***
Последующие дни я провела в замке, где, как считал Сатана, было куда более безопасно. Засыпая к утру, я пыталась встретиться с Бонтом, но все было тщетно — парень словно исчез с радаров, и я вновь просыпалась ни с чем. — Уокер, ничего не хочешь мне рассказать? — в один из таких дней Люцифер самолично подсел ко мне на скамье в саду, на ту самую, где я в прошлый раз оставила его в потерянных чувствах. — А должна? — выгнула бровь я. — Асмодей все свое свободное время проводил в архиве и, видимо, нашел то, что ему не следовало находить. — Ты знаешь, что он там искал, — отчеканила я. — Вряд ли информация о том, кто твои родители, смогла отправить его в Небытие. Здесь определенно завязано что-то другое. И лучше тебе рассказать мне об этом, иначе следующей можешь оказаться ты или кто-то из нас. — Боишься за свою шкуру? — невесело усмехнулась я. — Просто не хочу, чтобы из-за прихоти глупой девчонки, погибли неповинные демоны. — А могут ли демоны быть неповинными? — Уокер, не раздражай меня, — зарычал Люцифер, а следом процедил практичесски по слогам: — Что. Асмодей. Искал. В. Архиве? Я металась, не зная, стоит ли рассказывать Люциферу про Бонта и про все то, что в последнее время происходило в моей жизни. — В последнее время, во снах, ко мне приходит парень, — я сделала паузу и отвернулась в другую сторону. — Его заперли в башне за озером, совершенно одного, на многие века. — Так тебе… — Да, Люцифер, мне не показалось, он более, чем реален, и я действительно тогда видела его. Он — порождение союза ангела и демона, единственный ребенок, который не умер в младенчестве, которого Шепфа, словно провинившегося щенка, запер в четырех стенах, не зная, чего ожидать от того, кто раньше не доживал и до года. — Уокер, в этом мире ничего не делается просто так, запомни это, — прошипел Люцифер. — Почему я узнаю об этом только сейчас? Почему Асмодей узнал об этом вперед меня, черт возьми? — он сорвался на рык, а глаза налились алым. — А ты бы поверил мне? — воскликнула я. — Я слышала от тебя одни насмешки, ведь ты никогда не воспринимал меня всерьез, и что теперь? Теперь ты удивляешься, почему мой любовник знал больше тебя? Он умел слушать и слышать меня и, знаешь, где он теперь? Теперь его нет. Он, черт возьми, мертв! — по моим щекам струились слезы. — А я… я здесь, и это я во всем виновата. И я… — я повернула голову в сторону Люцифера, заглядывая в его алые глаза: — Я не знаю, что мне делать. Мне страшно, Люцифер, — демон моргнул, и глаза его вновь приобрели обычный карий оттенок, а вся злость и спесь исчезла. Он смотрел на мое заплаканное лицо, на котором не было ни грамма косметики, и словно что-то для себя решив, он сделал то, что потрясло меня до глубины души, заставляя на секунду растеряться. Люцифер аккуратно притянул меня к своему плечу, положив руку на талию, совсем невесомо, словно он боялся разрушить это мгновение. — Все образумится, но никогда ничего не скрывай от меня, Уокер, — горячий шепот куда-то в мою макушку. — Асмодей хоть и был тем еще зазнайкой, но явно не заслуживал такой смерти. Сейчас ты расскажешь мне все, и дальше мы решим, что нам делать. Пожалуй, мы впервые вели с Люцифером столь долгую и спокойную беседу. Он много хмурился во время моего рассказа, словно его что-то смущало, но слушал молча и до конца. — Странно, что я не слышал о нем раньше. Но от союза ангела и демона не стоит ждать хорошего, Уокер. Отцу определенно стоит знать об этом. — Люцифер, как он может быть причастным к смерти Асмодея, если даже стен башни покинуть не может? — Если он способен настолько ловко проникать в чужое сознание, от него можно ожидать чего угодно, да и не смущает ли тебя тот факт, что он резко