Последняя сказка

Лея пригнулась, стараясь спрятаться в колючих ветках сухого и безжизненного кустарника так, чтобы ее не заметил до чертиков осторожный и пугливый рогатый заяц*, который в данный момент, с не присущим ему упорством и рвением, рылся в снегу, вздрагивая от каждого шороха или звука и готовый в любую секунду удрать далеко в лес. Маленький зверек при помощи своего белоснежного меха удачно слился со снегом, и только его острые и еще молодые рога выдавали его местоположение. Честно говоря, сначала девушка выслеживала, по-видимому, раненного в ногу карликового лося**, который то и дело останавливался на отдых у каждой усохшей от морозов и ветров грибнице, шлепая губами, в надежде найти хоть что-нибудь съестное. Однако судьба в эти дни была явно не на ее стороне — травоядного успела выследить стая оголодавших айденов***, что, только завидев потенциальную добычу, беспощадно накинулись на нее, растерзав в клочья. Удивительно, как они не заметили сидевшую в засаде охотницу, учитывая их голод. Серое небо было безоблачным и спокойным, хоть и на горизонте ненавязчиво мелькали черные тучи. Извечно холодного ветра сегодня не было, и на том спасибо, иначе бы приходилось еще и ухищряться, чтобы добыча не учуяла посторонний запах и не испугалась. Вялое во всех отношениях солнце, казалось, выполняло только одну свою функцию, а именно — освещало своими лучами непроходимые чащи соснового бора у подножия гор Каменных змей, тем не менее, делая это из рук вон плохо, отчего кое-где еще оставались неясные тени и причудливые очертания, напоминавшие чудовищ из детских страшилок. Лея тихо сглотнула и бесшумно достала стрелу и лук, натянула тетиву, прицелилась, прикрыв один глаз, и выстрелила. Есть! Стрела попала точно в сердце зайца, убив его на месте. Выбравшись из засады, при этом неосторожно задев голый куст, что грубо стянул теплый капюшон с головы, девушка в два прыжка оказалась рядом с добычей и, выдернув из тела стрелу и вытерев ее наконечник о край плаща, она закинула тушку в небольшую сумку, где покоились еще две таких же. Конечно, это был не жирный лось, на мясе которого можно было прожить хоть всю зиму, правильно экономя, но с зайчатины тоже можно было выжать немного денег, пусть и ценилась она меньше. Справившись с упаковкой, Лея выпрямилась и посмотрела вверх. На вид ей было лет восемнадцать-девятнадцать, и она уже могла по праву считаться чьей-нибудь невестой, а еще лучше, женой, желательно, с одним или двумя детьми. У нее были густые волосы цвета топленного шоколада, которые она часто укладывала на бок и связывала тугой резинкой, чуть узковатые голубые глаза и темная кожа, которая сейчас была на пару тонов светлее, из-за недостатка солнечного света. Тонкая и немного тощая фигура была скрыта под толстым слоем теплой одежды, которую она очень любила, называя ее практичной и незаменимой. Итак, настала пора возвращаться домой. Тот лось завел ее далеко в лес, чуть ли не к самым горам Каменных змей, изрядно измотав и запутав в цепочках многочисленных следов. Но Лея была бы не собой, если бы не смогла разобраться в этом поистине сложном паззле, а поэтому, ничуть не колеблясь, она, насвистывая себе под нос веселую мелодию, двинулась обратно в Заззан, деревню, которая была ей домом. Обычно, местные жители к путешествиям относились довольно скептически, если не негативно, ибо никто из них не любил ни каких-либо гостей, ни каких-либо авантюристов, то и дело нарушающих их привычный уклад жизни. Признаться, сама охотница тоже столкнулась с негативом и откровенным презрением к собственной персоне, потому что она стала слишком часто ходить в лес, тем самым добывая еду себе. Естественно, она это делала не от хорошей жизни. Следующее утро выдалось прохладным и снежным в силу того, что забытый ровно на сутки ветер поднялся вновь, пригоняя с севера казавшиеся еще вчера безобидными тучи, которые прочно и надолго заняли активную позицию на небе, радуя землю осадками в виде миллиона