***
Хэппи все говорит и говорит. Рассказывает, как дела у мистера Старка, что нового в Stark Industries, что Пеппер теперь генеральный директор компании. И не умолкает на секунду. Ему хочется высказать всё что у него на душе. Тем более Саммер в курсе всего что обычно происходит вокруг них. А Саммер лениво рассматривает пейзаж Малибу и громко зевает. Правда Хэппи этого не замечает и продолжает говорить. Достав из сумки альбом с карандашами она на пару секунд закрывает глаза. С легкой улыбкой достает красный карандаш и легкими движениями выводит только понятный ей рисунок. Телефон разрывается от сообщений в общем чате, но она только отключает звук и снимает с руки браслет, чтобы не отвлекали. С выпуска прошел всего лишь год, а они как студенты продолжают общаться в групповом чате. Как и жить вместе. Привычка въелась за много совместных лет. — Долго нам ехать? Саммер наконец оторвалась от альбома и бросила взгляд в зеркало заднего вида. Ей предстоит привыкнуть к шумному американскому мегаполису. Ведь даже в Сеуле она ощущала себя в тишине. Но прекрасно зная отца и то, что даже Пеппер не может ему запретить устраивать вечеринки, то она недолго проживет с ним под одной крышей. Хотя планировала задержаться в Америке, чтобы провести пару месяцев с бабушкой, которая относительно недавно вернулась из Кореи на родину. — Пару минут, — быстро отзывается Хэппи и широко улыбается. — Уже устали? — Может по сэндвичу? А то я проголодалась как-то. — Без проблем. И кивнув в благодарность девушка тут же возвращается к альбому. В её голове крутится ужасно странная мысль. Никто не знает, как пройдёт их первая встреча. Саммер понимает, что будет куча неловкости, много взглядов и непонимания как подойти друг к другу. У них всегда так. Первая встреча самая неловкая и совершенно неважно сколько они не виделись. Ей хочется подобрать слова или же диалоги. Но все бессмысленно. Что на уме у Тони Старка, кажется, не знает даже он. Так откуда ей это знать? Она просто надеется, что встреча пройдёт хорошо. Они скажут друг другу хотя бы пару фраз. А то в прошлый приезд их первая встреча состоялась спустя дня два после её приезда. Ведь он тогда плотно засел в мастерской создавая Железного Человека. Её папа национальный герой. Им восхищаются даже в Корее. Не раз была невольным слушателем хвалебных од ему. Но она то знает, что за всем этим скрывается страх. Ей Пеппер рассказывала. А она как-то увидела. У них же соседние мастерские. Лениво жуя сэндвич Саммер быстрым взглядом окидывает расслабленного Хэппи. На секунду у неё мелькает мысль, что ему просто нужно было выговориться. — Если нужно будет выговориться, то звони. Она слабо ухмыляется, позволяя себе вдохнуть практически ночной воздух Малибу. Саммер все равно что он будет говорить. Она редко слушает, а ещё реже запоминает такие исповеди.***
Особняк в Малибу не выглядел сильно уж радостным и Саммер бросает на Хогана удивленно-растерянный взгляд. Но мужчина лишь пожимает плечами и отдаёт ей небольшую сумку в руки. — Простите, мисс Блэк, но мне надо ехать за мисс Потс. — Ничего страшного. Надеюсь, что отец дома. Грустно пожав плечами, Хэппи ещё раз извиняется и тут же садится в машину. Саммер окидывает взглядом дом и заходит внутрь. Тихо. Здесь настолько тихо, что она уже готова заподозрить неладное. В доме Тони Старка может быть тихо только по двум причинам: здесь никого нет или все убиты. А вот вариант с вечеринкой — сюрприз она не рассматривает сразу. Пеппер нет ведь дома. А отец на такое не способен. Громко зевнув, она аккуратно поставила сумку около дивана и сразу направилась в мастерскую. Освещение включается автоматически от чего Саммер резко останавливается и прикрывает глаза. На секунду в ней разгорелась ненависть к тому, что она приходится родственницей гению. Или же она просто не обращала внимание на такие мелочи? Постепенно привыкнув к свету, она быстро хлопает в ладони и спускается с лестницы, и на самом конце сердце останавливается, заставляя схватиться за перила. Вот что значит пропустить последнюю ступеньку. Услышав голос, который разум тут же распределяет как смутно знакомый она замирает, держась за перила. «...слишком мал, чтобы всё это понять. Поэтому я хочу оставить пару слов на пленке. Это всё для тебя. И когда-нибудь ты поймешь, что это воплощение чего-то большего, чем просто изобретения. Это дело всей моей жизни. Это ключ к будущему. Я ограничен технологиями своего времени, но придет день, и ты завершишь проект. И завершив его ты изменишь мир. Но и сейчас в одном я уверен. Моё лучшее творенье — это ты.» Саммер нелепо улыбается сама себе и наконец-то находит силы, чтобы открыть дверь. Тони сидящий перед экраном проектора, в очередном творческо-рабочем бардаке. На неё резко обрушивается волна уюта и приходит четко осознание — она дома. Они редко жили вместе. Если сложить все время совместного проживания за двадцать два года, то получится где-то года полтора. Старку не всегда было интересно с ребенком, а ей постоянно хотелось рисовать. — Знаешь, дедушка прав. Тони резко поворачивается, замечает её и нелепо улыбается. Словно его застали за чем-то постыдным или же он просто школьник. Но кому если не ей посвящать такие улыбки? — Что он ограничен