Отель «Никерброкер»

Дни после похорон Елены шли слишком медленно. Казалось, что проходят не дни, а недели. Баки, как и я, тяжело переживает недавнюю утрату близких ему людей: Говарда и Елены. Хоть и с ней он не был так долго знаком, как с Говардом, прошло достаточно времени, чтобы к ней привязаться. Его эмоциональное состояние сильно пугало меня: каждый вечер он садился напротив их номеров с двумя стопками виски и плакал, периодически выпивая и наливая снова из бутылки алкоголь. Он не раз натыкался на полковника Филлипса, который тоже был весьма обеспокоен состоянием Баки, но вместо того, чтобы попросить его уйти, садился рядом и пил вместе с ним. Хоть полковник называл Говарда〝занозой в заднице”, он относился к нему с теплотой, пускай и в своей манере. Со мной он старался избегать темы о сёстрах, но по одному его взгляду на меня можно было понять, что он сочувствует и раскаивается за смерть Наташи. Я его и не винил в этом. Зато испытывал некие муки совести из-за того, что не смог исполнить просьбу Наташи. Не уследил, не помог, не спас. Что же я за герой такой, если не смог спасти ту, кому обещал помочь? Но, в какой-то степени, Елена всё же освободилась от оков Красной комнаты, пускай столь плачевный способом. Я всё переживал совсем не так, как Баки: вместо алкоголя у меня был поход по местам, где мы проводили вместе время: ресторан, терраса, бар... Периодически я сидел вечерами у камина и включал радио, слушая нашу любимую песню и... Всё же поддавался эмоциям. Внутри было ощущение, словно по сердцу проводили миллиардами маленьких лезвий и вот-вот на его месте будет зиять дыра. Пэгги часто составляла мне компанию в эти дни. Ей самой было очень тяжело, несмотря на то, что она этого не сразу начала показывать. Винила себя в том, что не помогла Елене в той драке и не удостоверилась в смерти Антонии, в том, что, поддавшись эмоциям, убила невиновного — она, чёрт возьми, сама до последнего не верила, что убийца именно Наташа. Совесть терзала её, грызла изнутри все органы настолько, что я впервые увидел, как она выпила четыре стопки виски не закусывая и ругаясь во время разговора бранью. Рамлоу и Валентина уже сидели за решёткой, ожидая своего суда. По информации, полученной от полковника, их уже во всю допрашивают с помощью〝сыворотки правды”. Пока удалось узнать лишь их полные имена, где находиться Шмидт и для чего ему нас обманывать. Как оказалось, это всё для отвода глаз от некого проекта, который совсем скоро реализуется, из-за чего с судом решено было поспешить. Вечером, перед судом, Баки всё же остался в нашем номере, лёжа на кровати и сверля взглядом потолок. Я подсел к нему, отложив рапорт о задержании агентов Гидры и собравшись с силами, спросил: — Как ты? Прости, что все эти дни я не разговаривал с тобой, я просто считал, что так тебе будет... — Лучше? Честно, я сам думал точно также. Я не хотел делать т.. Нам ещё больнее этими разговорами. И без того настрадались сполна. — ответил он, посмотрев на меня. — Ты прав. Иногда молчание гораздо полезнее, чем〝соболезную вашей утрате” и прочие разговоры о погибших... — О да, за все эти дни, что я спускался в бар, слышал, кажется, уже раз сто о том, что мне соболезнуют и что〝мы хорошо смотрелись вместе”... Пф, у меня было уж дико сильное желание послать их всех к хуям со своими сожалениями! — Не поверишь, но мне говорили то же самое и столько же раз. Повисло коротко неловкое молчание, которое прервал Баки: — Стив, я всё же думаю, что нам нужно это обсудить. Для того, чтобы разобраться во всём... Начнём с Наташи. Ты испытывал