Имя моего лета

Почти что ручеёк, наливший для них купальню в лесу, оказался небольшим притоком более величественного водоёма, который некоторое время спустя явился перед путниками, посверкивая в лучах солнца. – Знаешь, а ведь я ещё не делала пресноводных животных и прибрежные растения, – заметила Чарли, спешиваясь. Покосилась на скакунов и скрестила руки на груди. – Милая, то, что ты сделала – успех, а не неудача. Будь ты мамбо, я бы счёл тебя гуру по части безграничной фантазии, – сделал избраннице комплимент Аластор, подходя ближе, – Пожалуйста, не останавливайся, это ТВОЯ планета. Насели её самым разнообразным зверьём из тех, что приходят в голову… Ты что, делаешь улитку? – Угу, – молодая женщина безо всякого интереса ковырялась в кнопках. Радиодемон коротко вздохнул, потом принялся расстёгивать рубашку: – Раз уж мы находимся к столь крупного пресного водоёма, а от океана ты с утра уже отказалась, почему бы нам не окунуться? Смоем пот и освежимся… Давай, Ло, иди сюда, сверни свою панель и раздевайся, я до смерти хочу увидеть твоё потрясающе красивое тело. На этот раз комплимент возымел действие. Принцесса ада улыбнулась, и, отложив дела на потом, принялась стягивать футболку: – Не могу отказать, когда так вежливо просят… Как думаешь, звери сунутся следом? Увидев, что её хозяин зашёл в воду, Шпанка, словно мячик, скакнула с берега, подняв тучу брызг, и, видимо, удовлетворившись эффектом, вылезла прочь, подёргивая кожей и поворачиваясь мордой к солнцу. Шершень изволил только попить, и лёг, своей загадочной позой напоминая вавилонского Сируша. – Вопрос исчерпан, – Чарли вошла следом за своим женихом, держась за его протянутую руку, – Привет. – Привет, милая, заходи поглубже, здесь не скользко… Вот так. А теперь я помогу тебе расслабиться, – Ал обошёл её кругом, беря сзади за руки, – Я тебя держу, ложись на воду. Медленно. По течению. – Я не уверена, что… – Всё получится… Ну вот. Как ощущения? – Как звали утопившуюся девушку Гамлета? А, точно. Офелия – Дорогая, мне начинать волноваться? – Нет, что ты, – демоница усмехнулась, расслабляя ноги, – Я чувствую реку. Течение. – Пусть всё, что тебя тяготит, смоет и унесёт вода. – Ал. – Да, сердце моё? – Как думаешь, единороги будут нести яйца или рожать детёнышей? И если первое, значит ли это, что дракопарды будут высиживать их, как заботливые отцы? Аластор замер в ожидании подсказки, но тут принцесса ада прыснула со смеху, едва не ныряя в реку носом: – Надеюсь, это был самый сложный вопрос за всю мою жизнь! Вот это я заморочилась! – На тебя просто многое навалилось за время, прошедшее с момента открытия отеля, – Радиодемон помог ей встать, и теперь они смотрели вдаль по направлению к океану, полоской видневшемуся на горизонте. – Это на меня-то? – Чарли зарылась носом в покрытую шрамами жилистую руку, – Я вообще в сторонке стояла, пока ты вёл поиски, проходил квест с мирами, дрался с Кезефом, петлял по порталам, будучи без сознания… Я была всего лишь свидетельницей. Сидела в сторонке и восхищённо грызла попкорн, как заправская принцесса. – Не говори так. Ты тоже многое пережила. Например… расставание с Вэгги. – Пф. Да уж, та ещё эпопея, конечно. – Ты отпустила её? – Ал, мы с тобой помолвлены, помнишь? – Ты отпустила её, Ло? Смогла в полной мере оплакать? Переварить нанесённую тебе обиду? События загрузили тебя наравне со мной, это правда, Энджел подкинул пари, которое перевернуло всё с ног на голову, а потом началась такая катавасия, что и вздохнуть не было возможности. – Ал, к чему ты… – Я практически сто лет оплакивал Джой, зная, что мне её не вернуть, и зная, что она меня не любила, – Аластору давалось это с трудом, но он всё же говорил, даже переходя на шёпот, – А