Симуран

Второй почему-то почувствовал себя глупо. Стоит он на земле с бластером, а сверху на него смотрит Третий в трансформе, маяча рыже-жёлтым кончиком хвоста по коре дерева. Как в тот раз на «Чайке». Только если тогда они почти на одном уровне стояли, а деваться хищнику было некуда (хотя он честно попытался), то тут Норн может улететь — и поминай как звали: небо же свободное. — Тише-тише, — примирительно поднял руки Ким, убирая бластер в сторону. — Я вреда тебе не причиню. Давай, слезай, а я тебе помогу. «Чем ты ему поможешь, дубина?» — мысленно обругал он сам себя. Но что делать? Рвануться в сторону, снова подхватить бластер и попробовать оглушить Третьего? Так он в случае промаха только сорвётся в небо, если не набросится — и ищи потом его по всей планете. …Слабый рык был ему ответом. Подняв голову, Второй увидел, как тёмные крылья Норна поднялись, а всё тело напряглось. Рык утих, но Ким заметил, как существо оскалило зубы, словно было напугано чем-то. Что именно его напугало, Ким понять не успел — оно прыгнуло вверх, расправляя крылья и поджимая все шесть лап. «Ну, теперь лови его ещё», — Второй вскинул оружие, прицеливаясь. И тут сбоку воздух прошил точно такой же маломощный луч. — Лови его, ты ближе! — крик Первого от неожиданности оглушил его, но смысл слов Ким понял, когда взглянул вверх. Существо, нелепо полураскрыв крылья, теперь падало вниз головой. Отбросив бластер куда-то в темноту (судя по сердитому восклицанию Севки, оружие прилетело в него), Ким интуитивно рванул вперёд. Как он поймал его — до сих пор загадка. Но от такого внезапного толчка (хотя, на удивление, в звериной трансформе Норн весил ровно столько же, сколько в гуманоидной — то есть не особо много) в спине что-то ощутимо хрустнуло. Ким охнул, опускаясь на колени и кладя бессознательное существо с беспомощно раскинутыми крыльями на траву. — Как ты? — подошедший Первый хлопнул его по плечу, заставив скривиться. — Повредил всё-таки что-то? Второй поднялся на ноги и прогнулся в спине. Позвоночник вновь неприятно хрустнул. — С Медузы тянется. Когда приземлялись в ловушку, то очень сильно спиной ударился, — пояснил Ким, пытаясь аккуратно размять спину руками. — Думал даже, что ходить не буду, но вот — хожу. Хотя регулярно ловить падающих… фиксианцев всё же не стоит. Как ты так быстро нас нашёл? — Увидел, как что-то крупное перепорхнуло с дерева на дерево, и следом пошёл, — присев на корточки рядом с Третьим, Всеволод осторожно провёл ладонью по его боку. — Ух ты, он пушистый. Второй с интересом посмотрел на существо, пользуясь возможостью его разглядеть, насколько это было возможно в темноте. Тёмно-серая шерсть Третьего на проверку оказалась мягкой и пушистой. Лапы, при всей своей мощности — тонкими, с тёмно-синими подушечками. При этом, если две задние лапы куда больше напоминали строением кошачьи, то четыре передние заканчивались полноценными пятипалыми ладонями с когтями вместо ногтей. Больше всего Кима заинтересовали крылья. Гибкие, перепончатые, они с внешней стороны были покрыты точно такой же гладкой серой шерстью, а с внутренней — серыми же перьями, тонкими и длинными. Рискнув осторожно погладить крыло, он нащупал под шерстью плотную перепонку, как у летучих мышей. Всеволод в это время с видимым интересом изучал хвост Третьего, впрочем, держась на всякий случай на некотором расстоянии. Странное ромбовидное уплощение на его конце, явно служившее стабилизатором и рулём в полёте, похоже, не внушало ему доверия. В самом деле, если таким по лицу попадёт, будет больно. Настораживало только одно — оба капитана совершенно точно помнили, что кончик хвоста Третьего имел жёлтый цвет, тогда как сейчас пёрышки, покрывавшие его, были такими же серыми, как и шерсть на остальных участках тела. И всё было подобным образом тихо, мирно и даже немного идиллично ровно до тех пор, пока Ким не повернул голову и не встретился взглядом с сощуренными фиолетовыми глазами. Впрочем, голода в них не было, а взгляд был сонным, но Ким всё равно