Несломленный

      Тяжелая хмельная голова Кибы прояснилась в тот самый миг, когда он встретился глазами со своей дочкой, которую не видел почти две недели, живя в страхе, что этого больше никогда не произойдет. Акира пристально смотрела на отца, увлеченно пожевывая пальчик, и в следующий момент ее прелестное личико озарила широкая искренняя улыбка.       А он даже не смог улыбнуться дочери в ответ, испытывая невообразимый, парализующий шок, и просто стоял на негнущихся ногах, точно истукан. Такаши, как нарочно, тоже ничего не говорил и не предпринимал, и это загоняло ситуацию в тупик. Однако положение спасла Хината, что появилась в прихожей, на ходу потирая глаза костяшками пальцев.       — Кто там, милый? — она вскинула взгляд, да так и обомлела, пораженно раскрыв рот.       Прошло всего одно мгновение, прежде чем Акира забрыкалась на руках Акиямы и, протягивая ручонки к матери, издала истошный крик, выведший из ступора всех тех, кто успел в него впасть.       — Господи, Акира… — ошарашено выдохнула Хината, прижимая руки ко рту. — Акира, девочка моя!       Такаши протянул ребенка матери, и когда Акира оказалась в объятиях Хинаты, ее крик едва ли не разом смолк. Вот только вместо нее теперь заголосила Хината, прижимая дочку к груди дрожащими руками.       — Это правда ты, Акира… Боже мой, малышка, ты вернулась! — разразившись отчаянным плачем, причитала она, вдыхая родной запах и прислоняясь щекой к шелковистым темно-каштановым вьющимся волосам. Не выдержав такого эмоционального потрясения, Хината опустилась на колени вместе с ребенком и заплакала с новой силой, укачивая Акиру в своих объятиях. — Мамочка рядом, теперь мама с тобой, милая, я больше никому тебя не отдам…       — Кажется, с ней все в порядке, Хината, — подал голос Такаши, и это послужило триггером для замершего Кибы.       Неожиданно абсолютно для всех, он яростно стиснул зубы и со всей дури зарядил кулаком по лицу Акиямы, отчего тот повалился на пол и с поразительным удивлением взметнул на него свой взгляд.       — И это твоя благодарность, Инузука? — ошалело выдавил из себя Такаши, прижимая тыльную сторону ладони к рассеченной губе, откуда сбегала струйка крови, заливая его подбородок и пачкая рубашку под кашемировым пальто.       — Какая же ты гнида… — покачал головой Инузука, опустившись к Акияме, и хватанул его за грудки. — Это все ты устроил, сволочь! Ты похитил мою дочь! Как же я раньше, блять, не догадался!       — Киба-кун, не надо! — прокричала Хината, не с первой попытки поднявшись на подрагивающие ноги. — Родной, — уже мягче произнесла она, — пожалуйста, возьми Акиру. Оставь его.       Инузука вновь занес кулак над лицом забившегося в угол Акиямы, но все же обернулся на жену, что возвышалась над ним вместе с дочкой.       — Я прошу, возьми Акиру. Проверь, все ли с ней в порядке, ладно?       Кибе нечеловеческих усилий стоило остановиться, и если бы не Акира, сверху вниз внимательно глядящая на него, он бы не смог.       — Пойдешь к папочке, солнышко? Он так тосковал по тебе… — всхлипнув, пролепетала Хината, протягивая ребенка мужу. — Идите в комнату, Киба-кун. Я сама поговорю с Такаши.       — Хина… — устраивая дочку у себя на руках, покачал головой он. — Я не могу все так оставить…       — Акира сейчас нуждается в тебе, — прошептала Хината, и это подействовало на Кибу безотказно. Не оборачиваясь на Акияму, дабы не сорваться и не размозжить его лицо в фарш, он быстро зашагал к лестнице.       Усадив дочку на их с Хинатой кровать, Инузука полностью раздел ее и стал внимательно осматривать: поднимал ручки и ножки, ощупывал голову и животик, пальцами раскрыл рот (что ей особенно не понравилось) и проверил гениталии. На коже ребенка не было никаких следов, к примеру, оставленных иглой для инъекций, разве что наблюдалось небольшое раздражение от подгузников. Киба развернулся к комоду, вытряхнул из корзинки в ящике все необходимое и повернулся обратно к Акире, которая уже подползала к краю кровати. Он чертыхнулся, положил ее на спинку и стал протирать детскими влажными салфетками шейные складки, подмышками и между ножек. Обработав раздражение кремом, Киба надел на дочь чистый подгузник и пижаму — ту самую, что впитывала его слезы буквально сутки назад. Присев на кровать, он с трепетом коснулся нежной щеки ребенка и крепко поджал свои задрожавшие губы.       