самых разных форм и размеров снежинок. Лея прибавила ходу и почти не смотрела по сторонам, распугивая животных и по пояс проваливаясь в сугробы, из-за чего смешно шипела и ругалась, поминая добрым словом тех, кто придумал зимы и снежные норы. Через несколько часов она вышла на тропу и стала спускаться в долину, спотыкаясь на каждом камне из-за усталости и неуклюже покрякивая. Деревня Заззан, как всегда, встретила ее своими хмурыми и неприветливыми домиками, из которых столбом валил дым; в темных углах, которые так старательно избегали солнечные лучи, ютились длинные тени. Здесь, в этой местности, не было больше селений, за исключением этого, что так, казалось бы, на первый взгляд расположилось тут не совсем по адресу в связи с частыми морозами, а также промерзшей на многие столетия землей, которую было невозможно вспахать даже самым жарким летом, температура которого не превышала десяти-пятнадцати градусов. Но, если не оставишь людям выбора, то они будут мириться даже с тем, что живут рядом с отхожим местом. Примерно то же самое было и здесь. Особо и выбора-то и не было: либо умереть от голода, холода и зубов хищников, либо, как весь род человеческий, выживать и приживаться, что и делали местные на протяжении столетий. Стараясь казаться как можно менее заметной, Лея с опаской ступила на улицы и тут же, петляя, быстрым шагом проследовала к незаметной лавочке, ловко избегая луж и прочей грязи, весьма сомнительного происхождения. Оказавшись внутри, она выдохнула и прикрыла за собой дверь, осматриваясь, как будто в первый раз. В конце комнаты скромно горел очаг, создавая хотя бы призрачный намек на тепло; под потолком была паутина, свитая, по-видимому, совсем недавно, что говорило о том, что хозяин следит за состоянием дома и за здоровьем клиентов, которые это не особо и ценили. Вдоль стены стоял чистый прилавок, еще раз доказывая, что человек, работающий в данном заведении, — явный блюститель чистоты и порядка. За самим столом стоял небольшой человечек с гладко выбритой головой и любовно протирающий большой разделочный нож, любуясь своим идеальным отражением в нем. На нем был старый и потертый временем фартук, кое-где заляпанный кровью, но не перестающий от этого выглядеть пристойно. Еще раз протерев орудие труда, человечек оторвался от своего занятия и глянул на вошедшую, и, что-то пробормотав себе под нос-картошку, всем корпусом развернулся к ней. — Как охота? Что-то я не вижу у тебя за спиной грандиозной добычи. — Очень смешно, — прошептала Лея, чтобы ее не услышали, и бросила мешок с мертвыми зайцами на стол. — Что скажите? — Жесткие они… — прочмокал мясник, придирчиво осматривая одну тушку. — Больше пяти серебряных за каждого не дам. — Вы в своем уме, господин Марон? — завелась охотница. — Вы знаешь, сколько я сидела в снегу и какие части тела себе отморозила, только чтобы одного из них поймать? Да они как минимум десять будут стоить. — Не больше пяти. — повторил мужчина. — Восемь. — Шесть. — Семь. — Шесть. — Семь. — Не наглей. Шесть, и точка. За большее я отказываюсь их брать. — А мои старания вы не учитывали, господин Марон? — с прорезающейся обидой в голосе спросила девушка. — Мне плевать на твои старания. Даже если бы тебе лисомедведь ногу откусил бы, то я бы не пожертвовал тебе даже медяка. — скривив губы, ответил мужчина, и Лее показалось, что он вот-вот плюнет ей в лицо. — Мне важен только товар и его качество. — Как раз-таки за качество я и требую больше! Да они лучше любой скотины, зарезанной вами сегодня утром! Вы только посмотрите на их мех! На рынке его можно будет дорого продать! Да что уж говорить, даже здесь торговцы возьмут за него неприлично много! А его рога? Вы только с них получите вдвое больше! — Удивительно, но как раз из-за зарезанной мною сегодня скотины, спрос на эти скелеты будет минимальный. И на кой черт мне мех, если я мясник, а не скорняк? А теперь давай либо рассчитаемся, либо проваливай отсюда. Ну, как? Деньги брать будешь? Лея