Агония

POV: NN После того случая, когда мы с Птицей лежали в обнимку, во мне что-то переменилось. Я словно приняла это и посчитала нормальным, хотя здравый смысл подсказывал мне, что мы оба в полной заднице и нам нужна помощь. Иногда, по ночам, когда я спокойно могла сидеть на кухне и курить, моя голова разрывалась от разных мыслей: какой это пиздец, что и я, по сути, убийца, Серёжа серьезно болен и ему нужна психологическая помощь, но потом никотин с новой затяжкой проникал в мои лёгкие и мне становилось так все равно. Наверное, прошло недели две-три с момента, как я впервые «познакомилась» с Птицей и, вот я сижу ночью на кухне покуривая, даже не думаю попытаться что-то предпринять. В голове возникает вопрос с самой первой ночи, когда это все началось: «почему?». Почему я не хочу это остановить? Во-первых, это мой любимый человек, я не позволю его арестовать, хоть объективно он и виновен, но с другой стороны, кого он убивает: уродов-коррупционеров, над кем правосудие не властно. Не так уж и мрачно, верно? Хотя эти мысли просто попытка оправдать и его и себя. Я готова признать, что и я психически не здорова, раз покрываю такое. Более того, представьте себе, я влюблена и в этот его ужасный образ, и, вы бы знали как мне льстит его ответная любовь. Мне нравится, как жестко он трахает меня, как причиняет физическую боль во время этого процесса, нравится, как впивается в мою кожу, сгорая от желания, но при этом говорит, что любит. В какой-то момент мне стало казаться, что обычный спокойный секс с Серёжей меня уже не привлекает, мне стало не хватать грубости Птицы. Я начала радоваться его появлению, стала скучать по нему, когда долго не появлялся. А когда наконец приходил, после своих супер-злодейских деяний, у нас была страстная близость, либо мы могли разговаривать. Он давал мне жесткие, порой грубые советы касательно моих проблем, не относящихся к нему, разумеется, а я внимательно слушала и восхищалась им. Короче говоря, я втянулась. Буквально свыклась с таким лицемерным образом жизни. В глубине души до сих пор дико виню себя, что не стараюсь помочь Серёже, но понимаю, что поступая, как сейчас: скрываю от первого и слушаюсь второго - я помогаю им обоим. Когда Птица завершит свою благородную миссию, я сделаю все, чтобы полиция не вышла на нас.