к ней чувства больше, чем просто дружба? — Чёрт, всё так запутанно... С одной стороны, мы мало знакомы, а с другой, я нашёл человека, с которым был готов провести целую вечность. Только мы вдвоём и больше никого. Наташа была замечательной: её смех, улыбка, взгляд, манера речи, жестикуляция... Всё это привлекало. Она была первой, кто смеялся с моих шуток, не считая тебя. Была первой, кто принял от меня угощение. — я слегка ухмыльнулся, вспоминая ту девушку на выставке Старка, — Мне действительно жаль, что так и не решился её поцеловать. Просто боялся, что она меня отвергнет. Вот бы вернуть всё назад и сделать это... Тот разговор по телефону очень выбил меня из колеи, слёзы сами текли по щекам... Ладно, что насчёт Елены? — А...Честно сказать, она мне нравилась. У неё было потрясающее чувство юмора, заразительный смех и искренняя, по-настоящему добрая улыбка. Елена была той, кто обратил внимание не на мою внешность, а на то, какой я внутри. Все те дамы в Бруклине, им только и подавай красивого, высокого и все подобные эпитеты, а что внутри — неважно, всё равно в армию скоро уйдёт. Я никогда не забуду её лицо перед тем, как она... — он замолк и подвинулся, давая мне возможность прилечь рядом с ним. — В этой улыбке было столько счастья, а глаза так и светились... В последний раз... Стив? — Да, я слушаю тебя, что такое? — Я должен сказать тебе кое-что и ты, наверное, на меня очень сильно рассердишься, но... Наташа мне нравилась тоже. Это была просто симпатия, не более... Да и к тому же я тебе даже слегка завидовал, начиная с того дня, как увидел обновлённого тебя. — Оу... Я даже не знаю, что и сказать... — Я не тороплю, у тебя есть время подумать. — Нет, ты не торопишь, просто... Обычно именно я завидовал тебе во всём, а сейчас ситуация обернулась в другую сторону. Я понимаю, почему это происходило и не держу на тебя зла. — Спасибо, Стив... Считай, мы квиты. — Баки усмехнулся, посмотрев прямо мне в глаза — Хоть до драки не дошли, уже хорошо. А то вышло бы, как с Пэгги. — Если ты про тот случай с рядовой Лоррейн, то ничего такого не было. Она сама положила руку на мой... — Всё-всё, избавь меня от подробностей. Забыли. Надеюсь, ей досталось с полна после такого выхода. — Как понять «досталось»? — Ну... Учитывая характер Пэгги, она запросто могла её слегка〝научить уму разуму”. — Брось, не думаю, что она подняла бы на неё руку. Это же всего лишь единичный случай. — Да-да, скажи это четырём пулям, которые она высадила в твой щит. Я улыбнулся, устроившись рядом с другом. Наши взгляды пересеклись. Баки неожиданно положил свою ладонь мне на талию и произнёс: — Знаешь, я рад, что мы есть друг у друга, понимаешь? Мы прошли через такую задницу и не царапинки! Надеюсь, так будет всегда. — Я... Я тоже рад, Баки. Рад, что ты всё ещё цел и сейчас со мной. Не успев я сказать в догонку ещё пару слов, как ощутил на своих губах его губы, кратко коснувшихся меня. Я сильно удивился, но не стал принимать каких-то действий тогда, когда мой лучший друг прижал меня к себе и вновь коснулся моих губ, уже целуя по-настоящему, более чувственно, более осторожно, более нежно. Мягкие губы Баки создавали ощущение шёлка. Я решил ответил взаимностью на его действия и, просунув язык в его рот, положил ладонь прямо на затылок. — Стив, я... — было промолвил Баки, разорвав поцелуй и облизнувшись. — Я знаю, Баки. Знаю... — я продолжил поцелуй, слегка прикусив его нижнюю губу, заныривая рукой в его мягкие волосы. Тот с ухмылкой отвечал мне, блуждая руками по моему телу. Чувствую, этот вечер будет незабываемым.