***
Гоббс мерил шагами библиотеку, заложив руки за спину. Картина, только что представшая перед ним, заставляла парня скрежетать зубами от ярости. Когда он, устав возиться с книгами, подошел к окну, то замер, увидев Милли в компании Даламара. Молодые люди о чем-то увлеченно болтали и смеялись. «Неужели ты не видишь, кто перед тобой, Милли?! Неужели не понимаешь, как опасна эта ловкая полудохлая крыса?!» — хотелось крикнуть Гоббсу, но он сдержался. Когда загребущие ручонки ученика шалафи скользнули на плечи его маленькой звездочки, парень глухо зарычал. Секунды тянулись, словно вечность, а Милли все также стояла, как вкопанная и даже не пыталась сбросить ладони Даламара со своих плеч. Сердце юного мага полоснула ревность. «Мантию он ей отдал! Фигляр чертов! — подумал парень, отходя от окна. Видеть, как его любимая просто стоит и не делает даже попытки высвободиться из лап этого кота-переростка было невыносимо. Маг подошел к столу и упер руки в деревянную поверхность, пытаясь обрести контроль над собой. «Упокою, закопаю и скажу, что так и было!» Маг выпрямился, круто развернулся на каблуках и снова кинулся к окну, но ни Милдред, ни Даламара там уже не было. Ник медленно провел ладонью по запотевшему оконному стеклу и непроизвольно сжал пальцы в кулак. Вспыхнувшая в душе злость была сильнее голоса разума, твердившего, что пора возвращаться к работе. «Встал размять затекшие ноги, называется!» — раздраженно подумал парень. Он даже не шелохнулся, услышав тяжелую поступь, стук посоха и скрип открывающейся двери. Рейстлин подошел к сыну и встал рядом, взглянув в окно. — Если встретишь зверя — убей… — А убить не можешь — не тронь! — сквозь зубы процедил Ник, запрокинул голову и снова попытался успокоиться. Приходилось признать, что Маджере прав. Не зря он столько раз повторял сыну любимую присказку. «Этот «зверь» мне явно не по зубам. Давний ученик и верный друг Маджере не из тех, с кем стоит пытаться свести счеты», — подумал Гоббс, когда буря в душè начала стихать. Он не был трусом, но логически мыслить умел. Что он, безусый юнец, обуреваемый ревностью, может противопоставить магу, который постигает искусство дольше, чем его соперник живет на свете? — С этого оболтуса я за нашу девочку сам три шкуры спущу. От спокойного, равнодушного тона, каким была сказана эта фраза, Нику стало не по себе. — Откуда… в смысле, с чего вы решили, что дело в нем? — опомнился парень. Маджере вздохнул, уселся на край стола и пристально взглянул на сына. — У меня никогда не было проблем с математикой, Николас. Я могу сложить два и два. «Зато с совестью у тебя проблемы были!» — подумал Ник — Когда они вернулись, этот балбес был как пришибленный, — продолжил Рейстлин, кивнув на дверь. — Милдред сама не своя и ты… Он замолчал, окинув сына многозначительным взглядом. Ник фыркнул, обошел отца по дуге и уселся за стол, где были разложены гримуары. Парень придвинул к себе одну из книг и скользнул взглядом по странице, исписанной каллиграфическим почерком. «Тэк-с… на чем я остановился? Стиллениум, три целых, четырнадцать сотых грамма», — Гоббс откинул с глаз нависшую челку и отложил книгу в сторону. От количества странных наименований в рецепте голова шла кругом. «Где он все эти названия взял?! Неужели нельзя записывать по-латыни?!» — раздраженно подумал Ник. — Стиллениум… — пробормотал он, словно желая закрепить в памяти название, и взял очередной фолиант. Теперь предстояло искать описание странного растения, а это еще добрых полчаса. Из груди юного мага вырвался протяжный вздох. — В вашем мире это зовется бадьяном, — чуть слышно сказал Маджере. Ник нервно фыркнул и покосился на него. — Благодарю, но мне не нужна помощь, — раздражено бросил парень и захлопнул книгу. — Да, я виноват, я не отрицаю, но… — Рейстлин осекся и согнулся пополам, заходясь в приступе кашля. Ник снисходительно посмотрел на этого седого, изможденного мага и неприязненно поморщился. — … Я уже поплатился за свою гордыню, — прохрипел Рейстлин. Гоббс уронил голову на руки и устало прикрыл глаза. — Вы искалечили три жизни, — тихо сказал он. — Теперь