сжала кулаки, но коротко кивнула и отвернулась, надув губы. Мясник ей криво улыбнулся, кинул на стол восемнадцать серебряников и одним движением сгреб зайцев. Не имея больше никакого желания и дальше оставаться в этом месте, девушка взяла деньги и вышла, негромко хлопнув дверью. Ну что за человек? Нет, чтобы войти в ее положение, но вместо этого он продолжал упорно гнуть свою палку. Как будто, переплати он ей, то земля бы непременно под ними развернулась, а из дыры повалили бы твари, утаскивая их обоих вниз. А она-то, между прочим, для деревни старается. Небось, завтра же или сегодня какой-нибудь ребенок или взрослый будет за обе щеки уплетать пойманных ею зайцев, приговаривая, какой дядя-мясник хороший, что поймал и разделал их. И даже себе не оставил! Примерно с такими мыслями охотница шла к себе домой, начиная планировать и распределять, куда денет полученные деньги. Недлинная улица кончилась довольно быстро; однотипные серые дома, которые поначалу казались бесконечными, ныне стали для глаза незаметными размытыми пятнами где-то сбоку. Люди тоже со временем стали незаметными, а потому и не вызывали больше желания растолкать их и пройтись по всем носкам и пяткам, оставляя на их и так старой и заношенной обуви еще больше грязи. Наконец, изящно обогнув очередь к одному из приезжих торговцев дешевыми и поддельными драгоценностями, Лея оказалась на узкой дороге и, облегченно выдохнув, с легкой улыбкой направилась к своей хижине, но, вспомнив, что надо бы зайти к кое-кому еще, свернула влево и, немного пройдя по почерневшей морозов траве, вышла к маленькому домику с по-настоящему крохотным сарайчиком рядом, в котором громко кудахтала и кричала домашняя птица. — Госпожа Мирай! — громко позвала девушка, зайдя на порог и стуча в дверь. Минуту в доме не было слышно ни единого звука. Однако через какое-то время внутри началась какая-то возня, и дверь тихо отворилась, и из-за нее выглянула женщина со впалым бледным лицом, чуть крючковатым носом и копной вьющихся смоляных волос. Серые глаза бегло оглядели Лею, чуть задержавшись на ее лице, и хозяйка дома, видимо, узнав гостью, растянула свои тонкие потрескавшиеся губы в слабой улыбке и отступила на два шага назад, пропуская. Охотница, улыбнувшись в ответ, вошла в холл и, сняв сапоги, последовала за женщиной. — Как ваше самочувствие, госпожа Мирай? Жалоб нет? — Нет, Лея, все в порядке. Как ты и настаивала, я много отдыхаю и стараюсь не перенапрягаться. Проходи, не стесняйся. Я как раз собиралась заварить чай. — Благодарю, но я ненадолго. Мне бы не хотелось вас обременять. — Нет, что ты! — воскликнула женщина и, зайдя на кухню, поставила чайник и достала две сколотые кружки. — Ты — моя спасительница. И ты никогда не будешь обременять меня, поверь. — Вы меня переоцениваете. Я не настолько хороша, как вы думаете. — Уже только то, что я сейчас перед тобой, а не в постели с дикими болями, говорит о многом. Как охота? — Я поймала только трех рогатых зайцев, хотя преследовала карликового лося, — пожала плечами Лея, не став скрывать своей неудачи. — И получила за них восемнадцать серебряных. — Они-то хоть жилистые были? — Конечно, а за их мех и рога можно было бы получить неплохую выручку на рынке, вот только господин Марон не стал даже слушать меня. Лучше бы себе оставила… — Что сделано, то сделано. Продала за горстку серебряных, так продала. В любом случае, ты — девушка хорошая, смышленая и без еды не останешься. Вон, в Заззане только ты осмеливаешься в лес так далеко заходить, почти к самым горам. — Вы мне льстите, — смущаясь еще больше, сказала Лея. — Ах да, точно! Чуть не забыла. Я принесла вам немного кореньев. — и начала рыться в сумке, после чего достала оттуда небольшой сверток ткани, в котором оказались толстые сухие коренья. — Спасибо тебе большое. — женщина осторожно, словно брала младенца на руки, взяла сверток и положила его подле себя. — Ты вовремя подгадала, что те запасы, которые ты приносила мне в прошлый раз, уже