оборвал вашу связь? — Но наши встречи и раньше не были закономерны, — вступилась я. — Мы можем случайно обвинить неповинное существо, которого и так унижали с самого рождения. — Проверить нужно. Я все сказал. Он невероятно силен, раз смог проникнуть в твое сознание, когда ты была на территории этого замка. К твоему сведению, здесь вокруг защитное поле, и я не знаю, насколько теперь в этих стенах безопасно. В любом случае за территорию замка не выходить, к тебе будет приставлена дополнительная охрана. Я распоряжусь, чтобы Мими и Хабарил были доставлены сюда в течение нескольких часов. Оставшийся день меня не покидало какое-то беспокойное чувство. Внутри все сжималось, а в легких словно не хватало кислорода. Какое-то внутренее чутье говорило мне о том, что смерть Асмодея — это только начало чего-то грандиозного. Уже вечером я шла на аудиенцию с Сатаной, как на собственную казнь. Точнее, там еще присутствовал Люцифер, но особой уверенности это не вселяло. Особенно учитывая, что у самых дверей меня практически снес с ног злой как черт Геральд, который вылетел из кабинета Повелителя, хлопая дверью так, что стены многовекового замка сотряслись от громкого звука. — Ты казалась мне куда более сознательной, Виктория, — проговорил Сатана, скрепляя руки в замок, опираясь локтями о стол. — Простите, Повелитель, — я опустила голову, боясь даже посмотреть в сторону свекра. Люцифер, стоявший возле стены, потупил взор. — Поздно извиняться. Твой приятель сбежал, и теперь каждое существо в трех мирах будет держать руку на пульсе, ожидая скорой смерти, — Сатана подтолкнул ко мне старый фолиант и жестом приказал сесть в кресло напротив. По мере того, как мои глаза бегали по строчкам, вникая в смысл написанного, я все четче ощущала, как каждый орган внутри меня сжимается в страхе. Бонт не соврал: рожденный в союзе демона и ангела, он был единственным выжившим из себе подобных. Шепфа дал ему шанс жить спокойной жизнью, взял под собственную опеку, как представителя новой расы, но темная сторона парня часто брала верх, и чем старше становился юноша, тем более неуправляемой становилась его демоническая часть. Однажды, в порыве злости, Бонт спалил целый город дотла. Среди погребенных под руинами обгоревших домов были и его родители. — Стоило раньше рассказать тебе, с кем в нашем мире не стоит водить дружбу. Его полное имя Мальбонте. Маль — темная сторона, Бонт — светлая. Сам Шепфа заключил этого парня в башне за озером, ибо ни одна сторона не была готова принять его, а школа считалась нейтральной территорией. — Но тогда почему он просто не уничтожил его? — бегая глазами по буквам, спросила я. — На всех у Шепфа свои планы. Ему было интересно наблюдать за юношей. Говорят, он единственный удостаивался его внимания множество раз. Чего точно не перепадало ни одному из бессмертных. — Но почему именно я? — Множество веков он не выдавал себя, наблюдая за всеми со стороны, но когда ты вернулась на небеса, многое изменилось. — Например? — То защитное поле, что не выпускало его за пределы башни, было закреплено родовой печатью, и ты к ней прикоснулась, что значит… — Что я и Бонт… Что мы… родственники, — додумалась я. — Но как это возможно? — Отец Бонта был не единственным ребенком в семье, — склонил голову вбок Сатана и что-то хотел добавить, но нас отвлек громкий стук в дверь: — Войдите. — Повелитель, Цитадель собирает срочный совет, — быстро отчеканил слуга и поклонился. — Хорошо, — Сатана встал из-за стола, направляясь к выходу. — Поговорим позже, Виктория. За пределы замка ни ногой, Люцифер будет постоянно следить за тобой, утром продолжишь свои тренировки с Геральдом. Они тебе определенно пригодятся, — договорив, Повелитель