Илладжеры

Султан вернулся в деревню. Разбойники подлетали от рук голема, укреплялись на крышах и вели бой сверху, не обращаясь к последним выжившим; Никита оставил подопечных жителей на произвол и удрал на сервер. Легион Джонни терпел неудачу в борьбе со скелетами, и скоро он перестал существовать. "Благо, мой Джонни в тихом Аду", - Султан выпустил косяк вредин и ушёл на поиски соратников. Увидеть Стана и поймать его пристыженный взор он не надеялся - предчувствовал его предательство. "И куда он денется, как не обратно домой, бунтовщик?" - однако, он извинил бы раскаявшегося грешника после нравоучения. Прежде всего, Султану требовался Зор, верный советник, но как раз его угрюмым силуэтом и дразнили ночные миражи. -Ген, побери тебя дракон! Юноша возился в высокой траве, подкашивал одуванчики и мак, молча впивался глазами, полными неутолимой грустью, в эвокера. -Всех перерезали, или упустили кого? -Никита не дал завершить рейд. -Молодцы! - в голосе и не сверкнуло радости. - Пешком до особняка теперь? -Но мы живы! -Не выиграли и не проиграли... - его одолели смутные, противоречивые чувства. Он оглянулся на опустевшую деревню, где бранились пилладжеры и брыкался из последних сил голем. - Ты напрашивался в первые волны, чтобы отказаться от войны на середине. Что за самодурство, Ген? -Нет меня без Молосса. -Жив, прохиндей! и Ганса с Джонни на смерть в комунну повёл. По нему не плачься... Идём? -Не пойду. -В чём опять дело? Ген некстати, из чистого любопытства повернул голову на две носатые фигуры в чащобе - Султану показалось, что на разбойников. -Кто-то обязан выжить, заселить особняк и научить новых поборников! Кто, если не ты, Ген? -Зор? -Моли Джеба за его благополучие, - отрубил Султан, укоряемый злодейской совестью. - Нигде его нет. -Клан распадается? -Молчи! Из особняка ни ногой, слушай! Мы должны сохранить род, наши братья не возрождаются. Стан скрючился вдвое, чтобы заглушить имя текстурой земли, и заключил ребёнка-жителя в коробку из люков, чтобы он не носился по бункеру и его хихиканья не раздавались по всей деревне. Утихнет кутерьма с големом у колокола - и полоумные арбалетчики прочухают, где бежавший поборник прячет безвинных селян. Дитя металось по огороженному кубу, - а рядом, втиснувшись в угол, брызгал частицами картограф, уведённый из-под носа Ганса. Чуть не затеялась тогда братоубийственная междоусобица, кровная месть... но мнительный разбойник отвёл топор, карающий предателя, и Стан угнал жителя в лес и уронил в пещеру, угнал второго, заделал выход на поверхность и в глубинные слои - и сидел сейчас в диковинной близости с врагами, пережидая налёт неисчерпаемых пилладжеров. Показывал картографу изумруд, а тот не реагировал. -Жадина. Начинать полюбовные отношения с насильного выбивания товара он не планировал, но очень хотел. Он требовал путь до особняка, видя затянутость рейда, и не знал по сути, как его встретят и чем он оспорит Зоровы "скрепы". Да спасся ли Зор?.. Стан сидел тут порядочные сотни тактов, и авантюра не продвигалась. -Карта - или я тебя грохну! Бревно. Илладжеры жестоки, а крестьяне слишком тупы, страшатся одних бровей. Стан значительно посмотрел на ребёнка. "Хме?" -Ради вас же стараюсь, овечки. Дайте карту по-хорошему, и я вас пощажу. "Ещё кристалл Энда у них попроси", - ответил он себе и улыбнулся. Убедился в тишине снаружи, выкинул стопку изумрудов, достал топор для укоризны, - и в него прилетела желанная Карта Исследователя Лесов. -Свободен. Выкручивайся как хочешь. Чтоб я тебе и жить помог... Своих занятий до сотого игрека, - он выкопал взрослого жителя, прислушался, заметил одни