[i want to be good // я хочу стать лучше]

В выходные Римус снова заболел. Как и в прошлый раз у него не было никаких симптомов, кроме усталости и боли, но он не говорил, что именно болит. Идти к медсестре снова отказался — её звали мадам Помфри, как Сириус узнал после кое-какого инцидента с Джеймсом на Защите от Тёмных искусств. Тот попал в больничное крыло с репами вместо ушей. Уговаривать Римуса бесполезно, так что Сириус просто решил сделать то же самое, что и в прошлый раз, и провёл все выходные вместе с ним в тишине, пока Джеймс с Питером торчали на квиддичном поле и кормили гигантского кальмара из озера. В любое другое время Сириус бы всеми силами старался забыть о домашке и книгах на выходные, но сейчас вялый Римус потакал ему во всём — рассказывал о маггловских штуковинах и засыпал под боком. Сириус уже буквально изнемогал от желания услышать наконец маггловские пластинки с настоящей музыкой. Наконец появилось время ответить Андромеде. Сириус отправил письмо со школьной совой — своей он теперь не доверял. Мало ли, вдруг сначала отнесёт письмо матери. А лишние проблемы не нужны ни ему, ни тем более Энди. Дорогая Андромеда,

 Спасибо, что написала! Я так рад. Хотя бы кто-то в семье не перестал со мной разговаривать. И спасибо за твои советы, они очень кстати, я только начал разбираться, какое дерьмо вся эта чистота крови. Хогвартс потрясный! Я подружился со всеми своими соседями. Мой лучший друг — Джеймс Поттер, и на этой неделе у нас уже была первая отработка, мы прокляли одного слизеринца. Он по правде заслужил, ты не подумай! Джеймс точно будет лучшим в квиддиче — только не говори ему, что я это сказал. Мы с ним соревнуемся, кто больше очков потеряет до конца семестра. Конечно же, я выигрываю. Другой мой сосед — Римус Люпин — полукровка. В первый вечер я случайно оскорбил его, но он сразу меня простил, и теперь всё хорошо. Мы друзья. Он самый классный, знает кучу всего о маггловской музыке и ругается матом больше всех на свете. Не понимаю, почему Блэки так ненавидят полукровок, — я здесь всего месяц, но уже понял, что в магии они ничем не хуже. Римус ни разу не пытался убить меня во сне и теперь мне даже неловко, что я когда-то этого боялся. И ещё один мой сосед — Питер Петтигрю, мы тоже друзья. Он всегда смеётся над моими шутками, даже если они не смешные. И сказал Розье отвалить, когда он прицепился ко мне на Зельях. Это очень мило, потому что Розье в два раза больше Пита и выглядит устрашающе. Но он всё равно не испугался. Здесь все совсем другие. Больше ни у кого во всём Гриффиндоре семья не устраивает балы и званые ужины. В гостиной тут всегда куча народу и очень шумно, и это намного веселее, чем на Гриммо. Надеюсь, у тебя всё хорошо после выпуска. А тебе уже устроили замужество? Помню, мать говорила, что Кай Нотт неплохая партия для тебя. Очень надеюсь, что он не совсем мерзкий. Хочу скорее увидеть тебя на Рождество, но само Рождество дома не хочу. Искренне твой, Сириус Блэк В понедельник Римус выглядел ещё хуже, но всё равно не пошёл к Помфри. На Чарах он чуть не потерял сознание, пока они левитировали всякие тяжёлые штуковины; и Джеймс с Сириусом нервно переглянулись. Сириус пожал плечами, когда Джеймс сделал ему большие глаза, и снова попытался уговорить Римуса пойти отлежаться. Он ответил, что не пойдёт в больничное крыло, пока уроки не закончатся. Но к обеду Джеймс не выдержал. — Римус Джон Люпин, если ты не пойдёшь прямо сейчас, я превращу твои ноги в желе и сам тебя отнесу, клянусь могилой Мерлина! Римус наградил его долгим взглядом, но Джеймс не моргнул. — Отлично, — бросил Римус и пошёл прочь из Большого