вы были вместе четыре года. – Но ты же её терпеть не мог. – Дело не во мне, а в тебе. Вы с ней были вместе. Любили друг друга. Сглаживали шрамы, которые оставило прошлое. И за секунды – всё. – Ал, зачем… – Чарли повернулась к нему, сосредоточенно хмурясь. – Знаешь, какой вопрос мучает меня? Всё это время? – Какой? – едва слышно вторила ему спутница. – Я до сих пор не знаю, в какой момент ты поняла, что… любишь меня. Молодая женщина отшатнулась, смотря на него во все глаза: – Да как… Почему ты спрашиваешь? – Я танцевал с тобой на светском рауте, потом достал для тебя билеты, был рядом, когда ты страдала, осознав, что сделала Вэгги, потом был у тебя в гостях, ел вафли, затем Энджел втянул нас в это пари, – в глазах Аластора застыло нечто, похожее на отчаяние, – Прошло так мало времени! Я был счастлив, но ты… была ли счастлива ТЫ? – Ал… – демоница пребывала в таком шоке, что стала казаться ещё меньше из-за ссутулившихся плеч. – Я стал тем, кому ты доверилась. Доказал свою надёжность за год знакомства. Тебе очень импонировало, что я изменил свою точку зрения и стал искать способ исполнения твоей мечты. Но ты не такая! Тебя нельзя купить, просто что-то делая! – Ал. – Ты не верила, что я могу флиртовать с тобой, что у меня могут быть чувства, и ты наверняка не знала, что я неслучайно зазвал тебя танцевать под ту песню во время годовщины отеля. Она ведь грустная. О людях, которые не подходят друг другу. Помнишь? – Но мы… – Так мало времени, чтобы что-то появилось из ничего, милая, любимая, дорогая, – он опустил уши, вместе с ними сбрасывая и все столь тщательным образом пригнанные маски. На принцессу ада смотрел растерянный, тонко чувствующий юноша, который, наверное, планировал ухаживать за ней не один месяц, а может, и не один год. – Ал, – Чарли шагнула навстречу, но на этот раз испуганно попятился он: – Я влюбился в тебя, увидев в ночь радиорезни. В момент, когда ты дала обещание прийти к власти и изменить ад к лучшему. Потом, когда я увидел тебя по телевизору, я окончательно это понял. На это потребовалось безумно много времени, но когда я зашёл в отель, я уже знал, что со мной произошло, хоть и отмахивался до победного… Вот, теперь ты знаешь, как всё было. А ты, Ло? Ты, Чарли? Ты уступила? Заменила? Пожалела? Скажи! – Нет… Нет, я люблю тебя, глупый! – Когда ты это поняла? Демонесса приоткрыла губы, но не смогла нарушить тягостного молчания. – Извини. Извини, пожалуйста, – почти что шёпотом попросил лорд, разворачиваясь, чтобы пойти к берегу, как вдруг… – Банановый фостер! Он оглянулся. Чарли сжала руки в кулак, держа их чуть ниже ключицы: – Вот тот момент! Не наш танец, не твоё расследование, не мюзикл, не мои вафли, не пари! Я поняла, что люблю тебя, когда ты впервые приготовил для меня тот фостер! – Ло… – Ты прав! – в её глазах набухли слёзы, – У меня не было времени погоревать как следует! Я решила, что запросто смогу жить дальше, без Вэгги. После мюзикла я осталась с тобой, поскольку знала, что тебе можно доверять! Пригласила тебя на вафли, потому что мне хотелось побыть в хорошей компании! Поцеловала тебя в щёку, потому что пыталась доказать себе, что МОГУ это сделать, могу отблагодарить тебя так, как ты этого заслуживаешь! – по её лицу уже вовсю бежали дорожки слёз, – А когда Энджел припечатал нас проигранным пари, я была готова переспать с тобой, лишь бы избавиться от боли, от того вердикта, что выдвинул сброшенный звонок моей бывшей девушки! И когда я думала, что ты жалеешь, а то и презираешь меня, дошедшую до ручки, в том неудачном нижнем белье, чёрт бы его побрал, ты приготовил для меня десерт, – она опустила голову, беря себя за предплечье, – Я бы не отказала тебе в тот вечер. Возможно, я уже