мертвецкие стоны; вышел сам, обработал три чанка от злоумышленников, отпустил ребёнка. Беспрестанно меняя топор на двуручную карту и порыкивая от раздражения, заблудился в дубовом лесу, ненароком допустил зомби до наследника неприятельского племени, размахался оружием и едва не зацепил снующую по холму мелочь, - которая, более того, испугалась и дала дёру. -Отличный из тебя пастух. - Зор, стоящий за деревом, нахмурился и заморгал текстурой топора. Стан заманил ребёнка в двухблочную яму и обнажил свой. - Ты ослеп? -Нет, я делаю это осознанно, - воспрянул он и шагнул к старику. - Сам-то красив. -Я сберегаю себя дл... -Для того, чтобы у игроков было время найти нас и зарубить. -Ты многого не понимаешь. -Поэтому и ухожу к этим дурачкам, в свою стихию, - огрызнулся Стан. - Перевоспитаю его, - он кивнул на хмыкающий блок тёмных досок в холме, - может, сгодится вам в поместье. -Зачем? На корм Джонни? -Овощи собирать. Зор возмущённо подскочил с топором наперевес, Стан прыгнул на древесину. "Сломаешь - я встану за жителя горой, и попробуй сперва меня убить". -Ганс сказал бы о тебе: "Избитым мотивам следуешь". -Ну его, проклятого. -Отдал мне карту, сейчас же! - Стан оторопел. - Путь в особняк для тебя закрыт. -Новый отыщу - или свой старый. -И сам с поборниками договоришься. Отдал! - напирал Зор. - Разбойников натравлю. -Каким образом? На него набросились, и он отделался бесценным клочком бумаги, не сходя с досок. -Даже если к чужому особняку. Жителям никогда нет туда дороги! - и уплёлся в сторону деревни. Стан взрыл убежище, уставился на ребёнка. -Я спас тебя от плохого дяденьки, хвали меня! -Что тебе надо? На зловредском скажи, я никак не пойму. Опустилась кромешная ночь, и на маленького селянина открылась охота. Перед Станом возникали задачи: стукнуть зомби раньше, чем он стукнет, чтобы на него окрысились волки; эта ошибка приводила его в больший восторг, чем любое когда-либо взятое им поселение. "Вот, бери и атакуй", - он бросал беззаботному жителю меч и поднимал, когда тот уходил в лапы к зомби. "Хме-е!" - и заглядывал в лицо поборнику без прежней паники; ведь если не убил в деревне, то и вовек не убьёт? Стан обозвал его Куркумой, по имени собаки, истреблённой однажды Джонни - "Давно пора". -Повинуйся мне, глупенький, - фыркал он. - Люблю тебя - и ты меня полюби. Вот притащимся в деревню, ты работу найдёшь, друга... Хотя и мне труд бы не помешал. Я буду вместо голема. А! жители будут меня пугаться и призывать по два, пять, десять големов, вот потеха! Шли днём и ночью, ребёнок кружился возле Стана, подкрадывался к подсолнечниковой долине, носился за пчёлами. Стан прикрывал имя листвой и бесконечно о чём-то хмыкал. На пустынных берегах мельтешили кролики, прорывали толщу воды и умирали на суше спруты, бурчали утопленники. Раз на горизонте зачернела башня разбойников, и Стан резко повернул на восток, за полсуток переправил Куркуму вброд в шести чанках от игрока где-то в подземелье. Он не побрезговал замшелой деревней, только обновил оружие на подходе к оранжевой тропинке. Куркума поспешил к переспелому огороду, где плескался заражённый селянин. "Что ж ты..." - и, защищая ребёнка, потоптал грядки. И осознал половину необходимых вещей. "Ты ими... питаешься? Вот зачем вам компостеры! Эх, ляля!" К полудню окрестные фермы были расхищены заодно со снопами сена и травой на равнине. Стан осыпал Куркуму хлебом и, приседая, начал одиночный рейд по бывшему народонаселению; ему претило тратить время на варку слабящих зелий и крафт яблок и подвергать питомца смертельной угрозе. Он ломал паутину и переносил её на место окружного забора, Куркума