Запутанная планета

Горная долина лежала подковой, с открытого конца которой лениво вылизывало берег розовое море. Во всю долину раскинулось огромное зеркало – Матричный Магнит. Над ним в полутора тысячах километров висел диск, укрытый прозрачным куполом, внутри сияли точёные башни. Но в самом сердце этого гимна свету, в маленьком зале Внутреннего Совета Небесных Палат, царила тьма. Лишь мерцал синим круг посреди стола. За столом в кресле с резной спинкой сгорбилась старушка. Её немытые космы свисали прямо на пожелтевший свиток, а корявая рука чиркала по нему гусиным пером, выводя кружочки. – Копаются всё, копаются, – ворчала старушка. Сморщенное лицо было расписано завитками и точками, как имбирный пряник. – Пока рассядутся, уже обед закончится. Остальные пять кресел постепенно заполнялись сановниками в алых мантиях с высокими золотыми воротниками. Лорд-президент поднял скипетр, увенчанный алмазом: – Вообще-то, вы занимаете пост Пифии не для того, чтобы портить торжественную атмосферу собрания. В ваши обязанности входит давать ценные и непонятные советы. – Ладно, ладно. Вижу альфу, вижу омегу. Вижу того, кто выпишет премию отделу гаданий, ему звёзды даруют удачу… – Опять вы за своё! А где сумасшедший смех? Где смех, я спрашиваю?! – За такую зарплату сами смейтесь. – Лишу талонов на столовую. – Хиии-хи-хи-хи, - старательно изобразила Пифия, кривясь. Возле стола возникла голограмма невысокой женщины, она одёрнула телогрейку, присела в воздухе рядом с креслом и постучала друг о друга кирзачами. Ошмётки прилипших к сапогам листьев полетели во все стороны – и исчезли, покинув область изображения. – Главная кормительница! – прошипел на женщину лорд-президент. Его лысина отблёскивала, острая бородка подрагивала от негодования. – Я не наказываю вас за то, что вы явились на заседание Высшего Совета в голографическом виде. Но где установленная форма? – Прошу прощения, Навудон-шу, – с достоинством сказала та, – однако вы собираете Совет восьмой раз за неделю, мне неудобно всё время мотаться с Ферм во Дворец. Встала сегодня пораньше, только начала ледяные томаты купировать, а тут ваш вызов. Давайте ближе к делу, у меня ещё три антитеплицы. Щека лорда-президента задёргалась. Его прищур ясно давал понять, что даром никому подобное поведение не пройдёт. Он отвернулся от кормительницы и покосился на того, кто сидел справа от Пифии, бросил раздражённо: – Давайте, мастер Тиралик-да, ваше «суперсрочное дело жизни и смерти». Две минуты. Свет круга выхватил из сумрака выдающийся римский нос. Глава ваятелей встал рывком, так что плащ взметнулся. Обвёл всех встревоженным взглядом, веско произнёс: – Уважаемый Высший Совет. Шаттл «Хэмеллион» наконец прибыл в Дикие Земли и прислал отчёт: все города лежат в руинах, последнее поселение арахнойцев разрушено обвалом. Тиралик махнул над кругом, в луче замелькали голограммы, показывая видео. Равнина без единой травинки, пыльный смерч. Помехи. Развалины фундамента, камни как будто изъедены кислотой. Гора с острой вершиной, под ней – куча булыжников. Помехи. – Ещё десяток лет назад на поверхности Неклиды был цветущий край, леса, озёра! Куда всё подевалось? – всплеснула руками кормительница. С её пальцев сорвались садовые ножницы, пролетели сквозь голову лорда-президента. Тот дёрнулся – и заскрипел зубами, поняв: повёлся на голограмму. – Вам известно, – отвечал Тиралик, – что наша звезда, Лампаданос, проходит потоки частиц, оставшихся от взорвавшейся чёрной дыры. Днём излучение неопасно, однако ночью оно убивает всё живое. Видео сменилось: люди жмутся друг к другу во тьме, над ними сияет узорчатая материя, она колышется под ветром – нет, это не ветер! С неба бьют чёрные потоки, но свет растворяет их. – Часть жителей спаслась, от губительного излучения арахнойцев защищает некий Покров. Как удалось установить «Хэмеллиону», это квантовая структура, стабилизированная без поля Магнита. – Сколько выпивки они с собой взяли? – недоверчиво фыркнул лорд-президент. – Квантовая материя без поля? Неужели? – Я приказал изучить это явление, – тут же ответил докладчик. Помедлил – и выпалил: – Прошу у Совета разрешения на вмешательство в дела низшей расы. – Что-о? – поперхнулся лорд-президент. – Вмешательства запрещены! – воскликнула кормительница. – Так вот зачем нас с утра от дел оторвали, – прогундел дородный глава касты строителей. В отличие от синих лиц остальных членов Совета, его физиономия отливала зелёным. – У меня восьмитонный блок над фундаментом подвешен, а вы тут шутите. Выступающий Тиралик сжал кулаки: – Арахнойцы в ужасном положении. У них нет сетей, чтобы ловить рыбу, нет стекла, чтобы построить безопасное жильё. Каждую ночь они укрываются под Покровом от Чёрных Лучей, а днём пытаются раздобыть пищу. Старики и дети умирают от голода, скоро сезон муссонов, они все вымрут, если мы не поможем! Позвольте хоть передать