зала. Джеймс реально не шутил. Римус не вернулся до следующего вечера. Когда ребята спросили, что случилось, он что-то промямлил про проблемы с желудком. Никаких подробностей. Сириус может и надавил бы посильнее, чтобы всё выяснить, но на самом деле он просто слишком сильно обрадовался, что Римусу стало получше и он больше не ходил с лицом бледнее самой смерти. Да и октябрь уже подходил к концу, а это значит, что есть реально важные дела — например, Хеллоуин. — Мы должны что-то придумать! — заявил Джеймс, как только Римус вернулся. — Надо что-то такое, чтобы все поняли, какие мы крутые. Розыгрыш. — Люди узнают о том, какие мы крутые, только если нас поймают, Джеймс, — сухо ответил Римус. — А если нас поймают, то мы, очевидно, так себе пранкеры. — Так а что мы бы сделали? Какой розыгрыш хотя бы? — спросил Питер. Джеймс молчал — он ничего только конкретного не придумал. Только как вся школа приходит в восторг от их придумок. Фактически это и была основная придумка Джеймса. — Ну, теперь мы умеем превращать булавки в спички, если это вообще полезно, — добавил Сириус. Дальше эту идею раскрутить не получилось. Они все замолчали, пытаясь придумать что-то грандиозное, но при этом не слишком сложное, чтобы пригодились именно те магические знания, которые они выучили за месяц. А потом вдруг Римус вскочил, схватил свой экземпляр стандартной книги заклинаний (1 курс) и начал быстро перелистывать страницы. — Ну что? Идея? — нетерпеливо спросил Джеймс, но Римус вообще как будто не слушал, он только судорожно листал страницы, а потом остановился, как вкопанный.
 — Так, вот! Смягчающее заклинание, страница двести три. Я читал параграфы вперёд и нашёл его! Вообще мы дойдём до него только в апреле, но если начать пытаться уже сейчас… до Хеллоуина точно сможем! — Читал вперёд? Да ладно, Римус? — поддразнил Сириус. — Какие мы прилежные! — Заткнись, тебе вообще повезло, что я до этого додумался. А то бы нам пришлось мешать Синистре вышивать. Они бегло улыбнулись друг другу, и Сириус открыл было рот, чтобы возразить, но Джеймс прервал их. — Я не против твоей прилежности, Римус, но вообще не врубаюсь, чем это лучше булавок. Написано, что заклинание используется для детских игр в квиддич, чтобы обезопасить бладжеры. Римус заговорщически улыбнулся. — Тебе нужно мыслить шире, Джеймс. Если мы начнём практиковаться прямо сейчас, тогда мы зачаруем что угодно — например, все лестницы. Ты представь, с утра все подходят к лестницам и просто скатываются. Вот это хаос! Поочерёдно их лица приобрели хулиганско-мечтательное выражение. Они сидели и представляли себе эту сцену каждый в своей голове. Реально могло сработать. — И знаете, что круто! — воскликнул Сириус. — Никто даже не докажет, что это мы сделали. Мы даже не проходили его! — Ну что, — решительно сказал Джеймс, — давайте тогда пробовать. В течение следующих трёх недель ребята проводили каждую свободную секунду в спальне, практикуя смягчающее заклинание. Сириус сначала решил, что оно проще простого, и попытался смягчить всю ванну. Ничего, конечно же, не вышло, и тогда он перешёл на предметы поменьше. И всё равно ничего не получалось. К этому времени Римус смягчил уже три учебника. Когда у всех более-менее получалось, они начали смягчать всё подряд — от учебников до прикроватных тумбочек, дверей и до целой стены спальни под конец. И тогда они поняли, что теперь даже лестницы им подвластны, если произносить заклинание всем вместе. Ни о чём другом, кроме смягчения, друзья попросту не могли думать, и за завтраком Марлин Маккинон косилась на них с недоверием. В ответ они могли только переглядываться и хихикать, так