Будет больно

       POV мистер Филлипс        Проснувшись утром, я прихожу к выводу, что самым лучшим будильником является боль. Голова трещит так, словно ею играли в боулинг, все тело ноет, особенно почему-то болит поясница, и, на удивление, лопатки.        Даже думать не хочу, что привело меня к такому состоянию. Но скрыться от этого у меня не получается. Спустившись на кухню за чашкой кофе, я сталкиваюсь в коридоре с Дженнифер. Ехидное выражение ее лица заставляет меня нервничать.        — Вчера что-то случилось? — осторожно начинаю я, делая глоток кофе.        — Сначала нужно уточнить, сколько ты помнишь, — а она и прям в отличном расположении духа, даже улыбается мне, как много лет назад.        Этот вопрос дается мне тяжело, и я предпочитаю отмахнуться от нее, скрываясь в ванной. Стою под душем, проводя руками по лицу, думая, что это поможет мне упорядочить мысли. Лесли мертва — бьется в моих висках. Застрелена в своей машине — отдается где-то под сердцем. С каждым днем у меня появляется все больше и больше вопросов на тему «а что было бы если». Если бы я задержал ее тогда в клубе, была бы она жива? Если бы я позвонил ей, приглашая с собой на гольф, поехала бы она той дорогой? Если бы я защитил ее? Почему я не защитил ее?!        Прихожу в себя, когда душ смывает с моих кулаков кровь. Я не смог ее защитить! Я никого не смог защитить! Ни Винса, ни Дэвида, ни Лесли! Вокруг меня погибают дорогие мне люди, а все что я могу сделать — напиться до потери памяти и бить стену? Это не поможет мне понять кому же я так сильно мешаю.        Таких людей может быть сотня — в прошлом я слишком многим переходил дорогу, чтобы подняться. С зеркала на меня смотрит тот семнадцатилетний Джером, с новенькой татуировкой феникса на груди, длинными волосами, собранными в высокий пучок и шрамом на правой брови. Еще совсем ребенок, — думаю я, с прискорбием замечая у него пятна крови на руках. Наваждение проходит так же быстро, как и появилось. Прошлому никогда больше не прорвать плотину так тщательно мной выстроенную.        Полиция не спешит дать добро на захоронение тела Лесли, поэтому мы снова переносим похороны. Вот уже три дня она лежит в одном из холодильников морга. Хорошие новости закончились для меня уже так давно, что я и забыл, когда мог открыть бутылку рома, отмечая нечто удавшееся.        — Босс, Тод и Джим не выходят на связь уже второй день, — и вот еще одна из тех, чего я бы предпочел не знать. Поднимаю глаза на Джо.        — Найди их. Мне плевать, как и сколько тебе понадобится людей — найди их.        Джо кивает головой, покидая мой кабинет.        — Да сука! — в сердцах кричу я, швыряя телефон, когда в очередной раз слышу, что похороны перенесены.        Полиция заявляется ко мне в клуб, уже третий день подряд. Один раз они даже пришли с ордером на обыск. Мы с Джо прислонились спинами к стене, наблюдая, как мой кабинет переворачивают с ног на голову. Они подняли все мои бумаги, перетрясли бухгалтерию, закошмарили всех моих сотрудников, но, оставшись ни с чем, вынуждены были отступить.        — Они действуют по чьей-то наводке, — заключаю я, стоит мне узнать, что подобного рода деятельность они развернули и в шести моих ресторанах. — Не так уж много людей владеют полной информацией обо мне.        — Джер, — на другом конце провода Дженнифер, — они отдали тело. Завтра будет прощание.        Завтра я последний раз смогу посмотреть ей в лицо. Уезжая от меня, она думала, смогу ли я избежать участи Винса, не рассчитывая, что сама скоро окажется в могиле.        Мы приезжаем раньше всех. Дженнифер держится как можно ближе ко мне, пусть она и возненавидела меня за время нашего брака, но все еще считает меня своим щитом. Глажу ее руку, которой она поддерживает меня. Она молчит, и только ее глаза говорят мне о ее верности и поддержке. Я знаю точно — она никогда не предаст меня.        