Мой личный враг

      Поскольку мой напарник уже успел уволиться, делать мне на работе больше было нечего и я, получив расчётные выплаты, отправилась домой.       Вот и перевёрнута ещё одна, можно сказать, последняя страница жизни, связывающая меня с Верхним миром, с родителями и с прошлым. Никогда больше не придётся мне надевать форму полицейского и вместе с Финном патрулировать улицы и от одной этой мысли мне отчего-то захотелось плакать.       Не то, чтобы я так уж сильно боялась остаться без работы и без средств к существованию. Если бы я продолжала жить в доме родителей, мне на всю жизнь хватило сбережений, оставленных отцом и дедушкой. Ну, а если бы эти деньги вдруг закончились, нашла бы что продать из домашней обстановки. Но я всегда хотела приносить пользу другим людям, охраняя закон и порядок на улицах родного города, а теперь вот лишилась работы, о которой мечтала с детства и которую с таким трудом получила в своё время.       «Так, спокойно! — остановила я себя. — Ты же теперь стала Гончей, правильно? Значит, отныне ты будешь выполнять ту же работу, что и раньше, но не в Верхнем мире, а в Убежище. Там тоже живут люди и очень может быть что они нуждаются в защите куда больше, чем жители этого благополучного и спокойного города».       Я вспомнила тяжёлое серое небо Нижнего мира, грязные, залитые помоями улочки с покосившимися домами и мрачное тёмное здание штаб-квартиры Гончих, которые видела во время своей стажировки… Кто бы мог подумать, что совсем скоро мне придётся туда вернуться?       При этих мыслях моя рука непроизвольно сжала лежавшее в кармане письмо с инструкциями, которые мне на прощание вручил сэр Кордоа. Тогда я ничем не выказала своего недовольства и грусти, просто взяла конверт и даже нашла в себе силы с искренней улыбкой поблагодарить бывшего шефа за всё, что он сделал для меня и моего напарника за годы нашей совместной работы. Но теперь…       Я осознала, что это был последний день в Верхнем мире и что с завтрашнего дня моя жизнь круто изменится. Надежд на светлое будущее я не питала. Что хорошего быть женой человека, которого ненавидишь и при этом ещё и находиться у него в подчинении по службе?       К тому же, я не была уверена, что смогу справиться с депрессией, лишившись возможности видеть яркие краски Верхнего мира и лазурно-синее небо над головой. Обстановка в Нижней мире, сама его атмосфера и даже воздух, казалось, были пропитаны унынием и безысходностью. Редкие прохожие, которых я видела в Убежище во время командировки так робко жались к домам, втягивая головы в плечи, когда мы проходили мимо, что даже будучи совершенно незнакомой с местными порядками, я поняла: люди здесь живут в постоянном страхе. Причиной которого, судя по всему, в первую очередь является командир Гончих… И он же — мой будущий муж по совместительству.       «А ещё это твой новый начальник», — не без ехидства заметил мой внутренний голос.       Проклятье! И за что на меня только это всё свалилось? Почему им просто не оставить меня в покое, дав хоть немного прийти в себя после смерти родителей? Для чего Святому Юне потребовалось устраивать этот брак? Он говорил, что возлагает на меня большие надежды, рассчитывая на то, что я как-то изменю ныне существующие порядки внизу. Только вот… Что-то мне подсказывает, что это вряд ли сработает. Я не изменю Нижний мир, это он изменит меня. Прогонит прочь радость и надежду, превратив мою жизнь в бесконечную череду серых дней, полных грусти и сожалений…       — Нет! — воскликнула я, уже переступив порог своей комнаты и бросив письмо с инструкциями на стол. — Я ни за что не позволю этому месту сломать себя. Я буду бороться и не сдамся так вот запросто… Ну-ка, — моя рука потянулась к конверту, который я до сих пор ещё не решалась открыть. — Интересно, что там написано?       Я разорвала конверт и, развернув вложенный в него листок бумаги, принялась читать. Так… Получается, что мне нужно завтра без опозданий быть в назначенный час возле лифта, с этим всё понятно. А вот что можно взять с собой? Где-то тут должен быть список вещей, которые разрешается забрать из Верхнего мира в Нижний.       