[i want to be good // я хочу стать лучше]

Они перенеслись прямо в фойе дома на площади Гриммо. Вдали от чужих людей, которые всегда внимательно следят за их семьёй, мать сразу же скинула с себя ледяное выражение лица. Теперь оно кривилось в гневе. Она наставила палочку на Сириуса, легко взмахнула, и он тут же отлетел к стене, ударяясь и падая на пол. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ? — вскрикнула мать, теряя всякое спокойствие. — Поколения благородной традиции, а тут являешься ты и что ты делаешь? Ты даже не представляешь, что говорят о нас за спиной другие чистокровные семьи. Это тебя теперь не заботит, так? Наследник Блэков в Гриффиндоре, это даже звучит абсурдно! Ты позорище, Сириус. — Я не виноват, — взмолился Сириус, пытаясь отдышаться. — У меня не было выбора, это всё шляпа! — Клянусь, ты всегда был проблемным ребёнком, — прошипела она, — но я терпела. Я и подумать не могла, что ты вырастешь настолько негодным, чтобы выполнить свою единственную, слышишь, Сириус? Единственную функцию! И быть достойным наследником. Я видела тебя с этим мальчишкой Поттеров на платформе. Ты с такими водишься в Гриффиндоре? С предателями крови? Она небрежно бросила в его сторону жалящее заклятие, и Сириус вздрогнул — как будто сразу несколько ос укусили одновременно. Так вот почему семья так ненавидела Поттеров — они предатели крови. — Прости, мама, пожалуйста, я исправлюсь. — Попробуй ещё раз, — горько усмехнулась она. — Ты опозорил всю семью, и я не могу позволить тебе остаться безнаказанным. Она снова взмахнула палочкой, и Сириус неловко распластался на полу не в силах пошевелиться. — Ласеро! — одними губами прошептала она, и Сириус почувствовал, как призрачный клинок вонзился ему в спину. Боль тянуще скользнула под кожу, и Сириус завопил в голос, но мать не остановилась. Рубашка быстро вымокла от крови, нельзя было просто встать и сбежать хоть куда-нибудь, нельзя было абстрагироваться — боль пульсировала в голове и путала мысли между собой. Сириус почувствовал новый аккуратный быстрый порез на спине. — Пожалуйста! Пожалуйста! Остановись! Мне очень жаль, мамочка, очень жаль! — слова сами собой вырывались изо рта, Сириус даже не понимал, что именно говорит; он просто хныкал и умолял, шепча одно и то же, пока во рту не пересохло. Наконец мать опустила палочку, и невидимые оковы освободили его, оставив после себя длинную тонкую линию вдоль спины. Сириус охнул от облегчения, но ничего не смог поделать, кроме как свернуться калачиком на холодном деревянном полу и заплакать. Мать вздохнула. — Перестань, Сириус. Ты всё ещё Блэк, Мерлин побери. Слабость тебя не красит. Прими наказание как мужчина. Никто не будет уважать плаксу. А теперь вставай. Сириус подавился слезами и сглотнул, но всё равно, спотыкаясь, поднялся на ноги. Рубашка липла к коже в тех местах, где запеклась кровь, от её запаха мутило. Сириусу казалось, что сейчас он повалится в обморок прямо здесь. Он выпрямился, задрал подбородок и посмотрел матери в глаза, стараясь не плакать. Она одобрительно кивнула. — Так-то лучше. Иди в свою комнату. На ужин можешь не спускаться. Сириус медленно вышел из комнаты и, как только за ним закрылась дверь, ухватился за перила лестницы. Ещё никогда мать не была в такой ярости, но и Сириус ещё никогда не оступался так фатально. Он осторожно поднялся по лестнице, пока не добрался до своей комнаты, и бросился к сундуку. Кричер