессионалы, а обычные люди. Они становились на защиту лесных владений, а взамен получали страшную силу, которую была неспособна сокрушить ни одна армия в мире. Баркуд спешился и начал медленно продвигаться вглубь зелёного океана. Кроны деревьев почти не пропускали свет, земля была усеяна опавшими листьями и сломанными ветвями. Чем дальше Баркуд со своим верным конём заходил в лес, тем сложнее становилось передвигаться. Казалось, что деревья смыкали ряды перед непрошеным гостем и не хотели пускать дальше. Ветки били по рукам, ногам и щекам. Несколько раз Баркуд едва не свалился в глубокий овраг. В какой-то момент дальнейший путь пришлось прорубать штыком. Эти несколько километров он проходил пол дня. Под вечер он дошёл до намеченной цели. Среди леса отстаивала свою территорию просторная поляна. Ощутив усталость, Баркуд уселся в густую траву и позволил себе немного насладиться видом. Как же здесь было красиво. Он решил, что когда-нибудь переедет в эти места с сестрой. Но это будет очень не скоро. От неожиданности у Баркуда перехватило дыхание. У подножия леса он заметил несколько многоэтажных зданий. Они почти заросли и тем не менее это были признаки цивилизации. Никому ненужной здесь цивилизации, будто заблудившейся. Баркуд не понимал, почему в глуши построили эти дома, но чутьё подсказывало ему, что это его цель. Оставив коня пастись, он быстрым шагом направился туда. Две пятиэтажные коробки с прорезями окон без стёкл и дверей, пару изб и покрытая пятнами ржавчины детская площадка. Весь асфальт зарос травой. Карусель со скрипом крутилась от порывов ветра, качели медленно покачивались, горка лежала в густой траве, больше не в силах сопротивляться природной стихии. Баркуд почувствовал, как в нос полез острый запах ржавчины. Казалось, что ей здесь покрылось всё. На стене белыми буквами была выведена надпись: «Детство кончится когда-то». Баркуд не понимал, что написано, иначе бы оценил всю иронию ситуации. Он был на месте. По крайней мере так говорили координаты. Но на секретный объект это мало походило. Баркуд оценил хитрость этого местоположения: никто не догадается искать военную инфраструктуру в жилой застройке. Час поисков ничего не дал. Он обошёл обе многоэтажки, заглянул в остальные дома. Ничего примечательного Баркуд так и не нашёл кроме пыли, грязи и паутины. Расстроенный и уставший он уселся на пол первого этажа. Гнилые доски не выдержали веса, и тамплиер полетел вниз. В глазах на несколько секунд потемнело, спина и ноги заболели от мощного удара. Выругавшись, Баркуд осмотрел место своего падения. Это было пустое подвальное помещение. Баркуд уже собирался выбираться отсюда, но в последний момент в углу заметил заросший бурьяном грязный канализационный люк. — Если и здесь нет, значит, информатор дал липовую информацию. Стальной люк не поддавался. Много лет никем не тронутый, он буквально сросся с этим местом. Пришлось очень долго над ним возиться, подковыривая ножом. Наконец-то, с третьей попытки, люк заскрипел и поддался. Баркуд, сцепя зубы, потянул его на себя. Люк со страшным грохотом вылетел из насиженного места, ознаменуя небольшую победу Баркуда. Он заглянул внутрь. Из подземных недр веяло накопленной за многие годы сыростью. На бетонной стене торчали стальные прутья, служившие чем-то на подобие лестницы. Лестница резко обрывалась в густой темноте. — Мы почти на месте, — ухмыльнулся Баркуд и включил фонарь. Едва протиснувшись с рюкзаком, он принялся спускаться. Прутья, несмотря на старость, его ещё выдерживали. Больше всего на свете сейчас не хотелось упасть и переломать кости. Неизвестно какая там была глубина: пара метров или Марианская впадина. Фонарь, нашедший своё место в зубах Баркуда, своим лучом старался освещать пространство. И чем ниже спускался Баркуд, тем больше становилось помещение, и меньше точка света на потолке. Внезапно его ноги нащупали опору на земле. Пол был укрыт бетонными плитами. Плиты усеялись различным строительным мусором. Свет от фонаря упирался в огромную стальную дверь. На ней, сквозь ржавчину, удалось разобрать надпись: «NY-Z281. Вход только по пропускам». — А теперь точно на месте, — от голоса Баркуда по помещению пошло эхо. Баркуд внимательнее осмотрел дверь. Своими силами он никогда не сможет открыть эту громадину. Об этом даже думать не надо. От двери по стене тянулось несколько проводов. Проследив за их направлением, он увидел небольшую комнату. В комнате был