«Рад, что тебе нравится» — мчится в ответ. «Может, все-таки будешь хотя бы в сообщениях общаться со мной формально?»
«Не дождешься, репетитор Ким» — Вот же мелкий… — прыскает Тэ, останавливаясь посреди университетского двора по пути на обед, чтобы быстро напечатать ответное сообщение:«Веди конспекты аккуратно. Каждая клякса будет отбрасывать тебя от подарка на шаг. Я буду следить за этим очень внимательно, так что постарайся»
«Фу, какой ты занудный…» Уголок губ Кима подпрыгивает вверх совсем неосознанно. В голове студента отчетливо слышится тягуче-недовольная интонация голоса Гука, которой парень произнес бы все это вслух. Он слышит его многозначительный цок языком, видит, как закатываются глаза демонстративно. «Вот посмотришь, совсем скоро я заслужу новый подарок» — Какой самоуверенный… — качает головой Тэхен, тут же читая новое сообщение от своего ученика: «Только можно он не будет таким старомодным?»«Я посмотрю на твое поведение»
«Ну, пожалуйста…!» Гук забавный… и правда очень забавный. Тэхен улыбается более явно, прищуривает глаза и, склонив голову набок, быстро стучит пальцами по сенсорному экрану своего смартфона.«Тебе не пора на урок?»
«Ты такой зануда…» На брюнета с экрана смотрит смайл, который по кругу закатывает глаза, но Тэхен отчетливо видит, как глаза закатывает Чон Чонгук. И не важно, что парень сидит сейчас в своем классе в школе, что на другом конце города, — Тэхен видит все слишком явно. Видит, как тот вздыхает разочарованно где-то там, далеко, блокирует телефон и укладывает руку на парту, чтобы тут же положить на нее голову. «Совсем головой поехал уже, Тэхен…» — проскальзывает в его голове мыслью, пока парень продолжает пялиться в свой телефон зачем-то, даже когда под именем Гука тонкими серыми светится «был (а) в сети недавно». Послушный мальчик, сразу пошел на урок. — Что там? Что-то интересное? — пытаясь заглянуть в телефон друга, интересуется оказавшийся рядом совсем неожиданно Чимин, вырывая Кима из прострации. — Ого, Ким Тэхен переписывается с кем-то? Пак идиотски улыбается, многозначительно играя бровями, что портит Тэхену настроение практически мгновенно. Надоели парню уже нескончаемые разговоры о том, что пора бы начать встречаться с кем-нибудь. — Не с кем-то, а с учеником. — А-а, — звучит крайне разочарованно, но Тэхену как-то все равно. Разве что забавно, как быстро с лица друга сходит его ухмылочка. — Проблемы с домашкой? — Нет, он просто хотел похвастаться тем, что старательно ведет конспекты в школе. Телефон спрятан в карман пальто, и Тэхен продолжает свой путь в нужный корпус, точно зная, что Чимин последует за ним. Этот парень никогда не пропускал обеды, а сегодня вроде бы не обещали Апокалипсис. Пак следует за другом незамедлительно, начиная негодовать практически сразу же: — Дети сейчас совсем границ не чувствуют, боже…! — Чим осуждающе цокает языком. Удивительно, он Чонгука ни разу не видел и с ним не разговаривал, но этот парень ему с каждым днем нравился все меньше и меньше. За всю непростую жизнь Тэхена, этот мальчишка — самая огромная заноза в его заднице. Так что чувства Пака к школьнику весьма оправданны и легко понятны. — Неужели он не понимает, что тебе на это плевать? Зачем навязывается? Ты, что, сутки напролет о нем думать должен? Сейчас же не рабочее время! — Господи, да не так все… — успокаивает парня Тэ, хлопая его по спине. — В этом нет ничего такого, он мне совсем не мешает. К тому же, Чонгук ведь теперь мой единственный ученик… — И что? Ты и так с ним проводишь все свое свободное время, теперь еще и время на обед должен на него тратить? Чувак, когда ты будешь жить своей жизнью? Хотя бы в перерывах не занимайся работой. — Так я ведь и не… — попытки объяснить что-то кажутся совершенно бесполезными, так что Тэхен не пытается. Просто трясет головой, приводя в беспорядочное движение свои кудри, цокает обреченно языком и вздыхает печально, отводя взгляд. — Забей. Ты все равно не поймешь. Пойдем, поедим лучше. Они снова движутся, только сейчас