Со временем на кладбище становится так много народу, что мы с Джен теряемся в толпе. Здесь и коллеги Лесли, и члены совета директоров, среди которых я отмечаю взволнованного Джека Никсона с супругой, мистер Обернетти говорит длинную несвязанную речь, став за небольшой церковный алтарь. Лесли была католичкой, хоть и высмеивала веру на ряду с самыми заядлыми атеистами.        — Ей бы не понравились эти похороны, — говорю я, склонившись к Джен.        Она кивает, улыбаясь мне.        — Ну да, я не заметила здесь ни одного мало-мальски хорошего джаз-музыканта. Никто не курит большие сигары, попивая виски со льдом и обсуждая игру НБА.        — Я не буду говорить речь, иначе она не простит мне мою причастность к такому скучному прощанию, — поддерживаю я.        — Босс, — Джо кивает, предлагая мне отойти в сторону, — мы нашли их.        Я прощаюсь с Лесли, опуская на крышку ее гроба букет окрашенных лилий. Уходя, я слышу, как по дереву стучит песок, который навсегда скроет ее от меня. Я думал мне станет легче, когда я смогу наконец попрощаться с ней, но вместо этого наше последнее с ней утро оставило внутри меня черную пробоину, через которую я терял то сладкое чувство, что она подарила мне, став моим другом.        Ни одни слова не смогут описать того, как сильно ты была мне дорога. И что бы не выбили на твоем надгробии, это и на сотую долю не приблизится к правде.        Джо отвозит меня на склад за городом. Войдя внутрь, я морщусь от разъедающего глаза запаха.        — Не думаю, что они сказали хоть что-то, — говорит наконец Джо, показывая мне тела двух моих дилеров.        В отличии от Джо, я так не считаю, осматривая выжженную кожу на их лицах. Им пришлось не сладко — это факт. И они были явно некрепкими орешками. А с другой стороны — подход Джо к выбору лучших работников еще ни разу меня не подводил. Я поднимаюсь на ноги, понимая, что вопросов у полиции появится мама не горюй, если хоть один из них все же дал вразумительный ответ на вопрос откуда у них наркотики. Мама, роди меня обратно!        Со всеми этими делами, я совершенно забыл про Питера. Переложив обязанность передачи ему денег на Джо (в последнее время я слишком многое возложил на своего охранника). Я не писал и не звонил ему вот уже целую неделю, так что не думаю, что он не успел пожалеть о нашей сделке.        Моя машина останавливается у дома Питера, и я жду, когда он спустится. Подобранный для меня водитель — Клайв, слишком часто бросает на меня взгляд в зеркало заднего вида, что уже начинает меня напрягать.        — А куда делся громила? — Питер устраивается на сиденье возле меня, и мы наконец можем ехать.        Я перевожу на него взгляд, по которому тому становится ясно, что настроение у меня явно препаршивое. Питер закатывает глаза, отворачиваясь к окну. Он стал выглядеть привлекательней без побоев на лице. Скорее всего даже регулярно посещает визажиста — его волосы больше не спрятаны за уродливыми пучками, и красиво опускаются на плечи.        POV Питер        Я думал, что планировать свой день мне станет немного сложней, когда мистер Филлипс будет требовать от меня немедленного присутствия возле себя. Но то, что я ошибся, я понял не сразу.        После того, как Джо вернул меня домой, оставив тет-а-тет с мыслями о не совсем ясном мне семейном кодексе той парочки, прошло уже два дня. За них я, как причитается, получил свои четыреста баксов, но вручил мне их Джо, в то время, как от Филлипса не было даже сообщений. Если бы он хотел прекратить наше с ним «сотрудничество» вряд ли бы он продолжал мне платить, верно? Значит ли это, что я был настолько хорош, что он до сих пор не пришел в себя?        