[i want to be good // я хочу стать лучше]

В среду мародёры разбудили Римуса воплями и поздравлениями с днём рождения и потащили его сонного в Большой зал в объятия Лили, Мэри и Марлин. Римус тихонько улыбался в свою тарелку, и Сириусу больше ничего не надо было для счастья. Достаточно просто видеть его вот таким — счастливым и довольным. И оттого ещё более красивым. Весь учебный день Сириус просидел как на иголках, ожидая окончания уроков, чтобы можно было повеселиться уже и отпраздновать шестнадцатилетие Лунатика, как следует. Можно сбежать в Хогсмид, например. Или принести проигрыватель в гостиную, поставить любимые пластинки и забить на то, что ещё только середина учебной недели. Какое кому дело до учёбы, если сегодня родился Лунатик? Но сразу после окончания последнего урока Римуса перехватила Лили. — Хочешь прогуляться? — бодро спросила она. — Или пойти посидеть на лужайке? Погода хорошая. — Конечно, — усмехнулся Римус и повернулся к мародёрам, которые непонимающе столпились за его спиной. — Увидимся позже, окей? — Но… — Сириус даже не успел сформулировать предложение в своей голове, Лили уже за локоть вытолкала Римуса за дверь. — Что за херня? Он с нами должен быть сегодня, а не с Эванс. Питер пожал плечами, а Джеймс только улыбнулся, как будто ничего не случилось. — Успокойтесь, чуваки, — сказал он. — Скоро вернутся. Старый добрый Лунатик теперь популярный, привыкайте. Римус вернулся только через несколько часов. Они с Лили вместе зашли в гостиную, перешёптываясь, только потом Лили мягко обняла его и ушла в свою комнату. Сириус не стал терять ни секунды. — Ты нас бросил, Лунатик! — пожаловался он. — В день рождения! — Извини, Бродяга, — ухмыльнулся Римус так, как будто вообще не собирался извиняться. — Нам надо было поговорить. Теперь я весь твой до конца дня, никуда больше не денусь. Сириус ухмыльнулся. — Мой? Так мне не звать Джеймса и Пита? Сириус ожидал, что Римус снова будет отворачиваться и менять тему, чтобы спрятать порозовевшие щёки; что его глаза начнут метаться по гостиной; что он непонимающе рассмеётся. Он так всегда делал. Но сейчас Римус просто посмотрел Сириусу в глаза и ухмыльнулся в ответ. — А чего бы ты хотел? Глаза Сириуса полезли на лоб, и он нервно засмеялся, чувствуя жар на лице. А Римус [чёртов ублюдок] подмигнул и прошёл мимо, чтобы подсесть на диван к остальным мародёрам. Сириус остался стоять на месте, не понимая, что, блять, такое произошло. Римус Люпин никогда не вёл себя так намеренно дразняще, он никогда, вообще никогда не флиртовал в ответ, кроме... кроме того, что сделал прямо сейчас. И один только этот раз сбил Сириуса с ног и оставил его стоять в таком огромном смущении, что стыдно было даже пошевелиться. Чувствуя, как ноги мелко дрожат, Сириус подошёл к дивану и сел напротив камина. Римус не сводил с него взгляда, улыбаясь всё той же чертовски ехидной улыбкой, и Сириус мысленно умолял Мерлина охладить прямо сейчас его горящие щёки. Мерлину оказалось плевать, и Сириус отвернулся. Чёрт возьми, а теперь можно узнать, что вообще происходит? В ответ на этот вопрос следующая неделя превратилась в лютую пытку. В день рождения Римуса что-то изменилось, и это что-то перевернуло мир Сириуса с ног на голову. Теперь Римус занял линию нападения и начал сыпать двусмысленными комментариями, каламбурами и шутками, а Сириус совсем никак не мог обороняться и просто замирал каждый раз на месте. Со временем это стало настолько невыносимо, что Сириус с нетерпением ждал полнолуния и счастливо выдохнул, когда оно наконец наступило. Свободная ночь, тёмный холодный лес и беготня наперегонки нужна была как воздух сейчас, когда Сириус устал и увяз в попытках продраться сквозь лукавые комментарии, пристальные взгляды и двойные смыслы. Увы, даже полнолуние не спасло. Почти на восходе солнца мародёры в обликах зверей мчались мимо деревьев, лая, завывая и пища от радости, когда Лунатик налетел прямо на Сохатого, сбив его с ног. Если бы Сириус был человеком, он бы, наверное, ухмыльнулся, глядя, как грациозный огромный олень падает на землю. Но ухмылка бы окаменела на его лице, когда Сохатый попытался подняться. Одна из его задних ног дрожала, он побежал вперёд медленнее, спотыкаясь на ходу. Бродяга встретился с ним взглядом — взгляды отлично помогали общаться даже в нечеловеческой форме, а потом рванул к хижине, увлекая за собой Лунатика. Сохатый