заметив, что остановились в какой-то момент снова. Тэхен просто рад, что тема закрыта, а Чимин счастлив, что скоро покушает. — Вот так бы сразу! Они снова говорят, уже сидя за столиком. Чимину даже полный рот не мешает болтать и задавать вопросы. — Дядю выписывают завтра? — На следующей неделе, — качает головой Тэ и бросает взгляд на часы, тут же наполняя рот новой порцией еды. — Доктора хотят понаблюдать за ним еще немного. Но прогноз хороший, так что на следующей неделе он должен быть уже дома. Выздоровление отца не может Тэхена не радовать. Ким, как и любой ребенок, счастлив, что папе лучше и, конечно, он как маленький мальчик ждет и не может дождаться, когда отец снова вернется домой. Даже если сам Тэхен там уже не живет и бывает редко. Даже если Тэхен все еще не сможет видеться с родителями часто, лучше, чтобы они были здоровы и находились дома, чем в больнице. Еще несколько дней, и отец Тэхена вернется домой. Поскорее бы эти несколько дней прошли. — Осталось еще много? — осторожно начал Пак, озабоченно глядя на друга. — Долг, я имею в виду. Если ты позволишь мне помочь, я… — Чимин, мы обсуждали это сотню раз. Не порти мне настроение и просто ешь. У Чима, однако, кусок в горло не лезет больше, и это так на него не похоже, что Тэхен не может игнорировать зависшее подавленное состояние своего лучшего друга и его совершенно печальный взгляд. — Да все же нормально, я почти разобрался со всем. Не переживай. Если все будет хорошо, то через пару месяцев я выйду в плюс, — успокаивал Тэ парня, сидящего напротив. — Да не смотри ты на меня так! Хочешь, чтобы я несварение заработал?! Ешь давай. — Можно мне хотя бы вкусняшек мелким купить? — не сдается Пак. — Ты их и так разбаловал, — кривится Тэхен, вспоминая своих младших и их вселенскую любовь к Чимину. — Из-за тебя Ханен хочет стать блогером, — обреченно выдыхает Ким, возмущенно глядя на друга. — Чему ты учишь мою сестру? Я разве не просил тебя не заниматься фигней, когда тусишь с ними? — Мои подписчики любят Ханен… она словно создана для камеры! — Прекращай нести бред и просто ешь, — раздосадовано просит Тэхен, по десятому кругу думая о том, как объяснить десятилетнему ребенку, что блогер — это не профессия, а ее любимый дядя Пак Чимин просто ерундой страдает. — У меня из-за тебя поднимается давление… — Ты серьезно ведешь себя как старый дед. Тебе всего двадцать четыре, Тэхен, почему с тобой так сложно, как будто между нами несколько поколений разницы? Это все твои книжки виноваты занудные! — заключает Пак. — Да-да… или их полное отсутствие в твоей жизни. — Ты только что назвал меня необразованным? — Я? — деланно удивляется Ким, качая головой. — Не было такого. — В следующий раз я просто обязан убедиться, что Ким Ханен серьезно настроена стать блогером, — мстительно прищуривается Чимин, вынуждая Тэхена подавиться только отправленным в рот рисом. — Не смей… — тыча палочками в однокурсника, угрожает Тэ. — Не смей, я сказал! — И ничего ты мне не сделаешь! — уверенно заявил тот, тут же показав другу язык и широко улыбнувшись. — Только попробуй…***
Стоит Чонгуку вернуться в класс после перемены, у него не просто портится настроение — парень впадает в бешенство, когда в руках одного из одноклассников видит свою чернильную ручку. Чон не слышит смешков, которые сыпятся в сторону блестящего черного изделия с серебряным пером, и каких-то смешных якобы фраз, а еще ничего не видит, расталкивая школьников, чтобы резко выхватить ручку из чужих рук и с силой сжать челюсти. — Кто разрешал трогать чужие вещи?! Чонгук не кричит, его голос — что-то между рычанием и настоящим ором. Звучит устрашающе… от его напряженного злого голоса двенадцатиклассников передергивает, по коже идут мурашки. Ребята неосознанно страшатся взглянуть на разгневанного Гука, а он с каждой секундой кипятится сильнее, своим раскаленным взглядом выжигая всех заживо, испепеляя. Прямо сейчас Чон Чонгук выглядит еще страшнее, чем звучит. Но Сон Вон не страшится ему все же ответить. Хоть на