Детективное агентство "Анна и её духи". Третье дело.

Через час Анна и Яков получили обратный звонок от Поля, который поднял полицейских Сен-Марсо и велел найти адрес Арлин Мизо. Это оказалась простой задачей, так как один из постовых, которые обходили квартал, знал старушку лично, потому что она одна на его участке не принадлежала к совсем уж маргинальным слоям общества. Поблагодарив друга и пригласив его к ним на ужин в один из послерождественских дней, Штольман вывел Аню на улицу, поймал экипаж и они отправились домой к няне семьи Куприяновых, а впоследствии и Прокофьевых. В экипаже Аня приперла его к стенке — и фигурально, и по-настоящему — и, смотря ему в глаза и почти касаясь его губ, отчеканила: — Яков Платонович! Вы до этого момента не казались мне склонным к садизму! Я сейчас просто взорвусь от любопытства! Она подумала пару секунд, а потому сказала: — Но еще пару минут я переживу! Аня подалась вперед и поцеловала Штольмана так, что прежде чем застонать от мгновенно переполнивших его ощущений, он успел подумать, что три недели она не теряла время зря. Котелок отрикошетил от спинки противоположного сиденья и улетел вбок. Трость упала на дно экипажа и глухо стукнула о дерево. Яков решил, что если люди умирают от счастья, то он смело может делать это прямо сейчас. Теперь Аня оказалась прижатой к спинке, задыхаясь от этого самого счастья. Он сегодня просто был слишком умным, загадочным, немного игривым и дразнил её, посмеиваясь. Терпеть это больше возможным не представлялось. Губы Штольмана прикусили тонкую кожу на шее, а ладонь обожгла колено даже через плотные шерстяные чулки. Аня выгнулась, застонала и сжала пальцы на его волосах. Штольман, переждав лихорадочную волну желания, взметнувшуюся в ответ на её отклик, осознал, что он и в самом деле в одном шаге от того, чтобы перейти к более решительным действиям в экипаже в разгар зимы, не снимая верхней одежды. Как есть неандерталец! Нет, так нельзя! Аня заслуживает гораздо большего! Кинув на неё взгляд, Штольман понял, что её вид — взъерошенный и горячечный — совершенно не поможет ему сейчас остановиться. И вообще, что за история у них выходит с экипажами? Так и в самом деле недолго до попрания моральных норм! Память услужливо подкинула ему еще пару образов, и Яков подумал, что телефонные кабинки, тёмные переулки и заснеженные развесистые деревья им тоже следует обходить стороной. Во избежание вот этого всего! — Аня! — позвал он, пытаясь привести в порядок мысли. — Я всё знаю! — хрипло проговорила Анна, не открывая глаз. Этот тембр тотчас же отозвался в Якове, заставив его сжать пальцы. — Не время, не место и всё такое прочее. Она усилием воли привела себя в вертикальное положение, вздохнула, осмотрев местами еще разобранного Штольмана с ног до головы, и наклонилась, чтобы поднять трость. — Давай! — обреченно сказала она, положив трость на сиденье, и принялась застёгивать пуговицы, которые опять неожиданным образом оказались расстёгнутыми до самой талии. — Что давай? — спросил Яков, пытаясь вспомнить, когда это он успел так её разоблачить. — Рассказывай мне всё! — ответила Анна, приглаживая волосы. — Ах, это! — Яков потряс головой и собрался с мыслями. Они разбегались и требовали размышлений об Ане без платья или на худой конец об Ане хотя бы без шубки. — Так! Сейчас! Мммм… Аня улыбнулась. Она почти пела от радости, что смогла так надолго отвлечь его от дела, но теперь сама же за это и расплачивалась. Щёки ещё пылали, кровь неслась по венам, но накал страстей спал и вернулось любопытство. Всё-таки есть что-то такое в этих экипажах! Очень уж они отвлекают людей от благопристойных мыслей.