оставил его возле кровати. Дрожащими руками Сириус нашёл настойку бадьяна и быстро вылил весь флакон себе на спину, чувствуя, как раны начинают затягиваться. Он глубоко выдохнул и забрался под одеяло, отрубаясь сразу же. Когда проснулся, на улице было уже темно, и в дверь стучали. — Зайдите, — хрипло отозвался он, и из-за двери показалось напряжённое лицо Регулуса. — Привет, Рег, — Сириус улыбнулся и сел. Регулус осторожно открыл дверь и вошёл внутрь. — Я принес тебе немного еды, — сказал он тихо и достал из карманов кусочки хлеба. — Ты в порядке? Сириус протянул руку и быстро схватил хлеб. Он только завтракал, и сейчас желудок неприятно заурчал. — Я в порядке, мама просто не очень довольна распределением, вот и всё. — Я слышал, как ты кричал. Регулус выглядел даже бледнее обычного, его пальцы дрожали. Сириус напрягся. — Всё закончилось. Не переживай. Регулус кивнул. — Не могу поверить, что ты в Гриффиндоре. Ну, то есть могу, это очень на тебя похоже. Но всё равно. — Да, я самый большой проёбщик семейных традиций среди Блэков, — засмеялся он и наткнулся на осуждающий взгляд брата. Чёрт, он определённо проводит слишком много времени с Римусом. Интересно, поначалу он сам также нелепо реагировал? — Ну и какой он, Хогвартс? — О, Рег, он потрясающий! — быстро сказал Сириус. — Учёба легче лёгкого, и у меня теперь настоящие друзья, и мы, представляешь, мы даже разыграли всех на Хеллоуин! — А… рад, что тебе весело, — нахмурился Регулус. — Что такое? Ты чего? — Просто... ты мне ни разу не написал, Сириус! Я думал, тебе плохо в Гриффиндоре, но, видимо, ты просто забыл обо мне. Сириус внезапно почувствовал себя виноватым. Это правда, он забыл о Регулусе. Не нарочно, просто до Хогвартса Рег был его единственным другом, и каждый день они проводили вместе. Но с сентября он так много думал о маггловских штуках, своих новых друзьях, гневе матери и переосмыслял все семейные бредни о чистоте крови. Так что да, он просто напрочь забыл, что дома его ждёт брат. — Прости, Рег, правда. Я не хотел. Но всё так закрутилось, и мать со мной перестала разговаривать… Я просто забылся, прости. Обещаю, когда вернусь, буду писать тебе каждую неделю. Регулус настороженно посмотрел на него. — Хорошо, но больше не забывай. Я скучал по тебе. — У тебя же всё хорошо, да? — спросил Сириус. — Да. Мне не так сложно делать, что говорит мама. Может, тоже попробуешь. Тогда ей не придётся тебя наказывать. — О, спасибо. Никогда об этом не думал, спасибо за наводку, — сухо ответил Сириус. — Ладно, как хочешь, — фыркнул Регулус. — Отдыхай. Он быстро вышел из комнаты, и Сириус закатил глаза. Может и правда ему стоит ещё поспать — тело отзывалось вялой болью, хоть он и проспал уже несколько часов. Может, из-за кровопотери. Но Сириус всё равно сел за стол и написал письмо Джеймсу, как и обещал. Дорогой Джеймс, Как дела? Ты сказал писать каждый день, так что я пишу. У меня всё нормально, не волнуйся. Мать разозлилась, и мы повздорили, но всё нормально. Меня просто ждут скучные каникулы — только и всего. Это будет пытка, ха-ха! Извини, наверное, это не смешно. Жду Энди, она приедет через пару дней. Надеюсь, тебе дома не скучно, Искренне твой, Сириус Блэк Коротко и понятно. Он сложил письмо в конверт, подписал, отдал своей сове Оргейлю и открыл окно. А потом долго смотрел, как сова улетает, и забрался обратно под одеяло, чтобы снова заснуть, как только голова коснулась подушки.

