Горизонт событий

      Зора замерла, силясь осознать то, что только что предложил Хао.       Его планы были настолько неожиданными и где-то даже недальновидными, что Зора не сразу нашлась, что можно ответить. И, конечно же, ей не понравилась эта идея, начиная с того мгновения, как подобная глупость вообще пришла ему на ум. — Хочешь, чтобы мы стали соперниками? — с явным недовольством в голосе осведомилась она.       Хао хотел, чтобы Зора присоединилась к Турниру. Не то, чтобы она не собиралась отправиться в деревню Патчей вместе с Хао, но хотела она там быть в качестве моральной поддержки, но никак не собиралась становиться полноценным участником.       До поры до времени ее участие в Турнире действительно имело резон, но как только останется лишь четыре команды финалистов, то не будет иметь никакого значения, какие отношения связывали участников до этого. Биться придется один на один. Второй раз подобный перфоманс, когда все одиннадцать человек по злому умыслу отдали победу без боя одному, не прокатит. — Хочу, чтобы рядом был надежный человек, — с готовностью ответил Хао. Уверенность, с которой он это говорил одновременно и льстила, и настораживала. Он был уверен в ней настолько, что ни мгновения не сомневался, что она не пойдет против него.       Зора помнила, как ее муж до последнего сомневался в искренности ее чувств. И потом, став Королем, он не раз в шутку спрашивал за что она любит его. Они виделись не часто, чтобы называть их семью образцово-счастливой. Иногда Зора чувствовала себя вдовой или брошенкой. Но, разумеется, Хао не знал о ее переживаниях ничего. Зачем обсуждать то, что все равно ничего не поменяет? К чему тратить время на глупые ссоры, когда времени у них итак всегда было слишком мало? Зора смирилась. Найдя утешенье в своих детях, она была счастлива жить вот так — независимо; учиться чему-то новому, обеспечивать будущее себе и своим подопечным, заботиться о них, любить… — вот он — смысл, затмевающий все остальные проблемы.       Или просто умелый самообман. Одна из тех иллюзий, призванная быть утешением.       Но этот Хао был совсем другим. Зора иногда забывала, что оммёдзи и ее муж-Король один и тот же человек. Слишком непохожи они были, и в первую очередь различным было их отношение к Зоре. Для оммёдзи она была самым важным в жизни человеком. Он любил ее — действительно любил. Король тоже любил ее, но как-то по-своему, она не была для него на первом месте, не была настолько важной, что он мог бы пожертвовать ради нее своей мечтой. Собственно, он и не пожертвовал. Его мечта стала реальностью, приговором ее жизни. Зора была одна; одна справлялась со всеми житейскими трудностями, одна воспитывала их общего ребенка, одна думала об его будущем, о перспективах…       Одна, одна — все время одна.       Но ежедневные хлопоты отнимали слишком много времени и сил, чтобы как следует задуматься о собственной жизни. А сейчас, когда ничего нельзя изменить, почему-то думалось.       В противовес ее мужу был оммёдзи. Хоть он и был слишком занят своими обычными делами, своей жизнью, он все равно выкраивал время, чтобы перекинуться с ней хотя бы парой фраз за день.       Дела не оставляли его даже ночью. Он мало спал, а сейчас, когда Раго озарила собой небо, времени на отдых совсем не осталось.       Стать Королем. Получить силу, превосходящую все в этом мире. Хао во чтобы то ни стало должен ее получить. Это стало его целью, его идеей-фикс. — В мире очень много зла, жестокости. Этот порочный круг необходимо разорвать, — говорил он ей тем серьезным тоном, какой Зора никогда не любила. — То есть, ты не хочешь уничтожать человечество? — с недоверчивым интересом уточнила она. Хао посмотрел на нее в ответ таким взглядом, будто она обвинила его в каннибализме и, что он купается в крови лично убиенных им младенцев. — Иногда я не понимаю, почему из твоего рта вылетают такие абсурдные вещи, — покачал он головой.       Зора закусила губу, виновато отводя взгляд. Всю свою жизнь Хао страдал от жестокости людей. Всю свою жизнь он боролся с ненавистью и завистью. И, если вспомнить все то, что Зора знала о Хао, то эту битву он проиграл еще на старте. Одному человеку не под силу изменить людскую суть, даже если этот человек Король-шаман. Уничтожить, стереть все зло под корень, и на пепелище выстраивать новый мир. Когда Хао пришел к этой мысли?       