Мой личный враг

      Я возвращалась в тот переулок, где в последний раз видела Риелит и Мерло или, правильнее было бы сказать, их безжизненные тела. Мне было грустно от того, что воспоминания о том ужасном дне, когда мы так печально расстались, снова нахлынули на меня и почти что отрезали меня от реальности.       Я не осознавала где я сейчас нахожусь и что делаю, потому, что всеми своими мыслями и чувствами я была там — в том промозглом дождливом вечере когда это всё случилось. И вдруг…       Звук приближающихся сбивчивых шагов вернул меня к реальности. Решив, что мне незачем с кем-то из местных встречаться сейчас, когда я была в состоянии полного раздрая и почти что уныния, я протиснулась в щель между ближайшими домами (благо, что она была достаточно широкой для этого) и, притаившись в густой тени, принялась наблюдать за тем, что же будет дальше.       Мимо меня пробежал мужчина средних лет. По тому, как встревоженно он оглядывался, я поняла, что он от кого-то убегал. И не ошиблась. Вслед за незнакомцем в переулок забежали несколько Гончих. И среди них… Среди них я увидела сэра Инеса.       Я подумывала окликнуть вице-командира, чтобы спросить у него, что, вообще, происходит. Но не успела ни выйти из тени, ни хотя бы открыть рот, как произошло кое-что, заставившее меня пожалеть о том, что я стала невольным свидетелем этой сцены.       Споткнувшись о лежащий на дороге камень, незнакомец с громкими криками полетел на землю. Никто из Гончих, в тот же миг обступивших упавшего, разумеется, и не подумал помочь ему подняться. Наоборот, все они за исключением сэра Инеса, оставшегося стоять в сторонке, весело смеялись, как если бы происходило что-то невероятно забавное.       Мужчина, лежавший на земле, выглядел растерянным и несчастным, его одежда, и без того ветхая, при падении вообще изорвалась в клочья, руки и ноги незнакомца были покрыты множеством ссадин. Наверное, он настолько сильно ушибся, что даже не мог сейчас встать и потому отчаянно цеплялся руками за камни мостовой, словно бы ища для себя опору. Ничего смешного ни в его облике, ни в действиях не было. И всё-таки мои коллеги, обступившие его, смеялись. И их смех был далеко не добрым.       — Ну, и что же это такое? — с хохотом указывая на лежавшего на земле незнакомца, проговорил один из Гончих. — И это, чёрт возьми, называется бегством? Да вы что, серьёзно? А я-то думал, что это что-то наподобие циркового представления!       — Ха-ха-ха! — веселился его приятель. — Ну, теперь держись, парень! Мы тебе покажем, как убегать от нас!       С этими словами он размахнулся и пнул лежавшего на земле человека носком сапога. Другие Гончие, стоявшие вокруг несчастного, последовали его примеру.       Их удары не были слишком сильны, они явно не собирались убивать того человека. Но и отпускать его так просто мои коллеги тоже не собирались.       — П-прошу вас! — взмолился мужчина, которого они избивали. — Хватит! Остановитесь!       — Совсем с ума сбрендил? — рассмеялся тот из Гончих, который первым его ударил. — Это не мы, а ты сам всё это затеял! Ну, вот и наслаждайся теперь всем этим весельем!       — А вообще, — добавил другая Гончая. — Спереть что-то со станции снабжения — это тот ещё идиотизм! Более нелепого и глупого поступка даже представить себе было бы трудно!       — П-простите! — со слезами на глазах пробормотал несчастный, на которого они обрушили целый град ударов. — Но я… Мне действительно было очень нужно это лекарство!.. Я сожалею о том, что так случилось. И я… Я немедленно верну его вам!       …Ага, так значит, они и вправду гнались за вором, пытавшимся что-то украсть со станции снабжения. Действительно, это как-то неумно: воровать там, где полным-полно Гончих! Воровство — это плохо. Это настоящее преступление, достаточно серьёзное даже по меркам Верхнего мира, не говоря об Убежище, где к правонарушителям относятся куда суровее. И всё же… Мне показалось довольно жестоким то, что Гончие всей толпой набросились на этого мужчину и стали его избивать ногами. Неужели нельзя было просто потребовать, чтобы он вернул украденное? Если этот человек — не законченный дурак, он должен понимать, что в такой ситуации лучше подчиниться…       — Так значит, ты вернёшь всё, что украл? — проговорил сэр Инес, подходя к лежавшему на земле человеку.       — Д-да… — заикаясь, пробормотал тот, вытаскивая из кармана пузырёк с лекарством и протягивая его вице-командиру. — Это — всё, чт-то я там взял… П-прошу, отпустите! Я… Я никогда больше не буду воровать, обещаю!       — Хорошо, — убирая пузырёк в сумку, милостиво кивнул сэр Инес. — Раз ты всё вернул и обещаешь больше не красть, то мы тебя отпустим. На первый раз. Но если снова вздумаешь воровать… Так легко ты больше не отделаешься!.. Эй, отпустите его! — добавил он, оборачиваясь в сторону своих подчинённых. — Пусть уходит и благодарит святого Юне за то…       — Эй, вы все! Хватит бездельничать! — подобно грому внезапно прогремел голос командира Гончих. — Инес, какого чёрта здесь происходит? Почему этот ублюдок ещё жив?! А вы все? — добавил Заксен, обернувшись в сторону других моих коллег. — Вы что же, совсем размякли, бесполезные куски дерьма?       Под его грозным взглядом другие Гончие за исключением вице-командира, оставшегося стоять на том же месте, невольно попятились.       — Ну, это… — промямлил кто-то из них, опасливо оглядываясь. — Приказа же не было, вот мы и подумали…       — Вы подумали?! — криво усмехнулся Заксен. — Тц. Интересно, с каких это, вообще, пор, дерьмо научилось думать?! Ваше дело не думать, а выполнять приказы!       — Так я о том и говорю, командир, — чуть ли не трясясь от ужаса, проговорил та же Гончая. — Приказа о том, что нужно его убить не было…       — Хмпф! Всё с вами ясно! — хмыкнул Заксен. — Впрочем… Чего ещё от этих шавок можно было ждать? Вы, вообще, кто? Гончие или Чихуахуа, чёрт бы вас побрал?!. Ну, ладно, — добавил он, после непродолжительного молчания. — Раз уж мне не на кого больше положиться, то, значит, придётся это тебе самому сделать, Инес.       — Что сделать, Закс? — в недоумении глядя на него, спросил вице-командир.       — То, что ты давно уже должен был сделать без моего напоминания. Избавься от него уже, наконец, если не хочешь, чтобы я окончательно разочаровался не только в этом бесполезном сброде, но ещё и в тебе!       — Избавиться? — переспросил его заместитель. — А разве в этом есть хоть какой-то смысл? Этот человек вернул то, что взял и поклялся больше не воровать… Я понимаю, что по законам, царящим в Убежище, воров, попавшихся на месте преступления, следует казнить, но… Может быть, мы всё-таки отпустим его? Наверняка у него были важные причины, толкнувшие на столь безрассудный поступок…       — Ага, тогда и у тех парней, которые забили железными трубами твоего друга детства, тоже имелись для преступления важные причины! — фыркнул Заксен. — Так, может, мне не только этого вора, но и убийц Амори Лефевра тоже отпустить тогда нужно было? А вместо этого я, такой нехороший, казнил их в соответствии с законом!.. С меня довольно. Нельзя быть добреньким и хорошим для всех, особенно здесь, в Убежище, где действуют скорее волчьи, чем человеческие законы!.. Инес, или ты немедленно его прикончишь или… Ты знаешь, что в таком случае будет. Не только с тобой, но и с ней тоже!       …С ней?! О ком это он сейчас говорит? Неужели… Обо мне?! Ох… Заксен такой жестокий и беспринципный! Сейчас вот он вздумал шантажировать вице-командира, склоняя его к дурным поступкам! Но сэр Инес не такой. Он же никогда не станет делать ничего ужасного, правильно?.. Тем более, что и сам говорил, что если встанет необходимость между выполнением долга и заботой обо мне, то он предпочтёт пожертвовать чем угодно, даже моей жизнью…       — Так точно, командир! — внезапно услышала я его голос, показавшийся мне чужим и холодным, как лёд. — Я выполню ваш приказ.       То, что случилось в следующее мгновение, показалось мне чем-то наподобие кошмарного сна. Вице-командир не колебался ни секунды. Он вытащил из ножен свой меч и поднял его над головой. Я ещё успела заметить, как на остро отточенной стали лезвия сверкнули яркими отблесками пробившиеся через плотную завесу облаков неяркие лучи предзакатного солнца. А затем… Сэр Инес просто взял и пронзил того человека насквозь клинком, как если бы… Как если бы подобные убийства были для него самым обычным, ничего не значащим делом. Когда же вице-командир выдернул меч из уже мёртвого тела, лежавшего на земле, ярко-алые брызги веером разлетелись вокруг него.       — Исполнено! — безэмоциональным тоном проговорил вице-командир, обращаясь к Заксену, который криво ухмылялся, поставив при этом ногу на труп убитого.       Я невольно вскрикнула и поспешно прикрыла рукой рот, будучи не в силах смотреть на подобные вещи. Сэр Инес, всё так же держа в правой руке окровавленный меч, обернулся в мою сторону.       — Кирс?!. — в недоумении глядя на меня, вымолвил он. — Вы-то как здесь оказались?..       Он сделал несколько шагов по направлению ко мне. Только сейчас я заметила, что его лицо и одежда забрызганы кровью и невольно попятилась. Букет лилий выскользнул у меня из рук и упал на землю.       Я не могла понять, что, вообще, происходит. Куда только делся мой добрый и заботливый названный старший братик? На месте него сейчас я будто бы видела совсем другого человека. Возвышавшийся надо мной почти на две головы, с грозно нахмуренными бровями и суровым, если только не сказать свирепым выражением лица, весь забрызганный кровью и с окровавленным мечом в руках, сэр Инес выглядел сейчас не просто внушительным, а по-настоящему страшным.       Только сейчас я осознала, что, оказывается, сильно ошибалась, считая его не таким, как все другие Гончие. Я вспомнила, как говорила Адаже о том, что сэр Инес не убивает людей. Но, похоже, лекарю, прожившему в Убежище дольше меня, известно, что это далеко не так. Сэр Инес не убивал людей в моём присутствии, только и всего. Может быть, он и сейчас не стал бы никого убивать, если бы знал о том, что я нахожусь совсем рядом с ним, буквально в нескольких шагах… Но я не могу знать того, что он делает, когда патрулирует в одиночестве и как разбирается с преступниками, нарушившими закон. И потом… Неспроста же люди в Убежище боятся сэра Инеса почти так же сильно, как и самого Заксена! Вряд ли только его высокий рост, физическая сила и превосходное владение мечом были причиной этого страха. Наверняка вице-командир делал что-то, заставляющее местных жителей его бояться.       «Гончих, ни разу за всю жизнь не запятнавших себя чужой кровью, просто не существует», — невольно всплыли в моей памяти слова, которые я слышала от Адаже.       Получается… Он был прав?! Но как же… Как же тогда я сама? Я до сих пор не убила ни одного человека, разве что ранила напавших на меня бандитов. Получается, что я одна такая: Гончая, не похожая на остальных своих коллег?! Гончая, не запятнавшая себя чужой кровью, ни разу никого не убившая?..       — …Кирс, что это вы там прячетесь? — снова услышала я голос вице-командира. — Давайте, выходите.       Он протянул мне окровавленную руку и я, вместо того, чтобы выйти к нему из своего укрытия, отступила ещё дальше в тень.       — Нет! Не приближайтесь ко мне!..       Обнаружив, что между домами есть пусть и узкий, но всё-таки проход, в который можно было бы протиснуться, я бросилась бежать наутёк. Я знала, что сэр Инес или Заксен не смогут за мной последовать: никому из них не пролезть в ту щель между домами. Там мог бы проскользнуть мальчишка-подросток или достаточно худенькая и изящная молодая девушка наподобие меня, но никак не высокий широкоплечий мужчина. Конечно, они могли бы попытаться меня догнать, обогнув здание. Но…       — Что там ещё случилось, Инес? — услышала я голос командира Гончих. — С кем это ты сейчас разговаривал?       — А, это? — ответил его заместитель. — Это снова была Кирс. Должно быть, она меня почему-то испугалась и убежала, не пожелав выйти из своего укрытия… Наверное, мне нужно её догнать, пока она случайно не оказалась в каком-нибудь опасном районе города… Кто может знать, что может там с ней случиться?.. Прошу вас, командир, разрешите…       — Разрешить? — фыркнул Заксен. — Да ни за что! Пускай бежит куда хочет!       — Но как же…       — А никак. Набегается — сама вернётся… На этом — всё. Представление закончено. Уходим!       Я услышала как звук шагов Гончих и их обоих командиров затих где-то в отдалении. И только сейчас осознала, что снова оказалась в том переулке, где протекал ручей из сточных вод. И где находился тайник, в котором я оставляла записку для Ульрика.       — Что, если я снова туда загляну? — спросила я, ни к кому не обращаясь. — Конечно, мало вероятности, что он меня простил. Но, может быть, мне всё же удастся…       Вдруг я почувствовала, как что-то ударило меня в спину. Камень?! Неужели кто-то из жителей Убежища швырнул им в меня?       Но, приглядевшись к лежащему на земле предмету поняла, что это был никакой не камень, а небольшой орех… Интересно, откуда вообще он мог взяться тут, в Убежище? Здесь ведь, такая чахлая растительность! И никто за исключением Адаже, не занимается выращиванием растений. Тем более — орехов. Это ведь, не герань, в горшке на окно ореховое дерево не поставишь… Получается, этот орех принёс кто-то извне? Тот, кто пришёл из-за стены?..       Я наклонилась, чтобы поднять орех, внутри которого, как я подумала, могло быть скрыто некое послание, и в это время…       — Привет, идиотка! — услышала я насмешливый голос, показавшийся мне знакомым. И, обернувшись, увидела Ульрика, стоявшего чуть поодаль — буквально в нескольких метрах от меня.       — Не слишком-то вежливое приветствие, — проговорила я, покачав головой. — Равно как невежливо и бросаться в людей орехами. Но всё равно, я рада, что снова вижу тебя, Ульрик.       — Ну, так какие поступки — такое и приветствие! — с усмешкой глядя на меня, произнёс он. — Думаешь, мне приятно было ждать тебя там до поздней ночи?       — Извини, — пробормотала я, вспомнив о том случае.       Я действительно сильно его подвела. Но… Могла ли я тогда поступить по-другому? Мне ведь, нужно было за раненым товарищем ухаживать, которого я не могла бросить. И всё же… Ульрик прав: это и в самом деле было не слишком вежливо с моей стороны: пообещать встретиться с ним и не прийти.       — Могла хотя бы прислать кого-нибудь с известием о том, что ты не сможешь сама прийти, — пробурчал Ульрик. — Думаешь, мне тогда заняться нечем было, кроме как несколько часов там торчать, дожидаясь, пока ваша светлость изволят объявиться?       — Прислать? — удивилась я. — Интересно, кого? У меня нет в Убежище знакомых, а потому, если бы я и могла прислать кого-нибудь с известием для тебя, то только… кого-нибудь из своих товарищей по службе.       — Кого-нибудь из Гончих?! — презрительно фыркнул он. — Нет уж, увольте! Только этого мне для полного счастья не доставало: пересечься здесь с кем-нибудь из этой шайки разбойников!       — Между прочим, я тоже Гончая, — напомнила я ему.       — Вижу… — Он угрюмо нахмурился. — Но ты — не такая как все они. Ты это… Не убийца как все они, а просто немного дурочка.       — Спасибо за комплимент! — усмехнулась я. — Именно поэтому ты решил со мной сегодня встретиться? Чтобы сказать мне это?       — Нет, — покачал головой Ульрик. — Не поэтому.       — А тогда… Почему?       — Потому, что я всё видел — то, что случилось в том переулке. Думаю, что после того, как ты стала свидетелем убийства, которое совершил твой обожаемый и ненаглядный «старший братик»… Вряд ли ты захочешь вернуться в штаб. Ты окончательно разочаровалась во всех без исключения Гончих, не так ли? И просто не знаешь, кому теперь можно верить и доверять. Если уж даже «братик», которого ты считала таким же мягким и милым, как плюшевый мишка, может вот так вот хладнокровно воткнуть в живого человека меч до самой рукояти… Скажи, я же прав, не так ли?       — Ну… В какой-то мере, — нехотя кивнула я. — Мне и вправду не хочется туда возвращаться. По крайней мере, пока. Только вот… Боюсь, мне некуда больше идти. Во всём этом мире… Нет, в обоих мирах, для меня не осталось другого места кроме штаб-квартиры Гончих. Но там Заксен… И сэр Инес… А я… Я совершенно не хочу их сейчас видеть…       — Да-да-да! — нараспев протянул он. — Всё верно: там твой обожаемый и ненаглядный «братик» и не менее обожаемый твой муженёк… Которые, наверняка злы на тебя сейчас как сто тысяч чертей вместе взятых. Идти туда сейчас было бы форменным безумием. Если, конечно, ты не хочешь огрести от них обоих по полной программе…       — Ладно, для меня это и вправду та ещё проблема, — не выдержала я. — Но тебе-то какое до всего этого дело?       — Какое мне до всего этого дело? — переспросил Ульрик. — Да, в сущности, никакого. Если уж говорить по-правде, то плевать я на тебя хотел. И вообще… Это не ты мне нужна, а я тебе, так что… Изволь относиться ко мне с уважением.       — К тебе — с уважением?! — фыркнула я. — Может быть, и относилась бы так. Если бы ты мне не хамил и хотя бы старался казаться вежливым, если не быть… И потом… Что это значит: «Это не ты мне нужна, а я тебе»? О чём, вообще, ты сейчас говоришь?       — Да всё о том же! — усмехнулся он. — Тебе ведь нужно попасть в Либералитас, верно? Ну, так вот. Моё предложение всё ещё остаётся в силе. Я отведу тебя туда, но взамен… Взамен позволь мне тебя кое с кем познакомить. Поверь, ты не будешь разочарована знакомством с ним. И, если захочешь, даже сможешь у него работать.       — Ага! — многозначительно кивнула я. — Как я понимаю, ты сейчас говоришь о своём клиенте? Верно?       — Именно! Ну так что, ты согласна? Если да, то идём немедленно.       Я вспомнила о том, что как назло, накануне вечером вытащила ожерелье из сумки и для чего-то заперла его в ящике стола… Надо же было этому случиться так не вовремя! Если бы только я знала, что встречусь сегодня с Ульриком и он по-прежнему будет не против отвести меня в Либералитас…       — Извини, — покачала я головой. — Но… Я снова оставила вещь, которую собиралась вернуть, в своей комнате. Без неё мне в Либералитасе нечего делать…       — Если ты о том сраном ожерелье, которое Эльт тебе купил на здешнем рынке, то просто забудь! — засмеялся Ульрик. — Цена этой безделушки настолько ничтожна, что и заморачиваться с этим не стоит. Эльт всё равно отказался бы забирать подаренную тебе вещь обратно, так что… Можешь совершенно спокойно идти в Либералитас, не заботясь о том, что можешь случайно кого-то разорить, оставив у себя ожерелье которому грош цена в базарный день.       — Грош цена? — удивилась я. — Но по меркам Убежища это ожерелье очень дорогое! Я подумала, что такой подарок сильно меня обязывает, ну и…       — Вот и напрасно подумала! — фыркнул парень. — Было бы из-за чего переживать. Да для Эльта купить тебе то сраное ожерелье было проще и дешевле чем высморкаться, так что…       Он замолчал, выжидательно глядя на меня. А я… Если честно, я растерялась. Раньше я и вправду хотела попасть в Либералитас, но только лишь потому, что чувствовала себя обязанной перед незнакомцем, сделавшем мне безумно дорогой по меркам Убежища подарок. Теперь же выясняется, что по меркам Либералитаса этому ожерелью — «грош цена в базарный день». И вроде бы мне больше незачем туда идти, но…       Я действительно не хочу возвращаться в штаб-квартиру Гончих. Я безумно устала от всех злодеяний, которые каждый день происходят в Убежище. И если раньше я считала нашего вице-командира своим союзником, думала, что он, как и я, защищает интересы слабых и обиженных… То после того, что сегодня увидела, вся моя вера в то, что сэр Инес не такой, как все остальные, что он добрый и хороший, что он никогда не поднимет меч на человека, умоляющего его о пощаде, разрушилась в один миг подобно тому, как рушится от неосторожного движения карточный домик.       Я подумала, что если вернусь, вице-командир обязательно начнёт рассыпаться передо мной в извинениях за то, что он вынужден был так поступить в соответствии с законом и что, вообще-то, он сам никого не хотел убивать. А Заксен обязательно придёт сегодня после ужина в мою комнату, чтобы как следует меня «наказать» за то, что я постоянно оказываюсь не в том месте и не в то время…       Я больше не хочу… Нет, больше не могу так жить! Либералитас? Новая работа? А почему бы и нет, собственно говоря? Тем более… Что всё равно никто не будет за мной скучать или, тем более, плакать. Разве что Глиссаде пожалеет о том, что я исчезла, так и не успел сдать кровь, которая так нужна ему для исследований. Да, может быть, святой Юне будет совсем немножечко разочарован моим поступком. Он отправил меня сюда для того, чтобы я хоть немного улучшила жизнь людей в Убежище. А я вместо этого сдалась и убежала как последняя трусиха…       Но я действительно не могу здесь больше оставаться. Я не в силах ничего изменить. Что бы я ни пыталась предпринять, жизнь в Убежище всё равно останется прежней. А значит, моя миссия обречена на провал. Так что…       — Я согласна! — с нарочитой уверенностью в голосе проговорила я. — Я пойду с тобой в Либералитас и поступлю на службу к человеку, о котором ты мне говорил. Сегодня! Сейчас! Немедленно!..