ушел, оставив нас наедине. — Да, Уокер, вот это кашу ты заварила, — покачал головой супруг. — Вставай, провожу тебя до комнаты, раз отец назначил меня твоей нянькой. Я даже не следила, куда шла, ноги сами по себе несли меня уже в знакомые пенаты, которые теперь, похоже, станут моей личной тюрьмой. Спать было откровенно страшно. Казалось, стоит мне только сомкнуть глаза, как Бонт явится ко мне в сновидениях. Сморило меня ближе к утру, и к слову, Сатана к тому времени еще не вернулся. Чувствую, что следующей на экскурсию в Цитадель буду я. — Здравствуй, Вики, — передо мной стоял все тот же Бонт, вот только взгляд был совершенно другой, как и цвет волос. Наверное, это и есть Маль. Я отшатнулась от парня, осознавая, что находилась в собственной комнате, а виновник всех моих бед стоял прямо напротив меня. — Убирайся, — прорычала я, отползая по кровати как можно дальше, только бы не находиться в опасной близости к тому, кто убил Асмодея и, кажется, собирался убить меня. — Уверена, что хочешь этого? Ты ведь настолько близка к разгадке, — почти промурлыкал парень, и я окончательно убедилась, что от Бонта в нем не осталось ничего, лишь красивая оболочка, не более. Даже серые грустные глаза теперь были пропитаны алой злостью и яростью. — Ты убил его, убил! — шептала я, а губы дрожали то ли от страха, то ли от жажды мести, которая просто разрывала меня изнутри. — Асмодей был слишком любопытен, за что и поплатился. Поверь, я не хотел, чтобы ты узнала все вот так, но что сделано, то сделано, — парень начал подходить ко мне ближе, усаживаясь рядом. — Твой страх так осязаем, и он делает меня только сильнее. Но Бонт был прав, ты очаровательна. Даже жаль, что мы родственники. — Убирайся, — рыкнула я, толкая его ногой. — Пошел вон из моих снов, — закричала я, чувствуя, как внутри начинает бурлить энергия. — А кто сказал,что это сон? — хищно улыбнулся парень, а через секунду раздался громкий шум. Я, резко вздрогнув, проснулась. В углу моей комнаты, под грудой дерева, именуемой раньше туалетным столиком, лежал кряхтящий Люцифер. — Уокер, просто за что? — процедил парень, вставая с пола и хромая в сторону кровати. Оглядываясь по сторонам, я не обнаружила никого, кроме супруга, и тяжело выдохнула, стирая со лба выступивший пот. — Он был здесь… был здесь, Люцифер, — тяжело сглотнула я, смотря на мужа. — И это было мало похоже на сон. — Твоей энергией фонило даже в моих покоях, — почесал затылок парень, — а когда я вошел, ты металась по кровати с криками, после чего просто отбросила меня на другой конец комнаты. — Как ни странно, адресовалось это явно не тебе, — опустила голову я. — Он подтвердил наше родство. Люцифер, кто мой отец, ты ведь знаешь? — Знаю, точнее недавно узнал. Я не могу сказать тебе, Уокер, твой энергетический фон нестабилен, и я явно не возьму на себя ответственность преподносить тебе такую информацию. Отец вернется ближе к полудню. Думаю, он тебе и расскажет. Ложись спать, не думаю, что он рискнет вновь проникнуть в твой сон. И очень странно, что я никогда не ощущал этого. — Останься со мной, — я схватила за запястье уже собиравшегося удалиться прочь Люцифера. — Пожалуйста. Я боюсь оставаться здесь одна. Люцифер вопросительно посмотрел на меня, но, столкнувшись с моим практически молящим взглядом, кивнул, укладываясь рядом на кровати. — Спи, Уокер, думаю, пока я здесь, он больше не сунется в твои сны. Поворочавшись еще минут двадцать, я была просто закутана в кольцо рук и прижата спиной к крепкой груди. — Не можешь уснуть сама, то хоть мне не мешай, — полусонное бурчание на ушко, и нос Люцифера, закутавшийся в копну моих волос. И, как ни странно, убаюканная теплом крепких рук, я