Запутанная планета

Матовый Дворец, Зал Мотыльков Клара натянуто улыбалась, стоя в четвёртой по счёту группе дам, которые до слёз упрашивали сделать с ними селфи. Инопланетная еда медленно, но верно проваливалась всё глубже. – Ой, Арки, куда ты забрался! – вскрикнула Тина. На птичку обратились все взгляды и камеры (а в случае иллинойцев это одно и то же), Арки прыгал по люстре, пылающие свечи летели вниз и поджигали причёски. Гости принялись глазеть, постить горящих дам и хохотать, а официанты пытались сбить огонь. Пока поклонники отвлеклись, Клара шмыгнула к дверям. Протискиваясь между кринолинов, она десять раз похвалила себя за выбор платья: с пышной юбкой так быстро оказаться у выхода у неё бы не получилось. Но путь ей загородил Ржавич-шу. – Повелительница, вы уже покидаете нас? Разрешите проводить? С десяток зевак вокруг обернулись. Две девушки, в свежесотканных наволочках, сообразили, что они теперь первые в очереди на селфи, и начали проталкиваться к «знаменитости». О, только не снова! А если яд потихоньку убивает её? Голова уже начала немного кружиться, и мизинец дёрнуло. Может, пора признаться в своей земной природе? Или… Клара сдвинула брови и посмотрела на капитана Дворцовой Стражи так, словно он не выполнил домашнее задание; строго и обиженно произнесла: – Ржавич-шу, о чём вы думаете? Лицо, с рождения не знавшее понятия «стыд», начало понемногу заливаться синей краской. Клара для большего эффекта вздохнула, прикрыла глаза запястьем; дамы кругом ахнули и прыснули в стороны. Она с оскорблённым видом проплыла к выходу. – Прочла! Все мысли, как есть, прочла! – громко прошептал стражник, смущённо теребя в руках оторванное пунцовое ухо. – Да-а, Галлифрей! Вокруг него нарастал негодующий гул. Не успела Клара пройти и десятка шагов, как её догнал Кир. – Заценила движуху? – подмигнул он. – Пошли, ещё не такое покажу! – Мне надо к ТАРДИС, срочно. Как Арки забрался на люстру? Кажется, он только лазает. – Я подсадил. – Кир пожал плечами. – Тина так придумала, чтобы тебя выручить. Отвезу мигом, не парься, сюрприз смотреть пойдём? – Погоди. Они вышли через левый флигель Дворца. Ночь сияла. Купол мерцал оранжевыми огоньками, под ним бродило разноцветное зарево. Дальние башни были чётко очерчены, а странные деревья неподалёку казались тенями; за ними расстилалось пустое поле – невиданное расточительство свободного пространства в этом плотно застроенном городе. Откуда-то из глубины сада послышался переливчатый свист, и хор пропел: «Отринем! Отринем! Отринем!» – Полночь уже, – заметил Кир. – Во Дворце сейчас замутят «Шоу тьмы» – погасят все люстры и начнут разбрасывать открытки с предсказаниями на неделю ваятелей. Ничего интересного, есть кое-что покруче… Не слушая болтовню парня, Клара набрала Доктора. – Как ты? – раздался его скрипучий голос. – Конечности целы? – Жива, всё отлично. Ты мне скажи – местную пищу можно есть? А то я как раз собираюсь. – У землян с иллинойцами схожий метаболизм, они потребляют больше меди, а вы – железа, но разница допустима. – Так да или нет? – Да. Сейчас же возвращайся, над тобой висит серьёзная угроза! – Какая? – Откуда я знаю – какая? Марш домой. – Бегу почти. Клара нажала на «выкл» и засунула телефон за голенище сапога; всё-таки надо было попросить Тину сделать карманы. От дворца в сад пронеслась знакомая «креветка», села где-то за деревьями. – Что ты мне хотел показать? – улыбнулась Клара заскучавшему Киру. – Здесь недалеко, тебе понравится! – Тот подпрыгнул от радости. Но сзади послышалась тяжёлая поступь, из дверей флигеля вылетел Тиралик и закричал: – Госпожа, подождите! – Очень тороплюсь к кораблю, извини, – бросила Клара, ускоряя шаг и стараясь оторваться от надоедливого главы ваятелей. – Я могу отвезти вас! Пифия сказала: «Доверяй только лорду-президенту». Вроде бы старуха ни на чьей стороне? Кир – сын Навудона-шу, действующего лорда-президента, а что замышляет этот тип с римским носом, непонятно. – Спасибо, доберусь. – Клара нырнула в зелёный тоннель вслед за Киром. Но Тиралик не отставал, упрямо топал, нагоняя. Тоннель кончился, под ногами захрустел гравий; покрывавшая его плёнка истончилась, и каждый камень светился изнутри. Странные деревья оказались ламинарией, их волнистые края трепетали, хотя ветра не ощущалось, а на вершине каждой веточки виднелся розовый шарик. Между плоскими стволами изгибались грибы-воронки, стояли