Мой личный враг

      Я вошла в столовую, которая одновременно служила и комнатой для подготовки. В этот утренний час тут было на удивление многолюдно. Сидевшие за столами мужчины переговаривались, смеялись и подшучивали друг над другом. Если бы не кроваво-красная форма Гончих, которая была на них, я бы, пожалуй, подумала, что заглянула в нашу полицейскую столовую при Храме — настолько естественно и непринуждённо вели себя сейчас эти люди, считавшиеся изгоями в Верхнем мире.       «Наверное, это потому, что человек всегда остаётся человеком, где бы он ни находился, — подумала я. — Даже здесь, внизу, в мире, полном скорбей и опасностей, они в глубине души остались всё теми же весёлыми и беззаботными парнями, какими были раньше… Интересно, если бы Финн оказался сейчас вместе со мной среди них, он тоже был бы прежним?.. Хотя, наверное, это и хорошо, что он сейчас там, наверху. Нижний мир — не место для слабых духом или телом людей. Я-то смогу всё это выдержать, а вот ему, пожалуй, это оказалось бы и не по силам…»       Увлёкшись размышлениями, я не сразу заметила, как смешки и разговоры в столовой стихли. А потом… Я буквально ощутила спиной множество взглядов, устремлённых в мою сторону. Вероятно, эти люди смотрели на меня так пристально и внимательно потому, что я была новичком. А может быть, потому, что я — женщина. Единственная женщина в этом их мужском царстве.       Впрочем, мне к этому не привыкать. Когда я работала в полиции, я тоже была единственной женщиной-офицером. И если некоторые из коллег сначала с подозрением косились на меня или снисходительно похлопывали по плечу, то очень скоро поняли, что я вовсе не такая уж бесполезная и слабая, как они думали. Я выполняла самые сложные и ответственные для своего ранга задания, без колебаний направляла свой меч на преступников, если сталкивалась с ним во время патрулирования, меня ставили в пример многим, я пользовалась уважением даже среди старших товарищей, получивших второй и третий ранги… Думаю, что и здесь, среди Гончих, я окажусь не из последних и очень быстро докажу свою профпригодность всем сомневающимся в моих силах и способностях…       Не обращая внимания на пристальные взгляды новых товарищей по работе, я подошла к стойке, за которой раздавали еду и встала за одним из Гончих. Получив в свою очередь тарелку с жидковатой кашей, в которой плавали кусочки вареных овощей и пару ломтей хлеба, я огляделась по сторонам, ища где бы мне присесть. Почти все места в столовой были заняты. Только в углу оставался один свободный стул.       Мысленно вздохнув, я направилась в ту сторону. Мне совсем не нравилось принимать пищу где-то на задворках, но… Раз уж тут такие порядки, ничего не поделаешь. Не могу же я, в самом деле, ждать, пока все остальные поедят и их места за столами освободятся? Этак я, пожалуй, и на патрулирование в первый рабочий день опоздаю!.. Как вдруг…       — Новобранец, ты что это делаешь? — внезапно услышала я знакомый, но не сказать, чтобы родной голос и, оглянувшись, увидела Заксена.       По-видимому, он и вправду держал в страхе не только жителей Убежища, но и своих подчинённых, потому, что при его появлении разговоры тут же стихли. Гончие, сидевшие за столами, принялись угрюмо ковырять ложками свои порции каши, делая вид, что они меня в упор не замечают. Как, впрочем, не замечают и командира, стоявшего у меня за спиной.       — Вы что, сами не видите? — проговорила я, повернувшись в его сторону. — Сейчас время завтрака, вот я и решила покушать. А что такое? Разве мне нельзя этого делать?       — Кажется, я тебе вчера уже говорил, чтобы ты не зарывалась, — с явной неприязнью глядя на меня, произнёс он. — У нас ограниченное количество стульев. Для новобранцев мест за столами нет.       — Но я — не просто новобранец! — запротестовала я. — Я ещё и ваша жена… Или вы уже успели об этом забыть… командир? Что, даже для меня исключений из этого правила не сделаете?       — Для кого-нибудь другого, может быть, и сделал, — хмыкнул Заксен. — Но не для тебя.       — Почему? — не поняла я. — Почему вы не позволяете мне присесть на стул и спокойно позавтракать, как это делают все нормальные люди?       — Потому, — проговорил он, глядя на меня сузившимися от злости глазами. — Потому, что я тебя ненавижу. Да, ты — моя жена. Но ты же — и мой враг. А с врагами я не привык церемониться.       …Ой-ой, кажется, он явно переигрывает! Мог хотя бы не устраивать сцен в присутствии посторонних, вон, на нас уже и так все присутствующие косятся… Ладно, допустим, что меня ты ненавидишь, но для чего же себя-то самого позорить?..       Я более пристально посмотрела на командира и увидела то, чего поначалу не заметила. Сегодня Заксен выглядел не так, как во время нашей первой встречи и даже не так, как во время свадебной церемонии. Он был сейчас ещё бледнее чем обычно, под глазами залегали тёмные круги. А ещё я почувствовала исходящий него запах алкоголя и дешёвых женских духов. В Верхнем мире такими пользовались женщины из низших слоёв общества. Выходит… Что эту ночь он провёл в компании каких-то девиц? Скорее всего, тех самых, из таверны, о которых говорили вчера во дворе двое Гончих.       Неожиданно я почувствовала что-то вроде укола в груди. Я, конечно, не просто не люблю этого человека, я ненавижу его больше всех на свете. И всё же… Одна мысль о том, что всю эту ночь он пил и развлекался в обществе каких-то девиц, заставляла моё сердце болезненно сжиматься. Интересно, почему? Неужели… Пусть даже совсем чуть-чуть, но я дорожу им и из-за этого мне неприятно, когда он вот так демонстративно мной пренебрегает?..       В это время внимание командира отвлёк кто-то из Гончих, подошедший к нему с докладом. Решив, что Заксен теперь нескоро обо мне вспомнит, я подошла к столу и опустилась на свободный стул. Мне даже удалось съесть пару ложек каши, пока «великий и ужасный» не заметил, что я пренебрегла его приказом.       — Эй ты! — прогремел под сводами столовой его громкий голос. — Новобранец Тистелла, ты что, не слышала? Тебе нельзя здесь есть, ясно?       Я с нарочито невозмутимым видом зачерпнула ещё одну ложку каши и отправила в рот. Мои коленки от страха и волнения немного тряслись под столом, но в то же время мне было любопытно посмотреть, что же будет дальше и насколько далеко зайдёт мой новый начальник в своём стремлении над всеми доминировать.       — Новобранец Тистелла, ты что, совсем оглохла?! — Подскочив ко мне, Заксен вырвал ложку у меня из рук и с силой швырнул её на стол. — Я это всё кому сейчас говорю? Вон той колонне?!       Неторопливым движением я взяла бумажную салфетку и вытерла ею губы. Аккуратно свернула в несколько раз и положила на стол. После чего, наконец, обернулась в сторону командира, который, кажется, совсем уже обезумел от ярости. Его сузившиеся в припадке гнева глаза казались почти чёрными, а кулаки были судорожно сжаты так сильно, что даже ногти побелели. Если бы Заксен умел метать громы и молнии, я бы, наверное, была уже мертва.       — Ох, прошу меня извинить, командир, — нарочито любезно улыбаясь ему, проговорила я. — Вы это ко мне сейчас обращались?       — Нет, чёрт побери, к стенке! — хватая меня за руку и буквально выдёргивая из-за стола, прорычал Заксен. — Новобранец Тистелла, как ты смеешь не подчиняться моему приказу?!       — Новобранец Тистелла? — повторила я, глядя на него взглядом, полным самого искреннего недоумения. — Боюсь, командир, вы ошиблись. Здесь нет человека с таким именем.       — Не валяй дурака! — встряхивая меня за шиворот как непослушного котёнка, рявкнул он. — Кирс Тистелла — это твоё имя или нет?!       — Раньше было моим, — произнесла я, не отводя от его пылающих гневом глаз взгляда, полный плохо скрытого торжества. — Но со вчерашнего дня, как вам известно, я ношу другое имя и теперь меня зовут Кирс Бранденбург. Так что, если хотите, то можете обращаться ко мне «новобранец Бранденбург». Но лучше просто по имени — «Кирс». Мне так привычней, знаете ли.       