Я прочитала список, который состоял всего из двух пунктов: меч и небольшая сумка, в неё можно сложить любые предметы, которые туда поместятся. Больше ничего брать нельзя, да и нет в этом надобности. Как я поняла, в штаб-квартире Гончих есть всё, что нужно для нормальной жизни и работы. Отдельные комнаты, еда, форменная одежда предоставляются на месте. Разве что оружие нужно брать с собой, потому, что все мечи делаются по индивидуальному заказу и привыкнуть к новому клинку, сделанному не по твоей руке, оказывается довольно проблематично.       Я задумалась о том, что могу взять с собой кроме меча. Любимую диванную подушку, которую мне пару лет назад вышила матушка? Увы, она не влезет в сумку подходящих размеров.       Тогда, может быть, фотографию в золотой рамке, которая висит на стене над моей кроватью? На ней изображены родители и я, ещё совсем маленькая, в пышном ярко-розовом платье и с шёлковыми ленточками в волосах, завязанных в два коротких «хвостика»… Нет, не буду брать и её. Не хочу, чтобы эта фотография пылилась, стоя на полке в казённой комнате в то время, пока я буду исполнять свои новые служебные обязанности. А если её увидит сэр Заксен? Он же наверняка поднимет меня на смех, обзовёт маменькиной дочкой или как-нибудь ещё, не менее обидно… Нет уж, пусть лучше семейный портрет остаётся здесь, в родительском доме. Только, пожалуй, я заверну его в кусок чистой ткани и уберу в ящик комода — там он будет в лучшей сохранности, чем на стене покинутого и постепенно ветшающего дома…       Снова оглядев комнату, я пришла к выводу, что мне, по сути, и брать-то с собой в Нижний мир нечего. Ни одно из моих нарядных платьев, подаренных отцом, не поместится в сумку. Да и где мне их там носить, а, главное, перед кем в них расхаживать? Перед сэром Заксеном? Или перед теми неухоженными парнями, которых я видела в столовой? К тому же, балов и раутов Гончие всё равно не устраивают, а значит и платья с кринолинами там мне уж точно не понадобятся.       Может быть, взять какую-нибудь книжку из тех, что стоят на полке в рабочем кабинете отца? Ну уж нет, ни за что! С того дня, как произошло то ужасное убийство, я ни разу не переступала порога родительских апартаментов, не думаю, что найду в себе силы туда зайти и в этот раз…       — Возьму с собой только меч и кулон, — проговорила я, решительно отбрасывая прочь сожаление о том, что я не могу забрать из дома ни одну другую вещь.       Все они были мне дороги как память о родителях, как воспоминания о тех днях, когда моя жизнь была счастливой и беззаботной. Но не могу же я, в самом деле, отправляясь в Нижний мир, прихватить с собой весь домашний скарб? Это… Это было бы чересчур даже в том случае, если бы в инструкциях не указывалось, что все вещи должны уместиться в одну небольшую сумку определённого размера и формы, не больше и не меньше.       В это время послышался стук в дверь, заставивший меня вернуться к реальности. Я вспомнила о том, что договаривалась с Финном сходить этим вечером в лавку портного, чтобы в последний раз примерить платье, которое должны были привезти мне на следующее утро… Интересно, он уже в курсе того, что его преждевременное увольнение ещё больше осложнило мне жизнь или пока ещё пребывает в блаженном неведении?       Открыв дверь, я сразу же поняла, что мой бывший напарник ещё ничего не знает.       — А, это ты, Финн, — проговорила я, кивнув ему в знак приветствия. — Извини, я не могу сегодня впустить тебя в комнату, так что придётся тебе немного подождать меня на улице, пока я переоденусь.       — Да ничего страшного, Кирс! — немного грустно улыбнулся он мне. — Я… Я понимаю. Я буду ждать вас столько, сколько понадобится. Я никогда не предам и не покину вас, клянусь!       Не желая больше слушать его сбивчивых обещания, я решительно захлопнула дверь. Ну вот, без того на душе кошки скребут, так ещё Финн мне ещё больше лишних переживаний добавляет, говоря о таких вещах… Кажется, мы с ним всё уже обговорили и в прошлый раз мне удалось заверить его в том, что всё не так уж и плохо, как могло бы быть, но… Может быть, я была не достаточно убедительна? Или он из числа тех упрямцев, которым, как говорит наш садовник, хоть кол на голове теши? Впрочем… У меня нет сейчас времени размышлять о чём-то подобном. Уже близится вечер и лавки скоро начнут закрываться, а значит, нужно поспешить.       