технологиями своего времени? Мужчина встает и делает несколько шагов к Саммер и резко замирает. Он не знает, как правильно себя вести. Объятия? Поцелуй в щеку? Пожать руку? Или обойтись обычным кивком головы? Как же сложно! Ему Энтони Эдварду Старку сложно вести себя с собственной дочерью. Но словно читая его мысли, Саммер берет всё на себя. За несколько шагов быстро подходит к нему и слабо кланяется. Скорее дело привычки, но этот жест вызывает у Тони широкую теплую улыбку. Если бы его кто-нибудь увидел, то точно подумал бы что он свихнулся. — Нет, — она приближается к нему и быстро обводит взглядом. — Что ты его самое главное творенье. — Ну да, — ухмыляется и всё-таки обнимает дочь за плечи. — Спустя столько лет он всё-таки признал это. Девушка неопределенно пожимает плечами и медленно обходит его, разглядывая мастерскую. Какие-то бумаги, блокноты, техника, металл, инструменты, детали. Все разбросано строго в том порядке в котором нужно. Гении работают только так. Саммер на мгновение представляет, чтобы сказала бабушка, глядя на всю эту картину и громко смеется. Но ловя удивленный взгляд от Тони тут же прекращает. — Представила бабушку здесь. Тони резко дергает плечами и морщится. Он уже видел картину как Саммер после длительной нотации бабушки убиралась в своей мастерской. Потому что лучше самой всё разложить на свои места, чем потом искать неизвестно где. Но помогло это лишь на пару дней. — Как Элизабет? — Недавно вернулась из Кореи. Саммер подходит к креслу и аккуратно берет в руки блокнот, бросает взгляд на Тони и тут же получает кивок в ответ. Они уже привыкли общаться жестами и взглядами. Кажется, это самый главный момент их общения. Под строгим взглядом отца она кладет блокнот на стол и садится в теперь уже свободное кресло. … — Вроде как смирилась с тем, что решила остаться в Корее. А чего хочет он сам? Или она сама? Почему эти два вопроса появились в его голове только сейчас? Когда ему уже за сорок, а ей ещё нет и двадцати пяти. Но когда Саммер спокойно сидит в мастерской, он отмечает что её указательный и средний пальцы измазаны красным, на левой щеке зеленый след и скорее всего это краска. А он сам стоит как истукан в домашней одежде с пятнами машинного масла и каждые секунд пятнадцать глупо улыбается. Тони кажется себе каким-то сумасшедшим. Но эти секунды домашнего общения ему хочется запомнить. Ему хочется узнать, как дела у дочери, не обижали ли её, появился ли у неё парень. Правда от последней мысли его дергает как от жидкого хлорофилла. Вполне привычно, но не приятно до сих пор. — А я хотел предложить тебе переехать сюда. — Посмотрим. Саммер пристально наблюдает за тем как Тони подходит к креслу и садится на подлокотник, а через мгновение упирается взглядом в реактор и на секунды забывает, как дышать. Ей приходится привыкнуть к мысли, что он ходит по лезвию. И прекрасно понимает почему Пеппер над ним летает как опасный коршун. Но почему тогда сердце болит, не прекращая вот уже год стоит только подумать об отце? … — У меня есть работа. А ты кстати над чем работаешь? Тони прикрывает глаза и непроизвольно дотрагивается до реактора. А после вздрагивает, задаваясь самым глупым вопросом. А в курсе ли Саммер что с ним происходит? Если нет, то кто ей должен сказать об этом? — Пытаюсь придумать как прожить ещё пару лет. Теперь пришла очередь девушки прикрывать глаза. И Тони пользуясь моментом разглядывает всегда такое спокойное лицо, правда сейчас она немного нахмурилась. Кожа с оливковым оттенком досталась от матери. А больше кажется ничего не напоминало о ней. Глядя на Саммер он видел себя. Или её мать. Но чаще себя. Вот как раз тот случай, когда генетика решила играть по-честному и взяла от каждого половину. При этом если они стоят рядом мало кто отмечает общее сходство пока не скажут, что они родственники. — Помощь нужна? От того как Саммер резко открывает глаза, Тони немного отклоняется в другую сторону. И быстро хватается за спинку кресла чтобы не упасть. Чем вызывает у двоих смех. — И когда это ты стала разбираться в технических науках? — Ты же знаешь, что мне это не интересно, — она закусывает губу, подбирая слова. — Но лишний ум тебе не помешает. Старк быстро соглашается, целует её в макушку и широко улыбается. Похоже настал тот момент, когда он сможет увести дочь у творчества. Кажется, что вся их неловкость уходит сразу после отеческого поцелуя. У них никогда не удается встреча после разлуки. Огромное количество неловкости и непонимания, что нужно делать дальше. Да и ведут себя как подростки. Тони быстро поднимается, окидывает взглядом помещение и на миг приходит осознание, что всё это неправильно. Неправильно встречать дочь сидя в подвале смотря видео с отцом. Неправильно, что даже не предложил чай или же заказать пиццу. Но вот перед ним сидит Саммер с легкой улыбкой и смотрит на пустой экран проектора словно там идёт самый захватывающий фильм. Он замечает, как её пальцы правой руки начинают водить по воздуху. И решает выполнить первую мысль. Тони аккуратно кладёт ей на колени блокнот отца, с конца, где много пустых страниц и карандаш. И тут же возвращается на подлокотник кресла. Теперь настало его время наблюдать за самым величайшим своим творением.