гипсовые тумбы с изящными мерцающими амфорами. Тиралик обогнал Клару и встал перед ней, предупреждающе подняв ладонь: – Леди, извините, нам надо поговорить, у меня вопрос, который требует немедленного решения. Кириадок, иди, – бросил через плечо, – я сам отвезу госпожу. Опять непонятные вопросы, опять притворяться и выкручиваться. Клара уже готова была признаться, насколько она не галлифрейка, когда Кир вклинился между ними и, вытянувшись (он оказался на голову ниже главного ваятеля), придвинул свой острый нос вплотную к выдающемуся шнобелю: – Вы не слышали? Дама не желает с вами идти, не будьте настырней, чем Ржавич-шу! Где ваша честь, сеньор? Вот вам моя перчатка! Реально, го драться. Перчатки у него никакой не нашлось, пришлось срочно создавать распылителем облачко, которое, действительно, смялось в некое подобие носка с пальцами. Тиралик покосился в сторону валявшего на гравии предмета, хмыкнул и удивлённо произнёс: – Дуэль? Я член Совета, думаешь, ради какого-то волчонка буду нарушать закон? – А, боитесь, сеньор? – Кир подбоченился, иронично подмигнул Кларе, указывая кивком на противника: – Переживает за свой воротник, – и снова повернулся к нему: – Да ладно, тут снимать видосы некому, а мы модуляторы выключим. Секунданты не нужны. – Оружие тебе кто сделает? Или к папочке побежишь? Вместо ответа Кир провёл распылителем, оставляя чёрную полосу дыма, который сгустился, слипся в тонкую матовую саблю. Прибор прошёлся несколько раз вдоль лезвия, наращивая и затачивая его, а затем погас, отправился на гипсовую тумбу. Парень взмахнул клинком, пробуя баланс – и встал перед противником, выдвинув ногу вперёд и гордо выпрямившись. Тиралик потряс головой, словно недоумевая, что он вообще тут делает, и выпустил из загоревшегося челнока пучок нитей; те переплелись, и в правой главного ваятеля засиял красным тяжёлый палаш. Челнок тоже лёг на тумбу, а рядом, на траве, разместился аккуратно сложенный плащ с массивным воротником. – Погодите, погодите. – Клара встала меж дуэлянтами, взглянула по очереди на одного и на другого. – Давайте вы меня уже отвезёте, а потом деритесь-передеритесь. – Нет, галлифрейка, тут дело чести, – объяснил Кир. – Тот, кто выживет, тебя и отвезёт. – Насмерть? – вскинулся Тиралик; золотое шитьё дуплета отблескивало багряным. – Отлично. Навудон не смог воспитать сына – придётся мне это исправить. – Как ты назвал отца?! Клара еле успела отскочить – лезвия схлестнулись, заискрилась алмазная пыль. Противники отлетели друг от друга, и снова начали сближаться. Палаш чертил красные стены возле своего хозяина, матовой быстрой сабли почти не было видно, пока она не сталкивалась, звеня, с оружием противника. Ваятель казался шире в плечах и явно сильнее: паренёк едва держал удары, отступал дальше и дальше к деревьям – куда уж самому нападать. Но вот он пригнулся, пропуская палаш над головой, и рубанул по корпусу противника. Пола красного дуплета полетела прочь, Тиралик отклонился назад – и обратным движением попал Киру по плечу, сваливая на землю. – Стойте! – завопила Клара, высоко держа включённый телефон. Ваятель, уже приставивший оружие к шее поверженного, быстро глянул на неё и бросил: – Что? – Я всё сняла. – Клара помахала телефоном. – И сейчас это отправится гулять по сети. Или ты сомневаешься в наших галлифрейских технологиях? Хочешь потерять воротник? Не хочешь. Значит – отпусти его! Тиралик выругался, отшвырнул палаш на дорожку, подхватил челнок и провёл им вдоль красного лезвия – то исчезло. После молча влез в плащ с наплечниками и широко зашагал прочь, к дворцу. Кир поднялся с трудом. Его полосатый рукав-фонарик был разрублен, из рассечённой ткани вывалились покорёженные кольца диамагнетика и сползли на запястье. Парень скинул куртку, включил распылитель, вокруг поднялись сиреневые клубы – и через полминуты на рукаве красовалась грубая латка. Улыбнулся: – Спасибо, ты классно придумала. Теперь он побоится папане рассказывать, да и вообще кому-то. Дашь видос посмотреть? Клара фыркнула, показывая телефон: – Это же кнопочное недоразумение, здесь камера слабая, в темноте получаются одни пиксели. Игрушка. Ты хотел что-то показать? – Да, го за мной. Широкие листья разлапистой ламинарии трепетали без ветра. Кир прыгнул, унёсся к ближайшей вершине и дёрнул розовый плод, второй – ветвь тут же поникла к земле. – Зацени персик, новый сорт, – сказал