[i want to be good // я хочу стать лучше]

Сириус прокрался в гриффиндорскую башню под мантией вместе с Джеймсом и сразу же повалился на кровать. Слава Мерлину, воскресенье, он невыносимо устал. Чёрт возьми, да ещё бы, что за ночка. Крики Римуса до сих пор не выходил из головы — самый первый рваный натянутый звук будто разорвал воздух, а заодно голову и сердце Сириусу. Всё оказалось хуже, намного хуже, чем он себе представлял. Он слышал, как хрустнули кости, видел, как Римус упал на пол в агонии. И вообще ничего не мог делать, только смотреть и стоять, как вкопанный. Даже забыл, что нужно трансформироваться. Как Римус вообще живёт с этим? Как он проходит через это все эти годы с тех пор, как ему исполнилось пять? Что делает с человеком такая боль? Что бы сам Сириус сделал на его месте, понимая, что это никогда не закончится, что придётся терпеть до самой смерти? Римус просто невероятный. Он живёт с этим и всё ещё остаётся таким добрым, весёлым, усидчивым, таким заботливым. Для Сириуса наблюдение за трансформацией стало худшей частью ночи. Сначала волк что-то заподозрил и угрожающе оскалил зубы. Но собачьи инстинкты взяли верх, и Сириус перевернулся на спину, чтобы показать — я ничего не сделаю, ты главный. Джеймс тогда издал тревожный блеющий звук, явно не одобряя риски. Но это сработало, и волк, кажется, принял Сириуса. Он позволил псу носиться по комнате, играть и лаять, тихонько наблюдая за ним. Но волк не был спокоен. Он тоже хотел побегать, хотел выйти за пределы хижины, но каждый раз, когда он начинал бросаться на стены, Сириус перехватывал его, обнюхивал и пытался отвлечь, переключая его внимание на что-то ещё. Джеймс оказался слегка бесполезным, а Пит даже не слегка. Волк сторонился их, оленю и крысе было нелегко найти с ним общий язык, они просто стояли в стороне и следили, как Сириус отдувается за всех. Сириус ни капли не жалел, ему для Лунатика ничего не жаль. А потом луна ушла, и Сириус снова смотрел за трансформацией. Только в обратном порядке. Когда всё закончилось, Римус потерял сознание. Он лежал совсем бледный, дыхание прерывистое и медленное, Сириус испугался, что он умирает. Думать об этом было совершенно ужасно. Но Римус очнулся. И он даже казался довольным, видимо, обычно просыпался в худшем состоянии. Никогда больше такого не будет. Сириус поклялся себе, что больше никогда Лунатик не остаётся один в полнолуние. Ни разу во всей его жизни.

;; ;;;