Переодевшись в платье для выхода в город и надев соломенную шляпку, украшенную атласной лентой, я вышла на улицу и вместе с бывшим напарником отправилась в торговые кварталы, туда, где располагалось большинство лавок.       Мы намеренно шли туда сейчас по тем улицам, где риск пересечься с кем-то из бывших коллег был минимален, поскольку ни мне, ни Финну не хотелось объяснять им причины нашего с ним увольнения. И всё-таки это произошло. Встреча с человеком, которого мне меньше всего хотелось бы сейчас видеть… ну, разве что после сэра Заксена.       Это был Сенкаболт Арк, полицейский первого ранга, который прежде так часто донимал меня, стоило нам с ним повстречаться где-нибудь в коридорах Храма или на патрулировании.       — О, смотри-ка! — присвистнул он, выруливая нам навстречу из-за поворота. — Это же наша новая Гончая и надоедливая болонка-переросток, вообразившая себя её верным рыцарем! Да уж, нечасто увидишь такое зрелище, хотя, как по мне, вам двоим следовало поменяться местами в соответствии с вашим ростом и физической силой… Привет, сладенькая! — добавил он, подходя ко мне и неприятно при этом ухмыляясь. — Как дела? Я слышал, что тебя выдают замуж в Нижний мир? Думаю, в этом есть смысл. В любом случае доберман куда больше подходит гончей, чем трусливая болонка, от которой шума много, проку мало, не находишь?       — А, это ты, Арк, — вздохнула я. — Ты же сейчас на патрулировании, правильно? Ну, так почему бы тебе не продолжить работу вместо того, чтобы приставать к другим людям? И потом, что это за обращение такое — «сладенькая»? Ты сейчас при исполнении или как?       — А мой вопрос так и остался без ответа! — перебивая меня, насмешливым тоном произнёс Арк. — Так что же: ты согласна с тем, что сейчас, когда ты стала Гончей, тебе гораздо лучше подойдёт доберман, чем эта болонка-переросток, повсюду таскающаяся за тобой и тявкающая на тех, кто по её мнению косо на тебя посмотрел или сказал не то, что следовало бы?       — Нет, не считаю. Я с этим категорически не согласна, — покачала я головой. — И потом, с чего ты взял, что я собираюсь выйти замуж за добермана? Как ты уже знаешь, мой будущий супруг — командир Гончих, а значит, он такой же, как и все его коллеги. Он не может быть доберманом по определению, так что…       — Стала Гончей?! — внезапно услышала я дрожащий от волнения голос Финна. — Кирс, ради всего святого, объясни, что всё это значит?       — А что это ещё должно значить? — язвительно ухмыльнувшись, изрёк Арк. — Это означает лишь то, что её уволили из полиции и перевели на работу к Гончим… И угадай, — добавил он, торжествующе глядя на моего бывшего напарника. — По чьей милости она там оказалась?       — Н-не знаю, — нерешительно покачал головой Финн. — Может быть… Сэр Кордоа так решил? Подумал, что теперь Кирс не может служить в полиции и чтобы она не осталась совсем без работы, устроил её перевод к Гончим?       — А вот и мимо! Не угадал! — язвительно усмехнулся Арк. — Если хочешь знать, Эвклаз, то это исключительно из-за тебя Тистеллу перевели в другую организацию. Ты уволился раньше неё, она осталась без напарника. Всё, вуаля!       — Что это значит — «вуаля»? — не понял мой бывший напарник. — Сенкаболт, перестань уже говорить загадками. За что Кирс переводят к Гончим и почему это по твоим словам именно я в этом виноват?       — Ох, ну как же хреново до тебя всё-таки доходят прописные истины, Эвклаз! — с деланным сожалением произнёс Арк. — Я тебе ясно сказал: ты уволился раньше Тистеллы, она осталась без напарника и из-за этого её перевели к Гончим… Ну что, понял, наконец, или мне ещё раз это повторить, специально для самых тупых?       Я посмотрела на своего бывшего напарника, который, судя по всему, до сих пор не мог поверить в то, о чём ему рассказал Арк.       — Н-не может быть! — воскликнул Финн, устремляя на меня взгляд, полный недоверия. — Кирс, то, о чём он сказал — это правда? Тебя действительно переводят к ним только лишь потому, что я уволился на день раньше тебя?!       — Да, всё так и есть, — кивнула я, с трудом подавив желание отвесить Арку пару затрещин, настолько сильно он меня успел вывести из себя. — Но к чему об этом сейчас говорить? Что случилось, того не исправить… К тому же, — добавила я. — У нас мало времени. Лавки скоро начнут закрываться и если мы хотим вовремя туда успеть, нам нужно поспешить.       Распрощавшись с Арком, я схватила бывшего напарника за руку и вместе с ним поспешила перейти на другую сторону улицы. Куда угодно, лишь бы оказаться подальше от Арка с его язвительными издёвками и идиотскими шуточками!..       *****       — Добрый день! — проговорила я, переступая порог одёжной лавки. — Я бы хотела примерить свадебное платье, которое забираю завтра.       — Да-да, пожалуйста! — кивнул хозяин. — Я сейчас распоряжусь, чтобы вам его принесли.       Через несколько минут в зал вошли две служанки. Одна из них несла кружевное свадебное платье с кринолином, а другая — фату из прозрачной ткани и диадему.       Примерив платье, я поняла, что ничего не изменилось: я всё ещё могла в него влезть, хоть оно и осталось таким же неудобным, как было во время прошлой примерки. Ну, ничего, мне же его не всё время носить придётся, а надеть один раз на время брачной церемонии после которой я спрячу это платье куда-нибудь в дальний угол гардеробной комнаты и забуду о нём как о страшном сне…       «Так, стоп! — остановила я себя. — Спрячу в дальний угол гардеробной комнаты? Интересно, а она вообще есть в моём новом жилище? Скорее всего, нет. Значит, придётся это платье выбросить или кому-то подарить… Вот, точно, так я и сделаю. Отдам его тому, кому оно будет нужнее чем мне…»       И всё-таки были у меня кое-какие сомнения. Мне вдруг показалось, что платье стало мне большеватым. Нет, оно не болталось на мне как на вешалке, конечно же. Но шнуровка корсета, показавшаяся такой тугой в прошлый раз, явно была сейчас более свободной.       — Ничего не понимаю, — проговорила я, выходя из примерочной. — Финн, скажи, это платье мне что, стало немного велико? Или это мне только так кажется?       — Э-э… — смущённо отводя взгляд в сторону, протянул мой бывший напарник. — Я не могу быть в этом уверен, но, кажется, нет. Это платье сидит на вас как влитое, Кирс. Вы в нём выглядите… просто обворожительно. Совсем как фея из сказки.       — Дурачок! — засмеялась я. — Примерно это же ты говорил мне и в прошлый раз, когда я заходила с тобой мерить это платье накануне командировки… Я не спрашиваю насколько хорошо я в нём выгляжу и на кого похожа. Я прошу сказать, не слишком ли сильно оно на мне болтается.       — Я же сказал, что оно сидит на вас как влитое, Кирс, — в растерянности глядя на меня, произнёс Финн. — А ещё… Наверное, вы будете на меня сейчас ругаться, но всё же я скажу, что думаю. Кирс, мне кажется… Кажется, что он вас явно недостоин. И я, если честно, не понимаю, для чего вообще нужен, этот ваш брак… Кирс, я разговаривал кое с кем из людей, работающих в другом отделе и кое-что узнал относительно правил выбора партнёра. Оказывается, никогда прежде ещё не случалось, чтобы женщина из Верхнего мира, в особенности — аристократка, выходила замуж за мужчину, живущего в Нижнем мире, тем более, если он — Гончая. Как только люди туда попадают, они вычёркиваются из всех списков кандидатов в женихи и невесты. И неважно, были они сосланы туда как преступники или же стали надсмотрщиками… Теперь-то вы понимаете, что я хочу сказать? По нашим законам сэр Заксен не должен был жениться ни на вас, ни на другой девушке, живущей в Верхнем мире. И то, что это всё-таки случилось — беспрецедентный случай. Такого ни разу раньше не происходило за всю историю существования двух миров!       — Я же сказала тебе уже, что вопросами моего брака лично занимается Святой Юне, — вздохнула я. — Кто может знать, для чего Его Святейшество это делает? Он не собирается делиться со мной своими планами, пусть даже они и имеют отношение к моему будущему… Ладно, уже слишком поздно, мы и так всех тут задержали. А потому, идём.       Вернувшись в примерочную я переоделась в своё обычное платье. Служанки унесли мой свадебный наряд, а я подошла к владельцу лавки и попросила, чтобы платье привезли мне завтра как можно раньше.       — У меня завтра в полдень состоится венчание, — проговорила я. — И мне бы хотелось успеть подготовиться к этой церемонии должным образом.       — Да-да, — кивнул владелец лавки. — Конечно же, я распоряжусь, чтобы вам доставили это платье как можно скорее. Желаю вам, мисс Тистелла, ну, и мистеру Эвансу тоже, долгой и счастливой семейной жизни.       — Вы ошибаетесь, — покачала я головой. — Мой будущий муж — вовсе не Фицджеральд Эванс. Та помолвка была расторгнута и я до сих пор не знаю по каким причинам это произошло.       — Ну, тогда, — проговорил владелец лавки. — Я желаю долгой и счастливой семейной жизни вам, мисс Тистелла и вашему новому жениху, кем бы он ни был.       — Спасибо, — сдержанно кивнула я и, поспешив попрощаться, направилась к выходу, сделав перед этим своему бывшему напарнику знак следовать за мной.       *****       — Ну, вот и всё, Финн, — проговорила я, подходя к крыльцу своего дома. — На этом мы с тобой распрощаемся. И я, если честно, даже не знаю, сможем ли когда-нибудь встретиться вновь… Знаешь, — добавила я, слегка натянуто улыбаясь. — Я по-настоящему рада, что ты был моим напарником… нет, моим другом. Что бы ни случилось в будущем, я пронесу через всю свою жизнь память о тех днях, когда мы работали вместе. Это воспоминания будут согревать мою душу и сердце в самые трудные и мрачные дни…       Я замолчала, не зная, что ещё ему сказать.       Бывший напарник устремил на меня взгляд, полный отчаяния.       — К-кирс, — запинаясь от волнения, проговорил он. — Я… Мне так жаль! Если бы только я набросился на него тогда первым, если бы не позволил тебе обнажить меч, то ничего не случилось… К тому же, — добавил он тише. — Это именно я, пусть и нечаянно, стал причиной того, что тебя перевели к Гончим, за что и прошу меня извинить. Я действительно, даже представить не мог, что такое возможно. Думал, что люди к ним идут на работу добровольно, а это, оказывается, совсем не так…       — Забудь! — устало махнула я рукой. — Вмешавшись в мой спор с сэром Заксеном, ты сделал бы только хуже нам обоим. Командир Гончих мог тебя так сильно поколотить, что тебе пришлось бы не одну неделю проваляться на больничном. И если бы такое произошло, я всё равно попала бы к Гончим, только на несколько дней раньше чем сейчас… Тебе незачем думать о том, что могло бы случиться если бы ты поступил по-другому. Мы всё равно не сможем изменить то, что уже произошло. Так что… просто смирись уже с этим, ладно?       — Хорошо, — с какой-то подозрительной покорностью кивнул Финн. — Я смирюсь с этим, раз ты меня просишь, Кирс. Только вот… Скажи, разве могу я смириться ещё и с тем, что ты теперь целиком и полностью будешь зависеть от столь ужасного человека, как сэр Заксен? Ты должна будешь выполнять все его приказы, сколь бы дурацкими или жестокими они ни были. Но это ещё не самое плохое. Став его женой, ты должна будешь разделить с ним не только семейные радости и печали, но ещё и постель. Вот что пугает меня больше всего!.. Кирс, ты хотя бы понимаешь, что это означает?       — Ну-у, в какой-то мере, — кивнула я. — Я знаю, что нередко мужья и жёны спят в одной постели. Но я сильно сомневаюсь, что кровати в штаб-квартире Гончих настолько широкие, чтобы на них могли свободно разместиться два взрослых человека. Так что ты напрасно переживаешь по этому поводу. Даже если сэру Заксену вдруг вздумается спать со мной в одной постели, то ничего у него не выйдет, он там просто не поместится. И потом… Для чего бы он стал это делать? Разве у них там не хватает на всех коек?       — Нет, это не то! — отчего-то покраснев, замотал головой Финн. — Кирс, я не об этом хотел тебе сказать! Говоря о том, что вам с ним придётся делить постель, я имел в виду вовсе не то, что в штаб-квартире Гончих не хватает кроватей, а… Кое-что другое. Вот, послушай, что я тебе скажу, Кирс, — добавил он, понизив голос почти до еле слышного шёпота. — Между мужчиной и женщиной, когда они оказываются наедине друг с другом, происходит кое-что интересное. Они…       Тут мой бывший напарник принялся рассказывать мне о таких неприличных вещах, что у меня лицо вмиг стало красным от смущения. Правда, я немногое смогла понять из сбивчивых и путанных объяснений Финна, поскольку он, судя по всему, сам разбирался в этом вопросе плоховато да ещё и смущался не меньше меня.       