уснула, просыпаясь лишь от того, что Люций слишком крепко сжал меня во сне. — Ты меня сейчас раздавишь, — прокряхтела я, пытаясь выбраться из теплого кокона рук, отчетливо чувствуя упирающееся мне в поясницу "утреннее настроение" Люцифера. — Уокер, лежи спокойно, — сквозь сон буркнул Люцифер, когда я в очередной раз проехалась своей пятой точкой по его возбуждению. — Не мог бы ты отодвинуться, если не сложно. — Тебя смущает мое утреннее приветствие? — промурлыкал сонным голосом демон. — Немного. — Да ладно тебе, — протянул он. — Вполне естественная реакция на пробуждение с девушкой в одной постели. Пусть это даже и ты. — В смысле, даже и я? — немыслимым образом я развернулась в его руках и тут же чертыхнулась, сталкиваясь с супругом нос к носу. — Ой… Карие глаза с интересом разглядывали меня из-под приоткрытых век. — Кажется, я задел чувства своей ранимой женушки, — растягивая губы в довольной улыбке, произнес муж. — Уокер, ты такая забавная, в курсе? — Ах ты ж! — я стукнула его кулаком по предплечью. — Я что тебе, клоун? — Нет, что ты, — одним движением он перевернул нас, оказываясь сверху, весьма ощутимо упираясь своим возбуждением прямо между моих разведенных ног и видя мою реакцию, слегка толкнулся навстречу, выбивая из груди вздох. — Ты тяжелый, — я пыталась столкнуть с себя демона, но тот только перехватил мои руки, заводя их над головой. — Но тебе нравится, — ухмыльнулся он. — Ничего подобного, — вздернула подбородок я, отворачивая голову в сторону. — Даже если я сделаю так? — моей шеи требовательно коснулись горячие губы, слегка засасывая кожу и легонько прихватывая. Место поцелуя пылало так, словно его коснулись раскаленным железом. Закусив губу, я еле сдержала стон. Чертов искуситель! — Люцифер, — попыталась остановить его я. — Хоть раз в жизни, Уокер, помолчи. И только наследник адского престола склонился над моими губами, как в дверь настойчиво постучали. — Госпожа, прибыл ваш учитель. Он ожидает вас в зале для тренировок. — Вот черт, — рыкнул Люцифер, перекатываясь на другую половину кровати, чем я максимально быстро воспользовалась, забегая в ванную и быстро пытаясь привести себя в порядок, ибо времени было в обрез, а заставлять Геральда ждать не было никакого желания. Люцифер вновь выводил меня на провокацию, и было бы глупо отрицать, что мне это не нравилось, но, должна признаться, поведение мужа в последнее время слегка настораживало. Он менялся, и пожалуй, менялся в лучшую сторону, вот только это выглядело максимально странным, если учитывать тот факт, что говорим мы сейчас о Люцифере. Вернувшись в комнату, Люцифера я уже не обнаружила и облегченно вздохнула, однако каково было мое удивление, когда он обнаружился в тренировочном зале разговаривающим с Геральдом, который даже одет был немного иначе, чем в школе. Оба мужчины были одеты в темные спортивные костюмы и видеть подобную одежду на преподавателе было максимально странным. — Здравствуй, Виктория, — кивнул Геральд, складывая руки на груди. — Нам придется увеличить интенсивность твоих тренировок. Времени катастрофически мало, и мы не знаем, когда Мальбонте нападет в следующий раз, я лишь хочу, чтобы ты была максимально готова к его появлению. Люцифер рассказал мне о его ночном вторжении, из чего мы можем сделать вывод, что Ад и этот замок уже не так безопасны, как раньше, им нужно быть готовыми. — Действительно ли он так опасен, как о нем пишут? — спросила я. — Более чем, и мне кажется, что он сам до конца не осознает той силы, что скрыта в нем. — Откуда вы так хорошо осведомлены о нем? — я подошла ближе к мужчинам, вставая напротив преподователя. — Я был именно тем, кто присматривал за Бонтом все эти века, — устало