понимала, что ты влюблён. Ты накормил меня и был учтив – так чего же ещё желать? И тут ты готовишь мне фостер. Просто потому, что я сладкоежка. Готовишь то, что не будешь есть сам, чтобы порадовалась я. И это было вкусно. Невероятно вкусно! Мы сели смотреть «Облачный атлас», но всё, о чём я могла думать, это о том, какая дьявольски большая вечность отделяет меня от финальных титров, от той волшебной музыки, под которую я впервые поцелую тебя в губы… Вот. Теперь ты всё знаешь. Можешь презирать меня, если хочешь. И да: я впервые задумалась над тем, что влюбилась, но в то утро, когда мы проснулись, я уже чётко это осознавала. А узнав о твоём прошлом, я полюбила тебя ещё сильнее, хочешь верь, хочешь – нет. Такой я тормоз, и я пойму, если ты… Сильные руки выхватили её из воды и в мгновение ока телепортировали на противоположный берег: – Ло, милая, дорогая, сокровище моё, моя красавица, моя любимая, прости, прости, прости! – горячо бормотал Радиодемон, покрывая её лицо поцелуями, – Я не имел права о таком спрашивать! – Нет, ты всё сделал правильно. – Да нет же! – Не спорь со мной! Правильно, кому говорят! – Чарли загребла его лицо в ладони, с нежностью потираясь лбом об его шрам от пули охотника, положивший конец земной жизни. – Сердце моё, душа моя, я глупый, ужасно глупый влюблённый болван! – Ты не один такой на этой планете, уверяю тебя, – молодая женщина замерла, не решаясь поцеловать его в ответ, – Знаешь, Ал, каждый раз, когда я касаюсь твоих губ, я вспоминаю вкус того фостера. – Как? Ты тоже? Чарли улыбнулась, нежно и чуть виновато: – Да. Каждый раз. После всего, что я наговорила, ты… Длинные когти коснулись её губ, приоткрывая их, а после Аластор поцеловал её долгим французским поцелуем, клоня к земле. Это был первый раз, когда демон проявил инициативу, и первый раз, когда между ними не осталось никаких границ, так что Чарли отблагодарила его сполна, вопя от его ласк, словно дикая кошка, и расцарапывая его и без того покрытую шрамами спину. Когда багровая пелена отступила от глаз, они остались лежать на траве практически без сил, порой вздрагивая от капелек пота, стекающих по натруженным спинам. – Я знаю, как буду звать тебя, начиная с этого дня, – произнесла Чарли, прячась от мира на плече Радиодемона, – Мой фостер. – Нет. – Да, Ал, да. Не на людях, но в моменты, когда мне захочется чуда… Сердце до сих пор отплясывает. – Прости, это было грубо. – Это было в самый раз, обычно ты слишком уж осторожничаешь, поверь мне, – Чарли потянулась, с неохотой вставая и направляясь к реке, – Идёшь со мной? До сих пор не понимая, каким образом его невеста может перевоплощаться из лапочки в роковую женщину, Ал лишь кивнул ей, тоже заходя в воду и ныряя с головой. Когда он вынырнул, отряхивая уши, демонесса стояла напротив него, скрестив руки на груди: – Ты можешь кое-что обещать мне, дорогой? Оленеподобный демон молча кивнул в ответ. – Хорошо. Обещай, что мы будем обсуждать то, что на душе. Всё, от чего тяжело. Что волнует и не даёт спокойно жить. – Я не хотел, Ло… Не хотел тебя расстраивать. Вместо ответа Чарли вызвала панель, проводя пальцами по кнопкам: – Прошло. То ощущение. Теперь я могу делать животных, так что разрядка была нужна и мне. – Поедем дальше, или… – Я хочу сделать кое-что для реки, – она вышла и села на берег по-турецки, подставляя солнцу обнажённую спину и не думая одеваться, – Но если желаешь, можешь разведать дорогу. – Хочешь… побыть одна? – Да, пожалуйста. Казалось, её спутник не уйдёт, но когда крапчатый круп Шпанки скрылся за полосой леса, Чарли уткнулась лицом в колени, и, сильно сжав челюсти, дала волю слезам и оплакала то, что так и не успела: четыре года отношений со своей бывшей девушкой.