Позволив себе прилечь рядом с Акирой, Киба придвинул ее вплотную к себе и, полностью спрятав ото всего мира в теплых объятиях, судорожно расплакался — от облегчения и стыда за собственное бессилие.       — Прости… прости меня, Акира… — подавляя всхлипы, лихорадочно шептал он, потираясь носом об ее голову и поглаживая неслушающимися пальцами волосы. — Папа не смог вернуть тебя домой, родная. Папа… — Киба замотал головой, срывая голос, — я облажался. Я подвел тебя, дочка… Твой папа просто жалок. Я не заслуживаю тебя. Не заслуживаю…       Хината с трудом отлипла от дверного косяка, давясь слезами, и осторожно приблизилась к мужу. Матрас прогнулся под тяжестью их тел, жалобно скрипнули пружины. Киба ощутил, как ласковая ладонь жены прижимается к его мокрой щеке, а потом расслышал ее тихий голос.       — Не говори так, Киба-кун… — взмолилась она, и не представляя, что сейчас испытывал Инузука, каким бесполезным себя чувствовал и насколько жалким виделся в собственных глазах. — Акира здесь, рядом с нами, а остальное не важно.       Киба посмотрел в глаза дочери, которой было невдомек, что пережили ее родители за последние две недели. Она безмятежно улыбалась. А потом Акира зацепилась за волосы отца своей маленькой ручкой, с усилием подтянулась и села, шлепнув пухленькими алыми губками:       — Па-па.       Хината рассмеялась сквозь слезы, приподнявшись на локте, и принялась поглаживать дочку по спинке.       — Она… что-то сказала? — растерянно пробормотал Киба, метнув взгляд на жену.       — Кажется, свое первое слово.       — Па-па, па-па, па-па, — Акиру было уже не остановить. Она во все свои немногочисленные зубки улыбалась отцу, будто ее забавляло его заплаканное раскрасневшееся лицо, и радостно сучила ножками. Акира хотела встать, выискивая для этого какую-то надежную опору, и вдруг нахмурилась.       Киба сел и потянулся к дочери. Уцепившись за его пальцы, она стала на ножки, неуверенно шагнула ему навстречу и запнулась о скомканное одеяло, от потери равновесия угодив прямиком в любящие отцовские руки.       — Доченька… — приговаривал Киба, боясь, что может слишком сильно сдавить хрупкие детские косточки, — как же я скучал по тебе…       — Если бы только она могла рассказать, что с ней произошло, — хмуро промолвила Хината, с теплотой на душе глядя, как Акира купается в ласке своего папы, словно для нее совсем ничего не случилось.       — Пусть эта мразь расскажет! — неожиданно прокричал Киба, и Акира испуганно вздрогнула, нахмурив редкие темные бровки.       — Ты что, Киба-кун! — Хината взяла дочку на руки, пока та еще не успела выразить свой протест криком или плачем, потому что ее личико уже красноречиво покраснело.       Инузука вскочил на ноги и, переменившись в лице, сжал кулаки.       — Где это дьявольское отродье?       — Такаши ушел, — боязливо ответила Хината. — Я велела ему уйти.       — Ты что, с ума сошла?! — хватаясь за голову, с новой силой раскричался Киба. — Зачем ты его отпустила?!       — Киба-кун, ты ведь не думаешь, что Такаши мог…       — Именно так я и думаю, Хина! — обрывая ее на полуслове, прогрохотал он. — Это же очевидно! Прошу тебя, не будь идиоткой, ведь именно таковой тебя выставляет эта поганая сволочь! Он держит за идиота и меня, — губы Кибы тронула презрительная усмешка. — Как же ловко он все обставил… Намеренно рассорил нас, чтобы я предстал перед тобой в наихудшем свете, и аки рыцарь в сияющих доспехах вернул тебе твоего ребенка, мол, смотри, Хината, этот жалкий коп и этого не смог!       Хината категорично замотала головой.       — Прекрати так говорить о себе.       — Это твой братик так меня однажды прозвал, теперь уж не отмыться, — снова злорадно усмехался он. — Неужели ты думаешь, что Акияма вот так просто нашел Акиру, тогда как даже полиции это не удавалось? Ты действительно в это веришь?       — Я… — она растерянно смотрела на мужа, пока не представляя, как ему возразить, — я не знаю, Киба-кун.       — Зато я знаю, Хина! И я уверен в том, что Акиру похитил он!       — Но зачем Такаши это делать? Он ведь…       — Он что? — все сильнее распалялся Киба. — Твой лучший друг? Ты знаешь его целую вечность, доверяешь ему… так? Почему ты никак не можешь понять, что он хочет отобрать тебя у меня? Даже сейчас! Даже сейчас, когда все очевидно, ты продолжаешь слепо верить в его благородство!       Хината скосила глаза на посерьезневшую дочь и успокаивающе огладила ее плечико.       — Ты напугаешь Акиру, Киба…       — Не глупи, Хината! Умоляю тебя, раскрой глаза! Когда ты уже прозреешь?!       — Я уверена, Такаши найдет разумное объяснение тому, как смог вернуть нам дочку, — залепетала Хината, и создавалось такое впечатление, что она сама не верит в то, что говорит, пусть и заявляет о своей уверенности.       — Он обязательно будет объясняться. В полиции.       Хината похолодела.       — Что… это значит?       Киба хищно улыбнулся, всматриваясь в лицо Акиры, что походила на него еще больше, когда хмурилась, и с явным предвкушением произнес:       — Такаши Акияму ждет серьезный допрос.

***

      — Значит, вы утверждаете, что нашли ребенка в помещении, где раньше располагалась научно-исследовательская лаборатория, господин Акияма?       Такаши сидел за столом в допросной напротив детектива полиции из отдела по борьбе с организованной преступностью, и на его лице отображалось такое непоколебимое спокойствие, что стоящий в сторонке Киба просто не мог на это смотреть.       — Да, офицер, — сдержанно кивнул Акияма. — Строительная компания, где я работаю, выкупила это помещение под постройку офисного здания, и после того, как там орудовала полиция, мы должны были проверить, все ли в порядке. Однако вопреки нашим ожиданиям там творилось черти что.       — Вы упоминали, что видели женщину, которая вошла туда через служебный вход, к которому у вас имелся доступ?       — Разумеется, у меня имелся к нему доступ, как и к главным дверям — мы получили его сразу, как подписали все документы. Это было около года назад. Очевидно, все это время помещение пустовало: пока все здание не перешло в руки нашей компании, оно было нам за ненадобностью. Подготовка к строительству делового бизнес-центра — длительный трудоемкий процесс, требующий больших затрат.       — Нисколько не сомневаюсь, — с полуулыбкой прокомментировал детектив с пышными темными усами и, сощурившись, застучал ручкой по лежащим подле него бумагам. — Выходит, вы заметили незнакомого человека на территории частной собственности. Почему же, в таком случае, вы не обратились в полицию?       — Женщина входила туда не с пустыми руками: она держала коробку с детской молочной смесью и подгузниками, и я бы никогда не обратил на это внимание, если бы не тот факт, что это помещение ранее принадлежало ныне осужденному за детоубийства ученому. Моему начальству было известно, что полиция обнаружила там улики по делу о похищении ребенка, и, соответственно, я тоже был об этом осведомлен. Мне показалось это странным, учитывая, что был похищен ребенок моего близкого друга, и я сразу понял, что здесь что-то нечисто.       Усатый офицер вскинул бровь, пристально воззрившись на Такаши.       — Повторю свой вопрос: почему вы не обратились в полицию, если, по вашему мнению, все указывало на то, что женщина, появившаяся во владениях вашей компании, связана с похищением Акиры Инузуки?       — Я боялся, что полиция предпримет решительные меры и тем самым спугнет ее. Мною было принято решение самолично за ней проследить, — никак не выражая сомнений в сказанном, утверждал Акияма.       — Весьма самонадеянно для человека, не имеющего ничего общего с работой в полиции, — с откровенным скептицизмом фыркнул Наруто, толкнув плечом Кибу, что, казалось, вот-вот набросится на Такаши с кулаками — у него разве что пар из ушей не валил от злости и напряжения.       — Детектив Узумаки, — обернувшись на Наруто, нахмурился офицер. — Попрошу без комментариев. Господин Акияма, что было дальше?       — Мы с моим коллегой всю прошлую ночь караулили служебный вход, решив, что через главный она точно не рискнет войти. В начале первого ночи женщина уехала оттуда на такси, а уже к утру тем же способом вернулась вместе с ребенком — я сразу узнал в нем Акиру Инузуку.       — И что вы предприняли?       Такаши нахмурился, уставившись на свои руки, покоящиеся на столе, и болезненно сморщился.       — Я что-то прокричал ей, даже уже не вспомню, что именно… Потребовал отдать мне ребенка, сказал, что вызвал полицию… Она тут же сбежала. Признаться, я очень растерялся, и мы ее упустили. Я думал в первую очередь о ребенке, все же…       — Черта с два ты думал о ребенке, сукин сын, — прошипел Киба сквозь стиснутые зубы. — Что ты здесь несешь?! Говори правду! Думаешь, мы все тут станем верить в эту откровенную ложь?!       — Успокойтесь, детектив Инузука, — тут же среагировал его коллега, на мгновение отрывая пятую точку от стула. — Если будете мешать ходу допроса, то вам придется уйти, — он сел и вскинул руку. — Продолжайте.       — Потом мы все же вызвали полицию, но я не стал вас дожидаться. Хотел поскорее вернуть ребенка родителям.       Киба побагровел, громко скрипя зубами. Черт, да этот Акияма не просто какой-то там среднестатистический ублюдок, заглядывающийся на чужую жену. Такаши — продуманный ублюдок, которому ничего не стоило воспользоваться громкой историей Орочимару: он благополучно перевел на ученого стрелки, и полиция тут же повесила на него новое обвинение, так походящее на те, за которые он уже нес свое наказание. Инузука быстро раскусил подлую натуру Акиямы, который воспользовался доверчивостью Хинаты, и был полностью уверен в том, что именно он похитил Акиру, чтобы потом самому же ее вернуть. Браво, Такаши. Блестящий план по завоеванию женского сердца: украсть ее ребенка, лишить доверия к мужу, а потом предстать перед ней самым настоящим героем.       — Подлая мразь! — Киба подорвался с места и так стремительно приблизился к Такаши, что ни Наруто, ни усатый детектив не успели вовремя среагировать. Инузука оторвал Акияму от стула и с грохотом прижал к ближайшей стенке. — Как ты мог так поступить с Хинатой, помойная крыса?! Ты хоть представляешь, что с ней было, тварь?! На что ты рассчитывал, разыгрывая этот бездарный сценарий?! На что?! Урод, она теперь тебя возненавидит! И я надеюсь, с этой мыслью ты и будешь всю оставшуюся жизнь гнить за решеткой! Я клянусь, ты…       — Отставить, детектив! Немедленно отпустите его! — потребовал офицер, грозно долбанув кулаком по столу. — Я подам на вас жалобу за превышение должностных полномочий! Сейчас же выйдите вон, Инузука! Я не стану повторять дважды!       Стоило отдать Акияме должное: ни один мускул на его лице не дрогнул, пока Киба яростно кричал ему в лицо. Это его спокойствие… Кажется, так Такаши намеренно выводил его из себя. И если усатый детектив не задумывался о подобном, то Наруто был в этом убежден.       — Пошли, Киба, — тихо пробормотал Узумаки, потормошив его за напряженное каменное плечо. — Капитан тебя тут же отстранит — только повод дай.       Инузука ткнул пальцем в грудь Акиямы и злобно процедил:       — Я докажу, кто это сделал. Не надейся, что обвел всех вокруг пальца.       Конохамару едва не подавился чаем, который преспокойно попивал в компании Хару Ямамуры, когда детектив Инузука остановился посреди отдела и с остервенением пнул ногой первый попавшийся стул. Ко всему прочему, под его горячую руку попалась коробка с документами, стоящая на одном из столов, что его усилиями оказалась на полу в окружении рассыпанных листов и папок.       