[i want to be good // я хочу стать лучше]

На следующей неделе Сириус снова дважды виделся с Бенджи. Всё шло хорошо, комфортно. Сириус приходил к когтевранцам, Бенджи его встречал, и обычно они успевали сделать даже два захода — соседи возвращались около полуночи. И Сириус уходил к себе. Как-то раз случилась ужасная неловкость — парни уже пришли, а Сириус только вскочил с кровати и никак не мог найти брюки. Но вышло просто забавно, никакой странной реакции. Соседи Бенджи оказались нормальными. Только один из них, Карадок, вёл себя странно и не переставал пристально пялиться, хоть и ничего не сказал. Когда Сириус возвращался, Римус не спал. Всегда. Он притворился спящим, но Сириус прекрасно знал, что во сне он сопит. Не совсем понятно, как нужно себя вести в такой ситуации. Понятными [и приятными] оставались встречи с Бенджи. Они много болтали между делом, и Сириус каждый раз знакомился с Бенджи всё ближе. Узнал, например, что он мечтает стать журналистом и писать для маггловских и магических газет. Говорил об этом он неизменно с огромной страстью — и о том, какие истории хотел бы написать, и о том, что в маггловской Британии не хватает темнокожих журналистов, а в магической Британии — магглорождённых.

;; ;;;

В пятницу наступило полнолуние. После целой ночи беготни по лесу Сириус с Джеймсом спрятались под плащом перед приходом мадам Помфри, взяли Хвоста и отправились в замок. Хорошо, что была суббота, потому что учиться после полнолуний невыносимо. Сириус заснул, как только прилёг на кровать, и, когда его резко разбудили, ему показалось, что спал он всего пару минут. — Сириус, — зашептал этот кто-то, — проснись. Кто-то с голосом девчонки. Сириус моргнул, в замешательстве открыл глаза и вздрогнул от неожиданности, когда увидел, что над ним склонилась Эванс. — Чёрт возьми, — выругался он, — какого хрена ты здесь делаешь? — Я… — она замолчала на секунду, как будто не знала, как лучше сформулировать. — …Ночью было нападение оборотней. Сейчас это на первой странице «Пророка». Четырнадцать убитых, одиннадцать укушенных. Сириус сел, внезапно проснувшись. — Волан-де-Морт? — Да. — И почему ты решила мне об этом рассказать? — подозрительно спросил он. Лили замялась. — Я просто… я просто подумала… вдруг есть кто-то, кто пока ещё об этом не знает... возможно, ему будет лучше услышать это от тебя. Я не... я ничего не буду спрашивать, я только хотела тебе рассказать, — она договорила глазами то, что не могла сказать словами. Сириус молча уставился на неё. — Спасибо, — наконец тихо сказал он. Эванс кивнула и грустно улыбнулась, а потом ушла. Сириус моментально бросился на поиски одежды и рванул в больничное крыло, даже не стал будить остальных. Нельзя допустить, чтобы Римус прочитал об этом в газете. Он сразу же начнёт винить себя, в этом Сириус не сомневался. Когда он ворвался в палату, Римус уже не спал и с тревогой смотрел на дверь. Как только Сириус появился там, они встретились взглядами. — Сириус? Что случилось? Поппи не говорит, но что-то точно не так. Она ушла, как только уложила меня в кровать, а она никогда не уходит. И она выглядела такой испуганной... Сириус медленно подошёл и сел рядом с кроватью. — Мне жаль, Лунатик. — Почему? Просто скажи мне, Сириус. — Прошлой ночью были нападения. Челюсть Римуса сжалась, но он стоически кивнул. — Оборотни? — Да. Кажется, они официально присоединились к Волан-де-Морту. — Понятно. Это ожидаемо. — Мне так жаль, — Сириус поморщился, но Римус, казалось, вообще не реагировал. — Могу я что-нибудь сделать? Римус фыркнул. — Нет. Слушай, иди, со мной всё будет нормально. Спасибо, что рассказал. — Я никуда не уйду, — твёрдо сказал Сириус. — Я не хочу об этом говорить. — Тогда мы не будем об этом говорить. Можем вообще не разговаривать, если ты не хочешь. — Не хочу. Мне нужно подумать, — Римус сидел неподвижно, всё его тело казалось напряжённым до предела, руки сжаты в кулаки. Сириус положил одну руку на кровать ладонью вверх. Римус сначала заколебался, но