;; ;;;

Следующие несколько дней Сириус просидел в своей комнате. Ему разрешили выходить к столу, мать обращала внимание только на Регулуса, а отец просто его игнорировал. Рег иногда улыбался, но не собирался разговаривать с Сириусом под пристальным надзором матери. Не то чтобы Сириус винил его, он даже был рад, что Регулус оставался на её стороне. Рождественским утром Кричер разбудил его и сказал, что отец ждёт в своём кабинете. Сириус не был уверен, что это значит, поэтому на всякий случай надел мантию и убрал волосы с лица, прежде чем спуститься вниз. Он постучался перед тем, как войти, и увидел отца, сидящего в своем кресле за рабочим столом, мать стояла рядом с ним. — Вы меня звали? — неуверенно спросил он. — Да, — ответил отец. — Доброе утро, Сириус. Мы подумали, пора поговорить всем вместе, учитывая обстоятельства. — Ладно, — Сириус понятия не имел, к чему он вёл. — Как ты уже понял, твоё распределение нас серьёзно разочаровало, — продолжил отец. — И я знаю, что твоя мать наказала тебя соответственно. — Да, сэр. — Что ж, ты уже понёс наказание, я думаю, разумно просто оставить это позади. Сейчас непростые времена, и единство семьи важно как никогда. Люди должны понимать, что мы сильны, разобщённость внутри семьи не принесёт никакой пользы. Сириус кивнул. Он не знал, почему сейчас непростое время, но если это означало, что его простят за Гриффиндор, то плевать. Мать заговорила: — Блэки — не такая семья, как все остальные, Сириус. Нас всегда уважали, боялись, старались соответствовать. И ты, как наследник, важное звено нашей семьи. В твоих жилах чистейшая магическая кровь, и ты обязан отстаивать наши ценности и защищать честь семьи, когда придёт время. В ответ мы гарантируем полную поддержку. Это то, что принадлежит тебе по праву рождения, ты понимаешь меня? — Да, мама. — Что ж, тогда мы оставим распределение позади, — она мягко улыбнулась. — Спасибо, мама, отец. Отец кивнул, и Сириус был свободен. Возвращаясь в свою комнату, он задавался вопросом, на что только что согласился. О каких ценностях говорила мать? Он уже был уверен, что не верит в чистоту крови, на которую все дома разве что не молились. «Защищать честь семьи, когда придёт время» — что она вообще имела в виду? Он же ничего не может поделать с существованием полукровок и маглорождённых. Может, мать хочет, чтобы он перестал дружить с Джеймсом? Да никогда. Сириус решил, что обязательно поговорит об этом с Энди. В этот же вечер на площадь Гриммо прибыли кузины Сириуса, тётя и дядя. Вместе с Беллатрисой был её идиотский муж Рудольфус. В свои двадцать три года он, очевидно, ещё не отучился дышать ртом вместо носа. Малфой, парень Нарциссы, просто оставался Малфоем. Энди заулыбалась, как только они пересеклись взглядами, и сразу же крепко обняла его, целуя в щёку. — Мне нужно поговорить с тобой, — прошептал Сириус. Она кивнула, настороженно посмотрела на него и только потом повернулась к Регулусу. Прошло много времени, прежде чем они смогли выскользнуть в коридор. Мать постоянно подзывала Кричера, чтобы он наполнил бокалы вином, и через пару часов все смягчились и захмелели. В это время Андромеда извинилась и ушла в сторону уборных, и Сириус быстро последовал за ней. Родители возбуждённо спорили с Сигнусом об эффективности системы хранилищ Гринготтса и ничего не заметили. Энди ждала в коридоре. — Что такое? — спросила она. — Отец сегодня позвал меня в кабинет. Они с матерью несли всякую чушь, что мы должны выступать единым фронтом и быть семьёй, потому что сейчас непростые времена. Якобы мы должны защитить честь и всё такое; что я должен делать то же самое. Но я вообще не понял, что это значит? Что происходит? Андромеда затащила его в пустую комнату и закрыла дверь. На мгновение она замолчала, как будто очень тщательно обдумывала свои слова. — Есть один волшебник, — наконец сказала она. — Сторонник чистоты крови. Он уже годами налаживает связи с чистокровными семьями и пытается заручиться их поддержкой. Сначала никто не воспринимал его всерьёз, но он набирает влияние с 1970 года. Малфои, Нотты и Розье уже присягнули на верность. Он строит армию, а министерство делает вид, что его не существует. — Зачем ему армия? — А ты как думаешь? Чтобы воплотить в реальность всё