лекарства… Лорд-президент потряс пальчиками в массивных перстнях, обрывая пламенную речь: – Погодите-ка, арахнойцы – это те дикари, четырёхрукие, похожие на насекомых? – И кожа у них такого мерзкого болотного цвета, – заметил глава строителей. Все в недоумении повернулись к нему. – А чего вы на меня смотрите? У меня благородный лавровый оттенок. И ещё, они пахнут. – Слушайте, вы их нюхали? – спросил Тиралик, сузив жёлтые глаза от гнева и тревоги. – Нет, я у Дигена-шу читал. – Он их тоже не нюхал и на Поверхности не был. Он всю жизнь просидел в бочке из водорослей, отрекаясь от квантового мира. – Арахнойцы – варвары, – брезгливо бросил глава строителей. – Не совсем варвары, – возразил докладчик. – До того, как наша планета вошла в зону чёрных лучей, они построили десятки каменных городов, занимались морской торговлей, развили металлургию и нефтедобычу. Их ковры поражают тонкостью работы и ценятся среди коллекционеров. Сейчас аборигенов осталось не больше сотни, через несколько дней… – Достаточно. – Лорд-президент стукнул по столу. – Ваше время вышло. Совет будет думать. Тиралик сел на место и пробурчал: – Уж лекарства и еду мы могли бы отправить. Один корабль, это почти ничего! И сейчас надо стартовать, пока долетит… – Вы забыли о Принципе Невмешательства? – Кормительница строго глянула на него. – Мы не должны помогать низшим расам, таков Завет Галлифрея. Даже если очень хочется. – Да, но они же умирают… – Молчать! – прикрикнул лорд-президент. – Или вы забыли, что сегодня скипетр всё ещё у меня? И решения тут принимаю я! А ваша задача – сидеть с торжественными лицами. – Ну сколько сидеть-то? – заныл зеленокожий строитель. – Можно хоть кофе попить? В квантовые картишки перекинуться? – Нет! Лорд-президент воздел скипетр, всех ослепила вспышка. Строитель с интересом наблюдал за мигающим алмазом. – Чего сидишь?! – вскипел лорд-президент. – Я тебя распылил! – Ладно, ладно, – выпятил губу зеленокожий и полез под стол. Когда главный строитель почти дополз до выхода, вслед ему донеслось: – И завтра чтоб не опаздывал! Шестиугольный люк выхода быстро щёлкнул. Тиралик сощурился на лорда-президента: – Смотри, Навудон-шу, неделя твоей власти кончается, завтра я возьму скипетр. Вот ты у меня наползаешься! – Ты забываешь, Тиралик-да, – проскрипел тот, – я всего лишь чту Заветы Галлифрея. – Так и я тоже чту. Налокотники к мантии не забудь пришить. Лицо председателя стало тёмно-синим. Запахло дракой. Кормительница сладко пропела: – Лорд-президент, Совет ожидает вашего решения по арахнойцам. Небесные Палаты будут помогать? Тот вскинул острую бородку. – Вы помните слова, переданные посланником Рассилона в час гибели Валладариана? В час, когда нашу планету раздирали на части ракноссы? – «Мы не вмешиваемся в судьбы младших народов. Должно свершиться предначертанное». – Тиралик вздохнул. – Спасибо. Я мог бы и сам процитировать. Значит, решение Совета – не вмешиваться. – Вот, посмотрите! – воскликнула вдруг Пифия, поднимая свой рисунок. На нём был изображён ряд скачущих кружочков с косыми палочками внутри и снаружи. – Два человечка бьют друг друга колёсами? – скептически скривил губы лорд-президент. – А почему тот, лысенький, снизу? Пифия удивлённо глянула на рисунок и заметила: – Это галлифрейские письмена, неуч. Тут сказано: «Грядёт гибель Небесных Палат, и несущий её уже здесь». – Сегодня что-то уж слишком мрачно. Открылся шестигранный люк, влетел лорд-кастелян, сжимая медальон на груди. Его плащ цвета древнего золота путался под ногами, шлем со стразами съехал набок. – Господин, там… Там… – Где доклад по форме? Почему без спроса врываетесь? – Простите. Докладываю. В Секторе Ваятелей на Корсетной аллее приземлился галлифрейский корабль. Все онемели. Считалось, что цивилизация Галлифрея давно исчезла – откуда взялся корабль?! Главный ваятель спохватился первым – он исчез. За ним погасла голограмма кормительницы. – Эй, вас никто не отпускал! – запоздало крикнул лорд-президент и повернулся к лорду-кастеляну: – Мою парадную лодку! Дюжины охранников хватит. Да… – Он на миг задумался, потом приказал: – Пусть Городская Стража отправит лодку главного ваятеля на штрафстоянку, а то он заграбастает гостей. Хотя… ему же соседи могут свои лодки одолжить, так что со всего квартала соберите. Живо, живо! Вы ещё здесь?! Кастелян подпрыгнул и убежал, а через пару секунд в тёмном зале осталась одна Пифия. Она оторвалась от рисования и придирчиво осмотрела эскиз головы симпатичной девушки со вздёрнутым носиком и очень внимательными глазами. Эти глаза словно протыкали вас булавкой, и только от прихоти хозяйки зависело, на какую страницу её альбома вы попадёте – «полезные насекомые» или «вредители». У девушки имелись полукруглые отростки по бокам от головы, какие можно было увидеть только в древних видеофайлах про посланников Галлифрея. Как же эти штуки назывались? А, точно: уши.