Я самолично назначил себе выходные, решив попробовать пожить на широкую ногу. Отправившись на аллею Славы, я и представить себе не мог, что буду возвращаться домой чуть ли не бегом, пряча в кармане листок с автографом сценариста любимого телешоу. Мне, в целом, оказалось слишком мало надо для счастья. А ведь я мог попасть туда абсолютно в любой день и раньше. Но ощущение было, что тогда бы мне вряд ли так повезло.        Пошел третий день моего безделья. Я просидел на кухне Элки почти до вечера, не выпуская из рук телефон. Почему он мне не пишет? Почему не отвечает на мои сообщения? Почему я вообще ему написал?! Я быстро удаляю следы своего позора, надеясь лишь на то, что мистер Филлипс отключил к хуям функцию оповещений.        На пятый день я прихожу к мысли, что быть иждивенцем мне очень даже нравится. Я записался к своему барберу, чтобы тот обновил цвет кончиков моих волос, снова сходил к девушкам в салон, где меня отчитали, что не стоит так часто злоупотреблять маникюром. А остаток дня прошлялся от одного кафе к другому, перепробовав за вечер более семи различных десертов.        На седьмой же день, в очередной раз заказав себе суши домой, я понял, как же скучно быть содержанкой-одиночкой. Ни тебе любимый сериал с кем-нибудь обсудить (Элка не в счет, так как ее любимый сериал — это новости от оппозиционеров), ни новую любовницу мужа обсудить с двумя старыми — скука смертная!        Только вечером одиннадцатого дня мой телефон ожил, и слава богу, а то я уже подумал, что он только оповещения в силах принимать. Мистер Филлипс оповестил меня, что ждет меня внизу, пока я, как без ума влюбленная девчонка, старался разглядеть его фигуру под своими окнами, осторожно выглядывая из-за штор. Я даже забыл огрызнуться с ним на тему того, что стоит предупреждать меня о наших встречах хотя бы за полчаса.        Мистер Филлипс пребывает в раздраженном настроении, и я понимаю, что моя ребячесть сейчас будет совершенно не кстати. Я не спрашиваю ни куда мы едем, ни уж тем более, чем мы будем заниматься. Вряд ли мне платят за умение вести светские беседы. Как же, я черт возьми, ошибся! Стоило хотя бы надеть брюки!        Водитель открывает мне дверь, подтверждая мою наихудшую догадку — мне все-таки придется поддерживать светские беседы. Надо было не балду гонять целую неделю, а записаться на курсы этикета что ли!        — Ты мог предупредить, что мы поедем в ресторан? — шиплю я, пиная под столом ногу мистера Филлипса.        — А ты все-таки купил себе костюм? — впервые за вечер я удостоен чести лицезреть его улыбку, и она отгоняет мое желание доебаться.        — Нет, но все же. Да и вообще, как я мог предположить, что буду удостоен такой чести?        — Это мой ресторан, так что я бы не назвал это честью, — он делает глоток вина, и его плечи наконец немного опускаются. Мне начинает казаться, что эта неделя была не самой простой для него.        — Если ты не знал, я не очень хорош в бессмысленных беседах…        — Тогда просто поужинай со мной.        — Но у меня, если позволишь мне договорить, есть к тебе вопросы, — он отрывается от пасты, внимательно меня слушая, — почему твоя жена, нууу, ты понимаешь. Почему она так отреагировала?        — А как она должна была отреагировать? — смеется мистер Филлипс, как будто такое случается в их доме каждый гребанный день.        — Ты смеешься надо мной? Мне расценить это как неуважение и театрально покинуть это место? Нормальные жены устраивают в таких случаях скандал, с последующим разводом и дележкой имущества. И уж точно не продолжают болтать с подругой по телефону.        — А нормальные мужья не платят другим мужчинам за минет в собственном доме, — резонно замечает он, откладывая в сторону вилку. — Я бы не хотел обсуждать это здесь, как-нибудь в другой раз я непременно отвечу на этот вопрос, договорились?        Я лишь киваю, позволяя очередной неловкой тишине повиснуть над нашим столом. Разбавляет ее, ворвавшаяся в двери ресторана, как на беду накликанная, супруга мистера Филлипса. Она окидывает меня презрительным взглядом, и мне становится обидно, что я не забрал из больницы выписку о своем полнейшем здоровье, чтобы предъявить ей.        — Отлично, ты теперь его везде таскать будешь? — шипит она, бесцеремонно усаживаясь на свободное место.        — Позволю себе заметить, меня тоже не предупредили о вашем присутствии, — две пары глаз, уставленные на меня, дали мне понять, что стоит завалить хлебальничек.        — Что-то случилось, дорогая?        — Да, случилось! — он кинула на меня беглый взгляд, думая, что после этого я испарюсь. Но, камон, я не сделал этого даже когда, ты вмешалась в мою работу, которая подразумевает под собой довольно интимные отношения. Поэтому сейчас я уж и подавно никуда не уйду. Ее это пусть и смутило, но новости, видимо, были довольно срочные, заставив все-таки продолжать. — Аарон пропал! Он второй день не отвечает на мои звонки!        — Может ты просто достала уже и его? — не знаю я кто такой этот Аарон и чем он дышит, но я полностью согласен с вопросом мистера Филлипса — такая напористая мадам, как его супруга, довольно сложная личность.        — Не смешно, Джером! Мы должны были лететь сегодня в Париж! Его никто не видел уже два дня! Ни охранник, ни друзья!        — Ого, ты уже познакомилась с его друзьями? — в голосе мистера Филлипса я не улавливаю и намека на ревность, точно так же как случилось тогда в их доме. Такие отношения называют свободными? — Чего же ты хочешь от меня?        — А что тут непонятного? Я хочу, чтобы ты нашел его! И желательно сделать это раньше полиции…        — Что, прям живым? — после этих слов, по моей спине бегут мурашки. Может тот взгляд миссис Филлипс был не угрожающим, а наоборот предупреждающим? Мне, наверное, стоило бы все-таки оставить их наедине. Я явно не рассчитывал услышать то, что услышал.        — Не вынуждай меня, Джером! — ее голос меняется, почти достигая визга. Будь в ее руке вилка, она бы уже была воткнута в глаз мистера Филлипса. — Найди его, Джером! Если ты не сделаешь этого…        — Ты угрожаешь мне, любимая? — он так сильно сжал ее запястье, что я сам невольно сжался, отодвигаясь дальше от стола.        Миссис Филлипс подумала всего секунду, прежде чем язвительно выдохнуть мужу в лицо:        — Я тебе угрожаю, дорогой.        Я и не заметил, как в дверях появился Джо, загораживая собой почти весь проход. Но, когда он подошел к столу, внимание всех посетителей было приковано к нам.        — Джо отвезет тебя домой, тебе следует отдохнуть, — он наконец отпустил ее руку, позволяя Джо, ловко подхватить супругу под локоть. — Нда уж, извини за эту сцену, но, кажется, сегодня я не голоден.        Мистер Филлипс поспешно отправился следом за женой, оставив меня с кучей новых вопросов.        Какого черта тут происходит? Почему я не сбежал, как только услышал о том, что пропал человек? Почему я не дал деру, увидев остановившийся автомобиль, ставший жертвой перестрелки? Почему я не выбрал другой клуб, в конце-то концов?        На освободившееся место напротив меня, кто-то опустился. Я не смог сдержать удивления, увидев перед собой Милли. Она была в таком же шоке, что и я.        — Какого черта ты здесь делаешь? — к ней дар речи возвращается раньше, чем ко мне.        — Меня пригласили на ужин, — невинно блею я.        — Филлипсы? Ты с ума сошел, Питер?        — А что в этом такого? Очень милая пара.        — Ага, очень, — она фыркает, отбрасывая с плеча волосы. — Дженнифер сожрет тебя с потрохами, если не так на нее посмотришь.        — А ты ее откуда знаешь в таком случае? — я ставлю Милли в неловкое положение своим вопросом. Только потом поднимая со дна памяти, услышанный отрывок телефонного разговора. — Твой муж спит со своей секретаршей?        Милли прижимает палец к губам, шикая на меня.        — Я… я даже спросить боюсь, откуда ты узнал. Это и не важно. Держись подальше от Филлипсов, особенно от Джерома, если не хочешь пополнить список пропавших без вести.        — Да что вы все заладили?! Объясни мне нормально, глядишь я и прислушаюсь к совету.        — Ты такой наивный, что это даже забавно, — она придвигается ближе ко мне, в лучших традициях «шпионажа», начиная шептать. — Где-то месяц назад пропал владелец казино, он был очень, — она делает паузу, — ОЧЕНЬ, близким другом Джерома. Его нашли спустя неделю, убитым. А совсем недавно обнаружили тело Лесли Джексон, у нее во лбу была дырка от пули, — Милли замолчала, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди, как бы говоря «вот так-то».        — А теперь пропал какой-то Аарон, — тихо выдыхаю я, задумчиво глядя с свою тарелку.        — Аарон? — Милли ахнула, прикрывая рот ладонью.        — Мне это имя ни о чем не говорит, — отмахиваюсь я, словно предыдущие мне были знакомы с детства, — ты думаешь это мистер Филлипс?        — Что? Ты совсем дурак? Винс и Лесли были теми немногими, кто был очень близок с Джеромом. Никто из нас не думает, что это он. Хотя муж говорит, что мистер Обернетти все же решил держаться подальше от Джерома, хотя бы пока не выяснится кто за этим стоит.        Я с трудом могу понять о ком она вообще говорит, так что выуживаю для себя лишь одно — мистер Филлипс не стал бы убивать своих друзей. Но никто не знает этого наверняка. Блять, блять и еще раз блять! Надо было прикинуться больным и немощным в этот вечер. Мне гораздо спокойней жилось, не зная всего этого!        POV мистер Филлипс        Найти пропавшего человека в Лос-Анджелесе — это как искать иголку среди сотен тысяч других иголок, а каждая неправильная бьет тебя током.        Исчезновение Аарона сильно путает мои карты. Он последним вошел в наш круг, став предвестником внезапных смертей. Я никак не ожидал, что именно он следующим пополнит список жертв. Честно признаться, он был единственным, чья персона не давала мне покоя. Не считая меня и мистера Обернетти, только у него был шанс убить Винса, затем избавиться от Лесли. Но тут возникает вопрос, зачем ему Лесли? Они ни разу не встречались, возможно, Аарон и слышал о ней от общих знакомых, но уж точно не пересекался. Какая выгода ему от ее смерти? Ровным счетом никакой, тогда как мистер Обернетти может со спокойной душой поставить во главе больницы свою племянницу.        Я открываю свои заметки, которые начал вести с того момента, как капитан в моей голове окрестил убийцей меня самого. Я бы ни за что не сделал такого с Лесли! А тому, кто виновен в этом, я приготовлю самую ужасную судьбу.        — Босс, ребята тут кое-что нашли, — Джо ставит передо мной ноутбук одного из нанятых им недавно хакеров. Ребята оказались куда более полезными, чем я предполагал изначально.        Передо мной были выписки банковских счетов. Учитывая мою и так противозаконную деятельность, взламывание данных банка — это еще не самое серьезное преступление.        — И на что мне смотреть? — перед глазами строчки плывут, и я не могу уцепиться хотя бы за одну из них.        Паренек огибает тучную фигуру Джо, пристраиваясь около меня, пальцем указывает в середину выписки.        — Вот, 21 числа на этот счет было внесено три миллиона.        — Три миллиона — это много, — цокаю я языком, — и еще пять упали сюда 26 прошлого месяца.        — Да, а также еще три, которые поступили четыре дня назад.        Я открываю заметки, сверяя даты.        — 25 числа администратор заявил в полицию об исчезновении Винса, а 26 Лесли собиралась лететь на Майорку, — я поднимаю глаза на экран, — четыре дня назад Аарон перестал отвечать на звонки. Чей это счет?        — Мистера Обернетти, — парень прокручивает страницу ниже, подтверждая свои слова.        