;; ;;;
На выходных Джеймс играл в новом матче — Гриффиндор против Слизерина, это противостояние всегда становилось самой жёсткой игрой сезона. В этом году случилось также, напряжение между факультетами стало только сильнее. Слизерин обгонял по очкам, и на самом деле мародёры даже гордились, когда видели Гриффиндор в самом низу рейтинга. Но только не в квиддиче, здесь они должны победить. Другие факультеты, судя по всему, были согласны. Как только Сириус поднялся на трибуны с Римусом и Питом, он сразу же увидел, что большинство пуффендуйцев и когтевранцев одеты в красное. Парни сели рядом с девчонками, Римус тут же начал разговаривать с Лили, а Сириус — препираться с Марлин. Игра закончилась быстро. Джеймс по классике играл фантастически, но удача улыбнулась ловцу, он сразу же заметил снитч, и Гриффиндор выиграл со счётом сто девяносто против двадцати очков Слизерина. Конечно, вечером была вечеринка по случаю победы. Мародёры сидели на диване в углу гостиной, передавая друг другу бутылку огневиски, когда Анджела Дэвис [однокурсница-когтевранка и подруга Мэри] подошла к Сириусу. — Хочешь потанцевать? — спросила она, кокетливо хлопая ресницами. Сириус посмотрел на неё; тёмные волосы и миниатюрная фигурка, меньше, чем у Марлин или Лорен. Она определённо девушка нового «типа», может, с ней сработает. — Конечно, — ухмыльнулся Сириус, взял её за руку и повёл в центр комнаты, Джеймс Вульф присвистнул им вслед. Играла медленная песня, и пары тут и там сплелись в объятиях. Анжела обвила руками шею Сириуса, а он положил руки ей на талию. Она казалась совсем тонкой и изящной, пахла ярко и цветочно. Вместе они покачивались под музыку, и всё это время Анжела смотрела на него, улыбаясь. Сириус наклонился, но, как только они поцеловались, он тут же понял, что это тоже не то. Анжела казалась слишком хрупкой в его объятиях, и Сириус больше думал о том, что там делают без него парни, чем о ней. Так что он просто продолжил поцелуй, пока она не отстранилась первой. — Мне надо вернуться к парням, — сразу сказал он. — О, — сказала она, и её лицо вытянулось, — ладно. Сириус опустил руки. — О, кстати, просто на всякий случай, мы теперь не встречаемся, окей? — А, нет, — нервно рассмеялась она, — не волнуйся, это ничего не значит. — Круто, — ухмыльнулся он, уже уходя. — Увидимся. — Да, увидимся, — крикнула она ему вслед. — Что это было? — спросил Джеймс. — Ты только что бросил её? Сириус пожал плечами, выхватил бутылку из рук Пита и сделал большой глоток. — Мне было неинтересно, — сказал он, — не хотел, чтобы она там надумала себе. — Она смотрит на тебя, — медленно сказал Римус, глядя через плечо Сириуса. Он закатил глаза. — Я сказал, чтобы она ничего не ждала. А теперь, кто хочет напиться? — Всегда хочу напиться с тобой, Сириус, — ухмыльнулся Римус. Его щёки слегка порозовели от алкоголя, а слабое освещение комнаты отбрасывало тени на его лицо. Сириус почувствовал лёгкое напряжение в животе. — Всегда могу положиться на тебя, Лунатик, — усмехнулся он.;; ;;;
А через пару дней «Пророк» написал о том, что большинство в семье Сириуса наверняка сочли хорошей новостью. На первой же странице был напечатан заголовок: «Крупнейший протест в истории за права сквибов», министресса Дженкинс обещает реформы. — Самое время, — сказал Джеймс, читая свой собственный экземпляр. — В Британии отвратительно обращаются со сквибами. Лили удивлённо посмотрела на него. — Да, — согласилась она, — я рада, что министерство собирается что-то с этим сделать. Сириус не чувствовал себя таким счастливым. — Сейчас неподходящее время, — сердито пробормотал он, — это вызовет проблемы. — Что ты имеешь в виду? — спросил Питер. — Вокруг уже бегают пожиратели смерти и нападают на людей! — воскликнул он. — А это... это только выбесит все старые чистокровные семьи. Я практически слышу, как моя мать кричит об этом сейчас. — Так что ты предлагаешь? — спросил Римус, спокойно глядя на него. — То есть пусть сквибы страдают, лишь бы чистокровники не бесились? — Слушай, я не восторге от того, что они страдают, — сказал Сириус, — но я знаю этих людей, и я знаю, что они сейчас чувствуют. Они не будут просто сдаваться, или принимать это, или обсуждать с Визенгамотом или ещё что-то