Весь отдел шокировано уставился на Кибу, оторвавшись от своих обязанностей, и Наруто снисходительно улыбнулся коллегам, приобняв трясущегося от гнева друга за плечи.       — Тяжелое выдалось утро, — бросил он, глупо хихикнув, — не с той ноги встал.       — А он хоть когда-нибудь с той ноги вообще вставал? — вскинул бровь Сарутоби.       Все быстро потеряли к Кибе всякий интерес, вернувшись к работе, и только Конохамару с Хару внимательно смотрели на двух детективов, один из которых все еще хотел разнести все, что видел на своем пути.       — Что у вас стряслось? — тихо поинтересовался он, не без опаски подойдя к офицерам.       — Вы двое, — Киба окинул взглядом парней, — за мной. Живо.       — Вечно из себя командира строит, — склонившись к своему другу, шепнул Конохамару, но тот даже в лице не изменился: видно, побаивался чего-нибудь не того ляпнуть.       — Я все слышу, Конохамару, — обернувшись к Сарутоби, что, несмотря на раздражение, все же без промедления бросился выполнять требование детектива. — Может, с нервами у меня в последнее время не ладится, но вот со слухом — очень даже.       — Поздравляю вас, детектив, — недовольно буркнул молодой офицер, ускорив свой шаг, чтобы поспеть за Инузукой.       Они вышли на улицу и остановились в небольшом закутке вблизи служебной парковки, где обычно покуривали офицеры полиции. Киба не стал медлить и быстренько ввел парней в курс дела. Их лица в удивлении вытягивались по мере того, как Инузука вываливал на них главные новости, и ни Конохамару, ни уж подавно Хару, не нашли, что на это все сказать.       Сарутоби выудил из кармана брюк пачку сигарет и, вытянув одну зубами, протянул пачку Кибе.       — Будете, детектив?       — Не курю, — хмуро отозвался он.       Конохамару прыснул.       — С каких пор? Вот, недавно же смолили — только в путь.       — Какого хера, Конохамару?! — выбив из рук парня пачку, возмутился Наруто. Следом он выдернул сигарету изо рта товарища и отбросил ее в ближайшую урну.       — Эй, братишка Наруто! — ошарашено глянув сперва на свои руки, а потом на валяющуюся неподалеку пачку, прокричал Сарутоби. — Что за дела?       — Хочешь помереть прежде, чем станешь хотя бы детективом? — слегка толкнув молодого офицера в грудь, сокрушался Узумаки.       — Мой дед на трубке всю жизнь сидит — и ничего! Живее всех живых!       — У твоего деда старческий маразм, если что, — нервно усмехнулся Киба.       Сарутоби поднял пачку с земли и все же швырнул ее в урну — туда же, куда Наруто сигарету.       — На себя-то хоть посмотрите, детектив, — с пренебрежением оглядев Инузуку с ног до головы, парировал он. — По вам смирительная рубашка плачет. К расследованию нужно с минимумом эмоций подходить, а вы что? Одежду еще на себе порвите с диким ревом: «Ха-а-алк круши-и-и-ить!»       Наруто несдержанно расхохотался, в красках вообразив, как его лучший друг зеленеет и с катастрофической скоростью увеличивается в размерах, а Хару хрюкнул в ладошку. Только Кибе одному тут было не до шуточек.       — Ты поговори мне еще! Этот уебок конченый похитил мою дочь, Конохамару! Не дай Бог тебе узнать, что это такое! Но что же мы видим? Полиция с большим удовольствием ебется в шары, в упор не замечая его лжи! Вот ты, Сарутоби, — Инузука сощурился, подперев рукой бок и дернув подбородком в сторону парня, — или ты, Ямамура, вы верите во весь этот бред, что с невозмутимой рожей на допросе нес Акияма? Это, мать его, детский лепет!       — Я его «рожу», как вы выразились, не видел, но… — Конохамару покачал головой, — звучит и правда подозрительно.       — Думаешь, детектив ему верит? — Наруто со смешком мотнул головой. — Да нет конечно, Киба. Просто сейчас ему нельзя предъявить никаких обвинений. Никто не арестует Такаши бездоказательно.       — Им нужны доказательства? Так я их им предоставлю.       