это требуется достаточно много смелости, парень решается заговорить с одноклассником и даже пытается его высмеять. А голос ведь звучит уже не так насмешливо, как минуту назад, когда Чонгука не было в комнате… что же такое? Что случилось? Куда подевалась отвага? — Она реально твоя? — деланно удивляется школьник, издавая малоправдоподобный смешок. — Капец, где ты вообще достал этот раритет? Слишком нервно, почти истерично. Пытаясь казаться крутым. Иногда Чонгук считает жалкими даже своих друзей. Почему люди такие? — Она реально моя и я не советую к ней прикасаться, — делая шаг вперед, чтобы оказаться ближе к сидящему на чужой парте однокласснику, произносит Гук, прекращая продолжающиеся тихие обсуждения «смешной» и «нелепой» ручки и одновременно с тем предупреждая — если кто-то хоть пальцем к ней прикоснется, веселье — последняя вещь, которая его ждет. — Ты, возможно, не знаешь, но чернильные ручки очень чувствительны, — слегка спокойнее продолжает Чон. — Она может сломаться от легкого удара и начать течь. И если вдруг моя смешная для тебя ручка сломается, я не знаю, что с тобой сделаю, — заявляет брюнет, предостерегающе качая головой и наклоняясь ближе к лицу своего друга, возможно, уже бывшего, чтобы дать очень щедрый совет недобрым полушепотом: — Поэтому не смей прикасаться к ней. Парень нервно сглатывает и инстинктивно подается назад, желая оказаться от Гука как можно дальше, а тот, выдержав небольшую паузу и удостоверившись, что Ли Сон Вон его понял, выпрямляется, чтобы грозно рявкнуть: — Это всех касается! — Ты чего…? — обращается к Чонгуку Дже Юн, стараясь разрядить обстановку своей нервной улыбкой. — Это же просто ручка… Просто ручка? Эти слова Гука злят сильнее, чем смешки и издевательства в ее сторону, в сторону «просто ручки». Для Чонгука она — нечто ценное. Возможно, это самая ценная вещь из всех, что у него хоть когда-то имелись. Поэтому плевать он хотел на то, насколько странным казался своим одноклассникам. Прикасаться к своей драгоценности он не позволит. — Я ясно выразился? — с напором переспрашивает Чон, оглядывая всех весельчаков по очереди. Школьники быстро кивают, пряча виноватые и напуганные глаза. Сон Вон, как самый смелый, подводит итоги: — Да, мы поняли… — Отлично. А теперь свалите, чтобы я вас не видел. Гук, хмурый как грозовая туча, падает на свой стул, игнорируя кучку одноклассников, еще на пару мгновений замерших вокруг парты, что стоит прямо перед ним. Только после брошенного в их сторону раздраженного взгляда, все зашевелились, начиная разбредаться по своим местам. — Да что это с ним? — поинтересовался у подруги кто-то из девчонок. — Наверное, она безумно дорогая… — так же тихо прошептала в ответ та. Вы даже не представляете насколько, девочки. Никто не представляет. — Думаешь?***
Этим вечером все повторяется: Тэхен снова встречает в прихожей Чонгука Сонен, она снова с ним не здоровается, а потом Ким снова застает Чонгука за спешным переодеванием. Занятие проходит как обычно, но в воздухе витает напряжение. Чонгук все еще злится из-за инцидента в школе, Тэхен же ощущает напряженность по непонятной причине. Их состояние не улучшается даже к концу занятия и моменту, когда Тэхену пора уходить. Все повторяется снова на следующий день. И через день тоже. Ким встречается с Сонен у лифта в один из дней, в другой за ней не успевает закрыться дверь, прежде чем в нее пытается войти старшекурсник. А в комнате Чонгука все то же самое, что и в предыдущие дни: он полуобнажен, волосы в беспорядке, дыхание сбито… постель заправлена не аккуратно, а сам Гук как можно скорее пытается одеться. На пятый день Тэхен не выдерживает и прочищает горло: — Кхм, я знаю, что это не мое дело, но… — тактично начинает он, неотрывно глядя на одевающегося старшеклассника. — Тебе не кажется, что вы зачастили с подобными времяпровождениями? Скоро экзамены. — Я знаю, — кивает парень утвердительно и шумно вздыхает: — Как раз поэтому и зачастили. Смысл делать это после? — недоумевает он. Тэхен же