Пока ты жил, я умирала

Егор тихо застонал от боли, всячески стараясь перетерпеть и не показывать на сколько ему больно. С трудом осознавая происходящее, мысленно уже вел отсчет последних минут жизни. Он боялся умирать. Всплывающие мысли своей, кажется, неизбежной кончины, заставляли еще больше паниковать. Наконец гудки прекратились, и из трубки донесся обеспокоенный голос. Сергей знал, что Соня никогда не станет звонить ему просто так. - Привет, Сонь. Что-то случилось? Но Соня не могла справиться с комом в горле, слишком сильно давившим на голосовые связки. Она как будто была в прострации, не до конца понимая, что пришла ее очередь отвечать на вопрос. - Сереж, тут… я… Егор… его… - Соня уже громко всхлипывала, помогая блондину зажимать глубокий порез. - Что с Егором? – отставляя недопитую кружку на стол, Крылов со скоростью пули натянул на себя первую попавшуюся толстовку. - Его ножом пырнули. Что мне делать, Сереж?! - Порви что-нибудь и намочи, потом промой рану водой и приложи к ней ткань. Постарайся держать его в сознании и укрой чем-нибудь. Вы где сейчас? Быстро продиктовав адрес, Соня сбросила вызов молясь, чтобы Сережа приехал поскорее. Тем временем мышцы на лице Егора напряглись. Зубы сжались в оскале в попытке притупить боль. Бесполезно. Жгучее ощущение расплывалось по коже с молниеносной скоростью. Вокруг раны начало неприятно печь, как будто в паре миллиметров от нее держали зажжённую свечу. Егор поднял трясущуюся руку и опустил на нее размытый взгляд. Все плыло, но различимые бордовые пятна крови четко оставались на сетчатке, часто падающими на пол мелкими каплями. Хватило сил посмотреть вниз. Глубокое ножевое ранение; торчащие края разорванной толстовки, уже напитавшиеся кровью. По коже стекали тонкие струйки горячей крови, пачкая собой остальную одежду и пол. В животе закрутился неприятный ком, к горлу подступила тошнота. Егор откинул голову назад, прижимаясь затылком к холодной стене. Свет ламп стал невыносимо ярким, слепил. Закрыв глаза, мужчина прерывисто и часто задышал, пытаясь успокоиться и остаться в сознании. Соня схватила мужчину за плечо, начиная трясти. Она боялась, что он потеряет сознание. — Егор, пожалуйста, держись, Серега едет, — блондин лишь тихо простонал. Взгляд Сони упал на кровоточащую рану. Остановить кровь было невозможно, слишком недоступное место и глубокое ранение. С глаз начали капать слезы, но в голове эхом отдавались слова Сергея. Нужно было срочно собраться: сейчас жизнь Егора фактически была у нее в руках. Вспомнив, что под толстовкой была футболка, девушка сняла с себя всю верхнюю часть, а потом надела толстовку обратно (все-таки в помещении было холодно). Не теряя больше времени, Соколовская потянула ткань в разные стороны до характерного хруста. Подняла толстовку мужчины, сразу скривившись от увиденного. Картина, мягко говоря, неприятная. Соня держалась из последних сил, чтобы самой не потерять сознание от всей этой мерзости. Вскоре она уже проводила мокрой тканью по коже блондина, стараясь не задевать края раны. Егор шипел, когда к воспаленной зоне притрагивались жгучие прикосновения с ноткой нежности, но держался. Держался из последних сил, чтобы еще больше не пугать Соню. В очередной раз открыл глаза, но все поплыло. Он уже не мог различить силуэт девушки, кабинки и другую мебель. Все фигуры размылись, смешались друг с другом. Создавалось ощущение, будто он сидел в бешено раскрученной центрифуге. Чувство тошноты не проходило. Лишь цветное пятно розовой толстовки девушки позволяло отличить ее от перемешавшейся серости. Из последних сил Егор схватил ее руку, некрепко сжав. — Прости меня...— слабо прошептал он. Разговаривать становилось все тяжелее. — За все, что сделал и что было, прости... Голос слабел с каждым сказанным словом. Веки мужчины начали слипаться, но он не позволял. — Егор, нет...— пролепетала Соня, придвигаясь ближе к мужчине. Осторожно приобняв его, не боясь испачкаться в крови, она замерла. Из глаз опять потекли слезы. Их уже нельзя было остановить. Слова Егора стали последней каплей. — Береги ребенка, — словно в slow motion голова мужчины упала на плечо. Дыхание из быстрого превратилось в размеренное, редкое. — Нет-нет-нет! — завизжала Соня, отползая в сторону. Лицо покраснело от слёз, не перестающих литься. Кричала, но её никто не слышал. Абсолютно никто. Кричала ее душа, то ли от боли, то ли от всей ситуации. Происходящее позволило забыть все, что сделал этот псих. Из головы вылетели все моменты страха, насилия, боли. Все картинки сменились одной — телом мужчины. Телом Егора, что сейчас держалось за счёт стены в луже собственной крови. Мужчина все реже вздыхал. Время шло на секунды. Соня придвинулась ближе к Егору, попыталась спрыснуть на него воду, но ничего не выходило: блондин не шевелился, отдавая последние силы на прерывистое дыхание. Соня судорожно пыталась нащупать сонную артерию. Слабый пульс все ещё заставлял кровь двигаться по телу. Соня провела рукой по щеке парня, задыхаясь от постоянно стекающих слёз. - Только не умирай, слышишь? - прошептала девушка, сжимая его руку.