Наруто улыбнулся решимости напарника, неизменно восхищаясь ею.       — Так что будем делать?       Киба задумался совсем ненадолго, методично потирая бороду, а потом обратился к молодым офицерам:       — Конохамару, с этого момента вы с Хару забудете, что такое спать, есть, сидеть на толчке и слоняться по участку без дела. Возьмете мою личную машину и станете преследовать Такаши Акияму везде, где бы он ни появился. Днем, ночью — все равно. Я подбросил ему жучок, но прослушать его можно только с небольшого расстояния. Он далеко не дурак и понимает, что сейчас находится под пристальным надзором полиции, а значит, не будет говорить по телефону ни о чем таком. Мы, конечно, пробьем его по базе, но я уверен: ничего предосудительного не выясним.       — И почему ты до сих пор этого не сделал, раз он тебе как кость в глотке? — справился Узумаки. — Ты же давно к нему враждебно настроен.       — Я был враждебно к нему настроен, потому что он всю жизнь хотел трахнуть мою жену, Наруто. И это являлось единственной причиной до сегодняшнего дня.       — Странно, что вы все еще его не угондошили, — густо нахмурился Конохамару. — Заглядывайся кто на мою девчонку — живого места бы не оставил.       — А у тебя это, — осклабился Наруто, — девчонка, что ль, есть?       — Нет, это я так, — сконфуженно пробормотал Сарутоби, — чисто гипотетически…       Узумаки не сдержал смеха, картинно схватившись за живот.       — Блин, дружище, а я уж подумал: кто эта несчастная? У тебя ж в голове ветер — в жопе дым!       Сарутоби наигранно разулыбался, несколько оскорбившись замечанию Наруто.       — Если даже вы оба женились, то мне одиночества бояться точно смысла нет.       — Да ты нарываешься! — Наруто набросился на Конохамару и, ловко его скрутив, стал тереть кулаком по встрепанной макушке.       Киба рассмеялся непринужденности напарника и, невзирая на происходящее, это впервые за долгое время было искренне. Пусть Такаши пока и не был наказан за содеянное, Акира теперь находилась в безопасности. И лишь одна эта мысль была способна придать Кибе сил. А силы ему сейчас были особенно нужны.       Они с Наруто разошлись вечером: Киба спешил к семье, да и Узумаки хотел застать дома Сакуру, которая затерялась в бесконечной веренице ночных дежурств. Хината вообще не отходила от дочки, всюду таская за собой манеж: и в кухню, и в ванную, и даже в туалет она ходила с Акирой — до такой степени доходила ее повышенная тревожность. Киба же застал жену уставшей и замученной — они ведь оба с трудом могли вспомнить, когда нормально спали или спокойно ели.       Инузука расплылся в улыбке, когда, войдя в дом, почуял запах свежего ужина. Он жадно набросился на еду, при этом не спуская с рук Акиру, и наслаждался минутами единения со своей семьей. Хината осторожно расспрашивала его о Такаши, но Киба не стал толком ничего говорить, лишь пообещал, что скоро докажет ей, как она в нем ошибалась. Тему больше не развивали. Хотелось поболтать о чем-то отвлеченном, как будто этих долгих страшных дней и не было в их жизни, и супруги действительно говорили обо всякой бессмысленной ерунде, позволяя себе безудержно хохотать и дурачиться. Хината убирала со стола, пока Киба играл с Акирой, а потом они вместе искупали ее и так же втроем отправились спать.       Усталость была настолько сильной, что пересекла все границы, и Инузука долго не мог уснуть. Он смотрел на спящую рядом дочку и наслаждался умиротворенным образом мерно посапывающей жены, на чью долю выпало столько горя, что теперь, после пережитого, Киба удивлялся, как она это вынесла. Да, они оба едва окончательно не сломались, но все же выстояли. И Киба безмерно гордился Хинатой, вместе с тем переживая о том, что еще ей придется перенести. Например, предательство лучшего друга, которого она так усердно перед ним выгораживала. А если ко всему этому причастен еще и Неджи? Это просто ее убьет.       