пульт управления и генератор. По запаху Баркуд определил, что в нём ещё осталось немного бензина. С помощью нескольких махинаций и матерных слов, его всё же удалось оживить. Генератор загудел, на потолке загорелась единственная лампа, на миг ослепив Баркуда. Проморгавшись, он увидел как на панели мигают красная и зелёная кнопка. Не задумываясь, Баркуд нажал на зелёную. Дверь загудела, закряхтела и со страшным скрипом начала открываться. Пройдя так буквально пару десятков сантиметров, она со страшным грохотом встала намертво. Теперь уже навсегда. Благо, в образовавшуюся щель можно было протиснуться. Бросив в темную пасть ворот рюкзак, Баркуд принялся боком пролезать сам. Он словно прошёл через портал и попал из двадцатого века в двадцать первый. На потолке было пару десятков линейных ламп. Но они не работали. Только несколько красных лампочек своим тусклым огоньком едва освещали коридор. В левую от Баркуда стену вмонтировали пластиковые окна и единственную дверь. За стёклами, из-за толстого слоя пыли, Баркуд не смог ничего разглядеть. В свете фонарика грязный линолеумом отдавал бледными оттенками. От непрошеного света в разные стороны разбегались пауки и крысы. Баркуд открыл единственную дверь. Своими недавними действиями он ненадолго оживил это помещение. Хоть здесь и было почти темно, но он смог разглядеть стройные ряды столов. На каждом стоял тонкий монитор и прочие компьютерные приспособления. Экраны мониторов облепила липкая паутина. На дальней стене покосился герб, а знамя упало на большой экран, показывающий лишь помехи. «Нет сигнала», — лаконично гласила надпись по середине экрана. Баркуд словил себя на мысли, как тут тихо и жутко. Будто монстры, живущие здесь, ждали удобного момента для атаки из тьмы. Но ничего не происходило. Совсем. Он медленно ступал мимо столов, стараясь не упустить ни одной детали. Кружка с недопитым кофе, где жидкость превратилась в тёмную гущу. Отчёт, оборвавшийся на полуслове. Раскрытая на середине книга, лежавшая на полу корешком вверх. «Виктор Суворов, — гласили большие белые буквы. — Аквариум». В одном из таких «Аквариумов» Баркуд и находился. В оружейной всё оружие проржавело и перестало кого-то устрашать. В столовой нашлись только испорченные продукты. Открыв одну из кастрюль, Баркуд тут же пожалел об этом. На него выбежало полчище мерзких жирных тараканов, сопровождая свой побег отвратительным запахом. Баркуд едва унёс оттуда ноги и был уже готов заблевать весь пол, но тут он увидел ещё одну дверь. По почти съеденной молью офицерскому кителю и фуражке Баркуд понял, что это кабинет начальства. Потолок протекал, все бумаги пришли в непригодность и теперь вряд ли могли кого-то заинтересовать. На стене висела большая карта. Огромная серая клякса, растянувшаяся от Балтийского моря до Кавказских гор, была усеяна множественными радиационными символами. Баркуд несколько раз сбился со счёта, но насчитал их примерно до двух сотен. «Что это? Атомные станции? Нет, их не может столько быть. Тогда остаются только… » Его мысли прервались. Державшая карту резинка решила в этот момент лопнуть, и карта упала, сопровождая своё падение гулким эхом. Баркуд не испугался. Теперь он видел вмонтированный в стену электронный сейф. Баркуду повезло, дверца сейфа почему-то была открыта. Не успели запереть? Неизвестно. В тёмных недрах стальной коробки лежал лишь небольшой тёмный кусок пластика. Флешка. Как же давно Баркуд их не видел. Он не мог проверить что там, лишь мог надеяться, что её содержимое сможет кого-то заинтересовать. Флешка полетела во внутренний карман. Для гарантии он провёл здесь ещё немного времени, но поиски больше ничего не принесли. Баркуд решился покинуть это жуткое место. Не дойдя к воротам, он услышал, как кто-то его окликнул: — Баркуд! — по теле прошёлся парад мурашек, а сердце ушло в пятки. Это был голос сестры. Он оглянулся. Никого, конечно, здесь не было. Баркуд понял, что с ним от перенапряжения начинают шалить нервы. Не теряя времени, он начал выбираться. Вперёд, к солнцу! Из царства тьмы в царство света! Поднимаясь, он вдруг начал улавливать обрывки разговора на повышенных тонах: — И какого хрена здесь забыла Гвардия?! — У меня встречный вопрос. Неужели эта глушь чем-то угрожает нашему консулу? — Не надо мне мылить глаза. Всем прекрасно понятно, что мы оба здесь по одной и той же причине. — Какой догадливый. — Заткнулся. Мы здесь по прямому приказу Гвина, а вы ведёте