произнес Геральд. — Так что во всем этом есть и моя вина. Ладно, приступим. До меня дошли слухи, что недавно у тебя был мощный энергетический выброс, — учитель как мог обходил тему смерти Асмодея, — я хочу посмотреть, насколько возросла твоя сила. Люцифер, действуй, — уже в следующую секунду в меня летело копье, которое я откинула взмахом руки буквально за секунду до того, как оно проделало дыру в моей голове. — Ты с ума сошел? — вскрикнула я, испуганно глядя на супруга, на что тот пожал плечами. — Уокер, Мальбонте не будет спрашивать, в какой момент ему лучше убить тебя. — Люцифер прав, ты должна быть готова отразить атаку в любую секунду, — и в этот же момент потолок над нашими головами начал рушиться, и огромные обломки полетели прямо вниз, грозясь превратить наши скромные персоны в лепешки. — Неплохо, — кивнул Геральд, глядя на то, как валуны начали парить в воздухе. — Значит, всплески ее силы пробуждаются при сильных эмоциональных потрясениях. — Странно тогда, что она не сровняла этот замок с землей в день нашей свадьбы, — с ухмылкой произнес Люцифер. Следующие полтора часа возле моего лица летали острые предметы, а тело с завидным постоянством приземлялось на маты. Геральд был безжалостен и заставлял меня вступать в бой с Люцифером, не распинаясь передо мной как раньше, отчетливо понимая, что я по-прежнему неумело управлялась с тем, что вложено в меня природой, хоть и пыталась казаться стойкой. Они, наверное, довели бы меня до полного истощения, если бы в зал не ворвался Винчесто — главный помощник Сатаны и, вероятнее всего, следующий кандидат на место Асмодея. — На школу напали, — пытаясь отдышаться, произнес демон. — Повелитель уже отправился туда, — на этой фразе у каждого из нас в горле встал горький ком. Маль не стал размениваться на мелочи и ждать, а просто напал на объект, который является центром между Небесами и Преисподней. — Мы сейчас будем, — кивнул Геральд. — Виктория, ты должна остаться здесь. Мы должны до последнего не дать ему добраться до тебя, — я не совсем понимала, что во мне такого ценного, кроме того, что этот парень любил проникать в мои сновидения, но все равно была против. — Это еще не все, Геральд, — Винчесто бросил в мою сторону тяжелый взгляд, а после с сожалением посмотрел в сторону преподавателя. — Мальбонте требует привести в школу Викторию, иначе он просто уничтожит все. — Я не позволю, — рыкнул преподаватель, и, видит Шепфа, я впервые слышала такую интонацию в голосе от демона, который был извечным пацифистом, и порой казалось, что он даже мухи не обидит, хотя о его прошлом ходило множество легенд. — Прости, но здесь твое мнение ничего не значит. Это приказ Сатаны. Сейчас речь идет о тысячах жизней. — Да он из ума выжил! — сжал кулаки демон. — Это плохая идея, Винчесто, — согласился с ним Люцифер. — Хотите отправить ее на верную смерть? — неужели он боялся за меня? — У нас нет выбора, — выдохнул Адмирон. — Ад не может потерять столько молодых и сильных демонов. И пока мы с вами ведем разговоры, Мальбонте, возможно, уже начал приводить свои обещания в действия. Я молча направилась к двери, стряхивая останавливающие меня руки. — Давайте просто дадим ему то, что он просит, я не смогу бегать от него вечно, — я коснулась предплечья Винчесто, и мы в ту же секунду перенеслись на территорию школы, над которой вечно голубое небо окрасилось в алое марево. Повсюду летали огненные шары, раздавался истошный крик Субантр, о которых Геральд лишь однажды рассказывал на своих уроках, но их внешний вид сразу говорил о многом. По территории школы петляли в поисках жертв союзники Маля, как позже мне станет известно предатели — демоны, недовольные Сатаной. Геральд