вздрогнул, ожидая удара… …Которого не последовало. Вместо этого Третий перекатился со спины на бок, выпростав крыло, на котором сам частично и лежал, одним плавным движением поднялся на все шесть лап и, словно кот, ткнулся головой капитану в грудь, издав странный звук. Второй подумал, что это похоже не то на урчание, не то на курлыканье голубя… а почему именно голубя? Впрочем, странные ассоциации ушли на второй план, когда Ким машинально принялся чесать за ушком это странное подобие кота. — Чувствует безопасность? — подал голос Первый, который тоже приблизился к ним и теперь мягко поглаживал по спине Третьего. — Как кота большого гладим, честное слово. — Ага, — хмыкнул Второй, — большого и… Так, Третий, хватит меня лизать! — он возмущённо принялся отпихивать настырного «кота». Со смехом Всеволод легонько почесал Норна за шею, отвлекая внимание на себя. Впрочем, лизать его «кот» не рискнул, а вместо этого принялся легонько бодать правую руку Первого. Ким тем временем задался вопросом — почему он вдруг начал так лезть к ним двоим, когда ещё недавно драпал от них в лес на околосветовой скорости? Человеческая сущность просыпаться начала? — Умеешь же ты с ним беседовать, — с интересом произнёс он, присаживаясь на траву рядом с другом. — Барсика помнишь? — неожиданно спросил Первый. — Этот комок шерсти недовольный? — усмехнулся Второй. — Конечно, помню. Норн только к нему и мог подойти. Ким усмехнулся и погладил вмиг притихшего Норна. Тот даже перестал бодаться, улёгся на землю и опустил голову на колени Второго, словно его охватила слабость. Кончик его хвоста сначала посветлел практически до белизны, потом потемнел, принимая вроде как голубой оттенок — точнее в темноте было не разобрать. — Что это с ним? — с тревогой посмотрел на поникшего Третьего Всеволод. Второй пожал плечами. Этого он, к сожалению, не знал, потому постарался замереть и особо не нервировать это странное существо. Которое, если верить обрывкам странной легенды, с фиксианцами было всегда. Просто толчка к перевоплощению у них не было. Ну вот… случился. Второй едва не скрипнул зубами. Значит, будут обучаться взаимодействовать с другом в такой трансформе, узнавая его практически с нуля. Будет трудно, но иначе что же они за капитаны, которые трудностей боятся? Что-то коснулось его пальцев, и Ким с запозданием понял, что это уже не звериная лапа, а холодная и тонкая рука. Неужели… — Почему вы за мной пошли? — тихий шелестящий голос вырвал его из оцепенения, и он опустил взгляд… чтобы понять, что на него снизу вверх смотрят знакомые человеческие глаза. Ну ладно, фиксианские. И что их обладатель опять, как и в тот раз на «Чайке», совершенно раздет. Не говоря ни слова, Второй снял куртку и накинул её на плечи Третьему. Тот с удивлением взглянул на него, но в предложенную куртку закутался, продолжая рассматривать Кима так, словно впервые увидел. Хотя, может, и вправду впервые, до сих пор неясно, как трансформации на мозг влияет. — Ну и долго вы будете друг друга гипнотизировать? — нарушил странную тишину Первый и поймал на себе два взгляда: один недоумённый, а второй — подозрительный. Фыркнул, увидев выражения лиц друзей. — Чего с тобой, Сева? Ты это о чём? — Да вы друг за другом ходите, прям как говоруны-неразлучники какие-то. — Севка, — прохрипел Третий, которого затрясло от смеха. — Ну у тебя и сравнения. — Нет, а я чего, неправ, что ли? — Первый примирительно поднял руки. — Про Медузу не заикаюсь, но на планете куда один идёт, туда и второй. Ты, Норн, как рванул в лес, так Кимка чуть ли не следом без оружия удрапал. Хорошо, что вовремя притормозил, а то вдруг бы он у нас покусанный был? — Не переживай, — с улыбкой ответил фиксианец. — Кусаться просто так я бы не стал. А вот за то, что чуть ли не каждый раз подстреливанием встречи заканчиваются — за это когда-то покусаю, и сильно. Второй захохотал, упав на траву. Первый возмущённо посмотрел на ржущего Второго, слегка улыбающегося Третьего и тоже дал волю смеху, рвущемуся от нелепости ситуации.

