Мой личный враг

      На какое-то время в коридоре, где я беседовала с Его Святейшеством, вдруг воцарилась звенящая, немного пугающая тишина. А затем…       — Кое-кого перевоспитать? — переспросила я, глядя на Святого Юне широко распахнутыми от удивления глазами. — То есть, вы считаете, что я настолько ужасно себя вела, что нуждаюсь в перевоспитании?!       — О, нет, — вздохнув, проговорил он. — Боюсь, ты меня неправильно поняла, Кирс Тистелла. Говоря о том, что я хочу при помощи этого брака кое-кого перевоспитать, я имел в виду вовсе не тебя, а твоего будущего мужа.       — Сэра Заксена?! — невольно отшатнувшись от него при звуках неприятного для меня имени, воскликнула я. — Боюсь, Ваше Святейшество, эта ваша идея заведомо обречена на провал. Это не тот, кого можно было бы перевоспитать таким образом. Такого человека, как он, только могила исправит, да и то я не уверена в этом наверняка.       — Ты что-то видела там, внизу, верно? — грустно улыбнувшись, сказал Святой Юне. — То, что заставило тебя так плохо о нём подумать? Не скажешь, что именно это было?       Я покачала головой.       — Не думаю, что мне бы стоило об этом говорить вам, Ваше Святейшество. Я бы предпочла похоронить те воспоминания в самых глубинах моей памяти и никогда больше не думать ни о чём подобном… Вы просите меня рассказать о том, что случилось во время моей стажировки. Что же, я скажу. Во время нашей экскурсии по району Убежища, сэр Заксен с мечом наперевес набросился на маленького мальчика, который случайно врезался в меня. Он поранил ему руку и… Я слышала, как командир Гончих грозился отрезать несчастному ребёнку ноги, чтобы тот никогда больше не смог бегать и толкать других людей. Я не могла остаться в стороне, видя такую жестокость и вступилась за мальчика. Сэру Заксену это очень не понравилось, он принялся осыпать меня насмешками и оскорблениями, суть которых сводилась к тому, что раз я — женщина, то мне место не в полиции, а на кухне и что он ещё заставит меня пожалеть о том, что я влезла в дела, меня не касающиеся… Я не очень хорошо знаю, как живут люди там, внизу. Но мне показалось, что командир Гончих у них там царь и бог. Что он может любого из жителей Убежища казнить или миловать по своей прихоти… Скажите, почему, Ваше Святейшество, вы решили связать мою судьбу с таким ужасным человеком? Чем я успела вас обидеть или задеть, что вы решили так сурово со мной обойтись?..       — Ах, вот оно что! — многозначительно глядя на меня, кивнул Святой Юне. — Когда мне сообщили о том, что во время своей стажировки ты дралась на дуэли с командиром Гончих, я всё гадал: что же там такое могло произойти? Вроде бы, вам с Заксеном Бранденбургом нечего было делить поскольку пути полицейских из Верхнего мира и Гончих проходят хоть и относительно близко, но при этом никогда не пересекаются. И всё же… Ты бросила ему вызов, Кирс Тистелла… Так значит, ты дралась с ним из желания защитить того ребёнка, а вовсе не потому, что пыталась доказать свою крутость человеку, который намеренно тебя провоцировал?       — Да, — кивнула я. — Может быть, я и поступила тогда опрометчиво. Но как можно было пройти мимо такой несправедливости и почти что зверской жестокости?! Сэр Заксен говорил мальчику, что собирается наказать его за то, что тот меня ранил, тогда как на самом деле на мне не было ни царапинки… Скажите, разве это — такое уж страшное преступление, чтобы поднимать меч на маленького ребёнка и всерьёз грозиться отрезать ему ноги?       — Ох… — покачал головой Его Святейшество. — Боюсь, что на этот раз Бранденбург явно перегнул палку. Поддерживать дисциплину и порядок в Убежище, разумеется, нужно, только не такими варварскими методами. И всё же… Ты должна его понять, Кирс Тистелла. Ты видела только один, самый благополучный район Убежища но даже там в тот день не обошлось без происшествия… Жизнь внизу совсем не такая как здесь, в Верхнем мире. И нравится нам это или нет, мы все должны понимать, что если бы Гончие не держали в повиновении сосланных туда преступников, в Убежище и на прилегающих к нему территориях воцарился бы самый настоящий ад. Это тюрьма, а не курорт — вот что ты должна понять и навсегда запомнить, если собираешься прожить в Нижнем мире долгую и хотя бы относительно счастливую жизнь.       — Святой Юне, вы говорите об этом так, как если бы знали о несправедливости и притеснениях, которым подвергаются обитатели Убежища, — вздохнула я. — Но при этом советуете мне просто принять это?       — Именно, — кивнул он. — Кирс Тистелла, внимательно выслушай, что я тебе скажу. Мне известно о том, что происходит в Нижнем мире. Я знаю, что люди там не живут, а выживают. Это касается не только заключённых, но и их надзирателей. Не думай, что это знание доставляет мне радость или что мне безразлично на то, что с ними всеми — жителями Убежища и Гончими, может случиться. Но я понимаю, что по-другому нельзя и по этой причине даже не пытаюсь ломать систему, сложившуюся ещё с тех пор, когда единый некогда мир из-за Потопа вдруг раскололся на Верхний и Нижний миры. Потому, что в этом нет никакого смысла. Хороша или плоха жизнь там, внизу, этого не изменить, тебе остаётся только смириться с этим.       — Смириться, вот, значит, как? — невесело усмехнулась я. — Значит, по-вашему, Святой Юне, я должна была просто смиренно стоять рядышком с сэром Заксеном и наблюдать за тем, как он расправляется с невинным ребёнком, случайно подвернувшимся ему под горячую руку? Не было там у него никакой необходимости размахивать мечом, тем более, что мальчик сам уже извинился передо мной, сказав, что впредь он будет более внимательным и не станет ни на кого налетать. Но… Командир Гончих всё равно собирался его искалечить только за то, что он случайно меня толкнул… Скажите, кто дал сэру Заксену право издеваться над мирными жителями, тем более, над маленькими, ни в чём не повинными детьми?       — Во всяком случае, он не должен был так себя вести в присутствии наблюдателей из Верхнего мира, пусть те и были стажёрами, — явно думая о чём-то своём, изрёк Святой Юне. — Впрочем, — добавил он, немного помолчав. — Кирс Тистелла, тебе незачем забивать себе голову подобными вещами, по крайней мере сейчас, пока ты ещё живёшь в Верхнем мире. Через неделю тебе придётся туда спуститься — вот тогда и размышляй об этом сколько захочется… Пока же… Вернёмся к вопросам твоего замужества. Как я и говорил, письмо, которое ты получила, написал лично я и, уж поверь, принял это решение не просто так, не из прихоти. Выдавая тебя замуж за командира Гончих и отправляя в Нижний мир, я преследую свои цели, о которых тебе знать вовсе не обязательно. Я только надеюсь, что ты сможешь убедить своего будущего мужа отказаться от излишне жёстких методов в том случае, когда их использование не является категорически острой необходимостью. Если жизнь в Убежище и в его окрестностях станет хоть немного спокойней и тише, а стычки чуть пореже — это уже сделает меня счастливым. Но ты… Ты не должна забывать о том, что я тебе сказал. Жизнь в Нижнем мире не похожа на праздник, но у тебя есть вполне реальный шанс улучшить её и сделать куда более терпимой как для обитателей Убежища, так и для Гончих.       — Вы столько знаете о Нижнем мире, — вздохнула я. — Как если бы не один раз бывали там и видели всё собственными глазами.       — Всё так и есть! — с самым серьёзным видом заявил он. — Я же — бессмертный и нестареющий святой обоих миров, разве ты забыла? Мне по статусу всё видеть и знать обо всём положено… Ну, а кроме шуток, — добавил Святой Юне, внезапно хихикнув. — В Нижнем мире у меня есть осведомитель, который сообщает мне обо всём более-менее важном, что там случается. Он мне и поведал о твоей дуэли с Заксеном Бранденбургом. Правда, поскольку мой осведомитель не видел из-за чего произошла ссора, он так и не смог рассказать мне всего, что я хотел бы узнать о том досадном происшествии… На этом, Кирс Тистелла, я, пожалуй, распрощаюсь с тобой. Отправляйся в дом своих родителей и начинай заниматься подготовкой к свадьбе. Времени у тебя не так уж и много — всего одна неделя. Но, думаю, если ты не намерена закатывать свадебный банкет на триста с лишним гостей и шить новое платье взамен того, что ты собиралась надеть на церемонию венчания с Фицджеральдом Эвансом, то должна с этим успеть.       — А он? — невольно вырвалось у меня. — Он тоже будет готовиться к свадьбе?       — Он? — переспросил Святой Юне. — Хм, сложно сказать. Может быть да, а может и нет… Не думаешь же ты, что я лично спущусь в Нижний мир, чтобы выяснить, какой фрак твой новый жених собирается надеть на церемонию венчания или какие блюда будут на праздничном столе во время свадебного пиршества?.. Да что ты так на меня смотришь? — снова рассмеялся он. — Кирс Тистелла, я пошутил насчёт фрака и банкета. Насколько я знаю Заксена Бранденбурга, он и не подумает заранее готовиться к свадьбе да и отмечать её, скорее всего не станет, разве что распорядится налить вина своим подчинённым и выпить не то с горя, не от от радости - поди пойми, что у него там в голове делается. В назначенный день и час он заявится сюда в своём обычном виде и, поставив подпись в свидетельстве о браке, вместе с тобой вернётся в Нижний мир. А вот то, что случится дальше и как удачно сложится твоя семейная жизнь… Это уже будет зависеть в первую очередь от тебя самой, понимаешь?       — Думаю, что моя семейная жизнь будет по-настоящему ужасна, — недоверчиво и слегка разочарованно глядя на него, хмыкнула я. — Ваше Святейшество, человек, с которым вы собираетесь связать мою Судьбу, ненавидит меня больше всех на свете. Он непременно найдёт способ поквитаться со мной за брошенный ему вызов и за царапину на лице, которую я оставила ему на память о нашей встрече. Мне очень повезёт, если после этого я останусь жива и хотя бы относительно здорова… Впрочем, — добавила я. — И зачем я вам всё это говорю, Святой Юне? Вы, ведь, не человек, вы — бессмертный святой, почти что бог-демиург этого мира… И, уж конечно, вас не должно волновать то, что, устраивая этот брак, вы разрушаете мою жизнь. Я для вас — ничто, всего лишь одна из миллионов людей, верящих в вас и ваше могущество и молящихся вам…       — Ты так ничего и не поняла, Кирс Тистелла! — вздохнул Святой Юне. — Что же, боюсь, в таком случае нам больше не о чем пока говорить. Может быть, когда ты получше изучишь не только светлую, но и тёмную сторону жизни, ты хоть что-то поймёшь и будешь готова к конструктивному диалогу со мной. Пока же говорить с тобой на подобные темы — только впустую тратить своё и твоё время. Но прежде, чем я распрощаюсь, хочу кое о чём тебя предупредить. Это касается твоего напарника. Не позволяй ему приходить на свою свадьбу, если не хочешь, чтобы он угодил в серьёзные неприятности. На этом — всё. До встречи, Кирс Тистелла. Надеюсь, она состоится быстрее, чем ты думаешь. И что к тому времени ты будешь готова говорить со мной о вещах, которые едва ли в состоянии сейчас осмыслить…       Сказав так, он кивнул мне в знак прощания, развернулся и ушёл, окружённый незримым сиянием, подобным нимбу. Или это мне это так только показалось из-за его серебристо-белых волос, выбивающихся из-под головного убора первосвященника?..       Впрочем, сейчас это было для меня не так важно. Потому, что не успел Святой Юне скрыться за поворотом, как я услышала доносящийся с противоположной стороны коридора звук знакомых шагов, а через несколько секунд увидела приближающегося ко мне напарника.       — Финн, где это тебя так долго носит? — обрушилась я на него. — У тебя что, желудок, что ли, расстроился? Ты же пропустил всё самое интересное! Только что здесь был Святой Юне и я говорила с ним.       — Знаю, — кивнул мой напарник. — Я видел, как вы с ним беседовали, Кирс. Поэтому и решил немного подождать, чтобы дать вам возможность расспросить святого обо всём, что вы так хотели узнать. В конце концов… разве не ради этого мы сегодня сюда пришли? Было бы обидно, если бы вам так и не удалось поговорить с Его Святейшеством… Ну, а кроме того, — добавил он тише, отчего-то отводя взгляд в сторону. — Если говорить по-правде, Кирс… То я немного боюсь Святого Юне. Он выглядит намного младше нас обоих, но при этом является старейшим из обитателей обоих миров. Он спустился на Землю ещё до Потопа, а затем построил Башню для избранных и поднялся сюда, чтобы помочь нашим предкам основать новое государство. Он…       — Ты что, собираешься мне сейчас все сказки и легенды о Святом Юне пересказывать? — вздохнула я. — Я всё это ещё из школьной программы по истории и литературе помню. Лучше скажи мне вот что: как давно ты здесь и что успел услышать из моего разговора с Его Святейшеством?       — Ну-у… — протянул Финн. — В то время, когда я вернулся, вы как раз обсуждали со Святым Юне подготовку к свадьбе… А что? Разве вы с ним ещё о чём-то говорили до этого?       — Может быть, — уклончиво ответила я, решив, что незачем говорить Финну о том, что я узнала от Его Святейшества о Нижнем мире. О том, какие порядки там, оказывается, царят и что происшествие, случившееся во время нашей командировки — это ещё цветочки по сравнению с тем, что иногда бывает в Убежище. Святой Юне обмолвился, что район, который нам тогда показали, был самым благополучным. Страшно даже подумать о том, что творится в других менее благополучных частях города.       К тому же… Если мой напарник услышит об этом, то он, пожалуй, может и отказаться отпускать меня в Нижний мир. Ещё, чего доброго, решит сорвать мою свадьбу (будь она неладна!) и отправится вниз вслед за мной, но уже в качестве заключённого… Нет уж! Если я не хочу, чтобы этот балбес рисковал из-за меня, ни в коем случае нельзя говорить ему ничего, что я сейчас слышала. И так он уже на меня как-то странно смотрит затуманенными от слёз глазами. Как если бы уже готовится оплакивать мою безвозвратно загубленную жизнь…       — Идём! — потянула я его за рукав. — Теперь, когда я узнала всё, что хотела, нам больше незачем здесь оставаться.       Мы вышли из Храма и зашагали к главной площади. И вот тут-то Финна прорвало на откровенность. Внезапно подойдя ко мне, он заключил меня в объятия и так крепко прижал к себе, что я едва не задохнулась.       — Отпусти меня немедленно, что ты вообще творишь? — с трудом выговорила я, пытаясь вырваться из его хватки. — Мы же сейчас на улице! Что подумают другие люди? Ещё чего доброго решат, что мы любим друг друга!       — И пусть решат! — прямо мне в ухо выдохнул мой напарник. — Кирс, мне плевать на то, что подумают другие… Любим друг друга? — невесело усмехаясь, проговорил он. — Если бы! На самом деле всё во много раз хуже. Я должен позволить тебе уйти вниз — в темноту, в грязь и безызвестность! Можно сказать, своими руками отдаю тебя во власть этого кровожадного монстра — Заксена Бранденбурга. Который, разумеется, убьёт тебя при первой же возможности и даже не поморщится!.. Думаешь, я позволю этому случиться?       Я почувствовала, как его слёзы брызнули мне на руку и только вздохнула.       — Финн, дурачок, ты всё равно не сможешь ничего изменить, — проговорила я, гладя его по голове, как если бы он был маленьким, ничего не понимающим ребёнком. — Ты не хуже меня знаешь законы Верхнего мира и раз уж я получила письмо с именем моего наречённого, мне придётся выйти за него замуж кем бы он ни оказался. Да, признаюсь, я тоже далеко не в восторге от будущей свадьбы. Но это — меньшее зло, чем случится, если я устрою бунт и отправлюсь вниз, но уже не как жена командира Гончих, а в качестве заключённой, понимаешь? Заксен Бранденбург — ужасный человек, настоящий деспот и тиран, судя по всему. Но… Даже он обязан чтить законы и повиноваться им. Ничего он мне не сделает, даже пальцем тронуть не посмеет это я тебе точно могу пообещать. А насмешек и оскорблений в свой адрес я не боюсь, меня такой ерундой не запугать, знаешь ли… Что же касается тебя, — добавила я, мягко, но решительно высвобождаясь из его объятий. — Ты слышал, о чём мне говорил Святой Юне… Финн, тебе не нужно приходить на мою свадьбу. Поверь, так будет лучше для нас обоих. Иначе, боюсь, ты не сдержишься и сделаешь что-то, о чём впоследствии будешь очень сильно жалеть.       — Но как же… — начал мой напарник. — Ты даже не хочешь со мной попрощаться по-человечески? Разве за эти два года мы с тобой не стали друзьями, а может быть, и кое-чем большим друг для друга?       — Попрощаемся вечером накануне брачной церемонии, — проговорила я, успокаивающе похлопав его по спине. — Мне всё равно нужно будет сходить за свадебным платьем к портному. Ты же составишь мне в этом компанию? Если, конечно, нас не задержат допоздна на работе?       — Не задержат на работе? — как-то странно усмехаясь, проговорил он. — Кирс, вот хорошо, что ты мне об этом напомнила! Действительно… Если тебя там не будет, то и мне тоже незачем оставаться в полиции.       — Что ещё ты задумал? — полная дурных предчувствий, спросила я у него.       — Ничего… особенного, — пробормотал Финн. — Я просто решил уволиться, вот и всё… Не беспокойся, — добавил он, заискивающе глядя на меня. — Это… не причинит никому проблем. Я просто вернусь в магазин отца и буду учиться на управляющего, как этого всегда хотели мои родители.       — Ладно, — кивнула я, почувствовав, что у меня словно гора с плеч свалилась — так легко и радостно стало вдруг на душе от одной мысли о том, что мой напарник не собирается вытворять ничего, что могло бы испортить ему жизнь. — Думаю, ты знаешь что делаешь. Только… Жалеть не будешь о том, что ушёл из полиции? Может быть, после моего ухода, тебе дадут замечательного напарника и вы с ним станете лучшими друзьями?       — Нет, я уже всё решил! — упрямо покачал он головой. — Кирс, не отговаривай меня, пожалуйста! Если мы больше не сможем работать вместе, то никакой другой напарник, пусть даже самый замечательный, мне тебя не заменит. Я не смогу ходить на работу каждое утро зная, что тебя там нет, а потому… Будет лучше, если я поменяю профессию пока это ещё возможно. Стану торговцем как мои отец и дед, в конце концов, это тоже не так уж и плохо, верно я говорю?       — Верно! — кивнула я. — Что же, раз ты принял такое решение, то будь по-твоему. Я не стану тебя отговаривать от увольнения. Кто знает, может быть, так и вправду будет лучше для тебя. Ведь, насколько я знаю, полицейским второго ранга иногда приходится расследовать всякие жуткие преступления, а ты… Ты и сам ещё помнишь о том, что было, когда во время патрулирования мы с тобой случайно наткнулись на труп. Тебе тогда было по-настоящему плохо, я даже испугалась, что ты можешь серьёзно заболеть из-за переживаний или впасть в депрессию. Став же управляющим магазина ты почти наверняка избежишь подобных потрясений и, я уверена, проживёшь долгую и счастливую жизнь, приумножая семейные богатства и воспитывая двух или даже трёх очаровательных детишек…       Я искренне говорила ему всё, что думала на самом деле, а он рассеянно кивал время от времени, словно соглашаясь с теми доводами, которые я приводила. Мы стояли посреди главной площади и заходящее за горизонт солнце алыми бликами играла на золотисто-русых волосах Финна. Тени удлинялись и приобретали синевато-фиолетовый оттенок, на улицах замолкал дневной шум, а на небосводе начинали загораться крупные яркие звёзды.       Тогда я ещё не догадывалась о том, какой же прощальный «подарочек» сам того не желая преподнесёт в ближайшее время мой напарник. Но если бы и знала… Разве смогла бы я что-то изменить?..