Это не доказывает его непосредственную причастность к этим датам, если учесть, что дату смерти Винса точно установить так и не смогли. А если это правда, стоит ли заказывать Аарону гроб, раз деньги уже поступили на счет Обернетти? Боюсь, такие новости не сильно обрадуют Дженнифер.        Решаю, продолжить поиски, пока полиция не заявилась в наш дом с очередной кипой фотографий. Двое хакеров отправляются домой, пообещав просмотреть все возможные камеры видеонаблюдения в местах, посещаемых Аароном за последние дни. За отсутствием лучшей идеи я отпускаю их.        И как прикажете сообщить жене, что ее еще совсем новенький любовник, скорее всего уже отдал богу душу? Решаю, что стоит повременить с плохими новостями и собираюсь пройтись на свежем воздухе.        В клубе как всегда полно народу, что позволяет мне покинуть его незамеченным. Ускользнуть от администратора и не попасть на глаза недовольной уборщицы мне удается с легкостью, чего я не могу (да и буду честен с собой — не хочу) проделать с Джо, который копается в своем телефоне, дожидаясь меня у машины.        — Давай пройдемся, — бросаю ему я, замечая, что телефон он из рук так и не выпускает. — Какие-то проблемы, Джо?        — Пока не знаю, босс. Я не могу связаться с ребятами с третьей. Оглохли они там что ли?        — Надо проверить, — говорю я, решив сделать это сейчас, раз уж мы все равно не успели далеко отойти от машины.        Третья теплица с коноплей находится у старой водонапорной башни, к ней ведут лишь два входа, один мы уже давно заложили кирпичами, для надежности залив бетоном, так что приходится, оставив машину, чесать через высокую траву к люку. Я надеялся увидеть работников теплицы сидящими на камнях и потягивающими косяки, но наверху не было ни души.        Я останусь без людей, если еще и эти четверо будут лежать среди травки с «запаянными» ртами, думаю я, спускаясь по крутой лестнице следом за Джо. Яркий синий свет освещает небольшую плантацию, между ровными рядами молодой конопли виднеются чьи-то ноги. Сука!        Джо выволакивает четыре тела в центр комнаты. Они все без сознания, следов побоев нет. Не уж-то обкурились, придурки?        — Пульса нет, — констатирует Джо, отпуская безжизненную руку одного из парней. Та с хлопком падает на пол.        — Что думаешь? — я сажусь на корточки стараясь внимательней осмотреть их лица.        Джо осматривается и тут же подходит к одной из стен, он тянет небольшую прозрачную трубку из решетки вентиляции. Подносит кончик к носу.        — Странно, двери не были заблокированы, как их могли отравить?        — Ты думаешь сюда пустили что-то типа газа? — в моей интонации сквозит недоверие. Джо не успевает ответить, как входная дверь с лязгом закрывается. — Что за черт?        Я поднимаюсь на ноги, подбегая к двери. Дергать ручку бесполезно — что-то с той стороны подпирает ее. Пытаться выломать дверь тоже нет смысла, потому что на это даже сил Джо не хватит.        Под потолком появляется еле заметная дымка. Я натягиваю на нос рубашку, стараясь чуть дольше побыть в сознании. Джо следует моему примеру, при этом стараясь склониться как можно ниже.        — И как нам отсюда выбраться? — я задираю голову в поисках вентиляции. Нахожу ее, только потом понимая, что ни я, ни уж тем более джо туда не поместимся, да и карабкаться по вентиляции вверх, у нас при любом раскладе не получится, единственное чего мы добьемся — несколько минут перед потерей сознания весело будем скатываться обратно.        Джо бесцеремонно отталкивает меня от двери, все же пытаясь выбить ее плечом. Когда это не срабатывает и на четвертый раз, он начинает заметно шататься.        — Чем чаще ты дышишь, тем хуже себе делаешь, — удрученно заключаю я, понимая, что умничать надо было до того, как самолично зайти в ловушку.        Мы садимся на пол, что дает нам лишние минуты, прежде чем сознание уплывает от нас. Я чувствую, как расслабляется каждая мышца в моем теле. Веки тяжелеют, приказывая мне перестать бороться и уснуть.