4 месяца назад. 22 сентября. вторник
Такой ярости он не испытывал давно. Девчонку хотелось убить. Не Авадой, нет, это было бы для нее слишком просто. Придушить собственными руками. Сжать пальцы на ее горле и увидеть в глазах страх. Правда, и тогда бы он опасался, что Грейнджер найдет способ восстать, жестоко ему отомстив…Лицемерная маленькая дрянь. Выглядеть такой сломленной, такой растерянной. Даже он купился как последний болван. Невероятно! Ничто не предвещало катастрофы. Ничто, до тех пор, пока за ужином, куда он прихватил с собой новый выпуск «Зельевара» и даже успел погрузиться в него с головой, не раздался странный звук, напоминающий волынку. Судя по изумленным взглядам коллег, ищущих глазами источник музыки, концерт не был запланирован…но Снейп так и вернулся бы к чтению, если бы не зацепился за бледно-розовые пятна, разгоравшиеся на щеках Минервы. Когда ритмично застучали барабаны, мелодия приобрела разгульно-залихватский характер. Из-за стола Гриффиндора послышались первые смешки. Под аккомпанемент оркестра мужской слегка нетрезвый голос затянул песню…и щеки директрисы приобрели почти малиновый оттенок. Высоко приподняв килты, пританцовывая, один за другим в воздухе возникали бравые полупрозрачные шотландцы. Поигрывая мускулами, кокетливо улыбаясь, они настойчиво окружали побледневшего маггловеда. Кто-то из младшекурсников запустил в воздух простенький фейерверк. Когда ошарашенный зрелищем Флитвик, попытавшись помочь впавшему в ступор соседу, выпустил в четкие фигуры Фините Инкантатем, те на секунду зависли и...удвоились. Сжавший палочку француз, нежно обнимаемый любвеобильными горцами, вздрогнул, опустил веки и медленно сполз со стула. Барабаны застучали громче. Отложив журнал, Снейп оглядел зал. Искать, откуда гремела фривольная песенка о бурной и страстной любви двух боевых друзей, которую они творили, где хотели – в поле, в лесу и у реки, не имело смысла – судя по затихающей мелодии последний куплет подходил к концу, и вскоре чары должны были спасть. Куда больше, его интересовал вопрос: кто? Малфой, уткнувший лицо в руки – плечи подрагивают? Нотт – смотрит, кривя губы? Забини – стучит вилками в такт барабанов? Шотландцы, таявшие в воздухе, были подозрительно, противоестественно знакомы…Как будто, он уже видел эти крупные почти обнаженные фигуры, эти высоко задранные килты, эти…Блять! Девчонка, казалось, не обращала никакого внимания на суету, что-то черкая на листке бумаги. Глупая выскочка! Теперь Снейп мог бы поклясться, что помнит: на обложке ее книги двигались в нелепом танце именно эти мужские тела. Слава Мерлину, Макгонагалл были недоступны его размышления. Усиленным Сонорусом голосом и несколькими точно попавшими заклинаниями, она уже навела относительный порядок. - Профессор, идемте, - он знал, что за этим последует. - Мистер Малфой, предъявите Вашу палочку…Приори Инкантатем!* Снейп едва сдержал усмешку. Чего ожидала Минерва? Вряд ли череду Тергео и Люмосов - ничего серьезнее у мальчишки не нашлось…Оба они понимали, какого уровня заклинаниями создавались эти шотландцы, эта музыка, песня. Требовались силы, время и дьявольское хитроумие. Такое, очевидно, каким мог обладать извращенный женский ум. Ум обозленной девчонки.***
Когда, с концом ужина, завершившегося проповедью директрисы – виновные будут найдены и понесут суровое наказание, дети высыпали в коридор, он выловил из толпы норовившую улизнуть Грейнджер и, не обращая внимания на косые взгляды, потащил ее за собой. И теперь, крепко сжимая ее запястье, решал, насколько расстроится Минерва, если лишится своей любимой ученицы.