ковылял за ними. Когда все они оказались в хижине, уже почти рассвело. Лунатик начал превращаться в человека под бдительными взглядами друзей. Как только всё закончилось, Сириус накинул на него одеяло и бросился к Джеймсу. — Что с тобой? — настойчиво спросил он. — Просто царапина, — процедил Джеймс сквозь зубы, — на ноге. Но походу надо её осмотреть. — Ты можешь идти? — спросил Пит. Джеймс попытался встать, но тут же пошатнулся, и Сириус с Питом подхватили его с двух сторон. — Парни, — тихо прошептал Римус. — Всё в норме? Сириус нервно рассмеялся. — Всё в порядке, Лунатик. Римус тут же сел. — О боже, — прошептал он, в ужасе глядя на Джеймса, — что я сделал? — Просто маленькая царапина, Лунатик, — храбро улыбнулся Джеймс, — не волнуйся. Любой маггл это вылечит. Римус попытался встать, но Сириус решительно покачал головой. — С ним всё нормально, Ри, — сказал он. — Оставайся здесь, подожди Помфри, мы разберёмся с Джеймсом. Увидимся, когда выйдешь из Больничного крыла. Трое двинулись к выходу. — Джеймс, мне так жаль! — отчаянно крикнул им вслед Римус. — Всё нормально, Лунатик! — с лёгкостью крикнул Джеймс, жмурясь от боли. — Просто царапина! Сириус и Питер затащили Джеймса в комнату и попытались осторожно уложить на кровать, на лестнице он окончательно выбился из сил, и пришлось нести его практически на руках. — Вот дерьмо! — запаниковал Питер. — Это плохо, очень, очень плохо, ты видишь? — Заткнись, — рявкнул Сириус, нервно проводя рукой по волосам. — Всё хорошо, всё будет хорошо. Он был Сохатым, он никак не мог заразиться. Джеймс ошеломленно посмотрел на них, не улавливая ход их мыслей. — У меня голова кружится. — Твою мать! — прошептал Сириус. — Ладно, Пит, Помфри с минуты на минуту уйдёт в хижину, иди и принеси какое-нибудь зелье для восполнения крови. Слышишь? Ты сможешь? Питер решительно кивнул. — Да, конечно. Я мигом. Он схватил мантию и выскочил из комнаты так быстро, как никогда в жизни не двигался. — Ладно, Джейми, — Сириус старался говорить спокойно, — я посмотрю, хорошо? — Хорошо, — Джеймс крепко зажмурился. Сириус медленно стянул ботинок Джеймса, потом носок и непроизвольно поморщился, с трудом сдерживая панический стук сердца прямо в горле. Большого пальца у Джеймса почти не было, он оказался практически оторван и держался на честном слове. Сириус выдернул шнурок из ботинка и крепко завязал чуть выше раны, чтобы остановить кровотечение. — Насколько плохо? — спросил Джеймс. — Совсем даже не плохо, — успокоил его Сириус. — О, Мерлин, всё очень плохо, да? Сириус не стал отвечать — он уже пробовал все целебные чары, которые знал наизусть, но ничего не работало, палец никак не вставал на место. Прикрепить его не получалось. Сириус сдаваться не планировал и продолжал пробовать то одно, то другое, бессмысленно размахивая палочкой, когда вернулся Пит и обрушил на прикроватную тумбочку флаконы с зельями. — Ещё взял обезболивающее, — сказал он, пытаясь скрыть тревожность в голосе. — Джеймс, ты как? — Нормально, — ответил Джеймс слабым голосом, лоб его покрылся испариной. — Дай ему и то, и другое, — велел Сириус. — Может, отведём его в Больничное крыло? — обеспокоенно спросил Питер. — Нет, — яростно ответил Джеймс. — Если Помфри поймёт, что меня ранил оборотень, как мы ей это объясним? — Как я понимаю, исцеляющие чары не работают именно поэтому, — вмешался Сириус. — Магия Лунатика нам мешает. — И что мы делать будем? — спросил Пит. Сириус взглянул на часы: уроки вот-вот начнутся. — Иди на гербологию, — сказал он Питу, — прикрой нас с Джеймсом, скажи, ну, я не знаю, можешь слить нас случайно, типа мы готовим какой-то пранк. Главное, сделай так, чтобы сюда никто не пришёл. — А ты что будешь делать? Сириус глубоко вздохнул. — Попытаюсь разобраться. Пит секунду поколебался, он явно не хотел бросать Джеймса в таком состоянии, но всё же кивнул, схватил сумку и вышел. — Ладно, — сказал Сириус, — думаю, мне придётся ампутировать твой палец. Глаза Джеймса распахнулись. — Что?! Сириус, не смей, ты не можешь отрезать мне палец! Пальцы ног очень важны для равновесия, мне нужно, чтобы все они играли в квиддич! Сириус посмотрел на его лицо впервые за всё это время. — Тебя это больше всего волнует? Реально? — Да! — Послушай, успокойся, я наращу тебе новый палец. Но мне надо убрать этот, на нём тёмная магия, от неё придётся избавиться, понимаешь? — Ты можешь