После сложной миссии

      Уэйду всего четыре. Он уже привык к своей новой семье и был счастлив. Но всегда пытался быть лучше чем есть, в чём-то сдерживать себя и свои эмоции, не болтал так часто с Жёлтым и Белым, чтобы не выглядеть странным. Пытался быть аккуратным. Прошло полгода и его ни разу не наругали. Вот ни разу. И он боялся и ждал момента когда сам сделает ошибку и папы на него в лучшем случае накричат.  — Ой… — всхлипнул ребёнок, дома он был один.       Отец на работе, а папа пошёл в магазин на двадцать минут. Он пообещал, что будет смотреть мультики. Вроде и не должно было, что-то случится. Ему было очень обидно. Он просто хотел попить, новая серия началась. Он повернул голову на телевизор, а рука ставила чашку на стол. Он отпустил чашку, и та полетела вниз, разбиваясь на многочисленные осколки.       Малыш так распереживался, что решил убрать осколки. Слёзы текли ручьём, у мальчика застревали в ладонях осколки. Шла кровь, он ревел, осколки не убраны. Уэйд уже успел попрощаться и с счастливой жизнью, и с жизнью в этой семье. Он заревел громче, услышав хлопок двери. Он поджал колени и спрятал в них лицо.  — Уэйд, я купил тебе какао и шоко… — Питер увидев сына с осколками в ладонях, в крови дар речи потерял. Весь побелел, руки затряслись. Покупки выпали из рук, а Уэйд крупно вздрогнул.  — Я случайно. Не бей пожалуйста. Я случайно, мне не стоило отвлекаться. — затаратор ребёнок всхлипывая.  — Солнышко, тебе стоило подождать меня. Я бы сам всё убрал. — вдруг взял себя в руки Паучок.  — Но… Но чашка. Она разбилась. — плачет ребёнок, не поднимая глаз. — Я виноват. — Питер взял аптечку и пинцет, присел рядом.       Уэйду было не больно, он как мутант не чувствовал такой лёгкой боли. Он как кукла послушно давал свои руки папе. Тот доставал осколки, а раны быстро затягивались. Питер пытался понять от чего нервничает сын и тут его осенило.  — Карен, сообщи Нику, что это важно. И если там всё не критично пускай хотя бы на двадцать минут заедет домой.  — Конечно, Питер. — ребёнок в очередной раз всхлипнул. Сейчас отец придёт. Они вместе его ругать будут?  — Уэйд, — позвал Питер, беря ребёнка на руки. Малыш позволил посадить себя на свои руки, он не видел смысла отпираться.       Питер сел в гостиной. Выключил телевизор. Обнимал всхлипывающего сына и ждал мужа. Чтобы вместе объяснить всё их сыну.  — Питер, что за срочность? — раздражённый Ник, входит в гостиную.       Завидев мужа, на его руках плачущего сына, поумерил пыл. Он сел рядом и пытливо смотрел на членов своей семьи. Даже начал переживать увидев на их одежде кровь.  — Чья это кровь?  — Моя. — всхлипывает Уэйд, Ник нахмурился.  — Объясни отцу, что произошло. — попросил Питер, не переставая его обнимать. Ник внимательно смотрел на сына.  — Я разбил чашку. — заревел ребёнок.  — И что? — не понял Ник.  — Вы будете меня ругать и бить? Откажетесь от меня, да? — спрашивал ребёнок.  — Из-за чашки? — снова удивлённо переспрашивает Фьюри, посмотрев на мужа, ожидая, что тот скажет хоть что-то.  — Он собирал осколки руками. Большинство осколков были вколоты в его ладони. Он… — сам Питер всхлипнул, тут до Фьюри тоже дошло.  — Сынок, — начал он, обнимая свою семью. — Мы никогда тебя не бросим. Ты — наш сын. Пусть, ты разбил чашку, но это всего-навсего чашка. Хочешь я тебе другую куплю. Хоть десять, ты хоть все можешь разбить. Если конечно пообещаешь не трогать осколки и не целится в людей. Это пустяк. Питер переживал за тебя, твои руки. Не из-за чашки, солнышко. Секунду. — ответил на звонок директор ЩИТа.  — Нет, я не вернусь сегодня на базу. Старк, ты заглавного. У нас семейное чипе. Присоединяйтесь с Баки когда освободитесь.  — ребёнок перестал плакать. Опухшими, красными глазами он смотрел на родителей.  — Вы даже кричать на меня не будете? — переспросил он.  — Солнышко, мы не твои биологические родители. Мы не будем так тебя воспитывать. Я думал ты это понял… — растороенно выдохнул Питер. Малыш чмокнул его в щеку и улыбнувшись, обнял родителей.  — Прости… — протянул ребёнок, чувствуя и вину и разливающееся тепло.  — Мы любим тебя. — улыбнулся Ник.  — И я вас.