подходят к концу. — Вы, если что, то говорите, что у вас что-то закончилось, а то я могу и забыть, — девушка неловко почесала затылок. — Кстати, где Саю? Что-то не видно ее. — Она, как всегда, ушла на выставку. — устало проговорила госпожа Мирай и сняла чайник с огня, разливая горячий напиток по кружкам. — Кажется, сегодня должны были приехать братья Ко со своими причудливыми рисунками, которые она так любит. — И как вы не боитесь ее отпускать одну, ведь ей всего лишь десять? — Именно из-за того, что ей десять. В этом возрасте она в состоянии о себе позаботиться. К слову об этом, вчера Амай, дочь нашего кузнеца, облила ее какой-то странной водой, которая еще и зловонные запахи оставила, а Саю в ответ подмешала ей какой-то порошок сегодня в чай, после которого той стало резко плохо. Не знаешь, где она могла взять этот порошок? — женщина улыбнулась, заглядывая Лее прямо в глаза, зная, что та не сможет соврать ей при таком зрительном контакте. — Кажется, мне стоит проверить свои запасы, — по виску охотницы скатилась капелька пота. — А еще перепрятать куда подальше, чтобы детские ручонки до них не дошли. — Премного извиняюсь, — сказала гостья, склоняя голову, и, получив прощение в виде короткого кивка, взяла кружку и немного отпила из нее. Следующие минуты прошли в уютном молчании, что случалось крайне редко. Госпожа Мирай прикрыла глаза и с видом глубочайшего наслаждения пила чай, грея свои маленькие сухие от холода руки о еще горячую кружку; девушка, беря пример с хозяйки, тоже сидела молча, иногда кидая на нее короткие внимательные взгляды, но быстро их отводила, припоминая из курса воспитания, что долго смотреть на другого человека есть истинное невежество. По правде говоря, госпожа Мирай была единственным человеком, с кем Лея общалась так тесно, почти не ощущая ни дискомфорта, ни какого-либо напряжения, как это было с другими людьми, которые, бывало, были даже младше нее. Она была единственной из всего Заззана, кто относился к ней не как к какой-то странной девице-сиротке или изгою общества, что предпочитала обычной компании пьяниц и вульгарных женщин, которые вели себя хуже свиней, тишину и умиротворение леса и его обитателей. Женщина относилась к ней с пониманием и сочувствием, иногда помогая по хозяйству, за что потерявшая свое место в мире будущая охотница была ей более, чем благодарна. Также непосредственную роль в формировании их отношений сыграло и то, что они были соседками, добровольно жившими на отшибе деревни. А катализатором их нынешнего общения сыграл весьма печальный фактор: у госпожи Мирай с молодости были проблемы с суставами, из-за чего ей порой было трудно даже подняться с постели, и девушка, имея скромные познания в травничестве, в качестве благодарности за проявленное к ней понимание, стала помогать, уходя в лес, чтобы добыть полезные травы и коренья. Впрочем, со временем помощь со стороны Леи госпоже Мирай и наоборот стала как будто негласной, да и они обе сильно сблизились, перейдя из рамок «соседи» в рамки «друзья», пусть и с явной разницей в возрасте. — Слышно что-нибудь с запада? — одними губами прошептала женщина после долгой паузы, чуть сжимая кружку в руках. — Извините, — сникла охотница и потупила взгляд. — В этот раз я не стала заходить так далеко. Говорят, что вот-вот по северу снова пройдут войны. Также ходят слухи, что где-то за горами засели фанатики и готовят нападения на ближайшие поселения. — Вот как, — сникла госпожа Мирай. — Знаешь, скорее, тут я должна просить у тебя прощения, ведь я так много взвалила на тебя, а теперь еще и прошу рисковать своей жизнью ради моего мужа, которого ты толком и не видела. И я даже не знаю, жив ли он… — Разумеется, он жив. — твердо сказала Лея и со стуком поставила кружку на стол, подтверждая этим свои слова. — Иначе и быть не может. — А? — женщина неверяще посмотрела на гостью, но затем ее губы изогнулись в подобии улыбки, и в уголках ее глаз блеснули слезы, которые она тут же смахнула