то, чему нас учили. Добиться отмены Статута секретности, поработить магглов и лишить прав всех нечистокровных. Он хочет силой осуществить все эти перемены. — Но Блэки его не поддерживают, да? Энди вздохнула. — Пока нет, по крайней мере, неофициально. Мы самый древний и могущественный род, твой отец не станет поддерживать кого-то, если не уверен в его силе. Но судя по тому, что я слышала, это только вопрос времени. Сириусу стало нехорошо. — Но когда у него будет достаточно поддержки… если это только вопрос времени… что будет потом? — Война. Его сторонники уже нападают на магглов, но это совсем незначительные трагедии, пока министерство всё скрывает. Но это не надолго. Всё станет гораздо хуже, когда у него будет много сторонников. — Но кто он? Почему я ничего не слышал о нём? — О нём вообще мало кто слышал. Большинство не знает, что происходит, пока это только шепотки на приёмах и ужинах среди «священных двадцати восьми» и в министерстве. Информацию очень сложно узнать, я сама собираю по крупицам из обрывков разговоров. Это такая тактика, и очень умная, надо признать. — Так кто он? — снова спросил Сириус. — Лидер всего этого. — Никто не знает его настоящего имени. Он называет себя... лордом Волан-де-Мортом. Андромеда поёжилась, произнося его имя. Сириус хотел было спросить, откуда она вообще это узнала, когда мать позвала его. — Слушай, — быстро прошептала Энди. — Я тоже хотела поговорить с тобой. Возможно, нам придётся попрощаться на время. Так надо. — Что? Почему? Она мягко улыбнулась и обняла его. — Сейчас узнаешь. Просто помни, я люблю тебя. И не слушай всю эту чушь, хорошо? Просто кивай и сбеги, как только тебе исполнится семнадцать. Я так горжусь тобой, Сириус, ты самый нормальный во всей этой чёртовой семье. Она не дала ему ничего сказать и вышла из комнаты. Сириус остался один, пытаясь соединить в голове одно с другим. В конце концов он поспешил за стол, так и не понимая до конца то, что только что услышал. — Спасибо, что решил почтить нас своим присутствием, Сириус. — Прошу прощения, мама, — пробормотал он, садясь на свое место, пока Кричер накрывал на стол. Сириус молчал весь ужин, только краем уха прислушиваясь к разговорам вокруг. Нарцисса жаловалась на ЖАБА, а тетя Лукреция сплетничала о племяннике-сквибе миссис Балстроуд. Как только с десертом было покончено, и разговоры затихли, Андромеда откашлялась. — Мне нужно кое-что вам сказать, — начала она. Все за столом оторвались от своих тарелок. — Мы слушаем, — сказал отец. — Я помолвлена с мужчиной, и очень его люблю. Мы счастливы вместе. — О, прекрасно, — проворковала тетя Лукреция. — Нотты, конечно, будут разочарованы, но это неважно. — Это тост! — заявил отец. — Кричер, ещё вина! Все заулыбались, кроме Нарциссы, она неловко ёрзала и смотрела на Энди в упор. — А кто он? — спросил Регулус. Андромеда улыбнулась ему. — Его зовут Тед. — Тед? — резко спросила мать. — Не припоминаю никакого Теда. Из какой он семьи? — Вы их не знаете, тётя Вальбурга, он маглорождённый. В комнате стало очень тихо. Тишина растянулась на пару секунду, а потом погрязла в хаосе. — Как ты смеешь! — Какой позор… — Ты связалась с грязнокровкой?! Регулус заплакал, лицо отца побледнело. Беллатриса задрожала, а потом зашлась в истерическом крике, Нарцисса закрыла лицо руками. Дядя Сигнус застыл в шоке, его лицо багровело от ярости. А тётя Лукреция начала сыпать самыми грязными ругательствами, хватая дочь за плечи. Сириус открыл рот, чтобы защитить Андромеду, но она поймала его взгляд и покачала головой. В конце концов голос отца заглушил шум. — Молчать! — он повернулся к Энди. — Не знаю, с чего ты взяла, что можешь себе такое позволить. Но я тебе говорю, что это совершенно неприемлемо. Как глава этой семьи, я приказываю тебе немедленно разорвать помолвку, а летом выйти замуж за Кая Нотта, как и было запланировано. Это моё решение, и оно не обсуждается. Энди посмотрела ему прямо в глаза, и усмешка тронула её красивое породистое лицо впервые за вечер. — Простите, дядя, меня учили быть честной со старшими. И я вынуждена сказать, что мне плевать на ваши приказы. Мать вскочила. — Ах, ты дрянь! КРУЦИО! Но как только вспышка красного света отскочила от её палочки, Андромеда трансгрессировала. И больше её не видели.