потом всё-таки вытянул и свою, крепко сжимая руку Сириуса и отводя взгляд. Они сидели так полчаса, не разговаривая. Римус постепенно перестал так сильно сжимать руку Сириуса, но не отпустил её окончательно; напряжение покинуло его тело. Сириус всё время пристально смотрел на Римуса, почти что не моргая. В какой-то момент его глаза остекленели, но он не заплакал, просто закрыл глаза, пока слезы не ушли. В итоге именно Римус нарушил молчание. — Спасибо, — пробормотал он самоуничижительно, — не думал, что ты сможешь так долго молчать. — Ты тут ни при чём, — сказал Сириус, решая проигнорировать молчаливую просьбу Римуса не обсуждать то, что случилось. — В этом виноваты не все оборотни. Только некоторые. — Сколько пострадавших? — спросил Римус. — Четырнадцать человек погибли, ещё одиннадцать укушены. — По всей стране? — Ммм. — Тогда это большинство, а не некоторые. Сириус вздохнул, крепче сжимая руку Римуса. — Мне жаль, — снова сказал он. — Это всё, что я могу сказать, Лунатик. Есть хорошие и плохие оборотни, есть хорошие и плохие волшебники. Важно только, кто ты. А ты Лунатик. Ты Римус. Ты мародёр. — И монстр. Сириус почувствовал, как его сердце разбилось. — Нет, Ри, ты кто угодно, но уж точно не монстр. — Закон вряд ли с тобой согласится. Пятая категория магических существ, особо опасные, не поддаются приручению. — С каких это пор ты соглашаешься со всем, что говорит министерство? Всё, что они говорят, — чушь собачья, и насчёт оборотней они тоже ошибаются. Римус пристально посмотрел на него. — Перестань меня переубеждать. Это просто факты, Сириус. Ты можешь придумать хоть тысячу оправданий, но это ничего не изменит. Я монстр. И теперь другие такие же монстры убивают невинных людей, это буквально доказывает, что все предрассудки насчёт оборотней правдивы! — Такие же, как ты? Да оборотни, которые перешли на сторону Волан-де-Морта, так же похожи на тебя, как я похож на Блэков, Римус! Это ужасно, я знаю, но то, что они делают, не имеет ничего общего с тем, кто ты такой, и это, конечно, не делает тебя монстром! — Каждый останется при своём мнении, — упрямо сказал Римус. Не в первый раз Сириус почувствовал почти неконтролируемое желание поцеловать его, чтобы просто забрать всю его боль, чтобы показать, какой он особенный. Но Сириус просто продолжил держать его за руку. — Я знаю тебя лучше, чем кто-либо, — прошептал Сириус, — ты сам мне это говорил. И с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать, ты показывал мне, что такое доброта. Так что я знаю, что ты не монстр. Я знаю монстров, Лунатик, я жил с ними, ты полная противоположность им. Римус склонил голову и посмотрел Сириусу прямо в глаза. Они всё ещё держались за руки. — Может быть, — признал он. — Я буду продолжать говорить это, пока ты не поверишь. Римус улыбнулся уголком рта. — Договорились, — он отдёрнул руку, и Сириус чуть не расплакался, он не хотел её отпускать, точно не сейчас; он не хотел отпускать её никогда, но теперь момент был упущен. Никто ничего не сказал об этом. Они просто снова отдалились друг от друга. — Эванс в курсе? — нерешительно спросил Сириус. — В курсе чего? — Твоей маленькой пушистой проблемы. Римус нахмурился. — Нет, почему ты спрашиваешь? — Тебе надо поговорить с ней, — сказал Сириус. — Она рассказала мне о нападении, мы все ещё спали, когда принесли почту. Мне кажется... мне кажется, она подозревает что-то. — Чёрт, — выругался Римус себе под нос, зажмурив глаза. — Всё хорошо, Лунатик. Она… она беспокоилась о тебе больше всего на свете. Римус в отчаянии провёл пальцами по щеке. — Посмотрим, — пробормотал он, — это ещё надо узнать. Я попытаюсь доказать, что она всё перепутала. — Не хочешь просто сказать ей правду? — И потерять одного из самых близких друзей? Нет, спасибо. Даже самые толерантные люди ненавидят оборотней. Даже если и не ненавидят, они всё равно не захотят общаться с ними. Сириус вздохнул, но спорить не стал. — Что бы ни случилось, у тебя есть мародёры. Римус кивнул. — Да. Чёрт, ладно, потом