[i want to be good // я хочу стать лучше]

В первый же выходной мародёры запланировали ночную вылазку, прокрались в темноте по этажам и спрятали сырые рыбины под половицами в кабинетах самых неприятных преподов. Расчёт на то, что пройдёт несколько дней, прежде чем они начнут гнить и вонять, а найти их надо ещё постараться. У Римуса вечером было дежурство, и он заранее сказал, где и когда будет проверять, так что сложностей не возникло. Выяснилось, что топ-лист неприятных преподов у каждого свой, поэтому в комнату они вернулись только в два часа ночи. Даже Римус уже спал. А к вечеру воскресенья они все вымотались настолько, что отрубились уже в девять вечера. Все, кроме Сириуса. Он лежал часами и жмурил глаза, пока они не заболели, и уже начал проваливаться в сон, когда услышал настойчивый стук дождя по стеклу. Его глаза тут же распахнулись, он вскочил и побежал к окну. Дождь лил, как из ведра, барабанил по крыше теплиц, по земле, хлестал под напором сильного ветра. Сириус уставился в чёрное небо, прищурившись и прикладывая обе ладони к стеклу. И замер. Вдруг в темноте сверкнула быстрая вспышка молнии. — ВСТАВАЙТЕ! — крикнул он. — Просыпайтесь быстро! Пора! Джеймс первым скатился с кровати прямо на пол и трусцой пошлёпал к окну. — СИРИУС ПРАВ! — воскликнул он. — ПЕТТИГРЮ, ЛЮПИН, БЫСТРО! Вставайте! Пит и Римус тоже разлепили глаза и, спотыкаясь, рванули к ним. На мгновение все четверо замерли перед окном. Сириус ждал этого так долго — месяцы, месяцы, месяцы прошли, и никакой грозы. Он уже перестал верить, что грозы вообще существуют в природе. — Ладно, — быстро выпалил Джеймс, — ладно, так. Давайте! Палочки, нам нужны палочки! Доставайте палочки! — А дальше? — спросил Пит, пока нетерпеливо рылся в своей тумбочке. — Палочки к сердцу, — продемонстрировал Сириус. Неужели это правда случится? Оно случится, оно случается, оно уже происходит прямо сейчас. Мерлин, лишь бы получилось. — Amato Animo Animato Animagus, — прошептал он так осторожно, как будто эти слова были священными. Сначала ничего не произошло, и Сириус разочарованно замер. А потом он почувствовал это. Второе сердцебиение, как будто запрятанное глубоко внутри его тела, оно билось твёрдо и уверенно; может, чуть быстрее обычного, но оно было. Оно чувствовалось. Внезапно комната погрузилась во тьму, хотя он не закрывал глаза. Наверное. Из темноты, словно из тумана, появилась огромная, неуклюжая фигура. Потихоньку она приближалась — мучительно медленно, не разглядеть — всё ближе, пока её силуэт не стал понятнее. И наконец Сириус смог увидеть, что это такое. На него, тяжело дыша, смотрел огромный чёрный пёс, покрытый лохматой шерстью. Как только Сириус понял, что он видит, всё испарилось, и он снова увидел только комнату вокруг. — Охуеть, — пробормотал он. — Сириус? — настойчиво спросил Римус с испуганным лицом. Всё это время он держал Сириуса за плечи, его лицо было так близко, что Сириус мог чувствовать его дыхание, и его глаза отчаянно искали что-то на лице Сириуса. — Ты в порядке? Чего вы молчите-то? — Я в порядке, — рассеянно ответил он, всё ещё пребывая в шоке. Джеймс и Пит, казалось, оставались в каком-то трансе, глядя вдаль широко раскрытыми стеклянными глазами. — Всё работает. — Что? — Римус разинул рот, он всё ещё был напуган. — Работает? Ты серьёзно? Сириус помолчал, а потом широко улыбнулся. — Я всегда Сириус. Римус на секунду замер, а затем бросился на него. Сириус отскочил в сторону, безумно хохоча, когда Римус попытался ударить его кулаками. — Ты! Блять, ты грёбаный придурок! — выругался он, ударяя Сириуса с каждым словом, а тот продолжал смеяться. — Я ДУМАЛ, ТЫ, БЛЯТЬ, В КОМЕ, А ТЫ ТУТ КАЛАМБУРИШЬ! — Но, Лунатик, — хихикнул Сириус, когда удары Римуса начали замедляться, — ты любишь мои каламбуры. — Парни… Римус и Сириус обернулись и увидели Джеймса, он смотрел на них совершенно бешеными горящими глазами. — Ты кто? — сразу спросил Сириус. — Олень. А ты? — Собака! Они молча посмотрели друг на друга, растекаясь в довольных ухмылках, а потом Джеймс одним скачком запрыгнул на них обоих, хохоча и хлопая по спинам. — Мы сделали это! Мы взяли и сделали это! — Я крыса!.. — закричал Пит и тоже подбежал к ним, и все вместе они повалились на пол, смеясь и обнимаясь, Сириус едва мог дышать от волнения. Он оказался в самом низу кучи и попытался на секунду расслабиться, слушая второе сердцебиение внутри и представляя себе ту собаку. Он почувствовал, как его ноги и руки сжимаются и изгибаются, сквозь кожу пробиваются жёсткие волосы, это казалось страшно, неожиданно и странно, но не больно. Похоже на растяжку. Зрение затуманилось, цвета померкли, а дыхание стало быстрым-быстрым, как будто воздуха было слишком мало. Остальные в шоке отползли, и он посмотрел на них своими собачьими глазами. — Чёрт побери, — протянул Пит, — как по мне, Сириус пострашнее Лунатика. Ради забавы Сириус зарычал на него, и Пит в ответ показал ему средний палец. — Сириус? — спросил Римус. — Это всё ещё ты? Ты нас слышишь? Он утвердительно гавкнул, встал на задние лапы и положил передние Римусу на плечи, чтобы небрежно и размашисто облизать его лицо. — Фу! — воскликнул Римус, и Сириус превратился обратно, безжалостно хихикая, пока Римус с отвращением вытирал щёки. — Ладно, ладно, дайте я попробую! — закричал Джеймс. Он сосредоточенно нахмурился, закрыл глаза и прямо из его макушки начали расти рога. Внезапно в комнате оказался огромный олень, достающий кончиками рогов до потолка. — Потрясающе, Поттер! — Сириус захлопал в ладоши. — Давай, Пит! Покажи свою крыску. Пит широко улыбнулся, и его тело начало сжиматься, становясь всё меньше и меньше, пока рядом с оленем не оказалась крыса. Она гордо запищала и закружилась на месте. — Потрясающе! — снова воскликнул Сириус, чувствуя лёгкое головокружение от счастья. — Вы оба, это просто потрясающе! Джеймс и Пит снова стали людьми, заливисто и гордо хохоча. — Мы правда сделали это, — изумлённо прошептал Пит. — Ты сделал это, Пит, — сказал Джеймс, от души хлопая его по спине. — Ты пятнадцатилетний анимаг. Я же говорил, ты справишься! — Значит мы готовы! — перебил Сириус. — Полнолуние через две недели, так? Лунатик, мы можем пойти с тобой! — Да, — сказал Римус, его улыбка слегка померкла. — Теперь можете. Пит зевнул, и Сириус вспомнил, что сейчас раннее утро. — Нам же спать ещё надо, — воскликнул Джеймс. — Вставать через три часа. Но завтра отпразднуем, как следует! Все кивнули и забрались в кровати, Сириус тоже, хоть и понимал, что заснуть у него уже не получится. Он перевозбудился, тело дёргалось от адреналина. Джеймс и Пит уже ровно дышали, но тихого сопения Римуса не было слышно. Не спит что ли? Сириус вспомнил, как странно Римус замер в нерешительности, когда они все засобирались спать. Не долго думая, он выбрался из-за полога и тут же заметил, что кровать Римуса пуста. Он сидел на подоконнике и смотрел в окно на грозу. Или скорее на луну — тонким полумесяцем она висела посреди облаков. — Не спится? — спросил Сириус. Римус дёрнулся от неожиданности и обернулся. — Не-а. — Гостиная, Боуи? Он устало кивнул и взял проигрыватель с пластинкой. В гостиной предсказуемо было пусто. Ещё бы, четыре утра. Римус поставил пластинку, и, когда заиграли первые аккорды «Five Years», Сириус уселся на диван рядом с ним и мягко улыбнулся — это его второй любимый альбом после «Hunky Dory». Молча