***

Захлопнув дверь синей будки, Клара прислонилась к ней, пытаясь отдышаться. Сейчас Доктор выйдет следом, примется уговаривать, заламывать свои длинные пальцы, рассказывать, как она ему нужна. Сейчас… Через минуту… Здесь было гораздо теплее, чем внутри; впрочем, галлифреец всегда ворчал, что ему жарко, и настраивал температуру не выше шестнадцати градусов. Дорога под ногами напоминала шершавую гранитную плиту, ровную и монолитную, насколько хватало взгляда. Вдоль неё вместо деревьев выстроились ветвящиеся розовые кораллы, которые тускло светились – наверное, ночью стоит поглядеть. Он не шёл. На зеленоватом небе бродили огоньки; Доктор говорил, здесь купол – значит, это лишь отблески. Кругом высились тонкие башни, закручивались трубы со сверкающими фигурками людей внутри: ага, гуманоиды! Интересно, у них тут есть бутики и салоны красоты? Надо найти. А то у Клары намечен поход в кафе. С кучкой межзвёздной пыли. Пожалуй, не стоит заводить детей сразу после замужества: лет пять можно поездить по миру, посетить Монмартр, вулканы Камчатки, китайские Летающие горы. После она, может быть, и согласится на малыша. Ну, максимум – на двух смуглых девчонок, с очаровательными чёрными завитушками и крупными губами, как у папы. Вот если к ним озорника-мальчишку… Клара прервала себя: это же первое свидание, а уже многодетной матерью стала. Скорее всего, ТАРДИС возникнет у стеклянных дверей кафе за минуту до пяти, и Дэнни Пинк с букетом фиалок увидит встрёпанную училку, которая вываливается из полицейской будки вся помятая, без макияжа, хлопая ресницами разной длины. Да ещё и ноготь отломан! Ничего удивительного, если фиалки окажутся в мусорке, и Монмартр с завитушками – там же. Нет, так не годится. Кто бы на этой планете ни жил, землянка вытрясет из них пилочку и пузырёк красного лака! Она каталась на русской подводной лодке, побеждала киберлюдей в крупнейшем парке аттракционов галактики, спорила с живым планетоидом на Кольцах Акатена. Давай, Неклида, попробуй хоть чем-нибудь удивить. Сжав кулачки, Клара задрала подбородок повыше и шагнула на аллею. С чего начать? Подошла к ближайшему кораллу, осмотрела со всех сторон, потрогала короткие шипики. Прямо перед носом возникла голограмма: нечто фиолетовое, овальное, покрытое мехом и надпись внизу: «киви». ТАРДИС так перевела название местного плода? Надо же – шутит, даже сломанная. Попыталась отмахнуться от объёмной картинки. Рядом пикнуло, открылся люк, из него выехала полочка, на которой лежал плод вроде груши, в вакуумной упаковке. Клара взяла его; люк захлопнулся, коралл начал вибрировать. Когда она отступила, раздался резкий свист. Что это значит? На всякий случай положила грушу на дорогу, но звук усилился. Справа мелькнул край рубашки: за следующим «деревом» явно кто-то скрывался. Если приглядеться, у каждого коралла можно заметить фигуру, а то и две. Свист нарастал. Вот сейчас ка-ак взорвётся… – Эй, чего прячетесь? – крикнула Клара; ТАРДИС автоматически переводила её речь. – Выходите!