[i want to be good // я хочу стать лучше]

Остаток рождественских каникул Сириус провёл без происшествий. Мать продолжала уроки тёмных искусств и теперь обучала сыновей древним проклятиям и сглазам, которые могут атаковать жертву за много миль, если сила магии и желания навредить достаточна. Министерство не хотело, чтобы волшебники даже знали о существовании этих проклятий, а Сириус в пятнадцать лет учился их использовать. Но он не мог заставить себя думать о том, насколько аморальны эти уроки, потому что слушать мать было интересно и только во время этих занятий она гордилась своим старшим сыном. У Рега ничего не получалось. Может, ему просто духа не хватало, чтобы творить настолько тёмную магию. В свободное время Сириус читал учебники за пятый курс, потому что хотелось хоть чем-то себя занять, чтобы отвлечься от постоянной тревоги и страха перед матерью. Он даже уже закончил перевод заклинания транспортировки. А ещё занимался... другим. Мастурбировал, например. Раньше это казалось странным, приходилось постоянно на чём-то концентрироваться и прилагать мыслительные усилия. Как можно было вообще не заметить, что дело просто в парнях? Уже тогда можно было увидеть первые признаки гейства. Марлин так это называла. Гейство. Он слышал это только в плохом смысле, но она сказала так небрежно, что это слово как бы приросло к нему. Во всяком случае, лучше, чем гомосексуал или что-то ещё. Он не знал почему. Сириус на удивление сильно скучал по Бенджи. Он привык к их тайным поцелуям и флирту шёпотом, в школе это казалось совсем обычным, а сейчас этого очень не хватало. И Сириус вспоминал всё это в мельчайших деталях, но только по ночам, когда был уверен, что все остальные в доме спят. И всё же каникулы вышли сносными, хоть и было сложно избавиться от удручающего постоянного страха и ожидания материнских наказаний. Но в этот раз их удалось избежать, как и серьёзных ссор с матерью. А в воскресенье они с Регулусом трансгрессировали на платформу 9¾. — Увидимся в июне, — легкомысленно бросил Сириус Вальбурге и ушёл, прежде чем она успела его схватить. Мать не посмеет окликнуть его на платформе, самодовольно подумал он. Это было бы недостойно. Он вскочил в поезд и без труда нашел купе мародёров. Когда он вошёл, внутри сидел только Римус. — Лунатик! — воскликнул он. — Ты никогда не приходишь так рано! — Слишком нервничал, потому что в прошлый раз чуть не опоздал, — ухмыльнулся Римус. — Как прошла луна? — спросил Сириус, занимая место у окна напротив. — Нормально. У меня новый шрам, но он на бедре, так что, по крайней мере, никто не увидит. — Прости, — прошептал Сириус. Он знал, как Римус ненавидит свои шрамы, — он по-прежнему каждый день переодевался в ванной и не хотел, чтобы кто-то из друзей видел его без одежды. — Это не твоя вина, — пожал плечами Римус. — А как твои каникулы? — Дерьмово, — буркнул Сириус. — Слышал о нападении? — Ага. Я так испугался, что с Лили что-то случилось. — Я тоже. — Как там Вальбурга? Сириус улыбнулся. Когда он начал называть мать Вальбургой, Римус тоже начал так её звать без лишних вопросов. — Всё ещё стерва, — сказал он, — но ничего ужасного. — По-моему, всё, что она с тобой делает, ужасно. Сириус уставился на него, а Римус уставился в ответ. Его карие глаза были большими и честными, и Сириус сдержанно кивнул. — Да, возможно. Но теперь я спокойно могу жить своей жизнью до лета и не вспоминать о ней, да? — он глухо усмехнулся. — Да, — тихо сказал Римус, всё ещё глядя на Сириуса. В этот момент двери купе открылись, и ворвались Джеймс и Питер. — Как дела, парни? — усмехнулся Джеймс. — Готовы вернуться? — Абсолютно, — засмеялся Сириус, когда Джеймс плюхнулся рядом с ним. — Как поживают родители, Поттер? — Хорошо. Просили передать тебе привет. Сириус улыбнулся, вспомнив о Юфимии и Монти. Он скучал по дому Поттеров. — О, кстати, я закончил перевод, — небрежно сказал он. Все мгновенно вскинули головы. — И как оно звучит? — нетерпеливо спросил Джеймс. — Эванитур Видетур, — сказал Сириус, тщательно выговаривая каждый слог. — Звучит вроде правильно, — взволнованно сказал Римус. — Получается, переводится как «исчезает, перемещается, проявляется», если грубо? — Как думаешь, Джеймс, теперь ты сможешь взять дело на себя? — спросил Сириус, чувствуя себя очень довольным. — Если ты сможешь придумать, как это начертить, всё готово. Джеймс быстро записал то, что сказал Сириус. — Да, всё будет. Это так круто, парни, мы почти у цели. Все четверо просияли.