они послушали больше половины, и только тогда Римус заговорил. — Я не думал, что у вас реально получится, — сказал он, и Сириус почувствовал, как его тело напряглось. — Сомневался в наших силах, получается? Римус закатил глаза. — Не обижайся только, я не это имею в виду. Я просто... ну, стать анимагами... я думал, вы облажаетесь, или устанете, или решите, что это слишком сложно. Заскучаете. Не знаю, я просто не думал, что вы реально это сделаете. Не всерьёз. — Но мы сделали! Это же хорошо, Ри. — Ты не знаешь, о чём говоришь, — процедил Римус сквозь зубы. — Ты не знаешь, что я из себя представляю. Даже если я не могу вас заразить теперь, я всё равно могу вас сильно ранить. Я понимаю, что вы хотите мне помочь, и я правда очень ценю всё это, но я не могу позволить вам сделать это. — Круто, а ты не мог сказать раньше? Ну, года два назад? — Так я реально хотел, чтоб у вас получилось! — воскликнул он. — Ты издеваешься? Откуда я понимал тогда? Я никогда не ожидал, что кто-то будет для меня это делать! Но я не могу рисковать вашими жизнями теперь, это перебор. — Но стой, ты согласился! — возразил Сириус. — Ты согласился, когда мы только придумали это, мы же убедили тебя, что оно того стоит. — Мне было тринадцать, Сириус! Я вообще ничего не понимал, конечно, я бы принял любую помощь, а особенно такую. Не то чтобы я умел пользоваться критическим мышлением. Сириус глубоко вздохнул и постарался не взорваться от гнева. Римус становился просто невыносимым в такие моменты. — Ты нервничаешь, — сказал он так спокойно, как только мог, — но у нас уже получилось. Мы всё сделали правильно и осторожно, и это сработало. И мы доверяем тебе, Лунатик, нам просто нужно, чтобы ты доверял нам. Римус настороженно посмотрел на него. — Я никогда не говорил, что я вам не доверяю. Я не доверяю себе. Только не в полнолуние. — Ри, — прошептал Сириус, неосознанно хватая Римуса за руку, — пожалуйста. Пожалуйста, дай нам помочь тебе. Ты понятия не имеешь, как мне больно каждый месяц видеть тебя в больничном крыле, ты выглядишь ужасно, раны эти, бинты. И с каждой луной всё хуже. Я не могу на это смотреть, я правда не могу. Дай мне сделать хоть что-то для тебя. Римус ничего не сказал, настороженное выражение его лица сменилось усталым. — Пожалуйста, — снова прошептал Сириус, даже не пытаясь успокоить дрожь. — Ладно, — тихо сказал Римус после долгой мучительной паузы, — мы попробуем один раз, — и он ухмыльнулся. — Только потому что ты умолял меня. Сириус просиял, когда Римус легко и спокойно ему улыбнулся. Мерлин, как же я хочу тебя поцеловать. Блять. Что за дерьмо. Блять, блять, блять, блять, блять. Паника обрушилась ему прямо на голову, и он почувствовал, как тонет. Он тонул, а Римус улыбался ему так легко, как будто это ничего не значило, как будто ничего не изменилось прямо сейчас. В эту минуту. Как будто всё было просто, как вчера, как месяц назад, как в прошлом году. Он сидел совсем рядом, обычный Римус, но он сидел по-другому, как-то особенно красиво, как будто свет теперь освещал его по-другому или Сириус только что научился смотреть. Их колени соприкасались, Римус смотрел своими добрыми прекрасными глазами, и Сириус хотел только поцеловать его. — Хорошо, — прохрипел Сириус, глядя на Римуса. — Это… это хорошо. Спасибо. Боуи пел «Rock n Roll Suicide», и Сириусу казалось, что невидимая железная рука сжимает его сердце. Gimme your hands, 'cause you're wonderful Возьми меня за руки, потому что ты удивительный Gimme your hands, 'cause you're wonderful Возьми меня за руки, потому что ты удивительный Oh, gimme your hands О, возьми меня за руки Римус удивительный, решил Сириус. И в этот момент всё изменилось.