и Люцифер не заставили себя ждать, обхватывая меня за плечи с двух сторон. — Уокер, побереги свое геройство для другого раза, — зло рыкнул Люцифер. — Его просто может не быть, я устала бояться. Если хочет, пусть убьет меня, может, ему станет хоть чуточку легче. От меня все равно мало толку, — с этими словами я резко рванула на середину школьного двора, где стояли Сатана и Фенцио, а над ними возвышался, паря в воздухе, ухмыляющийся Маль. — Виктория, — довольно протянул он, наблюдая за тем, как я приближаюсь к нему, а следом за мной и еще три человека. — Даже рыцарей своих привела. — Только не говори, что соскучился, — ядовито бросила я. — А если и так, — кивнул он, — мне не хватает наших разговоров. Ты была прекрасной собеседницей. Жаль, что все вот так складывается. Но у тебя еще есть возможность примкнуть ко мне, — он ступил на землю, быстро приближаясь. Люцифер бросился в его сторону, но был откинут энергетическим полем, которое никого не подпускало к Малю ближе чем на метр. — Представь: свободная жизнь, никаких обязанностей перед короной и надоедливого Люцифера над ухом. Сможешь сама выбрать, с кем быть и кого любить, — он наступал, а я невольно пятилась назад, пока меня просто не завел за спину Геральд, крепко сжав мою ладонь за своей спиной. — Боишься за свою прекрасную дочурку, дядя? Не бойся, я не причиню ей вреда. Конечно, если она будет хорошо себя вести. Меня прошиб холодный пот."Родовая печать"
"Кровное родство"
"Дядя"
"Боишься за свою дочурку"
Пока все это время я искала ответы на свои вопросы, они лежали на поверхности, а нужный мне человек все это время был немым свидетелем моей трагедии и упрямо молчал. Я чувствовала себя обманутой. Он молча смотрел, как я выхожу замуж за нелюбимого человека, как мучаюсь в поисках ответов на свои вопросы, как теряю друзей, как боль становится моим спутником по жизни. — Ты и пальцем ее не тронешь, Маль, — сжал челюсть мой новоприобретенный отец. — И что же ты мне сделаешь? — засмеялся парень. — Вновь запрешь в башне? А силенок-то хватит? — его оскал стал хищным: — И захочет ли Виктория быть рядом с тем, кто водил ее за нос так долго. Полюбуйся, дорогая сестра, перед тобой тот, кто запер меня на долгие столетия, даже не попытавшись мне помочь, тот, кто предал родную кровь. — Это было ради твоего же блага, Маль. Не забывай, что в том пожаре я потерял брата. — А я потерял отца и мать, даже не поняв, как это произошло, — схватив Геральда за грудки, парень притянул его ближе к себе, расцепляя наши руки, на которые я уже даже внимания не обращала, пытаясь совладать с тем роем информации, что кружила в моей голове. — И ни один из вас не постарался мне помочь, ни один, — эти слова он почти выплюнул в лицо своему родственнику: — Проще было запереть меня в этой чертовой башне, подавив мое настоящее я, проще было сразу убить, но, видимо, рука не поднялась, да? — последние слова сквозили ехидством. — Я забираю у тебя самое дорогое, может хоть так ты сможешь прочувствовать мое одиночество, пока не умрешь, конечно, — я не успела оттолкнуть Геральда, и мощный удар в челюсть и последующий полет в статую Нимезиды стал для него неизбежным. Трудно понять, что именно управляло моим телом в тот момент, но страх вновь сковывал каждую клеточку моего тела, когда Мальбонте возвысился надо мной, не подпуская никого ближе, а очнувшийся Люцифер пролетел примерно ту же траекторию, что и мой отец. — Пойдем, Виктория, у нас еще так много дел, — он прикоснулся рукой к моей щеке, и мир поплыл, а последним, что я почувствовала, были крепкие руки и состояние невесомости. Школа оставалась позади, а небо разразилось грозовыми тучами. На лице Маля расцвела довольная ухмылка.