Рейши сводило его с ума. Не сразу, конечно, оно превратило его в безумца, но, когда его душа отправится в Ад, это непременно случится с ним. Около девятиста лет его душа будет бродить по всей адовой бездне, сражаться с демонами на своем пути. Каждый день, ежечасно, ежеминутно; там не обрести покоя, и это отравит его, исказит.       Да и прогресс еще не завладел сердцами людей, но Зора, если честно, не видела разницы между тем, что было тогда, в ее прошлом и в том, где приходилось существовать сейчас. Люди были алчны и жестоки во все времена: дай только волю, продемонстрируй слабость, и они будут давить, пока не расплющат. Средства только другие были.       А так… ничего не изменилось. — Мог бы уже привыкнуть, — буркнула она.       Этот разговор состоялся у них в одну из ночей, когда они, по обыкновению, шерстили талмуды, гадали, ища подсказки в знаках. И, наконец, ответ был получен.       Один из судей Турнира прибыл в Азию и сейчас находился в Поднебесной, ожидая, когда к нему придут шаманы, дабы пройти его испытание. — Мне нужен другой дух, если ты хочешь, чтобы я участвовала вместе с тобой, — сказала Зора. — Зачем? — не понял Хао такого ее желания. Правильно, откуда ему было знать, что ее Дух Воды в этом времени был собственностью Патчей, бережно оберегаемой святыней. Если она покажет перед ними своего Хранителя… да кому нужны лишние проблемы. — Так нужно. Ты веришь мне? — поинтересовалась она невинным голосом.       Даже если он и не верил, даже если и хотел знать правду, Хао лишь покачал головой, вздохнув.       Смиряясь. В очередной раз смиряясь и не задавая лишних вопросов. За одно лишь это можно было безмерно любить его.       Зора с весельем подумала, что такими темпами он легко может возненавидеть ее. И, пожалуй, так было бы легче. Это было бы окончательной точкой, и Зоре больше не пришлось бы думать обо всем так, слово от ее решения сдаться, плывя по течению, зависит будет ли существовать Вселенная или та раскрошится в ее ладонях, погружая весь белый свет в бесконечный мрак.       Может, довериться — и было тем ответом, что ей так нужно было принять? Что ж, у нее еще есть немного времени, а пока…       Осорезан.

***

      Среди людей о горе Осорезан ходила дурная слава. Легенды, предания об этом месте передавались из уст в уста. Здесь и пировали демоны, и пропадали люди, да так хорошо пропадали, что потом даже их костей не находили. Поговаривали, что сама богиня Аматерасу спускалась сюда, поглядеть, как живут люди. — Если искать духа, то только здесь, — объявил Хао, когда они сделали привал у ручья.       Зора с удовольствием вытянула гудящие ноги. Разминая ступни, она слушала, что рассказывал Хао об этом месте.       Оказывается, он родился здесь. В дне пути к северу отсюда была деревенька, где они жили с матерью в первые годы. Асаноху там не любили. Она появилась в здешних местах, уже будучи беременной. Одна, без мужа, с неестественно светлыми волосами — неудивительно, что ее прозвали колдуньей. — А отец? — осторожно спросила Зора, хотя прекрасно знала ответ. — Я его не знал, — немного помолчав, ответил Хао. — Были только мы вдвоем. — Разве ты никогда не хотел найти его? — уточнила Зора. Хао взглянул на нее, нахмурившись, задержал взгляд, после чего наклонился к ручью, зачерпнув в сложенные ковшом ладони воды и выпил. — Нет, — все же ответил он. — Может, он клановый, может, у тебя есть семья: сестры, братья… никогда не думал об этом? — задумчиво протянула Зора — Его не было в моей жизни тогда, зачем мне искать его сейчас? — слегка хмурясь, сказал Хао. — Справедливо, — кивнула Зора и поспешила перевести тему.       Вереница духов поднималась на гору нескончаемым потоком. Зора с удивлением наблюдала за этим восхождением, пытаясь припомнить, были ли в ее стране такие места и такое удивительное поведение духов. Кажется, нет.       Да, были области, где концентрация энергии была наиболее сильной, и духов там было много, но чтобы они все время пребывали к какому-то конкретному месту… это было удивительно. Она поделилась своими наблюдениями с оммёдзи, и тот попросил рассказать об этом подробнее. — На моей Родине много религий. В основном, мы верим в Единого Бога и почитаем святых. Но языческие традиции до сих пор имеют место быть: они тесно переплетаются с религиозными праздниками. А шаманы, черпающие силы из земли, собирают вокруг духов-помощников. Моим первым Хранителем был водяной дух — Кикимора. Такие духи, как она, живут в болотах и илистых реках. Я — ведунья, а это значит, что я пользуюсь помощью природных духов в первую очередь. Мой дед был заклинателем. Воином. Он сражался с нечистой силой, и все его заклинания были только боевыми. Пытался и меня чему-то научить, так что со слабым духом я могла бы справиться.       