В какой-то момент Киба перестал улавливать собственные мысли, и ему все же удалось провалиться в сон, да настолько беспробудный, что Конохамару пришлось набрать его раз пятнадцать, прежде чем он взял трубку. Инузука тихо выбрался из постели и, прижимая мобильник к нагой груди, шмыгнул за дверь, сонным голосом заговорив:       — Что у тебя, Сарутоби?       — Детектив, мать вашу, вы там дрыхнете, что ли?       Киба потер глаза и, включив свет в коридоре, попытался проморгаться.       — Конечно, нет, — слукавил он. — Выяснили что-нибудь?       — Мы уже подъезжаем к вашему дому, доложим на месте, — Конохамару тут же отключился.       Детектив прокрался в спальню и стянул с бортика детской кроватки брошенную перед сном футболку, быстро натянув ее на себя. Спустившись на первый этаж, он наспех глотнул воды в кухне и прямо в пижамных штанах и наброшенной на плечи куртке вышел на улицу.       Автомобильные фары старой Кибиной машины слепили своим резким светом, и он невольно поморщился, приставив ко лбу ребро ладони. Машина остановилась у подъездной дорожки, мигнула фарами, и Инузука трусцой подбежал к ней, сразу распахивая дверь. Хару Ямамура предусмотрительно пересел на заднее сидение, позволив Кибе плюхнуться рядом с Конохамару.       — У меня к вам только один вопрос, детектив, — начал Сарутоби, всем корпусом развернувшись к Инузуке. — Как вам совесть позволила втюхать нам это ржавое корыто?       Киба даже не обиделся на такой нелестный отзыв о его машине: она и правда из последних сил доживала свой век. Однако он не тачке косточки перемывать сюда уселся, и посему, никак не отреагировал на комментарий офицера Сарутоби.       — Четыре утра, Конохамару, давай, пожалуйста, к делу.       — Пока вы сладенько храпели у себя в кроватке, мы с Хару глаз не спускали с Такаши Акиямы, — парень вдруг нахмурился, с подозрением разглядывая заспанное лицо детектива. — Погодите-ка. Вы сказали «пожалуйста»? А где же «а ну быстро выкладывай, Конохамару, пока я тебя по стенке не размазал»?       — Я так не разговариваю, — с улыбкой возразил Киба. — И не припомню, чтобы тебе угрожал. Не выдумывай.       — Было-было, не отнекивайтесь!       — Думаешь, Ямамура? — он обернулся к заднему сидению, где сидел притихший Хару.       — Кажется, пару раз что-то такое слышал, — тихонько подтвердил парнишка.       — Ну… — Инузука повернулся обратно на Конохамару и передернул плечами, — если и было, то ты это, зла на меня не держи.       Конохамару совсем не узнавал в этом человеке того психа, который еще утром вознамерился разнести весь отдел, потому просто продолжал беззастенчиво пялиться на него.       — Вы, надеюсь, ни на что запрещенное не подсели?       — Конохамару, — насупился Киба, предостерегающе качнув головой.       — Кажется, теперь вы вернулись, детектив, — усмехнулся молодой офицер. — Бр-р-р, этот ужасающий, грозный взгляд...       — Не беси меня.       — Ладно, дело обстоит так: в том, что Такаши Акияма похитил вашу дочь, его пока уличить не удалось, но кое-что интересное мы выяснили.       — Очень не терпится узнать, — сдержанно съязвил Киба.       — Не гоните вы лошадей, — словно проверяя, как долго Инузука сможет оставаться терпеливым, ерничал Конохамару, — все узнаете. Киба-сан… вот вы думаете, что Такаши Акияма выкрал Акиру прямо из-под носа вашей жены, потому что, скажем так, преследовал цель разрушить ваш брак? Уж не знаю, как у вас с этим ладится, но, кажется, причина не в этом. Или… не только в этом.       — Сарутоби, — поджав губы, процедил Киба, — хватит меня испытывать.       — Сегодня, около двух часов ночи Такаши Акияма связался по левому телефону с Якуши Кабуто.       