что она щурилась, пожимала плечами и отворачивалась к Мэри, закатывая глаза. Вечером двадцать восьмого числа Римус созвал общее собрание. Ну, фактически просто сказал, что сейчас начнётся общее собрание, — они и так сидели все вместе в комнате и делали уроки. — Я тут думал. Заклинание готово, но теперь другая проблема. Как мы вообще обойдём за ночь все лестницы, чтобы нас не засекли? Сириус замолчал. Он не думал об этом. Питер разочарованно обрушился на кровать, а глаза Джеймса загорелись. Он резко встал и подошёл к центру комнаты, драматично раскинув руки. — Ну, ребята, — провозгласил он. — У меня есть идеальное решение нашей маленькой проблемы. Но это секрет, поэтому мне нужно, чтобы вы все поклялись, что никто из вас никогда никому расскажет. Сириус ухмыльнулся. У Джеймса всегда был ответ. — Клянусь. — Клянусь, — нетерпеливо прошептал Пит. Римус подозрительно наблюдал за Джеймсом. — Клянусь. Джеймс оглядел всех троих, и они не отводили глаза от него. Представление ему слишком нравилось. — Торжественно клянётесь? — Торжественно клянусь, — мгновенно ответили Сириус и Питер. Римус закатил глаза, но Джеймс не двинулся с места. — Зашибись… торжественно клянусь, — вздохнул он. — Превосходно! — Джеймс повернулся к своему сундуку и начал там рыться. Это заняло пару минут, но в конце концов он встал, держа в руке серебристый плащ. — Поттер, даже не говори, что это то, о чём я думаю! — воскликнул Сириус. — Это оно. — Вау! Их нет даже у Блэков! Где ты, блин, её взял? — Семейная реликвия, отец разрешил взять в Хогвартс, только если я не позволю конфисковать её. Римус закашлялся. — Извините, конечно, но некоторые из нас понятия не имеют, что это за штука. Просветить можете? Сириус повернул голову, чтобы посмотреть на него. Именно Римус всегда учил его всяким маггловским штукам и сейчас Сириус хотел сам ему объяснить. — Ри, это мантия-невидимка! Давай покажу на Джеймсе. Джеймс ухмыльнулся и поманил его к себе, а потом накинул мантию на них обоих. Сириус засмеялся, когда глаза Римуса и Пита расширились, и они оба начали крутить головами, чтобы их найти. — Просто потрясно, — с трепетом сказал Римус. — Вы исчезли полностью! Где вы вообще? Джеймс сорвал плащ. — Это просто супер, да? Мы все вместе поместимся, если встанем рядом. И никто никогда нас не поймает. Римус перевел взгляд с Джеймса на Сириуса, а потом обратно на Джеймса. — Джеймс, ты прав как никогда.


;; ;;;



Итак, наступила суббота, тридцатое октября, и Сириус не мог успокоиться с самого утра, как и Джеймс, — они дрожали от предвкушения целый день. На уроках не могли усидеть на месте, постоянно шептались и доводили Робертс до ручки. Макгонагалл с подозрением посмотрела на них в Большом зале за обедом, но это не помогло. Сириус хихикал над чем угодно, Пит беспокойно ёрзал на месте и бледнел, а потом находил глазами Джеймса и расплывался в широкой улыбке. Только Римус выглядел как нормальный человек. Он ужинал, как ни в чём не бывало, болтал с Эванс об Истории магии и вообще не волновался. Сириус просто не понимал, как можно быть таким равнодушным. Но вообще-то именно Римус придумал розыгрыш, может, для него это обычное дело? Может он постоянно всех разыгрывает в своём Уэльсе? Может, он знаток пранков? Им всем повезло, что Римус с ними дружит, теперь они могут хоть каждый день кого-нибудь разыгрывать. Сириус гордился идеей Римуса, но надеялся, что в следующий раз он сам придумает крутой розыгрыш. Нет, совсем не для того, чтобы впечатлить Римуса, нет. После ужина они вчетвером бросились обратно в свою спальню, чтобы сидеть и ждать полуночи. К одиннадцати даже Римус заволновался и начал