такое. Они отомстят. — Ну, я считаю, глупо просто подчиняться им, Дженкинс должна провести реформы, — сердито сказала Лили. — Это хорошая новость, их и так мало. Все замолчали. Сириус уставился в газету. Не то чтобы он не хотел прав сквибам или был против реформ, просто семьи из «священных двадцати восьми» уже чувствовали угрозу, ещё со времени магглорождённого министра Лича в шестидесятых. Абраксас в итоге просто отравил беднягу, чтобы избавиться от угрозы. А потом все они присягнули на верность Волан-де-Морту. Вся эта херня делается не просто так, поэтому ничего не хорошо. И Сириус правда не знал, стоит ли это того, потому что пожиратели это так не оставят.;; ;;;
Первые выходные марта стали первыми выходными в Хогсмиде, так что Сириус разбудил мародёров пораньше — намного раньше, чем они обычно просыпались в субботу, чтобы поскорее пойти в деревню. Первым делом они, конечно, пошли в магазин Зелий, но так и не смогли найти куколку бабочки «мёртвая голова». А уже потом пополнили запасы в Зонко [Сириус и Джеймс, конечно, накупили больше всех] и как раз собирались уходить, когда столкнулись с Марлин и Мэри. — Всё хорошо, дамы? — усмехнулся Сириус. — А у вас, джентльмены? — мгновенно ответила Марлин. — Как раз собираемся в «Три метлы», хотите с нами? — спросил Джеймс. Они переглянулись этими странными взглядами, которыми девушки обычно общаются без слов. — Ага, звучит неплохо, — наконец ответила Мэри. Все вместе они уселись за столик, и Джеймс с Сириусом разделили первую порцию напитков между собой. Римус уже потратил все свои деньги [которых и так немного], а Пит всё откладывал на мартовские дни рождения друзей. Джеймс и Сириус о деньгах никогда не парились. В пабе было оживлённо, вокруг громко болтали ученики Хогвартса всех возрастов и даже парочка профессоров в самом дальнем углу зала. — Эванс не с вами? — спросил Джеймс, когда они с Сириусом вернулись к столу. — Нет, она снова тусуется со Снейпом, — вздохнула Марлин. Мародёры скорчили гримасы. — Скользкий гад, — пробормотал Сириус. Разговор пошёл сам по себе, и ребята правда хорошо провели время вместе. Мэри вроде как простила Сириуса, а без Эванс Джеймс не вёл себя как придурок, поэтому им было комфортно вшестером. Когда они закончили, девчонки пошли в магазин одежды, и мародёры остались одни. — Я заметил, что Нюнчик всё больше общается со своими приятелями из Слизерина, — задумчиво сказал Джеймс. — А у него есть приятели? — спросил Сириус. — Думал, его и там ненавидят. — Ну это да. Но Розье и Уилкс часто болтают с ним в Большом зале. — Лили это не нравится, — нахмурившись, сказал Римус. — Они все издеваются над ней, потому что она магглорождённая. Снейп говорит, что он дружит с ними только из-за факультета, но как по мне, это чушь собачья. — Но он же не может быть чистокровником, да? — сказал Питер. — Имею в виду, Эванс его лучшая подруга. И сам он полукровка. — Не знаю, — поморщился Джеймс, — никогда не знаешь, кто на какой стороне будет в войне. Может, он верит в чистоту крови, может, он просто пытается вписаться. В любом случае это лицемерно, что он согласен со всей этой чушью Розье и Уилкса. — О, ну ему так тяжело, — сердито сказал Сириус. — О, бла-бла, у него на факультете кучка фанатиков чистоты крови. У меня вся семья такая, и я как-то научился думать своей башкой. Ну и я вам отвечаю, ни один сопляк со Слизерина не сравнится с моей матерью. Римус кивнул. — Да, ты прав! Так и скажу Лили в следующий раз. — Фу, не надо, — простонал Сириус. — Она всё ещё ненавидит меня. — Знаешь, если ты бы извинился, то… — Но ей не нужно просто извинение! Она хочет, чтоб я перестал приставать к Нюниусу, а я не собираюсь переставать. Сальный ублюдок этого заслуживает. — Она скучает по тебе, — сказал Римус, глядя Сириусу в глаза. Это немного ранило его. Он тоже скучал по Эванс, хоть и не признался бы никогда. — Она хорошо это скрывает, — пробормотал он. — Как и ты. Вы оба слишком гордые и слишком упрямые. — Ладно, — драматично вздохнул Сириус. — Я подумаю о том, чтобы извиниться перед ней. — Уж пожалуйста, — в отчаянии сказал Джеймс. — Из-за того, что она злится на тебя, очень трудно заставить её в меня влюбиться. Римус фыркнул. — Я не думаю, что твоя проблема в этом, Джеймс.