Инузука опешил. Он подозревал, что связь похищенной Акиры с пропавшим мальчиком лишь в том, что Такаши воспользовался удобным моментом, дабы остаться незамеченным и спихнуть вину на Орочимару, намеренно подбросив улики в помещение его бывшей лаборатории, что вполне объяснимо, раз он сам же заявляет об имеющемся к нему доступе. Но чтобы он действительно был связан с Кабуто и его исследовательской деятельностью? Все страннее и страннее…       — Вот и я удивился, — закивал Сарутоби, заметив, как переменился в лице Киба. — Они общались как давние знакомые, но не сказать, чтобы друзья — чувствовалась в их голосах какая-то напряженка… Так вот, Кабуто требовал, чтобы Такаши немедленно перевел на его счет деньги, потому что, внимание, «если завтра Какузу не получит всю сумму, я останусь без лаборатории, а если я останусь без лаборатории, вы можете забыть о здании».       — Забыть о здании? — растерянно пробормотал Инузука.       — Здесь я вообще не понял, о чем базар. Такаши стал уверять, что деньги будут, но только не посредством перевода на счет, потому что, по его же словам, сейчас он у копов на карандаше, а значит, те вполне могут отследить историю платежей и транзакций. Кабуто насторожился, опять же, судя по тону и сбивчивой речи, и обмолвился, что предупреждал, чем это закончится. Что «это» — мы можем только догадываться.       — Что дальше? — взволнованно буркнул Киба.       — Наши бараны все же договорились, что имеет смысл поберечься и совершить передачу денег при встрече, то бишь наличкой. Кабуто согласился, но поставил условие, мол, сам он светиться не намерен, так что отправит своего человека — некого Зецу, личность которого, судя по реакции, Такаши была известна.       — Когда запланирована встреча?       — На завтра. Но это условно, — Конохамару сдвинул брови. — Мы записали себе время и место встречи, но быть уверенными, что все пройдет по договоренности, нельзя. Чую, дальше прослушивать Акияму не выйдет. Вы же ему не в задницу жучок засунули?       — К сожалению, нет, — ухмыльнулся детектив.       — Что ж, телефон прослушивать бесполезно, наши ребята уже пытались, он по нему только ужин заказал из ресторана на две персоны, однако домой Такаши заходил один. Кто знает, может, его там уже кто-то ждал.       Киба тряхнул головой, напрягая извилины. В том, что Кабуто связан с Какузу, теперь сомнений не возникало. Более того, с Кабуто был связан Такаши, который знал, кто такой Какузу и каким образом причастен к делам Якуши. Все сильно усложнилось. А может, наоборот… Инузука пока не разобрался.       — Вы говорили, Такаши работает в строительной фирме вместе с братом вашей жены, — Сарутоби прервал внутренние размышления Кибы, постукивая пальцем по облезлой кожаной поверхности руля. — Может быть, ему известно что-нибудь насчет здания? В том числе, того, где располагалась лаборатория Орочимару?       — Неджи, брат моей жены, обязательно будет вызван в участок, хотя бы для того, чтобы подтвердить сказанное Акиямой насчет покупки того помещения их компанией. Он действительно работает вместе с Такаши, но если честно, я не думаю, что ему что-нибудь об этом известно. Просто Неджи… он слишком прямой человек. Врать, всячески юлить — точно не в его характере. Однако всякое может быть, и отметать этот вариант насовсем не стоит. Все же, Такаши — его лучший друг, они с моей Хинатой росли вместе, и неужели Акияма настолько больной человек, что из-за своей ненормальной, практически маниакальной привязанности к ней, все это время дурил и Неджи?       Инузука прокрутил в голове все, что сам же сказал, и тогда его осенило. Такаши работает на Неджи, а Неджи, соответственно, работает на своего дядю. Черт, да что ж до него только сейчас дошло…       — Кажется, я начинаю понимать. Не все, конечно, далеко не все, но я забыл еще об одном человеке, кто может стоять за этой историей с деньгами и зданием, которого в случае невыполнения условий, может лишиться Такаши с приставкой «вы».       Конохамару поерзал на сидении, заинтересованно вглядываясь в расширенные глаза детектива.       — И кто же?       Киба густо хмурился, то отрицая свои домыслы, то подкрепляя какими-то всплывающими в голове фактами, и лишь спустя время ответил:       — Отец Хинаты и дед Акиры. Хиаши Хьюга.