К этому времени на нас уже начали обращать внимание. Я видела, как кое-кто из парней в форме Гончих, сидевшие за другими столами, украдкой хихикают, прикрывая ладонями рты и с интересом, хоть и осторожно, поглядывают в нашу с командиром сторону. А, обернувшись в сторону входа в столовую, увидела стоявшего там сэра Инеса который отчаянными жестами пытался призвать меня к молчанию.       — Новобранец Бран… — машинально повторил Заксен прежде, чем до него дошло, что я попросту издеваюсь над ним. — Ну уж нет, ни за что! Этого ты от меня уж точно не услышишь! И если ты не хочешь, чтобы я обращался к тебе «новобранец Тистелла», то я буду звать тебя в зависимости от твоего поведения маленькой девочкой, наглой девчонкой или зарвавшейся девкой… Это тебя больше устраивает?       — Да, вполне, — кивнула я ему, мысленно усмехаясь при этом. — Я разрешаю тебе, Закс, называть меня маленькой девочкой. В конце концов, я, ведь, и вправду младше тебя… наверное, лет на десять, правильно?       Командир отскочил от меня с такой прытью, как если бы его сейчас ядовитый паук под столом за ногу цапнул.       — Я не разрешал тебе назвать меня этим именем и уж тем более не позволял обращаться ко мне на «ты»! — воскликнул он, гневно указывая на меня пальцем. — И если я ещё раз услышу, как ты меня так называешь…       — А что тут такого? — с деланным недоумением пожала я плечами. — Сэр Инес зовёт вас Заксом, вот я и подумала…       — Напрасно подумала! — перебивая меня, фыркнул командир. — Инесу разрешено так меня называть, тебе — нет. Запомни это на всю жизнь, маленькая девочка. Если только ты не хочешь, чтобы я в один далеко не прекрасный для тебя день сделал с тобой что-нибудь по-настоящему ужасное.       — Хорошо… командир, — кивнула я, радуясь в глубине души тому, что всё-таки одержала над ним пусть и маленькую, но всё-таки победу. — Я приму к сведению ваш совет, можете в этом не сомневаться.       — Хмпф… Как же она мне противна! — уже отходя от моего стола, фыркнул Заксен, после чего, обернувшись в сторону других Гончих, рявкнул на них так громко, что даже побелка со стены посыпалась:       — Ну, и на что это вы там опять уставились? Вы, бесполезные куски дерьма! Быстро доели и приступили к работе! У вас на всё — десять минут. Не успеете пожрать за это время — лично пинком под зад из столовой вышвырну!       С этими словами он развернулся и вышел в коридор, с грохотом захлопнув за собой дверь.       Только сейчас я увидела, что моя тарелка валяется на полу перевёрнутой. Должно быть это Заксен, когда выдёргивал меня из-за стола, её опрокинул. Случайно, а, может быть, и нарочно — поди узнай, что у него в голове в тот момент делалось. Оставить меня без завтрака перед патрулированием — это было бы вполне в его стиле.       Вздохнув, я поднялась из-за стола и, взяв грязную тарелку и ложку, понесла их к раковине. Можно было бы попросить добавки… наверное. Но я не видела, чтобы хоть кто-то из других Гончих, получивших свою порцию, возвращался к стойке для раздачи пищи за добавкой. При том, что еды в их тарелках, как мне показалось, было маловато для взрослых крепких мужчин… Вероятно, у них тут просто не принято просить добавки. Каждый ест свою порцию — и на этом всё.       Вымыв посуду и поставив её на стеллаж, стоявший рядом с мойкой, я огляделась по сторонам. Большинство других Гончих уже покинули столовую, те же кто оставался, поспешно доедали завтрак, должно быть помня об угрозе своего начальника. Заксен говорил, что если за пять минут кто не доест, то он лично пинком вышвырнет его за дверь. И, скорее всего, это не было пустым трёпом. Командир и вправду может им это устроить… Интересно, есть ли на свете хоть какая-то гнусность или подлость, которую бы он не смог сделать?..       