об этом подумаю, я сутки не спал. — Поспи немного, Лунатик, — улыбнулся Сириус. — Мне уйти? — Иди, если хочешь, — сказал Римус. — Ты хочешь, чтобы я ушёл? — Могу я… — Римус прикусил губу. — Могу ли я сказать «нет»? Или это слишком? — Мне плевать, если это слишком. Двигайся тогда, я тоже спать хочу. Не только ты бегал по лесу всю ночь. Римус поколебался, но подвинулся. Больничные койки были узкими, вдвоём лежать слишком тесно, так что они оба перевернулись на спины, плотно прижавшись руками друг к другу. Никто не вспомнил о том, что остальные кровати в палате остались пустыми. Сириус взмахнул палочкой. Полог плотно закрылся, свет стал светить слабее. Они пролежали молча несколько долгих минут, пока не стали дышать в унисон. Рука Римуса нашла руку Сириуса на простыни и они сцепились указательными пальцами. — Спасибо, что остался, — прошептал Римус. — Я… я просто не хочу быть один. — Я рядом. На минуту воцарилась тишина. — Это неправда. Дело не только в том, что я не хочу быть один. Я хочу, чтобы ты был со мной здесь. — Хорошо, — Сириус не знал, что это значит. — Я эгоист, да? Я сам сказал, что не буду мешать тебе двигаться дальше, но я всё время тяну тебя назад, — прошептал Римус сбивчивым голосом, переполненным грустью. — Давай договоримся, — прошептал Сириус в ответ. — Сегодня тебе можно быть эгоистом. У тебя куча проблем, это нормально, что ты немножко побудешь эгоистом. Только сегодня. А завтра мы забудем об этом. — Спасибо, — прошептал Римус, его голос дрогнул. Сириус поднял руку Римуса и нежно поцеловал тыльную сторону. — Ты не монстр, Лунатик. Всё будет хорошо. — Просто не уходи. — Я никуда не уйду. Я обещаю. Когда Сириус проснулся, было уже очень светло. Наверное, полдень. Спать было слишком тесно, и он всё ещё чувствовал себя ужасно уставшим, но Римус был рядом. И он тоже не спал. — Привет. — Всё нормально? — спросил Сириус, садясь. — Получше. Не очень-то хочется слушать мнение каждого об оборотнях в течение следующих нескольких недель. — Не обращай внимания на придурков, — сказал Сириус. — Как однажды сказал мне один очень мудрый человек, большинство людей — грёбаные идиоты. Римус фыркнул. — Поэтично. Но мне лучше, хочешь пойти в башню? Пока нас не начали искать. — Конечно, — Сириус зевнул. — Пойдём. Они встали с постели, и Сириус почувствовал, что Римус перестал быть эгоистом, и никак не смог на это повлиять. Он прекрасно понимал, что так и будет, что нужда Римуса была ситуативной и случайной. Но это нормально, он готов был с этим смириться. Если Римусу нужна поддержка, Сириус готов быть рядом без каких-то ожиданий. И сам Сириус не считал это слабостью, потому что он знал — Римус поступил бы также. Поэтому он просто отложил свои чувства в сторону. Остальных мародёров не было в гостиной. Только Лили сидела перед камином и писала что-то, уж очень похожее на эссе. Она улыбнулась им, но не подошла. Если бы не утренний разговор сегодня, Сириус бы даже не предположил, что она что-то знает. — Хочешь поговорить с ней? — пробормотал Сириус. — Да, — вздохнул Римус, — надо убить эту идею в зародыше. Увидимся позже? — Хорошо. Подумай, может, стоит ей всё рассказать. Думаю, ты приятно удивишься реакции. — Да, точно, — саркастически сказал Римус. Он подошёл к Эванс. — Хочешь прогуляться, Лилс? Она дружелюбно улыбнулась. — Конечно. — Хорошо, тогда давай. Сириус смотрел, как они уходят, а потом вернулся в комнату. Там были Джеймс и Пит, перед ними лежал экземпляр «Пророка». — Значит вы в курсе, — сказал Сириус. — Да, — ответил Джеймс с серьёзным лицом. — Мы думали, ты с Лунатиком, как у него дела? — Он тяжело это воспринял, — признал Сириус, — но я думаю, с ним всё будет в порядке. — Это страшно, — сказал Питер, бледнея, — что оборотни тоже перешли на их сторону. Армия Сами-Знаете-Кого растёт и растёт слишком быстро, министерство ничего не может сделать. — Это не может длиться вечно, — твёрдо сказал Джеймс. — Скоро всё изменится. Сириус в это не верил. Даже Пит перестал в это верить.