The Thunder God and his Witch/Бог грома и его колдунья

Хеймдалль наблюдал за неудачной попыткой своего принца поднять Мьёльнир, и его сердце наполнилось печалью и сочувствием к королевской семье Асгарда. Его царь погрузился в сон Одина, его царица продолжала оставаться рядом с ним, а Локи взял на себя ответственность за правление до тех пор, пока Один не проснется, если он проснется. На этот раз они не были готовы к сну Одина, и не было известно, когда царь проснется и проснется ли вообще. "Хеймдалль..."— сказал мягкий голос, прорвавшись сквозь его размышления. Он перевел взгляд на зов и увидел молодую женщину в Мидгарде, которая смотрела на небо, и в глубине ее лунных серебряных глаз плескалась решимость. Он не мог не заметить, что она обладала потусторонней красотой бессмертных существ, которую он никогда прежде не видел у смертных. "Я не знаю, видишь ли ты меня или слышишь, не знаю, насколько правдивы истории о вас всех, но я верну Тора".— решительно поклялась она. Хеймдалль увидел Тора, сидящего на одиноком стуле в центре белой комнаты в глубине сооружения, возведенного вокруг Мьёльнира. "Каким-то образом, каким-то образом я верну его. Я знаю, что это мало что значит, тем более что ты, вероятно, понятия не имеешь, кто я такая, но, Хеймдалль, если ты сможешь увидеть или услышать меня, я обещаю, что сделаю это. И я буду заботиться о нем и защищать его, пока он не научится всему, чему должен научиться, пока он снова не станет достойным владеть Мьёлниром". Хеймдалль слегка нахмурился, обратив внимание на бледный серебристо-золотой полумесяц на лбу молодой женщины. Это было любопытное родимое пятно: никто в Мидгарде никогда не рождался с таким знаком. На самом деле, только одна душа рождалась с таким знаком в каждой из своих жизней - Анера. Однако, кроме знака полумесяца и серебряных глаз, освещенных лунным светом, эта женщина не имела большого сходства с Анерой. Единственный аспект, который она разделяла с умершим светлым эльфом, - это сила, бурлившая глубоко внутри нее. 'Могла ли это быть…?'— задался он вопросом. Может ли эта молодая женщина действительно быть ею? Могла ли она возродиться В Мидгарде в этот раз?— Он задумчиво нахмурился. "Но почему? Если это действительно Анера, то почему она родилась в Мидгарде, а не в одном из других царств, как это было раньше? В его сердце расцвело зерно надежды; впервые за столько лет он почувствовал проблеск надежды. Может ли это означать, что проклятие наконец-то будет снято? Хеймдалль на мгновение закрыл глаза, а затем снова открыл их, отогнав мысли в сторону. Он не мог знать наверняка, и эти мысли никому не помогут, особенно Тору и Локи, которые оба глубоко любили Анеру, хотя и по-разному. Не помогут они и правящей семье Альфхейма, которая только-только начала пытаться пережить потерю старшего ребенка. Никому не принесет пользы строить догадки и надеяться, когда нет возможности узнать наверняка; они уже заплатили цену слепой веры, когда поверили, что проклятие было снято во время последней жизни Анеры, пока она не погибла в битве накануне их с Тором свадьбы. Ее смерть повергла Тора в глубокую и неконтролируемую ярость, известную как Безумие Короны. Он разрушил половину королевского дворца Валаскьяльфа, прежде чем Одину удалось его усмирить. Через несколько мгновений после того, как его усмирили, он окончательно потерял сознание от ран и истощения. С этими мыслями Хеймдалль поклялся держать свои подозрения при себе, пока не будет знать наверняка. Поэтому он снова перевел взгляд на молодую земную женщину и наблюдал, как она и ее спутник добрались до места назначения и вылезли из своей странной повозки.