Утром во вторник мародёры завтракали, когда совы ворвались в зал с утренней почтой. Заголовок «Пророка» кричал с первой же страницы: «Крауч декриминализовал использование непростительных заклятий аврорами; теперь они смогут применять запрещённые ранее темномагические проклятья в схватке с пожирателями смерти. Вчера глава департамента магического правопорядка Бартемиус Крауч наделил всех авроров полномочиями применять непростительные проклятия к своим противникам в случае необходимости. Крауч делает это в надежде, что авроры теперь смогут эффективно останавливать и задерживать пожирателей смерти, а также должным образом защищать законопослушных граждан магической Британии. В своём заявлении «Пророку» Крауч заявил, что новая политика в отношении пожирателей смерти заключается в том, чтобы «уничтожать, а не ловить» и «сначала атаковать, а потом подвергать допросу». Министр магии Минчем полностью поддержал новую политику Крауча. «Мы не можем позволить террористам управлять этой страной, — сказал Минчем «Пророку». — Эти меры основываются исключительно на здравом смысле, только они защитят законопослушных волшебников и ведьм и дадут нам инструменты, необходимые в борьбе со злом и беззаконием». Этот шаг поддержали многие члены Визенгамота, поскольку они устали от многолетней и неэффективной войны и готовы требовать более агрессивной тактики в борьбе против Сами-Знаете-Кого». Сириус с интересом прочитал статью. Может, если ему повезёт, Беллатриса и Малфой окажутся на другой стороне авады. Это им только на пользу. Все в зале затихли с газетами в руках, многие [не слизеринцы] одобрительно кивали. Удивительно, но Бенджи не выглядел довольным. Он экспрессивно спорил с однокурсниками и размахивал свёрнутой газетой. Из-за шума Сириус не мог разобрать, что именно он говорит, но очень этим заинтересовался. Он же магглорождённый, первым должен радоваться. Бенджи внезапно вскочил и выбежал из Большого зала, друзья только посмотрели ему вслед. Никто за ним не пошёл, поэтому Сириус схватил сумку и выбежал в коридор. Бенджи прислонился к стене и тяжело дышал. — У тебя что-то случилось? — обеспокоенно спросил Сириус. — А у тебя ничего? Этот закон, например? Точнее переворот? — Бенджи усмехнулся. — Не совсем переворот, — нахмурился Сириус, — а что с ним не так? Почему меня должно волновать, что некоторые пожиратели смерти умрут? Они убивают магглорождённых вроде тебя. — А, значит авроры всего лишь хотят меня защитить, да? Прямо как полиция? — А причём тут маггловская полиция? — При том, что это одно и то же! — сердито воскликнул Бенджи. — Если ты даёшь им силу, они используют её против тебя. — Нет, против террористов, — возразил Сириус. — Или тех, кого они считают террористами. Да, всё начнётся с пожирателей, потом будут люди, которые с ними связаны. Но не успеешь оглянуться, и аваду получит какой-то мелкий нелегальный поставщик зелий. Сириус закатил глаза. — Ты преувеличиваешь. — Нет, так и будет, — торжественно произнес Бенджи. — Вы, чистокровные, слишком доверяете системе, потому что она всегда работала на вас. — Лично на меня никакая система не работает, — огрызнулся Сириус, защищаясь. Что Бенджи вообще знает о его жизни? — Ты не знаешь, что такое семья Блэков. — Конечно, всё это было тяжело для тебя, я не отрицаю, — сказал Бенджи, больше не выглядя сердитым, просто измученным. Как будто Сириус его утомил. — Но система? Богатый, чистокровный, член священных двадцати восьми. Сплошные привилегии. Тебе просто не понять, что это такое — когда существуют целые силовые структуры, чтобы лишить тебя прав. В твоём мире они работают на тебя, чтобы ты оставался на вершине. — Допустим, — сказал Сириус, — допустим, я соглашаюсь. Какое вообще отношение к этому имеют авроры и пожиратели смерти? — Прямое. Это буквально то, что делает полиция в маггловском мире, люди вроде меня — без привилегий, без денег — только страдают от этой системы. И здесь будет также, — он задумчиво помолчал. — Ты же понимаешь, что сам можешь пострадать? — О, неужели? — скептически спросил Сириус. — И как? Зачем аврору убивать меня? Бенджи посмотрел на него как на идиота. — Не знаю, допустим, вы с Поттером в Хогсмиде, прикалываетесь, и ты направляешь на него палочку. Авроры смогут убить тебя на месте и им вообще ничего за это не будет. Ну а что? Наследник рода Блэков проклинает предателя крови. Что тут можно подумать? Они просто сделают свою работу. — …ты правда думаешь, что такое возможно? — спросил Сириус, и дрожь пробежала по его спине. Бенджи казался уверенным, и Сириус только сейчас понял, к чему он клонит. Бенджи серьёзно кивнул. — Теперь это законно. Крауч и Минчем используют эту войну как захват власти. И, может, реально поймают парочку пожирателей. Но суть в том, что любая политика, построенная на том, чтобы отнять базовые права у людей, приведёт к ужасным последствиям. Мне плевать, с кем борются авроры, они не должны безнаказанно убивать людей. Сириус медленно кивнул. Он чувствовал себя так, словно снова учился на первом курсе и впервые узнал о чистоте крови. Каждый раз, когда ему казалось, что он что-то понял, что он отличил добро от зла, происходило что-то ещё, и он понимал, что вообще ничего не понимал. — Ладно, — сказал он, — ты прав. Бенджи мрачно улыбнулся. — И ты понял, только когда я доказал, что это может плохо сказаться на тебе. — Да… извини. Я придурок. — Ничего, — сказал он, взъерошив Сириусу волосы, — ты стараешься. Я не на тебя злюсь. — Как ты вообще? — спросил Сириус. — Я скучаю по тебе. — И я, — усмехнулся Бенджи, — всё нормально. Было бы лучше, если бы мой гей-радар работал эффективнее. А так всё путём. Как там твой возлюбленный? — Фу, — простонал Сириус, — это так тяжело, Бенджи. Я не могу этого вынести. Бенджи громко рассмеялся. — Ты справишься, — заверил он его. — Держи выше нос.