трясти коленкой. Он поймал взгляд Сириуса и подмигнул. Теперь заволновался и Сириус — что-то кольнуло его в живот, и он задумался, не страх ли это из-за того, что их могут поймать. Наконец время пришло, и все они забрались под мантию. Гостиная оказалась совсем пустой, и они тихонько вышли в коридор. План простой — сначала лестница возле башни Когтеврана, потом лестницы, ведущие в подземелья и гостиную Хаффлпафа. В последнюю очередь — гриффиндорская лестница. Они отправились в сторону от Полной Дамы, толкаясь и пыхтя под мантией. Сириус и Джеймс взяли на себя инициативу и начали направлять Римуса и Питера. — Чёрт, Джеймс! Ты мне на ногу встал, — яростно прошептал Сириус и в отместку дёрнул за волосы. —Ой, я-то случайно, а ты нарочно! — Джеймс толкнул его локтем под рёбра, и Сириус собрался снова тянуть его за волосы, когда Римус резко ткнул их обоих в спину. — От мантии никакого толку не будет, если вы не перестанете. Заткнитесь и вперёд! Они наконец замолкли и быстро добрались до башни Когтеврана. — Так, — начал Джеймс. — На счёт три колдуем одновременно. Раз, два, три! — Спанджифай! — они взмахнули палочками. — Ничего особенного, — сказал Питер. — Сработало вообще? Сириус решил проверить — уверенно шагнул к лестнице. Но в тот же момент, когда он поставил ногу на первую ступеньку, она провалилась прямо под ногой, он споткнулся и упал на спину, растягиваясь на полу. «Предатели», — беззлобно подумал Сириус. — Да, Пит, сработало! — усмехнулся Джеймс, и Сириус встал, раздражённо отряхнувшись, и все они нырнули обратно под мантию. До конца пути добрались без происшествий. В какой-то момент из-за угла вышла миссис Норрис, и мальчики замерли на месте, почти не дыша. Она посмотрела в их сторону своими глазами-бусинками, но потом отвернулась и пошла дальше по коридору. Когда они поднимались по лестнице к башне Гриффиндора, Сириус буквально кожей чувствовал, как адреналин хлыщет по венам. Наверху они развернулись, произнесли заклинание в последний раз, и Сириус восторженно пискнул. 

Полная Дама уже видела десятый сон и мирно посапывала во сне, когда они возвращались в гостиную. Конечно, ей не понравилось, что они разбудили её. Сириус уже подумал, что она наверняка утром нажалуется Макгонагалл, но тут неожиданно на помощь пришёл Питер. — Нам очень жаль, что мы разбудили вас, мэм, — умолял он, — мы совсем не хотели нарушать ваш прекрасный сон, даже если он вам не очень-то и нужен. Мы будем вам очень благодарны, если вы нас пропустите, и обещаем, что никогда не забудем вашей безграничной доброты! Сириус нахмурился, но Полную Леди ничего не смутило — она густо покраснела, захихикала и распахнула дверь. — Чёрт побери, Пит, где ты научился? — воскликнул Джеймс. Питер улыбнулся, немного смущённый, но гордый. — Без понятия. Не думал, что сработает, просто надо же было что-то делать. — Ты просто очаровашка, Пит, — хихикнул Сириус, когда они уже поднимались в спальню. — Думаешь, с Мэри получится также? Остальные засмеялись. Как только они оказались в комнате, Джеймс и Пит повалились на кровати и уже скоро провалились в сон. Сириус пока спать не хотел — новые острые ощущения буквально зудели под кожей. Он посмотрел на Римуса. — Вышло весело, да? Римус ухмыльнулся — по крайней мере, Сириус в темноте мог легко представить, как он ухмыляется. — Завтра будет ещё веселее, когда все попадают на задницы, как ты. — Я же должен был убедиться, что мы всё сделали правильно! Римус засмеялся, и Сириус тоже. Пусть смеётся над ним, сколько влезет. Если ему всегда нужно будет смеяться именно над ним, чтобы быть таким счастливым, — пожалуйста, Сириус совсем не против.