Я не стала дожидаться возвращения Заксена и поспешила выйти из столовой. Сэр Инес накануне предупреждал, чтобы я без него никуда не уходила после завтрака. Но не могу же я, в самом деле, сидеть и ждать, пока мой собственный муж на виду у других Гончих пинком под зад выкинет меня в коридор?       — Эй, ты чего застыла, как статуя святого Юне посреди главной площади? — внезапно услышала я чей-то голос и, обернувшись, увидела совсем ещё молодого парня в ярко-красной форме Гончей, немного похожего на моего бывшего напарника. Такой же светловолосый, с такой же причёской и схожими чертами лица, разве что цвет глаз у него другой — не светло-зелёный как у Финна, а ярко-голубой, оттенка небесной лазури. — Ты на патрулирование сегодня идёшь или нет?       Патрулирование? Я вспомнила о том, что с сегодняшнего дня начинается моя настоящая работа. Мне нужно постараться выполнять её как можно лучше. И опаздывать в первый день ну никак не годится.       — Патрулирование? — переспросила я. — Да, конечно. Только… Я не знаю, какой участок мне выделили. У кого я могла бы это узнать?       — Погляди вон там, перед входом в зал для тренировок, — ответил мне мой собеседник. — Там висит расписание дежурств. Думаю, разберёшься.       — Спасибо, — поблагодарила я его. — Удачного дня.       — Благодарю. Тебе того же, — улыбнувшись почти такой же мягкой улыбкой, как у Финна, ответил он. — Ну, бывай!       Кивнув друг другу на прощание, мы разошлись каждый в свою сторону. И, глядя ему вослед, я невольно подумала о том, что среди Гончих тоже есть неплохие люди. Сэр Инес, например. Или этот вот парень, имени которого я не знаю, но который так похож на моего бывшего напарника, разве что ростом чуть пониже да и возрастом помладше... Наверное, он попал сюда совсем недавно и ему сейчас так же непросто привыкнуть к новой жизни, как и мне… Надеюсь, он не собирается сдаваться и становиться исполнителем жестоких приказов Заксена. Во всяком случае, я-то сама уж точно не намерена этого делать…       *****       Идя по улице, я невольно вспоминала недавнюю сцену, случившуюся во время завтрака. Нет, ну какой же, всё-таки, Заксен Бранденбург мерзкий! В жизни не встречала человека хуже. Сенкаболт Арк, издевавшийся надо мной в то время, когда я ещё только начинала работать в полиции и ещё кое-кто из бывших коллег, которые брали с него пример в этом — и то в миллионы раз лучше него. То, что они вытворяли — это были невинные шалости по сравнению с тем, как ведёт себя Заксен. А ещё мой муж, называется! Такого мужа, как он, поганой метлой бы гнать до самых городских ворот, а может быть и ещё дальше — до поселений коренных жителей Нижнего мира!.. Почему он вообще стал командиром Гончих? Разве такой человек может вести за собой других людей? Неужели у них не нашлось никого другого, кто значительно лучше справился бы с ролью командующего?.. Нет, не понимаю я Гончих. Они все какие-то странные…       В это время я вдруг почувствовала такой голод, что у меня даже заболел живот. Боги… Я не ела вчера весь день из-за свадебной суеты, а сегодня мне не дал нормально позавтракать мой «дорогой» супруг! И пусть я всё-таки одержала победу в нашем с ним споре, это никак не могло уменьшить моего голода.       Зная, что еду в городе мне не достать, я решила не обращать внимания на бурчание в животе и сосредоточить внимание на патрулировании. Но пустота в желудке всё равно то и дело напоминала о себе.       Время медленно тянулось к полудню, до обеда было ещё очень далеко. Если даже я сейчас и вернусь в штаб, то всё равно не смогу получить в столовой никакой еды. То, что осталось от завтрака, уже выбросили. А то, что будут подавать на обед, ещё не успели приготовить. Да и вообще… Если я пойду в столовую и начну выпрашивать у них еду, об этом обязательно доложат Заксену, чтобы спросить у него разрешения. А я совсем не хочу доставлять ему лишний повод для радости, унижаясь перед ним и выпрашивая кусок чёрствого хлеба или чуточку недоваренного супа.       — Кирс, почему вы меня не дождались в столовой, как я вас просил? — внезапно услышала я за спиной голос сэра Инеса. — И потом… Выглядите не очень хорошо. У вас что-то болит?       — Нет, со мной всё в порядке, — нарочито бодро покачала я головой. — Вы меня искали, сэр Инес?       — Да, искал, — кивнул вице-командир. — Кирс, мне нужно кое о чём с вами очень серьёзно поговорить. Я видел, что сегодня утром произошло в столовой. Закс, конечно, был неправ, устроив вам дедовщину. Но и вы тоже изрядно перегнули палку.       — Ваш командир со всеми новобранцами так обращается? — спросила я.       — Да. Почти всем новичкам от него изрядно достаётся. Мне это не слишком нравится, то, как он с ними обходится. Но в том, что командир делает, всё-таки есть некоторый смысл.       — Смысл? — недоверчиво хмыкнула я. — А мне вот, кажется, что Заксен делает это чтобы потешить собственное самолюбие, а заодно показать новобранцам, кто в штабе хозяин.       — Нет, это не так, — покачал головой сэр Инес. — Видите ли, Кирс, в Убежище Гончих не любят и считают врагами. Местные жители то и дело нападают на нас чтобы ограбить. Они хотят отнять нашу одежду, наше оружие, а иногда — и нашу жизнь... Заксу приходится так поступать. Он — наш командир. И он искренне желает, чтобы все Гончие, которые сюда попадают, остались в живых. Он не может быть слишком мягким или наивным. Порой ему приходится делать по-настоящему страшные вещи и обращаться с людьми так, как если бы они вовсе и не были людьми. Вот почему он так плохо со всеми обходится и старается держаться на расстоянии. Если бы он был другим и вёл себя не так как сейчас… Кто может знать, что бы уже случилось со всеми нами?       — Выходит, он так ужасно себя ведёт потому, что хочет, чтобы Гончие выжили? — спросила я. — А мне раньше казалось, что всему виной его скверный характер.       — Ну, характер Закса нельзя, конечно, назвать простым, — едва заметно усмехнувшись, проговорил вице-командир. — Но, в принципе, с ним не так уж и сложно ладить, как это может показаться на первый взгляд. Я понял это, прослужив вместе с ним много лет. Вам же, Кирс, придётся учиться этому прямо сейчас, пока ещё не стало слишком поздно.       — Я не хочу учиться кланяться Заксену и плясать под его дудку, выполняя приказы, противоречащие моим личным принципам, — возразила я. — Пусть лучше он сам научится считаться со мной, с моими чувствами и потребностями… Сэр Инес, ну вот скажите: разве я многого сегодня от него требовала? Я просила его только не стоять у меня над душой и дать спокойно поесть. А он? Наорал на меня, устроил безобразную сцену в столовой на виду у всех… Разве так должен себя вести человек, который приходится мне не только командиром, но ещё и мужем? Вот вы, если бы оказались на его месте, разве стали бы так ужасно себя вести?       — Не стал бы, — покачал головой сэр Инес. — Но, как я вам, Кирс, уже говорил, я — не он. Многое из того, что я воспринимаю совершенно спокойно, Закса выбешивает до такой степени, что он бывает готов голыми руками разорвать на куски того, кто посмел на него не так посмотреть или сказать не то, что он хотел бы слышать… Вам очень повезло, что ссора с ним произошла в столовой, где было много других людей и ему пришлось сдерживаться, дабы не уронить свой авторитет в глазах подчинённых. Если бы вы посмели так разговаривать с ним наедине, там, где вас с ним никто не видел… Боюсь даже и представить, что Закс мог бы с вами сделать.       — Он бы меня убил?       — Нет, не убил. Нашёл другой способ. Который оказался бы хуже смерти… Кирс, вы ещё так молоды и наивны. Вы просто не знаете, какие ужасные вещи может сотворить с женщиной мужчина, который её ненавидит и желает с ней за что-то поквитаться. И дай-то святой Юне никогда вам этого не узнать!       Я вздохнула.       — Всё настолько плохо?       — Да, — кивнул сэр Инес. — Хуже просто быть не может. Вы и раньше-то не слишком нравились Заксу, теперь же, когда вы бросили ему вызов… Вот скажите, зачем вам нужно было сегодня в столовой насмехаться над ним на виду у всех? Разве вы не понимали, что очень сильно рискуете?       — Почему? — переспросила я, хихикнув. — Потому, что над ним было так забавно подшучивать. Вы же сами видели, сэр Инес, какое у него было выражение лица, когда я сказала, что новобранца Тистеллы здесь нет и посоветовала ему называть меня «новобранцем Бранденбург» или просто по имени? Его буквально затрясло, он чуть не лопался от злости.       — Видел, — коротко кивнул вице-командир. — Это-то меня и пугает. Мало кому прежде удавалось доводить Закса до состояния такого неистового бешенства. И люди, имевшие неосторожность так поступить, заканчивали не очень хорошо. Во всяком случае я не знаю никого, кто остался бы жив, бросив ему вызов или осмелившись смеяться над ним… Вы — смелая женщина, Кирс, очень смелая, я бы сказал. Но нужно различать смелость и безрассудство. Разумеется, вы не обязаны кланяться Заксу или, тем более, унижаться перед ним. Но и злить его тоже не стоит. Поймите, наконец, что он — не тот человек, над которым можно было бы шутить или, тем более, насмехаться. Подумайте об этом, Кирс, во время патрулирования. Подумайте над своими утренними ошибками и больше никогда не повторяйте их, ладно?       Я кивнула. Не потому, что была с ним согласна, а по той причине, что не хотела спорить или что-то ему доказывать. Голод снова напомнил о себе, я чувствовала себя несчастной и вдвойне подавленной.       — Вот и хорошо, — кивнул сэр Инес. — Рад, что вы всё поняли… Кирс, — добавил он, открывая сумку и вытаскивая из неё кусок чёрствого хлеба. — У меня есть для вас немного еды. Прихватил в столовой, знал, что вы толком не позавтракали сегодня. Вот, возьмите, пожалуйста.       — Нет, — замотала я головой. — Я не могу это взять.       — Можете, — едва заметно усмехаясь, проговорил он, протягивая мне хлеб. — И должны. Кирс, вам нужно быть в хорошей форме, если хотите здесь выжить. Вспомните о том, что я вам недавно говорил. Гончие одним своим видом действуют на преступников как красная тряпка на быка. Они неизбежно привлекают их внимание. И если вы покажетесь им слабой, то бандиты выберут вас своей целью. Вы будете постоянно подвергаться нападениям и одно из них рано или поздно не сможете пережить... Как ваш начальник, я должен позаботиться о том, чтобы с вами всё было в порядке. Постарайтесь держать себя в хорошей форме и не облегчайте преступникам их задачу, договорились?       Я кивнула.       — Да. Спасибо вам огромное, сэр Инес за то, что вы заботитесь обо мне.       — Мы же с вами товарищи по службе, Кирс, — с улыбкой произнёс он. — Разве может быть по-другому? Конечно же, я обязан о вас позаботиться, как, впрочем, и о любом другом своём коллеге… Да, и ещё, — словно бы вспомнив кое о чём важном, чуть тише добавил сэр Инес. — Кирс, я должен вас кое о чём предупредить. Вчера Закс всю ночь провёл в таверне, там его видел кое-кто из наших ребят. Командир пил и развлекался в обществе двух девиц лёгкого поведения. Но сегодня он вполне может прийти к вам. Будьте к этому готовы, не спорьте с ним и делайте то, что он вам прикажет. Закс наверняка уже понял, что между мной и вами этой ночью ничего не было. И захочет сам получить от вас то, ради чего люди, собственно говоря, и женятся… Может быть, он будет слишком груб с вами или излишне настойчив. Просто смиритесь с этим и не делайте ничего, что могло бы вывести его из себя. Если Закс и вправду решит сделать вас своей настоящей женой, Кирс, несколько минут вам будет… довольно неприятно. Но лучше уж вам молча перетерпеть небольшой дискомфорт, чем он озвереет из-за вашего неповиновения и причинит ещё больше боли... Надеюсь, вы примите к сведению этот совет. А теперь я вас оставлю. Мне нужно идти на свой участок. Удачного вам дня, Кирс. И не забывайте того, о чём я вам говорил.       Сказав так, он кивнул мне в знак прощания и, развернувшись, ушёл в противоположном направлении. А я, помахав ему на прощание рукой, отправилась дальше обходить вверенную мне территорию.