шатался за ним - ему не велели отходить и творить самодеятельность. "Все здешние дети умерли, ещё когда я не заспавнился. Не следуй их примеру". Он переставил кровать в большую хижину, едва насёк лишней паутины на нитки, с горем слепил ткацкий станок. "Ничего, не грусти. Будешь странствующим торговцем, - работёнка живописная, мир повидаешь". Пока Стан мастерил накидку из флага, множества красителей с цветочного поля, разобранных на самородки золотых слитков и из шерсти, Куркума будто бы принёс ему мак с клумбы. Хрустнул дверью ("Какая-то оборона должна быть, а до кнопок ты не додумаешься"), зашёл и выкинул поборнику цветок. Стан почти растрогался, переработал подарок на краситель и позволил погулять немного до заката, не касаясь руин. "Потом - чтобы как броня на стойке здесь был! По-прежнему небезопасно, я мог не углядеть". Стан подключил верстак в рукоделие, выбросил в разбитое окно первые постыдные образцы, произведения дилетантского искусства и не прилаженных к деликатной работе рук. Извелись красители, хоть иди в поля среди ночи. Тщетно складывая нити в блок шерсти, он пропыхтел до поздних сумерек и хотел пойти ругаться на пострелёнка, но его отвлёк стонущий у порога зомби-житель. "Его-то и не приметил. Ай, Куркума, получишь, - просрочил! Говорил же, не засвечено!" - Стан завалил его с двух замахов; крепкий выдался, осторожный. Обошёл деревню по периметру, затем - по площади, ударил в колокол и подсветился; никого. "Где этот мальчи... Бля-ять". Он вынул топор и заколотил с такой исступлённой яростью, что его, кажется, увидел и услышал каждый бодрствующий игрок. Что засиял он пуще солнца на максимальной высоте. "Нет!! Не верю! Нет! - он помчался в мастерскую. - Нет!", сломал дверь и кровать - к чему они теперь? Куркума никогда здесь не поспит. И не подарит спасителю мак, и не призовёт его убийцу - голема. Не размножится и не создаст совершенно новую расу боевых селян, дающих хищным набегам отпор. Всё насмарку! Стан выбежал прочь, растерзал эндерменов и пауков, коров, свиней, лососей, пчёл и вернулся в дом на энергии семи полусердечек, начал крушить деревянные полы и землю, пока не сломал топор. Пока игроков нет в свидетелях - это возможно. Творец нации очнулся под утро в лачуге, много более разрушенной, чем до его прибытия... и Куркумы. На станке вращалась готовая мантия без заключительных штрихов и отделки, Стан прожёг её взором и чуть снова не пустился в безудержный бешеный пляс. Никто в нём не ошибся. Кто он такой, чтобы воротить судьбами иной расовой ветки, переходить из клана в клан, восставать против обычаев? Обыкновенный поборник, и место ему в унылом тёмном особняке. Или... Коротка вышла мантия; торчали из-под неё камзол, брюки и сапоги, сверху из-под повязки - брови и глаза неправильного цвета. И именная плашка над головой. Да что, рассудил Стан, - скорее его прикончат. И отправился за настоящим торговцем; без лам его точно не примут. Зачем ещё существует торговец, как не даровать игроку пару поводков? Кому-то действительно нужны саженцы берёзы и красный песок? На что он посылал Куркуму, не на верную ли гибель? -Ты такой же изгой, как и я, - говорил он, догоняя облако серых частиц и парящую колбу в нём. - В робе нищего, ушёл искать лучшей доли... Что тебе в деревне не сиделось? - и зарубил его одним ударом. Выпали поводки, Стан привязал одну ламу, - и вторая сама последовала за новоиспеченным хозяином. Тот вновь обрёл веру в себя и свои принципы, принял свою отрешённость от деревенщины и от зловредов и пошёл на солнце, навстречу серверному поселению. Может быть, кому-то пригодятся хлеб и семена пшеницы.