;; ;;;

Приветственный пир прошёл как в тумане, парни и девчонки смешались, перекрикивая друг друга, рассказывая истории о своих каникулах. Сириус по большей части молчал, потому что в таких разговорах ему нечего было сказать. Он перевёл взгляд на стол Когтеврана и встретился глазами с Бенджи. Бенджи ухмыльнулся, и Сириус ухмыльнулся в ответ, предвкушая время, когда они снова смогут остаться наедине. Когда заговорили о нападении, атмосфера стала ещё более напряжённой. Все обеспокоенно смотрели на Лили, но она сделала вид, будто не заметила. — Честно говоря, всё произошло не так близко, — сказала она. — Риск был такой же, как если бы они напали на маггловский Бристоль. — Ты знала кого-нибудь из погибших? — тихо спросила Мэри. — Лично нет. Я узнала пару имен. — Это ужасно, — сказал Джеймс, широко раскрыв глаза. — Мне очень жаль, Эванс. Она слегка улыбнулась. — Это война, да? По крайней мере, кто-то действительно остановил пожирателей смерти, прежде чем они смогли нанести ещё больший урон. — Как думаете, кто это был? — спросил Пит. — Очевидно, люди Дамблдора, — тут же ответил Джеймс. — Ему надоело прислуживать министерству, и он решил разобраться с ними сам, как с Грин-де-Вальдом. — Но вряд ли там сражался Дамблдор, — заметила Лили. — Ну, значит Дамблдор понимает, как сопротивляться Волан-де-Морту, — сказал Римус. — Он никогда не стал бы подвергать людей опасности, если бы у него был другой выбор. Сириус поморщился. Неужели Римус прав? Неужели Дамблдор просто решил оставить его на площади Гриммо или он действительно был бессилен? Он вёл себя так, будто не мог пойти против Блэков, но до того Энди была на сто процентов уверена, что Дамблдор может помочь… — А что думают твои родители, Сириус? — спросила Марлин, прерывая его размышления. — Насчёт чего? — Насчёт Дамблдора и его сопротивлении. — О… ну, они явно недовольны. Но, честно говоря, я не думаю, что они так уж напуганы. Все, кажется, думают, что Волан-де-Морт самый могущественный волшебник. Они не считают таким Дамблдора. Джеймс насмешливо фыркнул. — Да, точно. Посмотрим, что будет. Сириус просто не хотел говорить об этом. Неважно, что Дамблдору удалось частично предотвратить одну атаку; люди всё ещё умирали, пожирателей смерти никто не арестовал. Сириус не мог верить в победу добра над злом так же, как Джеймс. Хотя бы потому, что он видел, как много могущественных семей на самом деле поддерживают Волан-де-Морта. — Ты не знаешь, когда начнутся тренировки по квиддичу? — спросил он, отвлекая Джеймса и меняя тему разговора.

;; ;;;