одним движением руки. — Да, ты права. Что-то я в последнее время разнервничалась. Наверное, погода так действует. Девушка не стала переубеждать собеседницу, а потому лишь сдержанно улыбнулась и, сделав последний глоток пресного и безвкусного чая, поклонилась и уже собиралась уходить, как услышала, что входная дверь тихо скрипнула, впустив не одного человека, а сразу несколько, что было чем-то из ряда вон выходящим. — Я дома! — прозвучал детский крик, а через несколько минут на кухню забежала девочка и, заметив охотницу, широко улыбнулась. — Лея, ты вернулась! — Здравствуй, Саю, — поздоровалась та. — Ты сегодня долго. — Точно, — девочка, видимо, вспомнив что-то, побежала обратно в холл и уже оттуда крикнула. — Я нашла для тебя работу. — Работу? — переспросила девушка. — О чем ты говоришь, Саю… Она не договорила, оборвавшись в самом конце, стоило двум фигурам зайти внутрь. Один из мужчин (а это были именно они) был, по меркам самой девушки, невообразимо высоким, отчего она почувствовала себя маленькой и крошечной. Он был выше нее почти на две головы, и если бы она даже встала на носочки, то все равно и до носа бы его не достала. Хотя, прежде, чем так сделать, она бы сто раз подумала. Незнакомец выглядел молодо, однако его седые, пепельного оттенка волосы вводили в некое замешательство, касаемо его возраста; виски почему-то у него были черные, будто специально подкрашенные. Тонкие, тоже серого цвета брови были вздернуты вверх, но в сочетании с высоким чистым лбом они придавали гостю важный и слегка надменный вид. Раскосые, с пушистыми ресницами глаза необычного, малинового оттенка смотрели насмешливо и хитро, а губы были растянуты в самоуверенную ухмылку. Мужчина держался гордо и непоколебимо, небрежно осматриваясь и как бы невзначай поправляя висящие на поясе парные кинжалы в кожаных чехлах белого и черного цветов. Еще одного Лея заметила чуть позже, краем глаза уловив какое-то движение. В отличии от напарника, тот будто бы хотел казаться незаметным, что у него вполне выходило, пока его не обнаружила охотница. И первым, что она подметила в нем, была апатия, густыми волнами исходящая от него. Его отстраненные серые глаза, прикрытые веками, глядели куда-то в пустоту, не обращая внимания ни на людей вокруг, ни на комнату. Небрежно растрепанные и слегка отросшие черные жесткие волосы спадали его на лоб, закрывая собой сведенные домиком густые брови, а под глазами и вовсе залегли суровые складки, придавая выражению лица строгости и непреклонности. Завершали образ прямой нос, узкая полоска поджатых губ и заостренный щетинистый подбородок. Лея затаила дыхание, боясь сделать лишний вдох-выдох. Кто эти люди и зачем они здесь? Что они забыли в Заззане? — Саю, какая работа? — стараясь говорить как можно спокойнее и сдержаннее, спросила она, пытаясь не выдать своей тревожности. — Я много раз слышала, что тебе нужны деньги, вот я и решила, что работа тебе не помешает. — искренне не понимая всю напряженность ситуации, ответила девочка. — Эти господа как раз согласились помочь тебе с работой. А еще смотри, что они подарили мне! — она протянула ладошки и показала кругленький лазурный камень. — Позвольте мне прояснить ситуацию, — наконец, подал голос пепельноволосый мужчина. — Мы ищем проводника, и нам намекнули на вас, как на хорошего специалиста. — Боюсь даже предположить, кто меня вам порекомендовал, но, в любом случае, он ошибся. Подобным я не занимаюсь. — Можно узнать причину? — поинтересовался человек, очаровательно улыбаясь. Такой улыбкой бы девушек в тавернах с ума сводить, а не искать кого попало. — Я всего лишь простой охотник и знаю эти места только вплоть до гор Каменных змей, не больше. — Вот как? — Лея, но ты же говорила, что… — Саю не вовремя влезла в разговор, не понимая его сути, наивно хлопая глазками и вертя в руках гладкий подаренный камешек. — Саю! — Мама всегда учила говорить правду, так почему ты врешь этим господам? Ты говорила, что неплохо знаешь местные