;; ;;;

— Так что ты об этом думаешь? — спросил Римус на Зельеварении, пока они пытались сварить сносное зелье. — Насчёт решения Крауча. — Меня убедили, что снятие ответственности с авроров скорее навредит людям, чем поможет, — медленно произнёс Сириус. — И что, возможно, позволить им буквально убивать граждан без каких-либо последствий — это не очень хорошая идея. Римус кивнул. — Меня и убеждать не надо, и я и так слишком много слышал о жестокости авроров, — сказал он, понизив голос. — Я читал ужасные истории о том, как они обращаются с оборотнями, даже с теми, кто вообще ничего не сделал. — С тобой ведь никогда ничего такого не случалось? — Нет, слава богу. Мне никогда не приходилось общаться с ними — не знаю, они вообще могут понять, что я оборотень? — Я бы защитил тебя, Лунатик, — мгновенно ответил Сириус. — Я не позволю ни им, ни кому-либо другому причинить тебе вред. Римус фыркнул, но улыбнулся Сириусу. — Я бы хотел вообще не нуждаться в защите. Но всё равно спасибо. После разговора с Бенджи и Римусом Сириус обнаружил, что его мировоззрение снова дало трещины. Раньше всё было проще, политика превосходства крови — это неправильно, значит правы все, кто борется с ними. Минчем и Крауч должны были стать ответом; теми, кто выиграет войну и уничтожит пожирателей смерти. И большинство студентов, похоже, всё ещё верили в них. Сириус оказался в меньшинстве тех, кто не одобрял эту новую политику. Не считая слизеринцев. Война достигла того момента, когда люди были готовы на всё, лишь бы её остановить. Споры об этом приводили людей в бешенство. Всем казалось, если ты выступаешь «против», значит ты показываешь своё истинное лицо, в случае Сириуса — лицо Блэка. Никто не осмеливался сказать это ему в лицо, но он слышал перешептывания, видел косые взгляды. И ничего с этим не сделаешь. Сириусу казалось, что он готов уничтожить пожирателей своими руками, лишь бы кто-нибудь позволил ему. Аврорам он теперь не доверял. Он попробовал найти в библиотеке какие-нибудь книги об их работе, чтобы узнать получше, как они обращаются с оборотнями, другими магическими существами или хотя бы с теми, кто не входит в круг священных двадцати восьми. Но книг об этом не было. Только книги, написанные самими аврорами, об их героических подвигах и о том, как пополнить их ряды. Во всей огромной библиотеке Хогвартса не было ни одной критической заметки об их работе. Сириус даже спросил об этом мадам Пинс, уже прикидывая, как можно было бы получить доступ к запретной секции [вдруг там что-нибудь найдётся]. — Тип литературы, который тебе нужен, признан министерством экстремистским, — с сожалением сказала она. И, в целом, этого было достаточно, чтобы сделать выводы.