То и дело сбиваясь, иногда замолкая и после этого на некоторое время переходя на какие-то непонятные полунамёки, он обрушил на мою голову целый водопад странной и немного пугающей информации. Я знала, что это — не то, о чём девушке из приличной семьи следовало бы говорить с парнем, пусть даже тот и был её хорошим знакомым, бывшим коллегой и лучшим другом по совместительству. Возможно, то, о чём он мне рассказывал — это и была та самая запретная любовь, преследуемая законом. В Верхнем мире нельзя было любить никого кроме своего избранника, назначенного Храмом, в противном же случае провинившихся ждало наказание в виде пожизненной ссылки в Нижний мир.       Наконец мне надоело стоять перед дверью собственного дома и выслушивать весь тот бред, который нёс сейчас Финн.       — Всё, довольно! — прервала я поток его слов, казавшийся мне бесконечный. — Уже поздно, я устала и хочу спать… Давай уже и вправду прощаться, что ли, а то, боюсь, наше расставание затянется до завтрашнего утра.       — Хорошо, — немного обиженным тоном проговорил он. — Кирс… Я не знаю, что ждёт нас обоих в будущем и не ведаю, сможем ли мы когда-нибудь снова увидеться. Но знай, что ты в любом случае останешься самым дорогим для меня человеком и что я никогда не забуду тебя… Может быть, сложись всё иначе, мне не пришлось бы расставаться сейчас с тобой. Если бы только они выбрали меня, а не его!.. Впрочем, к чему об этом говорить? То, что случилось — того не изменить, разбитую чашку не склеить, порушенную, пусть любовь не вернуть, пусть даже она и была безответной… Поэтому…       Неожиданно я почувствовала, как его руки обхватили мою талию. Он снова обнимал меня, как это было в тот день, когда я получила письмо с именем моего нового избранника.       — Финн, что, чёрт подери, ты снова творишь?.. — начала было я, безуспешно пытаясь вырваться из его объятий. — Прекрати немедленно, слышишь? Заканчивай уже нести весь этот бред, ладно? Я понимаю, что ты сильно переживаешь за меня и винишь себя в том, что так получилось, но…       Я не успела договорить, поскольку внезапно почувствовала на своих губах прикосновение его губ. Мимолётное, похожее на трепетание крыльев ночного мотылька… А вслед за тем всё вдруг прекратилось.       Финн разомкнул объятия и я наконец-то смогла дышать нормально.       — Вот и всё, Кирс, — проговорил мой бывший напарник как-то странно при этом улыбаясь. — На этом я, пожалуй, и вправду попрощаюсь с тобой. Будь счастлива и не забывай хорошо заботиться о себе, ладно?       — Хорошо, — немного растерянно кивнула я, так и не придя ещё в себя после его поцелуя… Что, вообще, это такое было? Он там что, с ума, что ли, спятил?.. — И ты тоже не забывай заботиться о себе, Финн…       — Ага, — кивнул мой бывший напарник, и, помахав мне рукой на прощание, зашагал в направлении центра города, где был дом его родителей.       Но затем, очевидно, желая добавить что-то ещё, внезапно обернулся в мою сторону.       — А всё-таки, — проговорил он, торжествующе глядя на меня и как-то странно при этом улыбаясь. — Всё-таки, Кирс, твой первый поцелуй был моим, а не его…       После этого Финн снова помахал мне рукой и, наконец-то ушёл, оставив меня наедине с водоворотом запутанных мыслей, обрушившихся на меня подобно водопаду. На что это он сейчас намекал, о каком первом поцелуе говорил и какое это вообще может иметь значение?       — Ты ошибаешься, Финн, — проговорила я, глядя вослед своему бывшему напарнику. — Мой первый поцелуй не может принадлежать ни тебе, ни сэру Заксену, ни другому мужчине, не имеющему отношения к моей семье. Первым, кто меня поцеловал, был отец, взявший меня на руки через несколько минут после того, как я родилась. А потому, мой первый поцелуй принадлежит ему, а не кому-то ещё, ясно?..       …Тогда я ещё не могла понять разницу между родительской любовью и любовью к мужчине. Тогда я многого не знала и не понимала, а может быть, и не хотела понимать…