земли и по картам неплохо ориентируешься. — Хватит, Саю. — одернула дочь госпожа Мирай, прикрыв рот ладонью и кашляя. — Нельзя себя вести так бестактно. — Госпожа Мирай, вам нужен отдых, — Лея подорвалась с места и, найдя неподалеку плед, накинула его на плечи женщины. — Надеюсь, вас не затруднит немного меня подождать, пока я не дам госпоже лекарство? — она уже обратилась к гостям и, получив от них кивок, направилась в комнату, попутно уводя за собой Саю, которая увидела и услышала слишком много. Аккуратно положив больную на кровать и укрыв ее старым и колючим одеялом, но не перестающим быть от этого теплым, она сказала девочке не выходить из комнаты и следить за состоянием матери и, получив положительный ответ, направилась обратно на кухню, набирая в легкие побольше воздуха. — Удивительно, какое влияние на тебя оказывает эта женщина, — съехидничал пепельноволосый, сверкая белозубой улыбкой. — Могу ли я узнать для начала ваши имена? — учтиво поинтересовалась охотница, пропуская эти слова мимо ушей. — Ноэль. — Аренн. — сказал второй, смотря прямо в глаза шатенке, по-прежнему скрывая свое лицо в воротнике. — Лея. — Хорошо, тогда приступим. Видишь ли, мы — наемники, и один человек заинтересовался услугами гильдии, в которой мы состоим, предложив неплохую сумму. Не бойся, ничего страшного он нам не предложил: всего лишь совершить небольшое путешествие из пункта А в пункт Б. — заметив испуганный взгляд девушки, поправился мужчина. — Однако есть небольшая проблема: мы прибыли из другой страны, а потому эти земли для нас чужие. И чтобы без происшествий добраться до заказчика, нам нужен проводник. Заодно проникнемся заграничной культурой. — на этих словах он усмехнулся. — Я повторюсь: я подобным не занимаюсь. — Какие-то принципы или обеты? — Дело не только в этом, — вздохнула Лея. — Честно говоря, я не имею права рассказывать вам о политической ситуации в стране, но у меня нет выбора, если я хочу отстоять свою точку зрения и правильно объясниться. Видите ли, все сложилось так, что у нас идут внутренние конфликты: многочисленные восстания, бунты и мятежи. И государство принимает всяческие жесткие меры по их устранению, подозревая почти каждого. Один проступок — и тебя могут повесить твои же друзья, посчитав это изменой власти. Поэтому я не хочу рисковать ни собой, ни кем-либо еще. — Все так серьезно? — Понимаете, что даже если я соглашусь провести вас до ближайшего селения, что находится за горами, то велика вероятность, что там могут быть солдаты или мятежники. И ни то, ни другое не закончится для нас хорошо: солдаты, в лучшем случае, нас арестуют, в худшем — убьют на месте, а мятежники потребуют присоединиться, и если мы не подчинимся, то, подобно солдатам, убьют. Также не стоит отрицать и того, что нас могут сдать местные. В общем, ваша затея заранее провальна и опасна, а ее шансы на успех катастрофически малы. — А если мы скажем, что обеспечим тебе полную безопасность? — предложил Ноэль. — Это будет довольно выгодная для тебя сделка: и получишь деньги, и сохранишь себе здоровье. — Я нисколько не сомневаюсь в ваших способностях, — начала издалека Лея. — Но, боюсь, моя осторожность граничит с трусостью, а потому я вам еще раз отказываю. Простите, но я слишком сильно хочу сохранить свою жизнь и жизни тех, кто мне дорог. — Разумеется. Все мы, так или иначе, хотим, по возможности, не подвергать себя опасности. Однако порой мы упускаем шанс подняться выше из-за нашей трусости и, давай не будем скрывать, эгоизма по отношению к себе, разве не так? — Глупо отрицать нашу трусливую натуру, — согласилась девушка и сделала глоток чая. — Но я останусь при своем мнении и не сменю позиции. — Это все из-за них? Из-за этой женщины и ребенка? — вдруг спросил Ноэль, щурясь. Старая кружка с держащей ее рукой замерла, так и не соприкоснувшись с поверхностью стола. На мгновение охотница задержала дыхание, но тут же выдохнула, как ни в чем не бывало, маскируя легкое волнение. Удивительно, как