Вечером мародёры проверили своё анимагическое зелье. — Выглядит неплохо, — усмехнулся Джеймс. — Осталось меньше месяца, парни. — Круто, — усмехнулся в ответ Сириус. — Эй, Джеймс, — сказал Римус. — Лили рассказала, что ты написал ей после нападения. — О, неужели? — удивлённо спросил Джеймс. — Я просто сказал то, что сказал бы любой. — Что именно? — спросил Пит. — Написал, что надеюсь, её семья и семья Снейпа в безопасности, что я переживаю за них, — пожал плечами Джеймс. — Семья Снейпа? — удивлённо повторил Сириус. — Ну да, — спокойно согласился Джеймс. — Они живут в одном городе, помнишь? Может, мне и не нравится этот парень, но я не хочу, чтобы он умер. Лично Сириус не думал, что ему есть дело до жизни Снейпа. Но он все равно кивнул, потому что Джеймс всегда был гораздо лучшим человеком, чем он. На следующее утро, проснувшись предсказуемо рано, Сириус не стал дожидаться остальных. Он спустился в Большой зал, сел рядом с Эванс и, к счастью, увидел Бенджи уже через пятнадцать минут. Когтевранцы такие пунктуальные. — Сейчас вернусь, — сказал он Лили, встал, подошел к столу Когтеврана и сел на скамейку рядом с Бенджи. — Как дела, Фенвик? — небрежно спросил он. Бенджи ухмыльнулся. — Неплохо. А твои? — Фантастика, — ухмыльнулся Сириус. — Хотя, думаю, мне может понадобиться репетитор по Чарам. Ты знаешь кого-нибудь способного? — Я сам могу, если тебе правда нужна помощь. — Да, — лукаво ответил Сириус, и улыбка Бенджи стала ещё шире. — Как думаешь, сможем найти свободный кабинет? — Я что-нибудь придумаю. Завтра вечером? — Договорились, — Сириус дружески хлопнул Бенджи по спине, кивнул паре других студентов рядом с ними и вернулся к гриффиндорскому столу. Во вторник вечером они встретились в пустом кабинете. Сириус бросил сумку на пол и закрыл жалюзи на окнах, пока Бенджи запирал дверь. И они повернулись друг к другу. — Скучал по тебе на каникулах, — улыбнулся Сириус. — О, правда? — поддразнивающе спросил Бенджи. — Покажешь? Сириус притянул его за воротник и мягко поцеловал. Их языки соприкоснулись, и Сириусу пришлось сделать усилие, чтобы перестать ухмыляться и сосредоточиться на поцелуе. Целоваться с Бенджи всегда было так же приятно, как чесаться от зуда. Зачем вообще целовать девчонок, если есть высокие парни с сильными руками, которые могут крепко прижимать тебя к стенке? Сириусу нравилось держать лицо Бенджи и чувствовать пальцами щетину. Нравилось всё, что происходило с его телом в эти моменты. Он безумно хотел провести руками под джемпером, почувствовать жар кожи, но ему не хватало смелости. Поэтому он просто подтолкнул их обоих к стене, прижимаясь к Бенджи сильнее и наклоняя голову, чтобы открыть доступ к шее. Он тихо застонал, когда губы Бенджи двинулись вниз. — Я тебе ещё один засос случайно оставил, — пробормотал Бенджи пять минут спустя, отстраняясь. — Ничего? Извини, я должен был спросить. Сириус фыркнул. — Забей, я же чувствовал это. Всё нормально. — Хорошо, — он порылся в карманах, вытащил пачку сигарет и зажигалку. — Хочешь одну? — Давай. Бенджи зажег обе сигареты и передал одну Сириусу, тот сразу затянулся. Вкус оставался омерзительным, но в этот раз уже не так сильно бил по горлу. От пары первых затяжек стало хорошо и спокойно, сердце перестало биться так быстро. — Ну, хорошо провёл Рождество? — спросил Сириус, выдыхая дым. — Да, вполне себе. Национальный фронт теперь вообще везде, это херово, конечно. Куча белых ребят в городе думают, что им светит работа. Сириус нахмурился. — Национальный фронт — это ведь расистская группа, да? В учебнике по Маггловедению про них было ровно одно предложение. — Не наврали, — сказал Бенджи, закатывая глаза. — Забей, а как насчёт тебя? Как дома? — Фу, — простонал Сириус, — чертовски ужасно. Но мне удалось не слишком разозлить Вальбургу, могло быть и хуже. — Хотя бы это радует. — Ммм. — Кстати, я тоже по тебе скучал. Сириус, ухмыляясь, повернулся к нему. — Бенджи Фенвик, не смей пытаться меня очаровать! — сказал он сквозь смех, и Бенджи тоже рассмеялся. — Лишь бы флиртовать, — пробормотал Сириус. — Кто бы говорил, — ответил Бенджи, подмигивая.