свою игру по воли вашего ненаглядного белобрысого. — Ещё раз что-то вякнешь про маршала и будешь копать себе могилу. — Народ, — послышался дружный смех, — да нам тут угрожают! — Вы захотели померяться силами с Гвардией? Пожалуйста. Только я не припомню, когда видел в последний раз ваш вшивый отряд во главе с убогим карликом в открытом бою! Баркуда пока не замечали. Но это был лишь вопрос времени. Думать не оставалось времени. Лишь действовать. Баркуд выпрыгнул из дырки в полу и со всех ног побежал к выходу. Гвардейцы и «Отряд сто тридцать семь» опомнились лишь когда он уже оказался на улице. — Это ещё кто? — опешил один из людей Отто. — Наши проблемы, — шикнул гвардеец. — За ним! Слишком поздно. Баркуд свистел коню, а тот уже бежал навстречу. Моментально запрыгнув в седло, тамплиер ускакал в чащу. Вечернее солнце грело лицо, а ветви уже не норовили его ударить. «Держись, Эви. Потерпи ещё немного. Совсем чуть-чуть».***
Кого действительно могло заинтересовать то, что Баркуд нашёл в бункере? По большому счёту только Хартию. Если бы он отдал флешку Ордену, его бы обвинили в нарушении кодекса, а за это карали смертью. Выбор был невелик. Эрвин сверлил флешку глазами, вертя её между пальцами в белоснежной перчатке. Серебряный конец отбивал солнечные зайчики. Маршал лишь едва шевелил губами, повторяя: — Ты даже не представляешь, что там внутри… Не представляешь… Не представляешь… — Я жду награду, — вывел его из забытья Баркуд. — Будет тебе награда, — сказал Эрвин, он не позволил торжеству затуманить разум. — Откуда ты узнал об объекте? С чего решил, что я заинтересуюсь твоей находкой? — От своего информатора. Ваши люди стали слишком активны в нейтральных землях. Мы решили, что это ни с проста. Я бы… — Баркуд на секунду замялся, — я бы отправился к Ордену, но им эта вещь ни к чему. Решил, что она может заинтересовать только Хартию и вижу, не ошибся. Так что? Будете брать? Тогда я жду серебро. — Да… Серебро. Конечно, пойдём. Ведя Баркуда по полевой базе, встречные солдаты, вытянувшись как струны, отдавали честь и с непониманием смотрели на следовавшего за ним оборванца. Они остановились перед большим автомобилем. — Нам сюда, — сказал Эрвин и открыл дверь. Автомобиль служил полевым штабом для Эрвина. Внутри несколько офицеров что-то чертили на карте, один слушал радиопереговоры, а ещё двое играли в шахматы. Увидев Эрвина, все вскочили. — Все на выход. Быстро, — не церемонясь, сказал Эрвин. Солдаты пулей вылетели из машины. — Садись, — указал маршал Баркуду на стул и сел напротив. Баркуд молча ждал, что будет дальше. Эрвин лишь молчаливо смотрел на него. — Как ты думаешь, что в этой флешке, — нарушил молчание маршал, показывая кусок пластика Баркуду. — Понятия не имею. Скорей всего что-то очень секретное. — Не представляешь, насколько. Я тебе попытаюсь объяснить ситуацию и положение, в которое ты меня ставишь. И, надеюсь, что ты меня поймёшь, — Эрвин глубоко вздохнул. — Ни для кого не секрет, что Восточный Союз был государством с оружием массового поражения. Оружие сдерживания для мировой безопасности и тому подобное. Разведка находила несколько шахт с боеголовками. Но без кодов и знаний, как это использовать, ракета остаётся огромным фонящем железом. Тогда Гвин приказал Отто Крюгеру найти эти коды. Узнав это, я приказал Гвардии сделать тоже самое. Как ты думаешь, почему я это сделал? — Ты не хочешь, чтобы коды достались консулу? — Верно. Я не уверен, что в какой-то момент он не захочет использовать оружие в деле. В этой флешке информация, способная в неправильных руках уничтожить всю Европу, а, возможно, и мир. Сгореть в ядерном огне никто не хочет, я так думаю. — Почему ты мне это говоришь? — Чтобы ты понял меня, — Эрвин выхватил пистолет и направил на Баркуда. — Ты слишком много видел и знаешь. Я не могу доверять тебе. Ты хорошо облопошил моих людей и людей Отто. В другой ситуации я бы даже предложил тебе место в Гвардии. Но сейчас всё очень серьёзно. Либо я убью тебя, либо в конечном итоге умрут миллионы. Баркуд побледнел и молча уставился на Эрвина. Внезапно он резко кинулся на маршала, повалив карту и шахматную доску. В комнату ворвались гвардейцы и завалили Баркуда на стол. — На счёт серебра я не соврал, — горько улыбнулся Эрвин. — В пистолете серебряная пуля. Выстрел. Пуля попала прямо в голову. Баркуд обмяк и больше не шевелился. — Унести, — тихо приказал Эрвин. — Надеюсь, оно того стоило, — сказал он себе.