быстро этот человек нашел ее слабое место. А ведь ему даже труда это не составило. И да, он был прав. Ей не столько была важна собственная безопасность и благополучие, сколько здоровье и процветание этой семьи, на которую, покинь она ее, сразу свалятся многочисленные проблемы и несчастья. Так было всегда, если она покидала кого-то важного для себя, а потому она не хотела допустить этого снова. Не хотела еще раз потерять кого-то из близких. — Даже если это так, то что? — тихо сказала девушка, и под ее глазами залегли тени. — Это в корне меняет суть дела, — казалось, наемник обрадовался. — Ты хочешь им помочь, но единственное, что ты в силах сделать — это принести им парочку вяленьких кореньев, чтобы облегчить их боль и страдания. Впрочем, такой порядок вещей легко изменить, если ты согласишься нам помочь. — Заплатите больше? Если вы видели Заззан, то, должно быть, понимаете, что, даже являясь богатым и влиятельным, помощи здесь ждать не от кого. — Тогда в твоих же интересах будет провести нас туда, где ты сможешь получить помощь или же достать все необходимое, чтобы помочь близким, разве нет? Если потребуешь увеличить цену, то мы увеличим. Все же, это будет лучше, чем просто отсиживаться здесь, ожидая неминуемого. Лея хотела возразить, но, стоило ей услышать прерывистый кашель госпожи Мирай из соседней комнаты, как слова будто снялись с языка, оставляя ее в раздумьях: идти на риск или же дожидаться неминуемого, как и сказал Ноэль. Если она выберет второй вариант, то, возможно, если она хорошо постарается и приложит все усилия, чтобы вылечить или хотя бы окончательно поставить на ноги госпожу Мирай, то соглашаться на сделку с данными людьми не было смысла, ибо одними деньгами сыт не будешь. Но, а что, если нет? Что если она не справится, переоценив свои способности? Все же, по-настоящему больных людей ей лечить не удавалось, точнее, она не решалась на это, справедливо опасаясь провала и неудачи. Конечно, она могла перешагнуть через свои страхи и идти дальше, но получится ли, в случае неудачи, реабилитироваться? Наверное, нет. Еще один провал полностью сломает ее. Получается, ей оставался лишь один выход: провести этих людей туда, куда им было нужно, получить деньги и вернуться с необходимыми для лечения средствами. Звучало, несомненно, крайне воодушевляюще, даже как-то по-геройски, но… — У меня есть один хороший знакомый в Коране, небольшом селении к югу-западу отсюда, который знает здешние места не хуже меня. Он и проведет вас до нужного вам человека. — наконец, с запинкой произнесла Лея. — Мне кажется, слишком опасно заходить очень далеко, поэтому, так и быть, я проведу вас через лес и горы, но, минуя их, вы будете уже добираться до столицы без меня. Идет? — Но разве… — начал Ноэль. — Идет, — холодно прервав напарника, подал голос до этого молчавший Аренн, допивая остывший чай. — Но что насчет этого твоего знакомого? Ему можно доверять? — Да. Он не раз выручал меня. — Что ж, тогда до завтра, — Ноэль встал, потягиваясь. — Будь готова. Встречаемся на рассвете. — Постойте, — шатенка выпрямилась. — Вы хотите идти уже завтра? Не рано ли? Только на одну подготовку может уйти до целого дня, не говоря уже о том, что нужно будет подготовить ктулу****, провизию и… — Мы очень спешим. Наше дело не требует отлагательств. Чем быстрее мы достигнем нашей цели, тем лучше. — Ну, а ночлег? — не унималась охотница. — Насколько я помню, у нас нет постоялых дворов, и жители не особо любезные. — Об этом не стоит беспокоиться, малёк, — странно обратился наемник. — Это уже не твои заботы. — и направился к выходу, растянув губы в снисходительной улыбке. Аренн последовал за ним, не удосужив Лею даже прощальным взглядом, на что она обиженно поджала губы и отвернулась. Только когда под потолком сгустилась напряженная тишина, разбавляемая тихими стонами ветра за окном, девушка устало и вымученно вздохнула и без сил опустилась на пол, запрокидывая голову. «И на что я только согласилась?»