Зора замолчала, не удержав горького вздоха. — По правде говоря, я никогда не ставила шаманизм в своей жизни на первое место, — продолжила она. — Я родилась с этими способностями, и если я хотела, чтобы они не свели меня с ума, мне нужно было держать их под контролем. К счастью, я не единственная в моей семье такая юродивая. Поэтому было у кого спросить совета. Быть может, прикладывай я к этому больше старания, то моя жизнь сложилась бы по-другому. — Сожаления отравляют душу, — нравоучительно заметил Хао, садясь рядом с ней на колени, ничуть не боясь запачкать светлое одеяние.       Зора тонко улыбнулась. — Наверное. Но на то мы и люди, что всегда смотрим в прошлое, и хорошо, если учимся на своих ошибках. — Как другие люди относились к твоему дару? — вдруг спросил Хао.       Если Зора и была удивлена подобному вопросу, то не подала вида. Она задумчиво подняла голову, подставляя лицо тусклым зимним лучам. — Кто-то вполне позитивно, кто-то боялся, предпочитая не иметь со мной дел. А потом я просто перестала рассказывать о них, и жизнь, вроде как, наладилась. — В твоей стране не преследуют Видящих? — Нет. Никогда не преследовали. Но дел с ними старались не иметь, обращаясь за их помощью в тайне, под покровом темноты, — Зора усмехнулась, думая, какой была бы ее жизнь, если бы она родилась в этом времени и на самом деле жила в той действительности, о которой слышала лишь по рассказам и прочитанным историческим книжкам. Наверное, она была бы одинока. У нее не было бы ни семьи, ни друзей, и плату она требовала в виде нательных крестов.       В конце концов, любое сердце от такой жизни ожесточается, и она была бы местной страшилкой, а молодым девицам запрещалось бы даже смотреть в ее сторону. — Мне бы хотелось, чтобы так было и здесь. Твоя Родина — удивительна, — тем временем протянул Хао, вырывая ее из задумчивости.       Зора уловила флёр скорби, исходящий от Хао. Покосившись на него, не думая, она протянула руку, накрывая его, лежащую на коленях ладонь, своей. — Твою мать убили из-за этого? — с сочувствием спросила она. — Да, — ответил Хао, не предприняв ни единой попытки сжать ее руку в ответном порыве. — Мы сбежали из деревни, когда жить там стало совсем невыносимо. Поселились здесь, у подножия горы. Но людям было этого мало. Наш дом сожгли вместе с моей матерью. — Сколько ты был один? — тихо спросила Зора, отрешенно смотря на их руки, все так же лежащие у Хао на колене. — Год или чуть больше. В то время я познакомился с одним они, и благодаря его силе я могу слышать чужие мысли. — Охачиё? — уточнила Зора, не подумав. Резкий, обжигающий взгляд коснулся ее лба, заставив невольно вздрогнуть и ощутить, будто бы ее толкнули. «Третий глаз» — та точка между бровей больно задергалась, будто то был настоящий глаз, и Зора поспешила отстраниться. — Ты всегда знала это имя. И всегда знала о судьбе моей матери, — как будто бы вспомнил Хао. Зора поймала на себе его пристальное внимание, вздрогнула от этого подозревающего прищура. Недосказанность снова повисла между ними, снова растащила по разным сторонам, хоть и сидели они совсем близко.       Она жена Короля? Хороша же жена, ничего не скажешь… Второй раз эта отговорка не прокатит. Хао уже не мальчик, он больше не примет ее ложь на веру. Возможно, сегодня он в очередной раз закроет глаза на любую ее попытку избежать этого неудобного разговора, но оба они знали, что совсем скоро ее ложь разрушит хрупкое доверия до основания, превратив их в заклятых врагов.       Но сейчас она и так рассказала о себе слишком много. И ей бы хотелось понять, почему это произошло. Так повлияло на нее место духовной силы? Доверительный разговор заставил оказать ответную откровенность? Зоре не хотелось размышлять еще и об этом. Сказала и сказала — Хао все равно никак не сможет проверить эту информацию. — Я встречала этого они, — решила она рассказать правду. Что может быть более лживым, чем истина, поданная в тех красках, в каких это требовалось в данный момент? Зора набрала в грудь побольше воздуха, пытаясь решиться произнести последнее признание. То самое, которое, возможно, успокоит все сомнения, а может, вызовет куда как больше вопросов.       Что ж… один единственный раз можно, надо рискнуть.       