он, протягивая шарик. Бархатистая кожица пахла гвоздикой. – Такое впечатление, как будто дерево тянется за плодами, – заметила Клара. Когда осторожно откусила, брызнул сок. То, что ТАРДИС перевела как «персик», было по вкусу похоже на глинтвейн с яблоком и палочкой корицы. – Тянется, риал, косточка же магнитная, – промямлил Кир с набитым ртом и показал длинный орешек со следами мякоти. Выяснилось, что Матричный Магнит создаёт поле, магнитная косточка в нём левитирует за счёт сил отталкивания. Без этих косточек плоды никли бы к земле, веточки у ламинарии очень слабенькие, а так персики словно воздушные шарики. Клара обгрызла такую же косточку, хотела кинуть, но парень выхватил и зашвырнул в ближайший гриб. – Обычную материю нельзя рекогирировать, её увозят на фермы, – пояснил он, а на вопрос «почему» указал на небо: – Вокруг Палат за куполом летает широченный обруч теплиц, Пояс Ферм. Фермы свободны от квантовой пыли, поэтому там выращивают всю еду, и в неё не проникают связанные частицы. Воду берут с поверхности, очищают. – Связанные частицы – это те, из которых вы делаете нити, туман и всё остальное? А потом предметы разрушаются, с них летит пыль, проникает в кожу, и чтобы не вскакивали коричневые пятна, вы сажаете на нос наутилусов? Кир сначала прыснул, потом засмеялся, мотая головой. Утирая слёзы, он пояснил: – Ну жиза! Проблемка в том – реально дышим мы этой пылью, и наутилусов нужно на печень с сердцем тоже сажать. И если первые поселенцы в триста лет бодрячками бегали по поверхности, то нам бы до ста дотянуть. На «Янусии» кто рождён и с воздухом Палат не контачили, те до сих пор живут по триста, там всё из обычной, несвязанной материи. – «Янусия» – станция, которая возле самого солнца вращается? А почему же ты не хотел лететь туда? – «Янусия» – зашквар. Сидеть без распылителя, без общения нормального, без драйва? Ковырять железяки вечно, чтобы остальные здесь флексили, и смотреть их видосы? Треш. Со скрипом припоминая уроки истории, он рассказал: родной планетой иллинойцев был Валладариан. На него внезапно напали ракноссы – пауки с гуманоидными торсами, причём напали в обход всех систем защиты. Тогда Высший Совет запросил помощи Галлифрея, однако давний союзник отказался помочь, сославшись на «Принцип Невмешательства». Вся иллинойская раса погибла, выжил лишь огромный межзвёздный транспортник «Изгой-1», отправленный в глубины космоса за год до катастрофы и наполненный отщепенцами, для которых не нашлось места на Валладариане. Узнав о случившемся, транспортник сменил курс, вышел за пределы галактики. Поселенцы обосновались в системе одинокой звезды Лампаданос, на её единственной планете – Неклиде, у которой даже спутников не было. Здесь никакие враги из космоса не могли обнаружить иллинойцев, однако в недрах оказалось маловато металлов, и железных метеоритов мимо не пролетало. Пришлось на близкой к звезде орбите запустить станцию «Янусия», переделанную поначалу из того же транспортника, и год за годом отправлять туда спутанные альфа-частицы, чтобы здесь, на поверхности, бета-частицы образовывали нужные элементы: энергия звезды позволяла проводить любой синтез. За века спутанных частиц набралось достаточно для строительства Небесных Палат, в которых связанная материя и обычная не смешивались, не загрязняли друг друга. Точнее, почти не загрязняли: пыль от созданных предметов всё равно летит в воздух, и местные её вдыхают. И Клара наверняка уже надышалась. Надо возвращаться! – Вот и часовня. – Кир прервал рассказ. – Давай туда. За водорослями показалась небольшая часовенка, к которой прилепилась стройная башенка с разбитой статуей на вершине. Перед ней расположились кругом огромные колокола, у каждого недоставало треугольного кусочка, но все отколотые части аккуратно прислонились рядом с прорехами. По двери шёл перевёрнутый орнамент: голые воины воздевают мечи с одинаково обломанными кончиками. Кир распахнул дверь и пригласил проходить; внутри горели свечи, веяло мятой. Клара переступила порог… Щёлк! Сдавило с боков, не вздохнуть… Две массивные железные клешни зажали локти, не давая двинуться, ещё пара захватов вцепились в лодыжки, голову тоже обхватило нечто жёсткое, с колючими выступами. – Кир, помоги! – закричала Клара. – Сейчас! – парень направил распылитель на клешню, но его запястье остановила зелёная рука. Мягкий голос шепнул: – Не надо, Кир.