я хочу все исправить! — запальчиво воскликнул Рейстлин. Гоббс тихо хохотнул в ладони. — Исправить что? — с издевкой спросил он. — Вы вернете детство маленькому мальчику? Вернете ласку, которую он недополучил? А может, вернете бедной обманутой женщине ее молодость и восполните то время, когда она была слепой?! — Ник, еще не поздно начать… — Поздно! — зло припечатал парень, вставая с места — слишком поздно! Рейстлин тряхнул головой, словно пытаясь отогнать от себя это страшное слово. «Поздно! Поздно! Поздно!» — набатом стучало в висках. Чародей с трудом встал, сделал шаг и начал оседать на пол. — Даламар! — хрипло выкрикнул он, сжимая посох. — Даламар! В воздухе закрутился небольшой серебристый ураган, из которого вышел ученик чародея. — Вы звали меня, ша… — начал он и осекся, подбежав к учителю. — Шалафи, что с вами?! — Телепортируй меня к Крис, — чуть слышно попросил он. Гоббс закатил глаза и снова уткнулся в книгу. О Маджере было кому позаботиться, а Ник не нанимался спасать всех и каждого. Главное — помочь маме. Едва Рейстлин с учеником исчезли, Ник начал судорожно листать книгу. Он не искал ничего конкретного, просто пытался успокоить бушующую в душе ярость, слушая шелест пожелтевших страниц.Часть 6
27 октября 2021 г. в 21:11
Очаровывать Даламар умел и располагать к себе тоже. Понимая, что до писанного красавца ему далеко, парень пленял острым умом, веселостью и галантным обхождением. Через час Милдред уже не обращала внимания на внешность собеседника, вовсю смеялась над его историями и как-то незаметно перешла с парнем на ты.
— Ты только представь, — мурлыкал Даламар, идя рядом с девушкой по саду, — один случайно попавший в зелье эльфийский волос — и вот вместо милого кота перед тобой седой крот.
Милдред прыснула, представив Рейстлина в облике слепого любителя нор.
— За те сутки, что шалафи был под действием зелья, я успел помолиться всем богам, — со смешком сказал Даламар, — а потом еще полдня носился по всей башне от разгневанного учителя, на бегу пытаясь убедить его, что крот даже лучше кота, что шалафи идет быть кротом и вообще он милый.
— Шалафи?
— Крот! — Даламар хихикнул.
— И как, поверил?
— Если бы! — хмыкнул собеседник. — Орал так, что я думал, башня рухнет.
— Орал? — удивилась Милдред.
За все время знакомства она ни разу не видела Рейстлина в гневе. Иногда он лишь чуть повышал голос на расшумевшихся студентов, но и это явно давалось ему с трудом.
— Это сейчас он поутих, — снисходительно пояснил ученик чародея. — А в былые времена я только и успевал беречь уши, по которым регулярно прилетало то криками, то посохом.
Милли зябко поежилась, ощущая как все внутри сжимается.
«Надеюсь, мне не доведется попасть шалафи под горячую руку», — подумала она.
Даламар понял этот жест по-своему. Он ловким движением фокусника снял с себя мантию, бережно накинул ее на плечи Милдред и словно невзначай приобнял девушку.
— Спасибо, — смутилась та, — но не стоило.
— Я не мог допустить, чтобы ты замерзла, — с какой-то странной нежностью произнес парень, кончиками пальцев гладя Милдред по плечу. Она замерла, глядя прямо перед собой и отчего-то боясь шелохнуться. От нежных касаний этих длинных и ловких пальцев по коже побежали мурашки. Но не сладостные и дарящие ощущение истомы, а пугающие и неприятные. Те, которые возникают в момент опасности. Девушку не оставляло давящее чувство неправильности происходящего.
— Ты так трогательно цепенеешь, — усмехнулся ученик шалафи, щекоча дыханием ее ухо.
— Даламар, уже поздно, — Милдред словно опомнилась и повела плечами, сбрасывая его руку. — Да и ты в одной только рубашке и брюках скоро продрогнешь. Давай вернемся в башню?
— Хочешь, приготовлю тебе чай? — промурлыкал парень, тенью скользнув вправо.
— Предпочитаю какао, — буркнула ведьмочка и сердито потопала в сторону замка.
Если бы Милдред за пару минут до этого подняла голову и взглянула на узкую витражную бойницу библиотеки, ее настроение наверняка испортилось бы окончательно и бесповоротно. Но девушка была слишком раздосадована и сбита с толку, чтобы обращать внимание на то, что творится вокруг.