Зора медленно выпустила воздух через приоткрытые губы и вздохнула снова. Повернув голову, она посмотрела на Хао твердым, прямым взглядом. — И я знаю Асаноху.       Хао вздрогнул, услышав это имя. Замер, пытаясь понять, послышалось ли ему, придумало ли его воображение то, что Зора произнесла сейчас?       Но Зора сидела перед ним, ожидая реакции, терпеливо следя за меняющимся выражением его лица. — Ты не могла ее знать, — уверенно произнес он. — Тогда почему я так рьяно защищала тебя все это время? Почему учила, почему жертвовала ради тебя? Ты об этом не задумывался?       Что бы ни хотел ответить на эти доводы Хао, он промолчал, покачав головой. Отведя взгляд, он смотрел в никуда, думая о чем-то, размышляя. — Как давно ты в Ниппоне? — наконец, спросил он.       Осторожней, — подумала Зора. — Не попадись в эту ловушку. Выдавай свою ложь по кусочкам, продумывай, взвешивай каждое слово. Он никогда не должен узнать правды, помни об этом и никогда не смей сомневаться в этом решении. — Достаточно давно, — как можно более небрежно пожала она плечами. — Что ж… — после короткого молчания выдохнул Хао, наконец, отворачиваясь от нее. — Ты злишься? — спросила Зора после того, как Хао поднялся с земли, отойдя от нее на пару шагов. Она видела его спину; Хао стоял, подняв голову к небу, которое медленно стало затягиваться тучами.       Через пару минут пошел снег. Первый снег в этом году. Белый, легкий — он таял сразу же, коснувшись земли. Но, скорее всего, обратную дорогу придется проделывать по заснеженным тропам. Снег в горах быстро скапливается и тает весной последним.       Невольно вспомнилась Айя с ее наивным желанием встретить этот день с кем-то дорогим. Зора мрачно усмехнулась. Ее судьба — ее карма — прочно переплетена с Хао, и вот еще одно подтверждение. Он — ее Рок, причина ее боли и всех жизненных неудач. Рядом с ним — ни с прошлым, ни с будущим — она не будет счастливой. В этом времени он никогда не будет ее, а в том будущем, из которого она пришла, он оставил ее одну. — Много лет ты называла себя женой Короля, — медленно заговорил Хао, будто просто думал вслух, а не говорил с ней. — Это была ложь? — Нет. Это не ложь, — хмурясь, сказала Зора, не понимая почему он вообще заговорил опять об этом. — Твой муж — победитель Турнира? — тут же спросил он следующее. Он не смотрел на нее, по-прежнему стоял вот так, к ней спиной, возвышаясь, и Зора чувствовала себя от этого не в своей тарелке. Его тон, его поза… все говорило о том, что он злится. Или просто так близко к сердцу воспринял весь этот разговор. — Да, — все что смогла произнести Зора. — И обладая такой силой, он не может прийти за тобой, появиться хоть раз? — в его голосе прозвучали злые, ехидные нотки, и это… почему-то обижало.       Зора вздрогнула от того, с какой ненавистью, с какой злостью прозвучали эти слова, и так и не поняла, на кого были направлены эти эмоции: на Короля или, что даже вероятнее, на нее…       Она быстро потерла ладонями глаза, отгоняя прочь ненужные сейчас эмоции. Собираясь, беря себя в руки. — Чтобы стать Королем, шаман должен расстаться с телом. Прервать свой земной путь и отправиться в Великий Чертог — к богам. Я же осталась, чтобы быть его глазами и ушами на Земле, чтобы быть его домом, в котором он никогда не будет нуждаться, — она судорожно вздохнула и поднялась на ноги. — Хао, давай не будем об этом? Ты сам хотел больше никогда не говорить о нем, вот и давай не будем? Мы сюда пришли не для того, чтобы ссориться. Мне нужен дух. Хватаем любого и пойдем. Мне тут не нравится, — настаивала Зора, старась игнорировать то, как умоляюще звучит ее голос.       Хао покачал головой и, наконец, взглянул на нее со странным снисхождением. Зора вздохнула, уже понимая, что все так просто сделать не получится. — Вода — твоя стихия. Надо найти для тебя морё, — принял он ее желание.       Зора привычно нахмурилась, не сразу вспомнив значение этого названия. Рот ее искривился в странной горечи, когда она подумала о своей Кикиморе.       Получится ли призвать такого же духа? Зора иногда думала, как хорошо было бы побывать на родной земле. Тысячу лет назад, две — не важно. Это ее родина, ее прошлое, и Мать-Земля даст ей свои силы, если попросить об этом.       Но она была на чужбине, и не было никакой возможности попасть в древнюю Русь. Там своих забот хватает. Такие же бесконечные сражения, дележка власти и влияния между князьями, набеги соседей и ответные контрмеры. Зора заранее понимала, что не приживется там.       Что ж, морё, так морё…