шокировано выгибает брови: — А сейчас смысл есть? — Разумеется, — выпаливает младший, считая вопрос Тэ максимально странным. — Ты заболел? — Гук немного прищуривается, осматривая своего репетитора. Ким Тэхен ведет себя странно в последние дни, а сегодня тем более. — Говоришь странные вещи. Кто здесь и говорит странные вещи, так это не Тэхен. Уж точно не он. Это в словах Гука нет логики. — Чонгук, осталось всего ничего до выпускных экзаменов, — пытаясь вразумить, снова вздыхает Ким. — Ты должен учиться, а не отвлекаться на такие вещи. До конца года осталось всего пара месяцев, для такого ученика как Чонгук это последний шанс все исправить. Как может он так бессмысленно тратить свое время?! — Это помогает мне лучше усваивать информацию, — не видя ничего такого страшного в том, что происходит, пожал плечами школьник, надеясь успокоить старшекурсника, но того это почти выводит из себя. — Это абсурдно, — прыскает брюнет. — Как секс может помогать лучше усваивать информацию? Он может разве что отвлекать, это Тэхен понять может. Он может понять, что секс способен расслабить, отвлечь, заставить забыться, сбежать от чего-то, перезагрузиться… да все, что угодно! Но лучше помочь усваивать информацию? Бред. Ким в пользу этого заявления не может найти ни одного аргумента. И отказывается понимать этот факт. Чонгук же отказывается понимать то, что только что услышал. — Чего? — переспрашивает он, хмурясь, возмущенно даже, но в повторении не нуждается на самом деле. Нужно немного времени, чтобы в его голове сложились паззлы, а совершенно непонятное поведение Тэхена обрело хоть какой-то смысл. — А… — тянет он, ловя озарение, и слабо улыбается, опуская взгляд в пол. Момент максимально смешной. Ему только что запретили заниматься сексом? Мило. — Я понял, — соглашается Чон, непонятно с чем, правда, и кивает, прежде чем снова взглянуть на своего репетитора. — Помнишь, в начале разговора ты сказал, что это не твое дело? Так вот, ты был прав. Тебя это не касается. Еще немного и Ким Тэхен разлетится на части от напряжения, что его переполняет. Слова Гука, очень правильные, кстати, раздражают его еще больше. Тэхена раздражает улыбочка Чонгука странная и его чрезмерно приподнятое расположение духа. Так вот, в чем причина всех перемен в Чоне. Ответ прост и все это время лежал на поверхности. Тэхен просто не хотел думать об этом. Он не хотел признавать его как правильный. Но поднятое настроение Чонгука, его бодрость в последнее время, всегда полуобнаженное тело, сбитое дыхание, растрепанные волосы и беспорядок на постели… а еще отсутствие комплиментов в сторону Тэхена и кажущихся раньше лишними вопросов о личном… — Все дело в Сонен, симпатичной однокласснице парня, всегда слишком хмурой, когда видит Тэ. Теперь и взгляд ее обретает смысл. Девушка просто злилась, что пришло время прощаться со своим возлюбленным. Поэтому вела себя с его репетитором грубо… прямо как в тот день, когда Тэхен повстречал ее впервые… А у него перед глазами снова эта картина. На ней Сонен как в тот день восседает на Чонгуке, путая пальцы в его волосах, пока его собственные хозяйничают под тканью форменной юбки, сминая аппетитные бедра… а еще губы на губах… Его губы. На ее губах… Тэхен видит все слишком отчетливо и его это злит. Он этого не понимает, не понимает, почему злится, но злится и раздражается… и сегодня не в первый раз уже. Такое с ним случалось уже. Кучу раз за последние несколько дней. Он зачем-то снова и снова обдумывает поцелуй двух подростков и злится… очень злится, потому что теперь знает больше, чем ему стоило. Он знает, как Чонгук ведет поцелуй… знает, как движутся его губы и как извивается в чужой ротовой полости язык… и Тэхену снова и снова становится противно от того, что он себе представляет и о чем думает, но думать перестать не может. А сейчас тем более не способен на что-то подобное и даже перестает себя контролировать. «Помнишь, в начале разговора ты сказал, что это не твое дело? Так вот, ты был прав. Тебя это не касается»