нарастить новый палец? Сириус пожал плечами. — Заодно и узнаем. — О, чёрт возьми, отлично. Режь. Но ты должен мне новый палец. Сириус встал, взял перо и пергамент. Пришло время изобрести ещё одно заклинание, на этот раз наращивающее пальцы. И побыстрее. — Отдохни пока, — сказал он Джеймсу, — мне надо подумать. Он начал с заклинания для роста волос и перевёл его в основную руническую форму, затем сделал ещё три перевода, пытаясь получить самую старую итерацию заклинания. И начал заменять руны для волос рунами для фаланг. Вроде бы получилось, и тогда Сириус прошёл через все нумерологические этапы, пытаясь сбалансировать своё новое заклинание — это заняло невыносимо много времени, Римус бы сделал гораздо быстрее. Нумерология ему давалось куда лучше. Уже потом Сириус перевёл всё, что получилось, обратно на латынь. Джеймс тем временем лежал рядом и тихо стонал. — Ладно, — сказал Сириус примерно через пять часов. — Вроде получилось. Джеймс удивлённо посмотрел на него. — Уже? — Ага. Сейчас я его отрежу, ты готов? Джеймс кивнул, крепко зажмурившись. — Давай уже. Сириус скорчил гримасу, но взял Джеймса за ногу, навёл палочку на палец и быстро прошептал отрезающее заклинание. Джеймс вздрогнул, но не закричал, видимо, обезболивающее зелье ещё действовало. Не теряя времени, Сириус произнёс только что сотворённое заклинание. К его облегчению и, честно говоря, шоку, из рваной раны начала расти маленькая кость, а потом оборачиваться кожей, пока на ноге Джеймса не появился новый палец, совершенно здоровый и нормальный. — Сработало? — осторожно спросил Джеймс, всё ещё не открывая глаз. Сириус уставился на палец его ноги. — Ага! — быстро сказал он. — Давай носок, ещё успеем в класс! Сириус, не раздумывая, сам бросился за носком, но не успел. Джеймс открыл глаза и в ужасе уставился на свой новый палец. — Сириус… — растягивая буквы, произнёс он. — Что это такое, чёрт подери? — Твой новый палец. — Это не мой палец. — Ну, — рассудительно сказал Сириус, — он на твоей ноге. — Сириус, он белый. Мне не нужен белый палец! — Знаешь, Джеймс, я, конечно, подозревал, что ты слегка консервативный, но я никогда не думал, что ты расист. — Как это вообще произошло? Сириус пожал плечами. — Не знаю. Может, потому что я белый. Может, потому что руны скандинавские. Магия — это всё-таки такая странная штука, да? Такая загадочная и сложная, мы даже не можем понять... Джеймс уставился на него. — Я индиец, Сириус. Гордый индиец. Мне не нужен палец белого человека! Сириус хихикнул. — Ладно, ладно, — уступил он. — Я придумаю, как исправить, только не двигайся. К счастью, ему потребовалось всего пятнадцать минут. Уже в первой книге по целительству нашлось заклинание, которое могло легко поменять долю меланина в коже. Сириус произнёс заклинание, и палец Джеймса начал медленно коричневеть, пока не сравнялся цветом с остальными. — Спасибо, — вздохнул Джеймс. — Не за что, — сказал Сириус. — Пойдём в класс. Мы весь день пропустили, там Макгонагалл уже котят успела нарожать. Они успели на последнее занятие — семинар по трансфигурации. Весь класс уставился на них, как только они появились в коридоре. — Чем вы занимались всё это время? — испуганно спросила Эванс. — Ты о чём, Эванс? — весело ответил Джеймс. — Вас троих с утра не было! — воскликнула Мэри. — Троих! С самого утра! И что вы спланировали? Скажите сразу, школу затопит? Мы все облысеем? Сириус усмехнулся. — Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Весь класс застонал, а Сириус и Джеймс улыбнулись друг другу. Идеально сработано. Сириус не осознавал до этого момента, что за репутацию заработали мародёры. На ужин пришёл Римус и начал бесконечно извиняться перед Джеймсом, так что Джеймсу, который не хотел слышать никаких извинений, пришлось размахивать голой ногой перед его лицом. Римус успокоился и огляделся по сторонам, замечая, что все в Большом зале на них смотрят. В воздухе повисло напряжение. — Что происходит? — прошептал Римус. — Все думают, что вы опять что-то натворили, — ухмыльнулась Марлин. — Ждут шоу. Теперь по сторонам посмотрели все четверо. Люди даже к еде прикасались осторожно, кто-то уже сотворил вокруг себя защитный магический барьер. Римус фыркнул. — Предлагаю подождать, пока они успокоятся. — Согласен, — кивнул Джеймс. — А потом, — продолжил Римус, — как только они подумают, что им ничего не угрожает... мы нанесём удар.