***

Обратно возвращались уже за полночь. Первый шёл впереди, Второй и Третий — сильно отставая. И при этом шли в полной тишине. И для них троих она была спокойна и понятна. С самого начала бывает такое состояние, когда слова лишние и не нужны вовсе. Но молчание объединяет сильнее слов. И это прекрасное чувство. — Я в каюту, — зевнул Первый, оборачиваясь к друзьям в люке «Синей чайки». — А вы? — Я немного посижу, — Норн сильнее закутался в куртку, достававшую ему до колен, — а потом пойду. — Ким? — обернулся Сева к Второму. — Тоже немного посижу, — ответил Ким. Почему-то Третьего не хотелось оставлять одного, как будто если оставит — потеряет что-то важное или упустит. Тем более взгляд Третьего словно ушёл в себя, настолько он был задумчив. — Хорошо. Тогда до завтра. — До завтра, — эхом отозвался Второй. Подождав, пока шаги Бурана стихнут, Ким с Норном молча сели рядом и долго смотрели на звёзды, не засвеченные голограммами, флипами и экранами мегаполиса. Странное зрелище. Будто попали в машину времени и вернулись туда, где технологии даже и не были, а если и были, то не лезли в небо. — Иногда хочется реально вернуться во времени и не садиться на Медузу никогда, — внезапно нарушил молчание Третий. На фоне слабого света фонарей его лицо почти полностью терялось во мраке — лишь глаза слабо фосфоресцировали. — Не переживать установления связи, не подставлять тебя с этим пленом за компанию. Ведь, не сядь я тогда туда, ты бы тоже этого не сделал, признайся? — Третий повернул голову и взглянул прямо в глаза Киму. Второму стало неуютно. Фиксианский взгляд и раньше иногда пугал, а после пережитого во взгляде Третьего как будто притаилось что-то такое, что не может нормально существовать в реальной жизни. Тоска, боль, печаль, иногда ненависть — но не спокойствие. Оно там больше не появлялось. Впрочем, и у Второго этого спокойствия теперь было днём с огнём не найти. Кашлянув, он заговорил, тщательно подбирая слова: — Ты не мог предугадать, что там пираты. Они же на поверхность не высовывались, а эмпатически ты их не чувствовал. Кто же знал, что там эти двое спрячутся? — Я их тогда почувствовал, — ответил Третий. — Когда? — потрясённо выдохнул Ким. — Когда тебя дожидался и открыл перед этим люк. Думал, мне мерещатся их эмоции тёмные, странный скрип. Я бы встал, только если бы не был так слаб тогда. И потом ампула… По лекарствам я был на нуле, а Крыс, видимо, подкинул пару ампул, чтобы были силы продержаться, прежде чем они информацию узнают. А как узнали, так дождались, чтобы мы разделились — с нами вместе опасно же встречаться, пусть один и болен. Ким вздрогнул. Уже почти забытый день попадания в плен вновь встал перед внутренним взором, будто только вчера сел на Третью планету, будто только вчера нашёл Норна — восковая фигура с резко контрастировавшими чёрным росчерком ресниц, согнувшаяся так, будто бы подсознательно пытается облегчить боль. И ведь тогда Ким подумал, что Третий от слабости ампулы эти обронил… И перепуганный друг, который не на шутку чего-то боялся и хотел как можно скорее передать эту формулу, чтоб она в чёрную дыру провалилась. Но кто же знал, что пираты засядут именно на Медузе, прячась от Трёх капитанов, а в итоге двое из них сами к ним в руки прилетят? Скрип отрезвил его. Опустив взгляд, Второй с удивлением заметил, что его рука согнула одну из труб, которая лежала поблизости и которую он сам взял, дабы не заорать. Тонкая рука легла поверх его, заставив Кима поднять взгляд. Третий просто смотрел в его глаза ничего не выражающим взглядом. — Не вини себя — что было, то было. Вернуть это всё назад не получится никак. Поэтому остаётся только смириться. — Смириться? — задохнулся от возмущения Второй. Хотелось встряхнуть Норна, чтобы хотя бы разозлился, а не смотрел и не говорил вот так безжизненно. — С чем смириться? Что я не отнёс тебя на «Чайку» тогда? Что четыре года почти что рядом находился и не помог? Не помог избежать этой связи, не помог по-нормальному пережить трансформацию, если уж она случилась? Норн кивнул: — По поводу трансформации… Есть подозрение, что тогда Крыс сам в шоке был — не подозревал о том, что у нас ДНК при взаимодействии с крокрысским ядом даёт подобный эффект. Ты же смотрительниц слышал — такие сбои происходили редко, но метко. И тут уже только связь спасти может. Хоть какая. — голос Третьего дрогнул, и он прикрыл глаза, сильнее закутавшись в куртку. Второй поражённо замер. — То есть как — связь спасти может? — А вот так, — голос Третьего дрогнул, но фиксианец взял себя в руки, и голос зазвучал более-менее твёрдо. — Об этом мы только недавно начали догадываться, когда участились нападения с применением крокрысского яда. Попадались разные фиксианцы, как со связью, так и без. И удалось выяснить, что, если первая трансформация будет происходить при наличии партнёра, то человеческий облик впоследствии сможешь поддерживать, так как у тебя будет своеобразный якорь, держащий твою гуманоидную сущность на месте. Правда, в случае насильственной связи от особо ярких вспышек эмоций второй партнёр может перекинуться в звериное обличье и не приходить в сознание, пока первый не угомонится. — Так это из-за Крысёнка… — начал Второй. — Именно, — кивнул Третий. — Иногда эмоции накатывают, но если уж накатывают, то желательно подальше держаться. Поэтому я в лес и убежал — не хотел вас травмировать физически, ну, и смотрительниц пугать. — А физически-то почему?.. — не понял Второй. — А потому, — терпеливо продолжил Третий, — что эта трансформа работает так, что после возвращения в гуманоидное обличье я прекрасно помню всё, что вытворял в звериной форме. И иногда от этого становится крайне жутко, если честно. — То есть, — медленно проговорил Второй, внезапно осознавая эти слова, — ты помнишь случай на «Чайке»? — И не только, — голос Третьего сорвался, и он сжался. — И не спрашивай, что именно помню. Не хочу вспоминать даже. Второй обнял Третьего со спины и погладил по отросшим, но всё ещё коротким волосам. — Извини, что напомнил. Просто всё так внезапно со всем этим. Фиксианец поднял голову, его глаза тускло блестели: — Но для таких существ, как я, нужен партнёр. Потому что, если его нет, то мы навсегда становимся тиланами — необучаемыми и дикими. — Кем? — удивился Ким. — Крылатые коты на ваш язык. У нас — от кого мы пошли, — коротко пояснил Третий и продолжил: — С этим пока работают — у кого-то возникла идея, что, если установить связь между фиксианцем и тиланом, то последний сможет вернуть себе разум. Это если одиночкам не везёт. А пока они в основном в лесах Фикса живут — фиксианцев они не трогают, а вот за остальных не ручаюсь… Второй не нашёл, что ответить. Третий устало прикрыл глаза, утыкаясь ему в грудь, и внезапно сменил тему. — Лучше бы я сошёл с ума, чем испытывать каждый раз эти эмоциональные вспышки. И ведь не предугадаешь, когда они произойдут. А если вспышка будет долгой, то мало ли что натворить за это время успею. А это страшно — не осознавать себя, как человек, а быть безмозглым зверем. И обременять партнёров страшно. Поэтому мы предпочитаем, чтобы про эту сторону знали только соотечественники — остальным будет достаточно сложно объяснить, что мы не опасны, а быть связанными с такими непредсказуемыми монстрами, какими мы предстаём после яда, крайне трудно. Мы не причиним вреда, а даже защитим, но… — Третий прерывисто вздохнул. Второй неловко обнял его, и они долго сидели и молчали. Ким всё пытался осознать сказанное Третьим и с удивлением понимал, что страха не испытывает. Может, интерес, но не страх. И желание защитить, пусть защищать и придётся зверя, которому защита не нужна, а он сам глотку всем перегрызёт, но всё же. — Мы тебя не бросим, — пообещал он засыпающему Норну. — Никогда.